Городницкий об Израиле 13 января 1991 клуб Восток

Я получил на последнем концерте хорошую  записку. «Правда ли то, что нам говорят об Израиле?» Я ответил: «В зависимости от того, кто говорит.»
    Израиль сам очень небольшой. Там говорят: «С утра мы поедем смотреть страну» «А что мы будем делать после обеда?» Ее модно проехать из конца в конец за 3 часа. Но она кажется очень большой и вот почему: ландшафты меняются совершенно фантастически. От снежных вершин горы Хермон и Галилеи  на севере до коралловых рифов в Акабской бухте Красного моря. От субтропических финиковых лесов на юге, включая лунный ландшафт Мертвого моря, где были когда библейские города Содом и Гоморра, уничтоженные богом видимо с помощью ядерного оружия, судя по тому что там осталось. Пейзаж каждые полчаса совершенно изменяется – меловые холмы Иерусалима, Тель-Авивского побережья Средиземного моря, где итальянские пинии. Страна совершенно зеленая, она не кусочек выжженной пустыни, как мы ее себе  представляли, там 40 лет сажают леса, там замечательная система ирригации. Вода только дождевая и единственное озеро Кинейрот, которое сейчас тоде обмелело. Римляне называли его Тивериада. Эти хитроумные евреи додумались до того, что делают миникомпьютеры на каждой пальме, которые дозируют капельное орошение. А поскольку евреи люди ленивые, ТО ОНИ ПОДВЯЗАЛИ К КАЖДОЙ ветке банана целлофановый пакетик и созревая он сам туда падает. Они могут реализовать только 20% продукции сельского хозяйства, остальное должны либо продавать за рубеж, либо перерабатывать в концентраты. К ним прет волна эмиграции и у них куча проблем, кроме одной –как накормить?
    Из приезжающих значительная часть – люди, которые туда ехать не собирались, им перекрыли въездные визы в Америку. Потому и хлынул в Израиль поток технических специалистов высокого класса, которых им некуда девать, врачей на 2000 больше, чем надо. Им реально нужны только строительные инженеры и рабочие. Клячкин нашел работу тут же, потому что у него  строительный диплом. Как он в Ленстройпроекте работал, так он работает в муниципалитете, только у них это Тель-Авив-стройпроект. Он там выступал и какой-то из поклонников его таланта взял на работу и его жизнь сразу изменилась к лучшему. Там так: работаешь – все в порядке, потому что жизнь очень дорогая, исключая продукты. Проблему с жильем в Израиле решат, сейчас там идет ураганное  строительство. Но занять работой по специальности технарей, кандидатов наук они не смогут...
   У них много проблем: интифада, это борьба арабов, как у нас пишут, за освобождение оккупированных земель. Но другое дело, что происходит на самом деле.
   Дело в том, что палестинцы и иорданцы –  это одно и тоже. Когда англичане пришли на Ближний Восток в 1920 годы, они получили мандат на единую колониальную  территорию Палестину, а потом разделили: Иордания – от реки Иордан. Это чисто условное территориальное понятие. Они создали Палестинское арабо-еврейское государство, которое так разрезано, что дить в нем можно только мирно. Например Иерусалим: квартал живут евреи, квартал арабы и чтобы каждому человеку попасть на работу  надо миновать 3 квартала и если в одном из них начнется резьня, то жить будет просто невозможно. Что и происходит: к ним Ясер Арафат засылает ребят молодых симпатичных. Они говорят: «Саид, завтра пойдешь подкладывать бомбу под израильский автобус.» Он: «нет, не пойду.» Ну не хочешь –не надо. Утром выясняется что дети его зарезаны, жена изнасилована. Эти ребята приходят снова: «Может быть завтра все-таки пойдешь?»
Наша информация не дает интересных цифр, что за время интифады арабов погибло гораздо больше, чем евреев, потому что они режут своих и заставляют их заниматься терроризмом.
   Другой интересный факт, который у нас не освещается – в Израиле нет смертной казни. При мне 3 арабских террориста вошли утром в учреждение в Яффе и зарезали 1 девушку и 3 служащих. Их арестовали и приговорили к пожизненному тюремному заключению. Раскрываю «Правду» и читаю: «Зверская расправа израильских оккупантов: 3 арабских юношей безвинно приговорили к тюремному заключению за подрывную дейтельность против израильских агрессоров.» В Израиле тоже есть фащистская партия «коханистов», которые считают, что арабов нужно депортировать (отнюдь не вырезать!) А ведь нельзя их выселить – все на своей земле.
   О «черном сентябре».  После 6дневной войны несколько десятков тысяч арабов с семьями ушли в Иорданию. А поскольку они – вооруженные формирования, то они стали поговаривать, что короля Хусейна надо скинуть, он им земли не дает. Маленькому Хусейну  это не понравилось и он дал в одну прекрасную ночь приказ по армии, эти поселения окружили и стали танками давить всех подряд. Арабы побежали обратно и был дан приказ п израильской армии: всех пропускать,  кормить, поить. Несколько десятков тысяч арабов перешли обратно и когда они живут на израильской территории их вынуждают заниматься терроризмом.
  Я был на Голанских высотах. Нам показывали, что когда они были в руках у Иордании, они перекрыли Иордан, чтобы вода к евреям не шла и тогда гибло все. Они поставили «Катюши» и целые школы накрывали артналетами, там куча памятников погибшим детям. Они – мусульмане, а это довольно своебразная религия:  смерть неверного – это благо, они нелюди, эти неверные, а погибнуть за Аллаха – это святое дело.
    Террористы совершенно безнаказанны. Был случай когда они взяли в плен 4 израильских солдат и потребовали в обмен своих, по 500 за каждого.  Премьер-министра Шамир согласился, был дикий скандал в парламенте. Он сказал: «Извините меня, я старый человек, но ко мне пришли матери этих солдат и я не мог смотреть им в глаза. Хотите – снимайте меня.» И его оставили.
   Израильская армия производит довольно своеобразное впечатление. Наш любой бы старшина повесился, глядя на этих зачуханных, в стройотрядовской одежде, ни выправки, ни начищенных сапог, ни молодцевато вида. Я ездил с ними в автобусе – они все время спят. Суббота – единственный день отдыха и их отпускают домой. Они по всей стране голосуют – их все подвозят. Оказывается, у них есть курс молодого бойца, бросают в пустыню на неделю, дают воды 400 гр и кусок сухаря – все! Он должен выжить и прийти из пункта А в пункт Б или плыть под водой с тростинкой и выйти незаметно через 15 чаосв в назначенную точку. Тренинг физический страшнейший. В израильской армии есть специальный пункт устава, который предписывает,  если попал в плен в приказном порядке выдавать все военные тайны, чтобы не били, не мучили, главное – сохранить жизнь.  Это стоит всего по тамошним понятиям.  Офицер не может послать подчиненного впереди себя, он должен идти сам. И дух там другой. И молодежь рвется в армию, потому что  это престижно. Давно, к сожалению, утраченное у нас качество.
   Проблем много, страна нуждается в ассигнованиях на миграцию, а оголтевшие евреи-религиозники проводят в кнесседе закон о запрещении продажи свинины. А в кнесседе паритет: 2 большие партии ЛИКУд правая, во главе с Шамиром, и партия Переса, рабочая. И маленькая партия религиозников – куда они присоединяться – решает голосование в парламенте, посему с ними заигрывают и те, и другие. И самые идиотские вещи, которые они требуют, исполняются. В иллюстрацию к этому я могу прочитать стихи моего друга Губермана, он прочитал их по радио  и его выгнали с работы в русской газете. У правоверных евреев нельзя чтобы на столе одновременно стояло мясо (правда, нам вообще это не грозит, по-моему) и молоко. В отдельных раковинах надо мыть мясную посуду и молочную. А поскольку у них квартиры другой планировки, тои туалетов тоже 2.
Еврею нужна не простая квартира
Еврею нужна для житья непорочного
Квартира в которой 2 разных сортира,
Один для мясного – другой для молочного.
Что касается Клячкина, он был недоволен в течение ближайшего полугода, ибо наивно думал, что привезя с собой синтезатор Макарова он будет жить на выступления. Это невозможно, ибо Израиль – это даже не Ленинград, это всего 3.5 млн и из них только 30% русскоязычных. Он один раз выступил и сказали. Ну хватит, мы его услышали, пойдем слушать что-нибудь другое.
   Русская поэзия там производит жалкое впечатление. Вовсе не потому что они там не талантливы – это поэзия эмиграции. И я с грустью убедился в том, что никому русская поэзия не нужны кроме России. Люди, родной язык которых русский, должны жить дома. Что касается где лучше жить и состояться – нигде кроме России русский поэт состояться не может. Мы знаем только несколько исключений – Набокова, Бродского. Людей, которые были настолько самодостаточны, что им никто кроме себя не нужен. Но язык у них уже не такой, что-то утрачивается, надо в нем жить, думать. Язык – это среда обитания, язык – это Родина!

"Из-под откоса!" №10 1992 год