Любопытный Кямран

       Восточная интерпретация "Золотого
       осла" Апулея.

                1.

                               
В те благословенные Аллахом времена, когда луна была желтее чем мед, когда в багдадских садах зрели сочные груши и цвели бархатные алые розы с нежными лепестками, когда зной палил своим щедрым теплом персиковые щёчки девушек, а в узких улочках Багдада наступала тишина и правоверные мусульмане после молитвы наслаждались благодатным полуденным сном в своих глинобитных домах, когда вечерами пел соловей в садах достопочтимого халифа Багдада, а в фонтанах халифского дворца струилась прохладная вода, и ночное  небо покрывалось мириадами звёзд, вот тогда и начинается эта  история.

Было у халифа два сына  Селим и Кямран. Как солнце и луна отличались они друг от друга.
Селим воин, с детских лет с оружием и конями управлялся, оттачивал воинские навыки. Кямран мечтатель, грезивший о несбыточном, любивший тайное и неизведанное, загадочное и таинственное.
Любопытство его и привело к тем событиям, о которых я и поведаю.

С детства Кямран проводил время с няньками, мамками, слушал их разговоры о ведьмах и колдунах.
Особенно он прислушивался к тетке Мадине, та уж мастерица была по этой части. Все сплетни по Багдаду собирала, да нашептывала всей прислуге, да и семье халифа перепадало.
Такие страсти сказывала, что сестры Кямрана в ужасе затыкали уши.
Есть де, в Багдаде колдунья Зейнаб, что могла и небо обрушить, и реки вспять пустить, и Солнце с Луной местами поменять.
Слушая  словоохотливую тетку, Кямран грезил о чудесах.

Как-то вышел он прогуляться по Багдаду. По базару походил, отведал всяких сладостей восточных. Тут на глаза ему девушка попалась, да такая привлекательная, что Кямран влюбился в нее. Познакомился он с бойкой девушкой, да и разговорился . Кто такая, откуда, как зовут?
И оказалось, что Фатима, так ее звали, была служанкой у Зейнаб, той, о которой рассказывала тётка Мадина на днях.
Напросился Кямран в гости к ней, да вечером и очутился у неприметного домика на окраине Багдада.

Фатима ждала гостя и угостила его и фруктами и вином сладким, потом разговор перешёл на её хозяйку, Зейнаб, которая и вправду была колдуньей, и сегодня в полночь собиралась обратиться в сову, и полететь на свидание к одному юноше, которого присушила к себе приворотным зельем.
Зейнаб намазывалась перед полётом чудодейственной мазью и постепенно превращалась в сову, вместо рук появлялись крылья, вместо ног лапки с когтями, вместо лица совиная морда.
Она взлетала с террасы и уносилась с громким кугуканьем в ночь.

Кямран насторожился. Вот он момент, которым можно воспользоваться, и посмотреть за превращением колдуньи в сову.
Тут послышался крик Зейнаб, призывающую свою служанку. Фатима с большим неудовольствием последовала на зов, а Кямран проскользнул следом и увидел   как намазанная колдовским зельем Зейнаб превратилась в сову и растворилась в ночном небе.

Фатима быстро побежала в свою комнату, и не обнаружив своего гостя, решила, что тот ушёл, не дождавшись её.
Оставшись один, Кямран увидел на маленьком столике баночку с остатками зелья, и не теряя ни секунды принялся наносить его на себя. Но вместо совы он почему-то превратился в большого ишака. Как тут не прийти в отчаяние, ведь он даже не узнал у Фатимы, как вернуть себе свой человеческий вид.
Имея тело ишака, разум человека остался с ним, и Кямран с грустью размышлял о своей дальнейшей судьбе.


Куда податься бедному Кямрану в зверином облике? Не в дворец же халифский идти? Заночевал он в поле, в стоге сена. Утром проснулся от голода. Глядь, огород чей-то перед ним. Пришлось поесть огурцов с капустой. Весь огород истоптал копытами, живого места не оставил. От непривычной еды в брюхе забурлило. А тут хозяин нагрянул с палкой, кинулся с бранью на ишака, костеря его на все лады. Дал деру Кямран, а преследующего его огородника обдал струёй нечистот.

Долго бежал Кямран, спасаясь от мести огородника, и прибежал в один городишко. Опорожнившееся брюхо требовало еды, а тут на глаза ему попалась конюшня, куда он и шмыгнул в надежде утолить свой зверский голод. В конюшне были конь и ещё один ишак, меньшего размера, чем Кямран, они уплетали ячмень.

Только Кямран принялся за еду, растолкав едоков, как на беду заглянул в конюшню слуга. Увидев чужого ишака, поедавшего хозяйский корм, накинулся он на Кямрана, и стал охаживать его бока дубовой палкой.  Кямран задохнулся от боли, и лягнул обидчика задними копытами, да так, что тот отлетел в угол с диким воплем.

                               

Пока Кямран ел ячмень, а слуга зализывал раны в углу, нагрянули в конюшню разбойники, в поиске тягловой силы. Увидев животных, быстро навьючили их бессчисленными мешками с награбленным добром и погнали их в известном им направлении. Тяжела была поклажа для Кямрана, изнемогал он от непосильной тяжести, да делать нечего,тащил,проклиная в душе и разбойников и свое любопытство.

Время близилось к полудню, солнце палило нещадно, Кямран умирал  от жажды. Вспомнил он, что за холодную воду не брался во дворце, рос изнеженным, не то, что братец Селим, тот был привычен к лишениям. Видно Аллах его и покарал за лень. И так ему горько стало, что заорал он во всё ишачье горло, да получил палкой по хребту. Вмиг замолк Кямран, боясь новых ударов,смиряясь покорно судьбе.

А дорога стала ещё тяжелее. Шли узкой каменистой, горной тропинкой, все копыта в кровь сбил Кямран, да и груз с каждым шагом давил непомерной тяжестью. Уже намеревался Кямран прикинуться мёртвым, свалившись на тропинке, надеясь, что разбойники оставят его в покое, да тут  меньший ишак рухнул без сил. Сколько его не поднимали разбойники ударами палками, тот не шелохнулся.
Не долго думая, разбойники скинули его в ущелье, а его поклажу переложили на коня и Кямрана. А тут и дороге пришёл конец.

Сняв тяжёлые мешки с животных, разбойники пошли отдыхать, а старуха-хранительница пещеры, где обитали разбойники, насыпала овса и ячменя несчастным животным. Кямран до того был голоден, что поев ячменя с овсом, стал жевать хлебные корки, сваленные в углу пещеры, да выпил два ведра воды, утолив наконец свою жажду.                                                          
Только Кямран собрался прилечь в углу на охапку соломы, как раздался плач и стенания. То разбойники привели похищенную ими девушку, чтобы получить за неё богатый выкуп от её родителей. Долго плакала несчастная, не давая уснуть натруженному за день Кямрану. Старуха её увещевала, да куда там. Горевала девушка, что разлучена она теперь с женихом своим, и свет ей стал немил.

Тут являются разбойники, отлучившиеся ненадолго, и поев второпях обед, приготовленный старухой, отправляются за добычей, спрятанной в дальней пещере,прихватив с собой коня и ишака.Долго добирались через перевалы и кручи. Так Кямран устал, что силы его были на исходе.

А разбойники нагрузили животных неподъемной поклажей и тронулись в путь. Кямран, подгоняемый ударами, споткнулся о камень, лежащий на дороге, и рухнул наземь,повредив левую голень и копыто. Ударами и пинками его заставили подняться и продолжить путь. А разбойники решили меж собой, что нужно прикончить этого ленивого ишака, одни несчастья от него. С его появлением удача отвернулась от них.                               
У Кямрана от подслушанного разговора, как-будто крылья за спиной выросли от страха, Быстро домчался он с грузом до разбойничьего вертепа. А разбойники опять ушли куда-то.  Кямран задумал побег, надеясь, что немощная старуха не посмеет ему в этом воспрепятствовать. Старуха как чуяла, привязала ишака верёвкой к стойлу. Но Кямран, понукаемый страхом за свою жизнь, с удесятеренной силой рванул верёвку и очутился на свободе.

Радостно заржал, но рано торжествовал он свою победу. Старуха успела ухватиться за верёвку, и крепко держала ишака, тянув его к привязи, надеясь привязать ишака покрепче. Пришлось Кямрану лягнуть зазевавшуюся старуху. Та взвыла от боли, и начала звать на помощь. Но никто на её зов не откликнулся, а прибежала та девушка, и выхватив верёвку из рук обессиленной в борьбе старухи, быстро прыгнула на спину ишаку, и Кямран  припустил прочь от разбойничьего притона. На перекрёстке пришлось им немного задержаться, девушка направляла ишака в ту сторону, куда ушли разбойники, а Кямран сопротивляся ей, норовился повернуть в противоположную. Пока спорили,на беду появились эти лихоимцы, и с громкими криками завернули беглецов назад.                         

Прибыв в свой вертеп, разбойники нашли мёртвую старуху.видимо она не вынесла борьбы и испустила дух. Её швырнули в пропасть, а сами, посовещавшись между собой , решили утром забить ишака, а девушку поместить в его утробу, и выставить на жаркое солнце, чтобы она задохнулась от жары и зловония. Девушку заковали в оковы, а Кямрана крепко стреножили ремнями. Тот упал духом, и в душе оплакивал свою страшную гибель, не надеясь на свое спасение.                       

Ранним утром, лишь только забрезжил рассвет, в пещеру ввалился разбойного вида парень. Он принёс много золотых монет, разную снедь и увесистый бочонок вина. Всё это он сложил на полу пещеры, и попросился принять его в шайку. Разбойники так обрадовались ему, что сразу назначили его своим атаманом. На радостях решили обмыть это дело. Вино лилось рекой, и скоро разбойники так окосели от выпитого, что попадали наземь и захрапели.

А парень тем временем кинулся к девушке, и стал снимать с неё оковы. Оказалось, что это был жених девушки, пришедший ей на выручку. Кямран всполошился, громким ржанием напоминая о себе. Девушка упросила своего жениха развязать ишака, и наконец тот был свободен от пут, радостно облизывая руки своего спасителя. Не мешкая все двинулись в путь, спеша прочь от рокового места, направляясь к родному дому спасенной девушки. Там уже все жители высыпали встречать освобожденную, которую Кямран вёз на своей спине, оглашая город трубным радостным криком.                        

Был создан совет, на котором ишака решили отправить на пастбище, где на свободе он мог поправить своё расшатанное здоровье вместе с табуном лошадей. Кямран радовался предстоящим развлечениям на свежем воздухе, весело бежал за табунщиком. Но счастье опять от него отвернулось .
Жена табунщика, скупая вздорная женщина, приспособила с неба свалившегося ей в помощь ишака крутить мельничный жернов, при этом нещадно хлестая его веткой. Да ещё и ячмень, дарованный для пропитания Кямрана, брала на свои нужды, а ему давала обсевки с песком.

К тому же Кямран был вынужден молоть муку для бессчисленных соседей и знакомых этой женщины.
А тут табунщик , вспомнив наказ, отпустил Кямрана на луга, в табун, где тот собирался привлечь к себе внимание лошадок, чтобы вступить с ними в брачные игры. Но не тут-то было. Дикие жеребцы так отделали его копытами, да вдобавок покусали его своими острыми зубами, что Кямран уже помышлял вернуться к мельничному жернову. Но судьба готовила ему ещё один сокрушающий удар.                      
Погнали его возить дрова, да приставили к нему одного мальчишку безжалостного. Гонял он ишака на высокую каменную гору с крутым подъёмом, и  острыми камнями поранил Кямран свои копыта, да так, что ступнуть было больно, к тому же этот скверный мальчишка так стегал его дубинкой, что нанёс его шкуре множество ран, и приладился бить в одно место, и так разодрал шкуру, что там появилась большая дыра, которая сочилась кровью.Да прицепил на хвост ишака пучок острых колючек, которые при ходьбе впивались тому в ноги.

И так нагружал бедного дровами, что тот от тяжести еле передвигался. Да к тому же переходя ручей, прыгал ишаку на спину, добавляя тяжести. Да ещё рассказывал взрослым, что ишак не равнодушен к женскому полу, за что ишака решили оскопить.

А тут поутро отправились они в лес, да там на мальчишку напал медведь, со страху Кямран спасся бегством, а мальчишку того злого медведь задрал. Криков, вою в деревне, решили, что это ишак мальчишку задрал. Кямрана схватили, связали верёвкой, и отдали на растерзание матери этого мальчишки. Та, горя мщением, избивала привязанного Кямрана палкой, и совала горящий факел тому между ног. Взревев от боли, и со страху, Кямран высвободил свой желудок прямо ей в лицо. Ослепнув, и задыхаясь от мерзкого запаха, та убежала прочь.