Джордж Гэллап в России

До переезда в Америку в 1994 году я без малого четверть века занимался изучением общественного мнения и технологией опросов. Так что в каком-то смысле логично, что в первые годы американской жизни я начал исследовать биографию и творчество Джорджа Гэллапа (1901-1984), с деятельностью которого связано становление опросов общественного мнения в США и во многих странах мира.  Вместе с тем, многое в этом биографическом исследование было случайным, т. к. на старте своих поисков я ничего не знал ни о Гэллапе, ни об истории изучения общественного мнения в США. Все складывалось так, что сделанное расширяло исследовательское поле и усиливало мой интерес к личности и наследию Гэллапа.


Знакомство с жизнью Гэллапа подвело меня к созданию общей схемы анализа биографий моих героев. Во-первых, Гэллап обладал трехвековой, задокументированной предбиографией (http://proza.ru/2022/01/06/1802), продолжительной и насыщенной событиями биографией, к тому же прошедшие после его смерти годы позволяют говорить о его богатой и продолжающейся постбиографии. Так, проведенные мною в 2008, 2012, 2016 и 2020 годах мониторинги президентских выборов в США убеждают в том, электоральная статистика Гэллапа до сих пор используется в прогностических моделях. А вопрос Гэллапа “Do you approve or disapprove…” применительно к деятельности избранного президента с успехом применяется с 1945 года без каких-либо изменений.   

Обстоятельства так складывались, что в 2018 году я задумал написать небольшую книгу под условным названием «Джордж Гэллап в России», предполагалось выявить и проанализировать следы влияние работ Гэллапа на развитие методологии и технологии советских / российских опросов общественного мнения. Была написана серия постов на эту тему, но затем работа прекратилась. Перспективы на издание новых материалов о Гэллапе были слишком туманны.


Ниже размещено три текста из  задуманной книги книги. Первый – фрагмент вводной главы, небольшой рассказ о Гэллапе. Два других текста объединены заголовком «Российские социологи в гостях у Джорджа Гэллапа».


Моя «Гэллапиада» началась более 20 лет назад, первые публикации были в американских русскоязычных газетах: «Посредник»  (Филадельфия, № 10, 8-21 марта 2000) и «Взгляд» (Сан-Франциско, № 349, 11-17 марта 2000). Текст назывался: «Джордж Гэллап всегда знал, кто будет новым президентом Америки» http://www.pseudology.org/Gallup/Gallup_results.htm. И сегодня он интересен мне тем, что в нем было отражено, все, что я тогда знал о Гэллапе.
В том же году вышли статьи в журналах: «Телескоп» (2000, №2), «Поле мнений» (Дайджест результатов исследований. Вып. 3, апрель 2000. М. : Фонд «Общественное мнение») и «Мониторинг общественного мнения» (2000. №5 (49), а первая тоненькая книжка «Джордж Гэллап – наш современник» родилась зимой 2001 года в Тюмени. Если говорить о самой последней работе, то это – Предисловие к выпущенному в конце 2017 года ВЦИОМ переведу книги Гэллапа и Рэйя «Пульс демократии».
Общее число и объем материалов написанных мною по этой теме я не знаю, да и считать нет желания. Для меня куда важнее тот факт, что биография и наследие Гэллапа (1901-1984) не «отпускают» меня, что в сети постоянно находятся его статьи, материалы о нем и фотографии, другими словами, углубляется понимание значимости сделанного им. Гэллап как аналитик общественного мнения, методолог измерения различных фракций общественного сознания, как классик изучения рекламы жив. Более того, в связи с историзацией социологии, в частности – повышенным вниманием к изучению трендов общественного мнения в США, усилился интерес полстеров к «длинным рядам» наблюдений Гэллапа. Уже в конце 1930-х он разработал серию вопросов, которые он стал регулярно повторять в своих общенациональных опросах и которые «работают» и в наше время. Сегодня – это уже ценнейшая информация об американском массовом сознании. Так что – постбиография Гэллапа продолжается.
Историк маркетинга профессор Пол Сипионе, знавший Гэллапа и считавший себя его учеником третьего поколения, приводит выдержку из своего разговора с ним, состоявшегося за три года до смерти Гэллапа. Сипионе сказал: «На самом деле Вы не только исследователь, но и историк» Гэллап улыбнулся, покачал головой и ответил: “Нет. В большей степени я – репортер. Я описываю, что американские граждане думают и чувствуют”». Здесь все верно. Просто время превратило моментальные фотографии Гэллапа в важнейшие документы исторической науки.
Вместе с тем, все более обнаруживается одномерное видение наследия Гэллапа, и это обедняет наше представление о нем как об ученом и мыслителе, приводит к плоскому пониманию видения им культуры и значения анализа общественного мнения. 
Работа над серией постов «Джордж Гэллап в России» не предполагала выходов на широкое рассмотрение научного наследия Гэллапа, но ведь в процессе освоения новой темы всегда возникают непредвиденности, рождаются неожиданные ассоциации. Так и здесь, при написании  двух (пока) последних постов: «Советские социологи в гостях у Джорджа Гэллапа» и «Друг Гэллапа, психолог, консультант президентов Хэдли Кэнтрил был в Москве в 1958 году» я начал по-новому трактовать установки Гэллапа на сотрудничество с советскими социологами. Как-то вспомнились слова названного выше историка П. Сипионе: «Всегда скромный, Джордж Гэллап был поистине человеком Ренессанса: как журналист и как исследователь, а также как муж и отец, вдохновенный ученый, талантливый бизнесмен и инноватор в технологии опросов». Я и раньше цитировал приведенные слова Сипионе, но не комментировал их. Я понимал обоснованность использование понятия «человек Ренессанса» применительно к жизни и деятельности Гэллапа, но одновременно было ощущение того, что в раскрытии Сипионе «ренессансности» Гэллапа не хватает чего-то главного. Вообще говоря, об этом «чего-то» немало написано в моей книге «Джордж Гэллап. Биография и судьба» (2011 г.), но я не замкнул эти факты и размышления на «ренессансность». Теперь же можно попытаться это сделать.
Прежде всего, аспектом ренессансности является глубочайшая вера Гэллапа в силу образования, рассмотрения его в качестве важнейшего фактора прогресса. Ряд направлений деятельности Гэллапа в этой сфере жизни отражены в разделе названной книги, озаглавленном; «Учитель: должность и социальная роль». Выделены три направления его активности: 1) собственно преподавание или обучение, 2) исследования общественного мнения по проблемам образования и, в частности, мониторинг отношения американцев к обучению в государственных школах и 3) анализ философии и истории американского образования и общих принципов обучения. Принимая во внимание сказанное, я назвал Гэллапа «просветителем». По моему мнению, очень верные слова о нем, принадлежащие его близким другом Яном Стэпелем, создателем Нидерландского института общественного мнения: «Джордж был величайшим учителем своего времени».
Но думаю, если мне придется что-либо обстоятельное писать о Гэллапе, то непременно к его просветительской деятельности отнес бы в первую очередь проводившиеся им полвека опросы населения по широчайшему кругу социальных – в широком смысле – проблем и его регулярные публикации картины мнений всех групп населения. Опуская детали, можно сказать, что Гэллап учил, образовывал людей, ориентировал их в окружавшей их повседневности. Не знаю, кто из просветителей нашего времени сделал на этом поприще больше Гэллапа. Тем более, что его, скажем – образовательный метод во второй половине XX столетия приобрел глобальный размах. 
И второй аспект поистине ренессансной деятельности Гэллапа – и по содержанию и по масштабам. Вся практика, вся культура изучения общественного мнения развивались Гэллапом с целью развития, углубления демократии и формирования свободной, активной, образованной личности. Таким образом, Гэллапа можно отнести к крупнейшим современным философам демократии и гуманистом.
Гэллап критически относился к коммунизму, диктатуре Сталина, подобно большинству американцев не принял Октябрьскую революцию и в опросах американцев спрашивал об их отношении к России, а не Советскому Союзу. Однако,  он видел нашу страну среди тех государств, где может и будет существовать система изучения общественного мнения – институт демократии. Он протягивал руку советским социологам уже тогда, когда они не могли даже смотреть в его сторону


Гэллапом написан ряд книг о феноменологии общественного мнения и о правилах его изучения. Но есть книги, не относящиеся к изучению общественного мнения.
В “The Miracle Ahead” Гэллап раскрывается перед читателями как ученый-гуманист, считающий, что исследователи, педагоги и политики должны работать совместно. Лишь тогда возможно обеспечить движение общества к более высоким ступеням развития. Проблемы старости и долголетия рассмотрены в книге “The Secrets of Long Life,” она написана Гэллапом совместно с опытнейшим журналистом Эваном Хиллом. Книга посвящена 29 000 американцев, которые были старше 94 лет, и 179 971 000 тех, кто надеялся достичь этого возраста.


Ярчайшим образцом творчества Гэллапа является последняя задуманная им и вышедшая под его редакцией книга “America Wants to Know.” Это ответы на 100 вопросов, отобранных по многошаговой процедуре вопросов населения, волновавших людей в преддверии нового столетия. Отвечали на них выдающиеся эксперты,. Лишь известность Гэллапа и его авторитет в разных стратах американского общества позволили привлечь к ответам на вопросы населения столь мощную команду экспертов.
Наконец, никто из ученых-обществоведов не оставил после себя столь огромного по объему и высококачественного материала о современном ему обществе, как Гэллап. В момент своего появления эти данные обладали высочайшем уровнем новизны, актуальности и полезности, а время постоянно повышает их научную значимость. Только направленное изучение архивов Организации Гэллапа, Роуперовского Центра и других хранилищам информации позволит оценить количество проведенных Гэллапом региональных, общенациональных и кросскультурных опросов, а также очертить границы семантического пространства, образованного тематикой этих зондажей и содержанием использовавшихся вопросов. Ясно, это сотни тематических «срезов», отражавших внутреннюю и внешнюю политику США, тысячи зондажей и десятки тысяч вопросов.
Вот краткий ответ на вопрос о том, кем был и кем является Джордж Гэллап.

Российские социологи в гостях у Джорджа Гэллапа


Еще один поворот в теме «Джордж Гэллап в России» - посещение советскими социологами Принстона и их беседы с Гэллапом. Их не было очень много, но несколько наших коллег посетили Институт Гэллапа и обсуждали с ним вопросы изучения общественного мнения. Во всяком случае я знаю, что с Гэллапом встречался Владимир Георгиевич Андреенков,  о такой встрече в 1970-х мне рассказывал Геннадий Васильевич Осипов.
Ниже привожу воспоминания Бориса Максимовича Фирсова и Николая Петровича Попова.

      Борис Фирсов о встрече с Джорджем Гэллапом
Впервые Б.М. Фирсов (http://proza.ru/2022/03/28/1690) рассказывал мне о визите в Институт Гэллапа сразу после возвращения из командировки в Америку в 1977 году, очевидно, тогда у меня никаких планов изучения истории американских опросов общественного не могло быть и не было. Приводимый текст Фирсова – фрагмент нашего интервью, состоявшегося в 2005 году. Этот материал я неоднократно публиковал в разных изданиях, но и здесь, при рассмотрении темы «Гэллап в России» воспоминания Фирсова абсолютно естественны.
«В 1977 г. я прошел стажировку при Институте Гэллапа в Принстоне. Сначала Гэллап отнесся ко мне сдержанно, наверное, это было реакцией на мой максимализм и настойчивость. Я изначально просил о разрешении провести одну рабочую неделю  в стенах напряженно работающей организации и устроить мне встречи со всеми ключевыми фигурами, включая Гэллапа, и его сыновей, активных помощников и продолжателей дела своего отца.


Условились, что я приеду для предварительной беседы, а там – будет видно. Мы встретились с Гэллапом в назначенное время. Лицо открытое, глаза проницательные, манера поведения располагающая к откровенности и прямоте диалога. После краткого моего представления  Гэллап взял кусок мела, передал его мне и произнес: "Идите к доске, посмотрим, что и насколько глубоко вы знаете".
Секретарше он сказал, что с мистером Фирсовым намерен говорить долго, поскольку тот претендует на 7 дней стажировки вместо разового ознакомительного визита. Мэтр спрашивал меня  обо всем – понимании социальной роли феномена общественного мнения, методах его изучения, способах представления результатов исследований, этике взаимоотношений с респондентами и многом другом, включая мое собственное мнение о состоянии исследований в нашей стране.
В конце встречи он отвел 15 минут на мои вопросы и на объяснение  в подробностях целей моего визита в  Принстон. Я спросил его, в частности об отношении сената и конгресса США к конкретным результатам опросов общественного мнения. Он сказал, что практически после каждых очередных выборов ему приходится заниматься социологическим ликбезом новых конгрессменов.


Отправляясь на очередные слушания, после состоявшейся избирательной кампании, он знает, что один вопрос ему будет задан в обязательном порядке: "Где гарантия, доктор Гэллап, что мнение двух тысяч американцев, на которое вы ссылаетесь, представляет мнение основных слоев населения страны, а также населения в целом? Можно ли доверять вашим результатам?"
Ответ на этот  “коварный” вопрос он сформулировал около 40 лет назад и с той поры воспроизводил его без изменений: "Для того, чтобы оценить вкус приготовленного супа, вовсе не обязательно вычерпывать всю кастрюлю до дна. Достаточно хорошо перемешать суп и отведать одну ложку. Гарантии представительности сведений об общественном мнении – в высоком качестве выборки!"


Политики всего мира похожи друг на друга. О том же позже меня часто спрашивали ленинградские партработники в периоды  проведения опросов работающего населения Ленинграда по  заданиям обкома КПСС.
Затем вошла секретарша, которой было сказано следующее: "Этому джентльмену из России следует показать все, что он хочет видеть, устроить деловые встречи со всеми сотрудниками, которые его интересуют. Под его честное слово (обещание не публиковать научные материалы, ввиду того, что они являются собственностью коммерческой организации) - снабдить образцами отчетов, методик, материалами, регламентирующими сбор информации об общественном мнении. Дать ему для чтения отчеты о наиболее типических исследованиях, включая маркетинговые".


Перед прощанием Дж.Гэллап сказал, что Россия как партнер его очень интересует. Он хотел бы создать филиал в Москве или Ленинграде. Сразу этого не сделать, но начинать надо, не откладывая дела в долгий ящик. Например, он готов  провести на представительных выборках советско-американское исследование по любой теме, которую назовет советская сторона или я сам, как представитель академического учреждения.
Правда, он догадывается, что у меня не может быть полномочий на переговоры по такому поводу. Я не должен стесняться сказать ему об этом. Вот, что значит деликатность и предупредительность в отношениях с человеком, который сейчас не является партнером, но может им стать! Расстались мы дружески, а я целую неделю ездил из Нью-Йорка в Принстон, изучая деятельность всех звеньев Американского института общественного мнения».

      Николай Попов о встрече с Джорджем Гэллапом
Кратко о своих встречах с Гэллапом Николай Попов рассказал в написанном им Послесловии к только что изданному ВЦИОМ переводу книги Джорджа Гэллапа и Соло Рэйя «Пульс демократии».
Их первая встреча состоялась в 1972 году, когда разворачивалась разрядка Брежнева-Никсона, в воздухе был разлит энтузиазм и надежды на улучшение отношений между СССР и США.
Николай тогда работал в Вашингтоне в бюро АПН и одновременно писал диссертацию на факультете журналистики МГУ по социальной психологии восприятия прессы. Он созвонился с Гэллапом и поехал к нему в Принстон, штат Нью-Джерси. Они встретились в том же старом трехэтажном особняке, в котором с 1939 года находится Американский институт общественного мнения Джорджа Гэллапа, основанный в 1935 году, и в котором была написана книга «Пульс демократии».
Знакомство перешло в ланч, и беседа продолжалась до вечера.  Гэллап рассказал и работе своего Института и проявил интерес к развитию социологии в СССР и особенно массовыми опросами. Николай – рассказал о работах Б.А.Грушина и его Института общественного мнения в «Комсомольской правде».


После этого Гэллап поделился с Н. Поповым идеей совместных, параллельных опросов на неполитические, общечеловеческие темы. Он просил Попова убедить советского посла в Америке А.Ф. Добрынина в том, что такой опрос будет полезен для политики разрядки. Попов передал предложение Гэллапа Добрынину, он послал письмо в ЦК КПСС, но ответа не последовало.
Сотрудничество Попова с Гэллапом продолжалось, когда Николай регулярно приезжал в Америку как руководитель группы по изучению общественного мнения в Институте США и Канады. По мнению Попова: «В большой мере научный и организационный опыт Гэллапа был нами использован про создании и становлении Всесоюзного центра изучения общественного мнения в 1988 году... Именно Институт Гэллапа служил нам образцом национального центра, задающего тон в методологии изучения общественного мнения, организации всеохватывающей сети, регулярно информирующего общество о результатах своих измерений через систему публикаций». Интересно еще одно воспоминания Попова: «Опыт анализа Гэллапа неустойчивых, быстро меняющихся оценок и настроений избирателей в президентских избирательных кампаниях оказался мне как нельзя полезен, когда я работал руководителем социологического направления в администрации президента Б. Ельцина в 1994-1996 гг., особенно накануне выборов 1996 года». Та кампания Б. Ельцина закончилась успешно.   

 
Воспоминания Н. Попова и Б. Фирсова свидетельствуют: Джордж Гэллап был готов к сотрудничеству с советскими аналитиками общественного мнения. И, думается, такие совместные акции много бы дали и в научном плане, и в социально-политическом отношении. Однако, такого сотрудничества не состоялось.