Блок. Я неверную встретил у входа... Прочтение

                Заклятие огнем и мраком

   3.  Я неверную встретил у входа…






                Я неверную встретил у входа:
                Уронила платок – и одна.
                Никого. Только ночь и свобода.
                Только жутко стоит тишина.

                Говорил ей несвязные речи,
                Открывал ей все тайны с людьми,
                Никому не поведал о встрече,
                Чтоб она прошептала: возьми...

                Но она ускользающей птицей
                Полетела в ненастье и мрак,
                Где взвился огневой багряницей
                Засыпающий праздничный флаг.

                И у светлого дома, тревожно,
                Я остался вдвоем с темнотой.
                Невозможное было возможно,
                Но возможное – было мечтой.
                23 октября 1907

 
Из Примечаний к данному циклу стихотворений к  «Полном собрании сочинений и писем в двадцати томах»  А.А. Блока:
     «
     Заглавия одиннадцати стихотворений, составивших цикл "Заклятие огнем и мраком и пляской метелей", предполагали (в "Весах" [первая публикация в журнале «Весы»] и III1[III1 – [Блок А. Собрание стихотворений. Кн. 3.  Снежная ночь (1907-1910). М.: Мусагет, 1912.]]) сквозное связное прочтение:
     "(1) Принимаю – (2) В огне – (3) И во мраке – (4) Под пыткой – (5) В снегах – (6) И в дальних залах – (7) И у края бездны – (8) Безумием заклинаю – (9) В дикой пляске – (10) И вновь покорный – (11) Тебе предаюсь".
     »

     То есть первоначальное название исходного  стихотворения  – «И во мраке».

      «    
     – «...Где взвился огневой багряницей // Засыпающий праздничный флаг.» – Образ красного флага здесь осложнен евангельским мотивом: в багряницу (алую мантию, знак царского достоинства) был в насмешку облечен Христос перед казнью (Мф. XXVII, 28, 31; Мк. XV, 17, 20; Ин. XIX, 5). Ср. тему распятия в предыдущем стихотворении цикла ("Приявший мир, как звонкий дар ...").
      »


     – «Я неверную встретил…» – Блоку с верностью женщин отчаянно не повезло: чужая жена К.М.С., своя – с самого начала смотрящая во все стороны Л.Д., проститутки, сразу же объявившая, что она любит другого, Волохова… Его потом это поразит в Дельмас:
          «И то, что больше и странней:
           … тайна верности… твоей.
                1 июля 1914»
Причем, “верности” – Блоком в тексте выделено. (А многоточие перед “твоей” – стихотворение начиналось с обращения на “Вы”: «Я помню нежность ваших плеч». Хотя возможно ещё и отмеченное для других – для читателей, для читательницы – колебание о том, с какой – заглавной или строчной – буквы написать это слово.)

     – «…у входа» – «вход» – будет расшифрован в 6-ом стихотворении – «В бесконечной дали корридоров…»: «…темен мой храм» Герой ждал свою героиню у входа в тёмный храм, в чьей пирамиде коридоры бесконечны.

     (Даниил Андреев. «Роза Мира». Книга X. Глава 5. «Падение вестника»:
     «…Ещё немного – цепи фонарей станут мутно-синими, и не громада Исаакия, а громада в виде тёмной усечённой пирамиды – жертвенник-дворец-капище – выступит из мутной лунной тьмы. Это – Петербург нездешний, невидимый телесными очами, но увиденный и исхоженный им: не в поэтических вдохновениях и не в ночных путешествиях по островам и набережным вместе с женщиной, в которую сегодня влюблен, – но в те ночи, когда он спал глубочайшим сном, а кто-то водил его по урочищам, пустырям, расщелинам и вьюжным мостам инфра-Петербурга.»)

     – «Невозможное было возможно, /Но возможное – было мечтой» – ещё одно поразившее его несовпадение: ему было доступно “невозможное” – доступно его “явное колдовство”, его “двойники”, его “Город”, где и происходила вся эта сцена, а самое простое – поцеловать любимую, которая явно показывала, что ей хорошо, ей радостно быть с ним – только в мечтах.