Эзра Паунд. Portrait d une Femme. Перевод

Саргассово море – и ты и твой ум,
    А Лондон годами витал над тобой;
Суда в порту тебе платили дань:
    Идеи, сплетни, дребедень и мусор,
Обрывки странных знаний о цене.
    Высокие умы к тебе стремились –   
За неименьем ничего другого.
Всегда второй была ты. К сожаленью?
   Нисколько. Это ты предпочитала:
Один был мрачным, скучным женолюбом,
   Другой – простак, глупевший год от года.
О, терпелива ты: часами ждешь
   Того, что может не произойти.
Одариваешь одного теперь.
    Ты интересна; всякий у тебя
Получит нечто странное в подарок:
    Реликвию, совет и факт какой-то,
Что не имеет отношенья к делу,
    Как сказка для двоих, с зачатьем
От корня мандрагоры, или от
    Чего-нибудь ещё, что может быть
Полезным, но не будет ни за что;
    Не впишется, и не вселит надежды,
И не дождётся часа своего:   
    Чудесная старинная пустышка.
Мозаика, божки и амбра – вот
Твоё богатство, склад; но всё же
Испортятся запасы постепенно,
    У безделушек яркость пропадёт
Из-за влиянья света и глубин.
    Нет! в общем, не найдётся ничего,
Что можно было бы считать твоим.
            Но это ты.

Примечание:
Название на французском означает «Портрет женщины»

 
Текст оригинала:


Ezra Pound
Portrait d’une Femme

Your mind and you are our Sargasso Sea,
    London has swept about you this score years
And bright ships left you this or that in fee:
    Ideas, old gossip, oddments of all things,
Strange spars of knowledge and dimmed wares of price.
    Great minds have sought you -- lacking someone else.
You have been second always. Tragical?
    No. You preferred it to the usual thing:
One dull man, dulling and uxorious,
    One average mind -- with one thought less, each year.
Oh, you are patient, I have seen you sit
    Hours, where something might have floated up.
And now you pay one. Yes, you richly pay.
    You are a person of some interest, one comes to you
And takes strange gain away:
    Trophies fished up; some curious suggestion;
Fact that leads nowhere; and a tale for two,
    Pregnant with mandrakes, or with something else
That might prove useful and yet never proves,
    That never fits a corner or shows use,
Or finds its hour upon the loom of days:
    The tarnished, gaudy, wonderful old work;
Idols and ambergris and rare inlays,
    These are your riches, your great store; and yet
For all this sea-hoard of deciduous things,
    Strange woods half sodden, and new brighter stuff:
In the slow float of differing light and deep,
    No! there is nothing! In the whole and all,
Nothing that's quite your own.
            Yet this is you.