Ан-Наджм. Глава шестая

Я, Витольд, граф Нейшхат-Колиземис, сиятельный владелец Лотарингии , замка Колиземис, владыка лесов, полей, пашен, ферм. Необозримы мои леса, бесконечны владения.
Мне принадлежат души моих крестьян. Я здесь Бог и царь.
Я караю непослушных и  выжигаю дотла деревни крамольников.

Я здесь власть. Моё слово-закон.
Падают ниц  предо мною соседи, лебезят, боятся железной руки.
Я  храмовый рыцарь ордена тамплиеров, участник конных ристалищ, я проливал слёзы у Гроба Господня в Иерусалиме.
Я видел смерть.
Она смотрела мне в глаза.
Я заговорен. Меня не берёт ни выстрел аркебузы, ни ятаган янычара, ни кинжал мавра.

Я сражался с маврами у стен Гранады, одним из первых ворвался в Альгамбру.
Я жил полной жизнью.
Я пил крепкое вино, рубился на мечах, спал с женщинами,рыскал по лесам Лотарингии в поисках дичи.
Я устраивал в своём замке попойки, переходящие в оргии.
Я поклонялся Сатане, устраивал в его честь мессы, я загубил свою вечную душу.

Я всегда выходил сухим из воды, и когда тонул в ледяной воде озера Жерарме, и когда наша боевая галера разбилась о скалы в исландских водах, несущихся в Атлантику.
Я не горю в огне, мне неведом страх.
Я презираю людишек.

Я высокомерен, надменность моя не знает границ. Искоса брошенный на меня взгляд может стать причиной поединка чести.
Я без промаха стреляю и луком и аркебузой, мой меч обагрен кровью неверных.
Я силен в рукопашной, я подчиняю боевого коня одним движением руки.

Я грешил и каялся, каялся и грешил.
Меня давно ждёт ад, кипящая его смола сожжет моё тело. Но я бессмертен.
Дьявол меня не покинет.
Сатана меня прощал, а Бог нет.
Он сжимал моё сердце холодной рукой.
Его алтарь для меня был пуст.
Его свечи слепили меня, запах кадила мне был омерзителен и тошнотворен.

Я был исчадием ада, смрадным сосудом, во мне клокотали мерзкие желания, похоть, скверна .
Я проклинал небеса, смеялся в лицо Создателя, я трижды отрёкся от него.
Я приносил жертвоприношения черному козлу, танцевал разнузданные танцы в храме этого Бога.

Я плевал в его иконы, срывал невинность у монашек, я упивался их слезами, наслаждался их горестными стенаниями.
Я не любил ни одну из женщин, я презирал их святость и грешность.
Я ненавидел падших женщин , но пользовался их услугами.

Я сорил деньгами, которые были добыты каторжным трудом крестьян.
Я был диким зверем, и кровь кипела в моих жилах. Я славословил Сатану, пел ему языческие гимны, моя душа скорбела, но я был непоколебим.

Я кидался в пучину страстей, окунался в вакханалию жестоких наслаждений.
Я был как дикарь, как скот, как зверь, неуемный в своих желаниях.
Я пил вино отравы-этот пьянящий кубок непристойностей.
Я ел пригоршнями дикий мёд непотребств, глотал нектар чувственных извращений.

Но я встретил её - мою нежность, горстку добра, уместившуюся в моих жёстких  ладонях, невесомую как облако, прекрасную пери, мелькнувшую на один миг и исчезнувшую как сон, как яркий метеор, промелькнувший в пылающих небесах, но оставившую в моей мёртвой, обугленной душе чистоту -ту, которую я никогда не встречал.

Когда-нибудь, в следующей жизни, обещанной мне дьяволом, она вернётся ко мне, и я наконец обрету покой в ее объятиях.
А пока я сплю неспокойным сном в родовом склепе графов Нейшхат-Колиземис.
Я оброс бородой, ногти мои впиваются в ладони.
Скоро я восстану из гроба молодым и красивым, и дьявол  мне в том порука.