Трещина

Витёк открыл глаза. Рядом сопела тёплая жена. Витёк уже пару месяцев просыпался с тяжёлым чувством, но сегодня было не то. Сегодня он понял, что стал пыльным, рыхлым и... как бы не целым.
Встав и прошлёпав в ванну, Витёк посмотрел на себя в зеркало. И застыл. Трещина начиналась на лбу, над правым глазом, шла через всё лицо, рядом с носом, прорывала рот на две неравные части, сужалась на подбородке, тонко змеилась по шее, пересекала ключицу, здесь, под ключицей, переходила на левую сторону, разрезала рёбра, живот, и заканчивалась над бедром. Где-то там должен быть аппендикс, нет, стоп, он справа, подумал Витёк. Края трещины были неровные, там внутри, казалось, были не кости, не кровь, а пыльный ватин и опилки. Витёк осторожно потрогал кожу лица около трещины. Она казалась обычной. Внутрь лезть не хотелось.
Немного постояв, Витёк всё же решился почистить зубы. На кухне уже хлопотала жена.
- Привет. Ты что так смотришь на меня? Я ещё не умывалась.
- Что-то я выгляжу плоховато.
- А ничего удивительного. Ты слишком много думаешь и слишком много пьёшь. Ладно. Сейчас умоюсь, будем есть.
Когда Витёк вышел на улицу, он стал вглядываться в лица прохожих, думая, что кто-нибудь ахнет, отшатнётся при виде его трещины. Но они только скользили взглядом по его лицу и шли дальше. На работе все вели себя так же. В обед Витёк позвонил знакомому психиатру. Обрисовал проблему. Тот сказал, что сейчас такой вал пациентов, что принять он его сразу не сможет. Что надо посмотреть недельку, если улучшения не будет, они встретятся. Тогда Витёк позвонил Климову.
- Давай вечерком по пиву?
- Давай, только о политике ни-ни. А то разругаемся, как в прошлый раз.
- Лады. На этот раз с меня пиво, с тебя жратва.
Вечером Витёк пришёл к Климову. Климов жил в частном секторе, на отшибе. У него была мастерская в пристройке. Климов был хороший мебельщик и к тому же холост. Это было удобно. Они включили "Матч", выпили по бутылке. Витьку немного полегчало. У Климова были пельмени, селёдка с картошкой, две буханки тёплого чёрного хлеба, батон сервелата.
- Ну, как дела Витёк?
- А ты не видишь?
- Нет, а что?
- Никто не видит. У меня в зеркале трещина через всего меня. Ото лба до пояса.
- Вот б.
- Я врачу звонил сегодня, он сказал, если не пропадёт, через неделю примет.
- А не болит?
- Не. Но постоянно боюсь, что из меня всё вывалится через эту дыру.
- Ты не думай о ней. Давай, допивай. И ещё по одной.
Они почти выпили по третьей, когда Климов стал видеть трещину.
- Ну, Витёк, ну п..ц. У меня две недели назад кресло такое было. Ну там-то просто, я его по-новой обтянул. А тебе-то старую шкуру как снимешь? Разве что подтянуть немного и скобками? А?
- Ну, давай, пока до врача ещё дойду.
- Пошли, тогда, в мастерскую.
В мастерской Климов усадил Витька на стул. Стал подтягивать кожу у трещины и закреплять степлером. Он работал, как всегда, быстро и аккуратно. За полчаса всё было готово. Он был ас в своём деле, даже, когда трезвый. Потом Витёк пошёл, посмотрел на себя в зеркало. Скобки, конечно выглядели не очень. Раньше, до трещины, было лучше. Но теперь, по крайней мере, ничего не растеряешь на ходу.
- Спасибо, старик, - сказал растроганный Витёк. И они доели пельмени.
Когда он вернулся на такси домой было очень поздно. Жена ещё не спала. Она поворчала немного про пиво, но не сильно. Её взгляд задержался на лице Витька на секунду дольше чем обычно.
- Что?
Она подошла, дотронулась до его лба:
- Да так, ничего, нитка какая-то.