Поэма про пьянство, аппетит и любовь к женщинам

Не дави, брат, на мозоль,
Выпить водочки изволь
С малосольным огурцом
Да с мясистым холодцом.
А потом поозоруй
Да пивком залакируй!
Я принес из погребочка
Аббалденные грибочки:
С красным луком сыроежки,
Не тушуйся, брат, поешь-ка!
А вот это – чёрный груздь,
С ним навек забудешь грусть!
Видишь, водка запотела,
Трезвым быть не надоело?
Или ты совсем не пьёшь
И в рот капли не берёшь?
Как же ты тогда живёшь?
Ты случайно мне не врёшь?

Тот, кто выпил, точно знает –
Баб не сочных не бывает!
А бывает водки мало,
Ну так выпей для начала?
Или выпить не желаешь
И меня не уважаешь?
Ну и чёрт с тобой, браток,
Дам в пятак тебе разок.
А потом скажу сурово:
До чего же жизнь херова.

Да не бойся, я шучу,
Рассмешить тебя хочу!
(И на Пушкинский манер
Щас сменю в стихе размер.)

Купаясь в мыслях непристойных,
Когда был резвым молодцом,
Я угощал красоток знойных
Шампанским, водкой, коньяком.
Но больше всех мои милёнки
Любили жахнуть самогонки!
И я, друзья, к чему скрывать,
Ни в чём не мог их удержать.
В глазах желанье заискрится,
Едва красотка сгоряча
Глотнёт немного первача,
Как жаждет тут же обнажиться.
Так возбуждал, прошу пардон,
Дам деревенский самогон.

Они потом всю ночь флиртуют,
Верхом летают на метле,
То обнажёнными танцуют,
То бьют посуду на столе.
Короче, тащатся от пьянки,
Как кошки от валериянки.
То ловко прыгнут сверху вниз
И крутят на шесте стриптиз.
Такое даже не приснится,
Как самогон бьёт по мозгам -
Горит костёр в глазах у дам,
А из ушей дымок клубится.
Вот почему без закусона
Не пейте дамы самогона!

Скажу, mon cher, без тени чванства,
Что мне с рождения претит
Тупое, гибельное пьянство
И алкашей дремучий вид.
Не вдохновляет их безделье,
Туманный вечно взор с похмелья,
Тошнит меня от бедолаг,
Хоть сам я выпить не дурак.
Тебе открыться я посмею,
Бывает так, что пью один -
Вино, коньяк, ром, виски, джин,
Но сам ни капли не пьянею.
Не становлюсь в качель бухой,
Хотя я вовсе не святой.

Я вечно трезвый поневоле,
Хотя пью сутки напролёт.
Люблю огня вкус в алкоголе,
Когда мне связки обожжёт.
Зато, когда я выпиваю,
То агрессивным не бываю,
И в этот час в округе всей
Я самый добрый из людей.
Я пью не много и не мало,
Поскольку пьянство не по мне.
Но всё же истина - в вине,
На дне хрустального бокала.
И рад вино, дружище мой,
Как праздник, разделить с тобой.

К красоткам тянет, как магнитом,
Но попрошу иметь в виду,
Я тех люблю, кто с аппетитом
И с редкой страстью ест еду!
Они обычно в пышном теле
И восхитительны в постели.
Ах, как приятно, что скрывать,
В них аппетит мне возбуждать.
Как клёво закатить пирушку
И необычно угостить,
Пить с ней вино и веселить,
И целовать при этом в ушко.
Я убеждён, что аппетит
В любви красоткам не вредит!

И чтобы быть предельно точным,
Признаюсь, это не секрет:
Я безразличен к худосочным -
В них обаянья, шарма нет.
Прошу принять, мой друг, на веру,
Но бесподобная Венера,
Что в русской бане, как на грех,
Мне красотой милее всех.
Её Кустодиев с размахом
С любимой дочери писал,
Отобразив мой идеал,
Чтоб мне не помереть монахом.
И вопреки гламурным нормам
Люблю в красотках пышность формы.

В конце добавлю немудрёно:
Кого любить?  – Не тот вопрос!
Мне просто нравятся сластёны,
Когда целуются взасос.
Пусть будет толстая, худая,
В годах иль дева молодая,
Мулатка иль бела, как снег -
Лишь близок был бы человек!
Чтоб с ней ни в чём не притворяться,
А просто искренне любить,
Печаль и радости делить,
И добрым сердцем восхищаться,
Как солнца утренним лучом!
А вес её здесь ни при чём.

24.02.17. А.Г.