Милые тени. Истории любви Пушкина

                Я ПЕРЕЖИЛ СВОИ ЖЕЛАНЬЯ( Элегия,1821 год)
                ВОСПОМИНАНИЕ( 1828год)
               
                Я пережил свои желанья,
                Я разлюбил свои мечты;
                Остались лишь одни страданья,
                Плоды сердечной пустоты.
                Под бурями судьбы жестокой
                Увял цветущий мой венец;
                Живу печальный одинокий,
                И жду: придет ли мой конец?
                Воспоминание безмолвно предо мной
                Свой длинный развивает свиток;
                И с отвращением читая жизнь мою,
                Я трепещу и проклинаю,
                И горько жалуюсь, и горько слезы лью,
                Но строк печальных не смываю.
     Элегия, написанная Пушкиным в 1821 году и стихотворение “Воспоминание”      
1828 года чем-то перекликаются между собой, чем-то словно связаны... одним чувством горечи, безысходности того, что было в прошлом.
     Любопытно, что стихотворение Пушкина “Воспоминание” во всех изданиях заканчивается именно этой строкой: “ Но строк печальных не смываю”.
     Изучая материалы пушкинского творчества, мне  посчастливилось, уже не помню где, найти  неиздававшеся окончание стихотворения “Воспоминание”.
    Оно таинственное и загадочное, Пушкин упоминает в нем  о  двух ангелах - двух милых тенях, данных ему судьбой... И эти ангелы мучая его душу, заставляют вновь и вновь  вспоминать то, что было. Что же было?
Время и   преживания,о которых говорит Пушкин в Элегии и “Воспоминании” охватывают  пребываение его в Петербурге до ссылки и  после, на Юге. А мы, зная то, что оставила нам история о жизни поэта,  что мы можем предположить, попробовать догадаться, или выставить какую-то мало-мальски достоверную версию?
                ....Я вижу в праздненствах,
                В неистовых пирах,
                В бездумстве гибельной свободы,
                В неволе, бедности, в чужих степях,
                Мои утраченные годы!
                Я слышу вновь друзей
                Предательский
                Привет
                На играх Вакха и Киприды,
                И сердцу вновь наносит хладный свет
                Неотразимые обиды
                И нет отрады мне -
               
                И тихо предо мной
                Встают два призрака младые,
                Две тени милые -два данные судьбой,
                Мне ангела во дни былые !
                Но оба с крыльями и с пламенным мечом,
                И стерегут... и мстят мне оба,
                И оба говорят мне мертвым языком
                О тайнах щастия и гроба.
   
          В 1821 году Пушкин, начав свою “южную ссылку” заезжает в Каменку, знаменитое роскошное имение матери генерала Н. Раевского, с семьей которого Пушкин был дружен, Е.Н. Давыдовой. В Каменке и появилась Элегия “Я пережил свои желанья”.
      В Каменке Пушкин бывал много раз, отклоняясь от “предложенных” ему маршрутов “южной ссылки”. Но дело в том, что, несмотря на произведенное над ним насилие, высылку из Петербурга, он сам, измучившись чем-то, или измученный кем-то, склонен, хочет считать, что он сам, наконец-то обрел свободу от условностей и душной атмосферы света и “стеснительных оков”.
    Новые люди, новая атмосфера, новые впечатления., теплый прием, который ему всегда оказывали в Каменке должны были бы освежить его душу.  Но  Элегия написана именно в Каменке. Она  явилась для него как бы продолжением Петербургских отношений, мыслей и переживаний.
    И подставляя под виновницу переживаний Пушкина всех его многочисленных пассий, можно с уверенностью сказать, что к 1821 году,  к моменту написания Элегии, никто еще до такой степени не ранил его душу... кроме...
         - “Богинь не целуют, им поклоняются! Женщина ищет в мужчине всего - и власти, и страсти, и романтизма, и нежности. А Богине нужно еще и нечто большее - поклонение. Любовь, достойная Богинь, кажется состоялась”. Юный Александр Пушкин любил и поклонялся Богине, имя которой Елизавета Алексеевна... императрица...
               “У такой величины поэта непременно должна была быть вечная, недостижимая, великая возлюбленная, которую он не посмел бы назвать... или посвятил только ей свою жизнь: как Петрарка Лауре, как Данте - Беатриче,
  как Шекспир своей” смуглой леди сонетов”.  Да и были ли эти прелестные женщины на самом деле? Или они - плод романтического, эмоционально накаленного воображения поэтических натур?
          А у Пушкина ОНА была! Небесные черты, нежный голос, легкая поступь, светлые глаза... Она была старше его, но разве не Пушкин сказал: “Любви все возрасты покорны...”? “Я смотрю в твои глаза и не вижу твоих морщин,- так может сказать влюбленный мужчина... Впрочем, ей до морщин еще было далеко.
      Пушкин увидел ее, будучи ребенком, первый раз на открытии Лицея, но он всегда видел ее глазами ВЕЧНОСТИ.
        Чувства, разлука, забвение любимого образа, душевные муки, терзания, вновь и вновь возвращение к  любимому образу и, наконец, “Воспоминание”.
         Вот и возникает версия, что эти два стихотворения, претворенные в романсы Н.К. Метнером “Я пережил свои желанья” и “Воспоминание” выражают не что иное, как обуревавшие Пушкина чувства к женщине, наполнившей его трепетную душу любовью и страстью... на всю жизнь. Но это  одна милая тень.... а кто вторая?
      
                РЕДЕЕТ ОБЛАКОВ ЛЕТУЧАЯ ГРЯДА( 1820г)
               
                Редеет облаков летучая гряда.
                Звезда печальная, вечерняя звезда!
                Твой луч осеребрил увядшие равнины,
                Дремлющий залив, и черных скал вершины.
                Люблю твой слабый свет в небесной вышине;
                Он думы разбудил, уснувшие во мне:
                Я помню твой восход, знакомое светило,
                Над мирною страной, где все для сердца  мило,
                Где стройны тополы в долинах вознеслись,
                Где дремлет нежный мирт и темный кипарис,
                Где сладостно шумят полуденные волны.
                Там, некогда в горах, сердечной думы полный,
                Над морем я влачил задумчивую лень,
                Когда на хижины сходила ночи тень -
                И дева юная во мгле тебя искала
                И именем своим подругам называла.
   
     Первоначально элегия носила название “Таврическая звезда”. Она была написана Пушкиным в Каменке в ноябре-декабре 1820 года. В ней он вспоминает свое пребывание на Южном берегу Крыма, где он жил в семействе Раевских.
    Раевские направляясь на юг, нашли поэта в Киеве, где он лежал в жесточайшей лихорадке, выкупавшись в Днепре...Поэт направлялся к месту  своей Южной ссылки и так сильно заболел по дороге, что чуть не умер... Раевские,  отец- Николай Николаевич, герой 1812 года и его две дочери- Мария и Софья Пушкина выходили и взяли с собой в Гурзуф, где поджидало их остальное семейство: мать и еще две дочери - Екатерина, позже  вышедшая замуж за Михаила Орлова и  Елена, умершая о чахотки...
      Об этом их совместном путешествии Мария Раевская, в замужестве  Волконская, позже вспоминала :   “Недалеко от Таганрога  дорога впервые вышла  к морю.. Я ехала в карете с сестрой  Софьей, нашей англичанкой, русской няней и компаньонкой... Завидев море, мы остановились, вышли из кареты и всей гурьбой бросились любоваться морем. Оно было  покрыто волнами, и , не подозревая, что поэт шел за нами, я стала забавляться тем, что бегала за волной, а когда она настигала меня,  убегала от нее; кончилось тем, что я, конечно,  промочила ноги... Понятно, что никому об этом не сказав, я вернулась в карету. Пушкин нашел, что  эта картинка была очень грациозна, и, поэтизируя детскую шалость, написал прелестные стихи: мне было тогда лишь 15 лет.”
                Как я завидовал волнам,
                Бегущим бурной чередою,
                С любовью лечь к ее ногам!
                Как я желал тогда с волнами
                Коснуться милых ног устами!
      Пушкин впервые был на юге, видел море, роскошную природу. Его импульсивная эмоциональная натура жадно впитывала новые впечатления.   “...Я любил, проснувшись ночью, слушать шум моря и прослушивать целые часы. В двух шагах от дома рос кипарис, каждое утро я посещал его и к нему привязался чувством, исполненным дружбы”.
    Поэт, считавший это семейство для себя почти родным, был счастлив отсрочить свою ссыльную поездку  в Кишинев, и к тому же, был почти влюблен в полуребенка-полудевушку, какой тогда была Мария Раевская.
     Пушкинисты полагают, что героиней элегии является Мария Раевская. В католических средневековых гимнах дева Мария называется stella maris(звезда моря), а stella maris было также   и название планеты Венеры, вечерней звезды.
                Люблю твой слабый свет в небесной вышине,
                Он думы разбудил, уснувшие во мне...
    Впрочем, до сих пор не остыли споры, кому же все-таки принадлежали эти  лирические  строки, а главное- кто бы его утаенной любовью, уснувшие  думы о которой дремали в его сердце... любовью, которую поэт тщательно скрывал...
    В размышлениях о  некоторых загадочных стихах поэта мы уже приходили к мысли - кто был его “утаенной любовью”, но натурам , таким как Пушкин свойствены, говоря современный языком, поэтические “ремиксы”, и объединявшие в творчестве дорогие ему образы...
      В Каменке, глядя на ночное небо и любуясь призрачным полуночным светом, он вспоминал образ  юной девочки, которой тогда была Мария Раевская и знал бы кто тогда, какая судьба была ей уготована.
       В январе 1825 года девятнадцатилетняя Мария Раевская вышла замуж за богатого и знатного генерала Сергея  Григорьевича Волконского. А потом был декабрь 1825 года, восстание, ссылка мужа. Нежный подросток превратился в сильную духом  женщину, поразившую всех своей отвагой, мужеством и самопожертвованием.
         Уехав в сибирь к месту ссылки мужа, она оставила дома маленького сына Николеньку, так как Государь не разрешил  женам-декабристкам брать с собой детей. Разлука оказалась навсегда. Мальчик  умер, а Пушкин написал эпитафию:
                В сиянье, в радостном покое,
                У трона вечного творца,
                С улыбкой он глядит в изгнание земное,
                Благословляет мать и молит за отца.
      Из ссылки Мария Волконская писала брату: “В моем положении никогда нельзя быть уверенной, что доставишь удовольствие, напоминая о себе. Тем не менее, скажи обо мне А.С. Поручаю тебе повторить ему мою признательность за эпитафиюНиколино. Слова утешения материнскому горю, которые он смог найти,- выражение его таланта и умения чувствовать”.
     И еще хочется привести здесь некоторые умозаключения. Многих, очень многих героинь пушкинских произведений зовут - Мария. И в “Бахчисарайском фонтане” и в “ Полтаве”, и в “Метели,” и в “Дубровском”... а свою старшую дочь он также назвал Мария...

     В доме на набережной Мойки- 12, где была последняя квартира Пушкина, принадлежавшем сестре  мужа Марии Волконской, Зинаиде Григорьевне, когда-то жила и сама Мария. Может быть - это совпадения, но не слишком ли их много, чтобы считать случайными...
       Пушкин просто с самого начала все понял и знал про Марию, как мог  знать, понимать, и чувствовать ... И свет ее звезды светил ему все жизнь... Stella Maris...
   
На снимке Мария Николаевна Волконская