История семьи Горчаковых-Толстых

      На границе двух губерний, Орловской и Тульской, в Чернском уезде, за неоглядными полями и крутыми песчаными холмами, расположилось родовое имение графов Толстых Никольское-Вяземское...
    Издревле имение  принадлежало князьям Горчаковым,  прославленному   роду, восходящему к Рюрику; по прошествии  времени, в середине XVIII  века владельцем  Никольского стал   Николай Иванович Горчаков, дочь которого Пелагея Николаевна вышла замуж за графа  Илью Андреевича Толстого и получила имение в приданое. Сын Пелагеи Николаевны и Ильи Андреевича  Николай Ильич Толстой  имел  четырех сыновей  и дочь  Марию. После кончины Николая Ильича, по разделу между братьями Толстыми, Никольское-Вяземское досталось старшему  сыну - Николаю Николаевичу Толстому, а после его смерти ( в 1860 году) - Льву Николаевичу.
     Сын Льва Толстого, Сергей, так писал в своих воспоминаниях: “Усадьба находилась на красивом высоком месте. Внизу протекала речка Чернь и шумела мельница. Старый дом, в котором когда-то жил князь Горчаков и его зять,  дед моего отца, Илья Андреевич Толстой, уже не существует. Вблизи дома стояла церковь  Успения Богородицы, выстроенная Николаем Ильичем Толстым в 1836 году, во исполнение обета, данного им на войне”.
   Надо сказать, что автор статьи недавно побывал в Никольском-Вяземском и может свидетельствовать, что дух старинной усадьбы возрождается,  благодаря усилиям  сотрудников Мценского краеведческого музея и местных меценатов.  Дом недавно основательно отстроен, перед домом разбиты цветники, в которых бегают щенки борзых собак -  непременный  атрибут  русского поместья, хозяин которого всегда  был  любителем псовой охоты. Интересно, что дом  явно  несет черты жилища неженатого  мужчины, каким  и был Николай Толстой. И кажется, что это -  дом дядюшки из романа “Война и мир”.
   Прекрасны и живописны окрестности этого необыкновенного места. Сотрудники  музея  показали нам  тот самый дуб, описанный Львом Толстым, как «дуб Андрея Болконского», героя эпопеи «Война и мир»... Помните  его размышления о смысле жизни при виде старого дуба, и о том,  что «жизнь не кончена в тридцать один год»…?
    Неподалеку от дома поставлен памятник Льву Толстому, который стал хозяином этого имения еще и потому, что он очень любил своего старшего брата Николая, был с ним очень дружен, и всю жизнь  свято чтил его память.
      К слову, в Ясной Поляне,  в доме  Толстого есть  бюст его любимого брата Николая.
  Сквозь вершины елей и берез с балкона дома в Никольском видна колокольня сохранившейся, но,  правда,  еще не полностью отреставрированной церкви, и, что самое главное, на церковном кладбище был обнаружен подлинный могильный камень- памятник  Николаю  Горчакову, родоначальнику  семьи. Но точное место захоронения уже не найти: “ветры лихолетий”, пронесшиеся над Россией, смели все со своих мест, и памятники, в том числе...
    В Яснополянском доме находится несколько портретов из Никольского: портрет Н. И. Горчакова и  портрет его матери,  Т. Г. Горчаковой, рожденной  княжны Морткиной.
         На портрете Татьяны Григорьевны Горчаковой изображена жен-щина средних лет, в монашеском одеянии, стоящая у высокого стола. В левой руке она держит у груди длинные четки с крестом.
     Т. Г. Морткина вышла  замуж за Ивана Федоровича Горчакова, отца прадеда Л.Н. Толстого, в 1721 году. Вскоре после смерти мужа она приняла решение  поступить в монастырь. Из сохранившихся архивных материалов семьи Толстых известно, что она в 1761 году была уже монахиней Киево-Флоровского Вознесенского монастыря с именем Афанасии и «по резолюции Арсения митрополита Киевского в том же году в мантию пострижена».   
      Горчакова удалилась от мира около 40 лет от роду. Она  внесла в монастырь «на украшение церковное пристойный уклад», и ее имя было записано «в большой синодик для вечного поминовения» Она также просила по кончине «тело монахини Афанасии Горчаковой погребению придати при великой церкви». В 1781 Татьяна Григорьевна была погребена в Китаевcкой пустыни, а на ее надгробии была высечена надпись: « Сия почтенная, и любви достойная женщина, оставив мирское житие, детей, друзей, посвятила себя Богу  и в строгом исполнении закона Божия  богоугодная монахиня скончалась. Житие ее было 70 лет».
      Татьяна Горчакова была первой монахиней из рода Горчаковых-Толстых.  Первой, потому, что, чуть более чем   через сто лет, ее судьбу повторила  сестра Льва Николаевича Толстого, Мария Николаевна,  окончившая свои дни схимонахиней Шамардинского монастыря...
    Странно и знаменательно то, что, по обету, который дала  во время рождения  дочери Мария Николаевна  Толстая, крестной матерью его сестры  Марии стала юродивая монашка- странница.
     В семье Толстых с портретом Т.Г. Горчаковой были связаны предания и легенды. “Этот портрет, - писал Сергей Львович Толстой, -  нам, детям, внушал страх. Сестра Таня уверяла, что у нее (прапрабабушки монахини) в темноте светятся глаза, а еще она, по преданию, выходит из рамы и ходит по дому. Илья боится  серьезно и один(!) ни за что туда не пойдет, где находится ее портрет!”
   Портрет Николая Ивановича написан в последние годы его жизни крепостным живописцем Никольского- Вяземского. На нем он изображен потерявшим зрение, пожилым человеком, сидящим за столом и подсчитывающим рассыпанные золотые монеты...  Злые языки поговаривали, что он имел репутацию человека скупого и, даже тогда, когда  совсем ослеп, он,  тем не менее, приказывал приносить и ставить перед ним шкатулку из красного дерева, наполненную ассигнациями. Но вот ирония судьбы: самый преданный его слуга воровал деньги, подкладывая в шкатулку вместо банкнот обрезки газет. Таким образом, старик до самой своей смерти продолжал ласкать дрожащими пальцами воображаемые сокровища.               
           Николай Иванович Горчаков (1725-1811г.г.), секунд  - майор, владелец
имений в Ярославской, Орловской и Тульской губерниях и дома в Москве у Сретенских ворот, был женат на Екатерине Александровне Лукиной. После женитьбы он вышел в отставку и переехал в, доставшееся ему по разделу  с братьями, Никольское-Вяземское, имение в триста  душ, в трехстах пятидесяти верстах от Москвы. Он имел двух дочерей  и  трех сыновей, из которых один умер в младенчестве, а другого супруги лишились, когда княгиню опрокинули в карете, спуская с Мценской горы...
     Третьего же сына, наследника,  они вымолили, посетив мать- княги-ню в Киево-Флоровском монастыре.  Впрочем, мать свою  Николай Иванович и так не забывал, посылал обозы с провизией, и сам с женой два раза в год посещал ее в ее уединении.
    Есть версия, что судьба Николая Ивановича и его сына  была предсказана юродивым Кирилушкой из того монастыря, где жила княгиня.
    Лев Николаевич Толстой в неоконченной повести “Труждающиеся и обремененные”  начал писать историю своей семьи, в которой сохранилось предание о судьбоносном пророчестве юродивого. Надо сказать, что  и мать Льва Николаевича, и он сам  очень внимательно относились к этим   странным людям...
     Сколько их “живет” на страницах романов  и повестей Льва Толстого.  Стоит вспомнить «Детство», «Войну и мир»…
     В повести “Труждающиеся и обремененные” Толстой пишет: “ Князь с княгиней по обещанию своему пришли из своей вотчины пешие в монастырь и, несмотря на то, что у княгини все ноги были в крови, всю дорогу не садились в  карету , которая ехала   сзади.
     После молебна угоднику они пошли в келию к матушке и сидели у нее за чаем, когда в келию вошел босой, в одной рубахе юродивый Кирилушка с можжевельниковыми ветками в руках. Он всегда ходил летом с цветами, зимой  - с ветками. Увидав князя с княгиней, он пошел за перегородку, где стоял кувшин с водой. Помочил ветки и попрыскал и мужа и жену. “Полюбил вас, Слава Богу, - сказала шепотом княгиня- монахиня.- Только кого полюбит - брызгает”.
- Вот, Кирилушка, Бог не дает им сына, - сказала инокиня юродивому,- помолись за  них.
- Не тужи старуха-волнуха, - заговорил юродивый. - Николашке сын Вася. У меня внучек. Не тужи, деушка,- обратился он к молодой княгине, гладя ее веткой по голове, - свекровь не обижай, а сын будет Васюточка маленькой, маленькой,- а потом большой станет. -Только не видать тебе его близко. Далеко, далеко. Вот Николашка увидит. Увидит, да зажмурится. Вот так.
 Он сам зажмурился. Но, открыв один глаз и увидав, что князь Николай не зажмурился, вдруг рассердился и, сняв с себя шапку кожаную, послушническую, надвинул на князя так, чтобы закрыть ему глаза”.
   “Моя бабушка, Пелагея Николаевна, -  напишет  потом Лев Толстой, - была дочерью слепого князя Горчакова, имевшего большое состояние”.
     Деньги принесли в семью Горчаковых не только богатства, но и несчастия.  Николай Иванович ослеп... Не зря его глаза пытался закрыть шапкой Кирилушка, а долгожданный наследник, сын, которого так и назвали -  Василием, окончил свою жизнь в Сибири, куда был сослан за подделку векселей.
   Он пытался бежать, был пойман, лишен всех чинов и состояния, что означало гражданскую смерть.  И здесь сбылись  пророчества юродивого... Он был далеко, далеко...
     В ширмочке с семейными миниатюрами, что находится в кабинете Льва Толстого в Ясной Поляне, видно пустое место - это отсутствует миниатюра с изображением Василия Николаевича Горчакова.
     История семьи,  фамильные портреты, человеческие характеры, предания и легенды,  сверкающие в великих произведениях Льва Толстого -  это чудесный, необыкновенный мир, где реальность и вымысел - одно целое...
     В повести «Труждающиеся и обремененные» Толстой пишет, что княгиня скончалась в монастыре глубокой старухой, пережив детей и внуков, и была свидетельницей   правдивости предсказаний юродивого Кирилушки…
     Жизнь человеческая  представляет собой совокупность биографий отдельных личностей, в какой-то момент столкнувшихся по воле случая. И встречи эти могут роковым образом влиять на судьбы разных людей, даже не подозревающих об этом…