Баллада о СРТ

Машина молотит, и корпус дрожит,
Неделю ещё штормовать предстоит.
Погода бушует, норд- ост по зубам,
Болтается наш СРТ по волнам!
Машина молотит, и корпус дрожит,
И старший механик в машине не спит.

     Тому, кто не был на СРТ в океане, очень повезло в жизни На моей памяти есть люди, которые были готовы отдать всё, чтобы только добраться до базы, до берега живыми от изнурительной и зверской качки. Она их добивала, и они медленно умирали под ударами волн открытого моря.

     СРТ- это абревиатура - средний рыболовный траулер. Но по факту он значительно меньше среднего. Это самое малое судно, которое, в те времена, выходило в дальнее плавание, в океан. Морская качка и морская болезнь человека очень зависит от величины судна. Чем больше судно, тем легче переносить качку и наоборот. Поэтому так и получается, в основном, что на СРТ, скажем, в шторм, максимальная по всем параметрам и характеристикам, качка или там и есть настоящая морская качка и такая же морская болезнь.

     Качка корабля- это одно дело, качку можно, в принципе, выдержать, но это внешний фактор воздействия на человека. А вот морская болезнь есть следствие качки. Это внутренний фактор. Она физически затрагивает физиологию,
внутренний мир человека и всё его существо, в том числе и душу. Состояние моряка становится невыносимым и спасения просто нет.

     Здесь нужно сразу отметить несколько важных нюансов. Эти абзацы автора
применимы только для СРТ, на котором ходил лично. На судах большого тоннажа, других категорий и функциональных назначений, транспортах и прочих, значительно легче. Настоящая качка, это, конечно, на СРТ. Кто выдержал СРТ, тот может смело
идти в океан, но не всем это по плечу. Свои индивидуальные морские способности 
выдерживать качку на СРТ автор оценивает, как почти чуть выше двойки, но значительно меньше тройки. У других по разному.

     Если взять специальное Мореходное училище, то ,закончив его, пройдя всю теорию и практику, по документам и вообще, каждый был готов к штурму океана. Но, получив направление на СРТ, находились такие ребята, не один и не два, а достаточно много, почти 30 - 50% выпускников. Они по виду , росту, весу, всей геометрии тела, фигуры и всего остального, высший балл, но они не нашли мужества, чтобы хоть один раз выйти в рейс в море на СРТ. Они, в страхе, остановились перед фактом беспощадной действительности, коим и был С Р Т...
    
     Такие даже нос туда боялись сунуть. Это после рассказов однокурсников, которые там побывали и впечатления от СРТ у причала, и другой информации. Ошивались на вахтах на берегу и затем ушли на берег, чтобы не видеть больше ни морей, ни СРТ.

    Другие делали только один рейс или два в жизни, некоторые пять, но потом ушли. А вот совсем другие, сжав зубы и губы и что- то ещё, пропахали там
десятки лет, а то и всю мореходную жизнь. Это зависит от индивидуальности человека. А, что уже говорить о случайных людях.
 

     Ночью, на ходовой вахте,в темноте, при тусклом свете только ходовых
огней, Ширков не раз наступал на таких ногами, когда, прилагая усилия и прошлый опыт, пробирался к  компасу на верхнем мостике. Они лежали там под грохот и рёв урагана в Атлантике и почти прощались с жизнью. Там хранились и лежали ещё, в беспорядке, десятка два, мешков с картошкой. В темноте трудно было определить или отличить человеках- бедолагу, в рыбацком ватнике, от такого мешка с картошкой. Но, если на такое наступить ногой в полуболотном сапоге, то всё становилось ясным, поскольку мешок лежал и не шевелился, а человек - совсем другое дело. Утром тот жаловался повару, который приходил за картошкой, что штурман ночью ходил по нему ногами в полуболотниках и мог свернуть ему нос или прищемить что- либо.
       Обычно это был один человек или два, новички, первый раз в море, которые совсем не выносили такую изуверскую качку в шторм и не могли находиться в душных и закрытых каютах. В таком состоянии  им не хватала воздуха внутри судна и ещё в районе мостика был несколько меньше размах качки и что- то ещё. Поэтому только там пытались выжить и продержаться, на свежем воздухе.

         Другим тоже  было не легче, но они могли и умели терпеть, а это не одно и тоже. А вот такой или такие, не имели ни того, ни другого, уже давно выбились из сил и бросились бы за борт, если бы на это  хватило мужества.

          Помню случаи, когда штормило месяц без перерыва, и никуда при  этом не деться. Кругом только горы волн океана. Атлантика вынимает душу полностью из любого, если
она пожелает, и превращает человека в жалкое, и беспомощное существо.

          Тот, кто не бывал на СРТ, тот не знает, не понимает и никогда не поймёт, по настоящему, что такое море. Тот, кто не был на СРТ, тот не может, даже сколько- нибудь приблизительно, представить, что такое работа и жизнь рыбака на СРТ.

           Это далеко не жизнь: море — качка- морская болезнь- работа среди холода и волн
в безбрежном океане  под бескрайним небесном пространством.  Да что там работа, хотя это и есть самое главное, но уметь надо устоять на прыгающей , встающей на перекос и ломающей горизонт, палубе СРТ. Обедать очень непросто и даже спать.

            Это что- то очень близкое к смерти, что невозможно показать в кино или описать в книге, через это надо было пройти. А ведь надо было работать так, как никто никогда и ни где не работал, хотя и выбора нге было. Или работать вот так, или сойти с ума от страха
и этого ужасного состояния, или лучше умереть, чтобы всё это закончилось раз и навсегда.
 
    Шахтёры, сильные и работящие люди, убегали отсюда, как от огня, обратно в шахты.
В Мурманске пробовали комплектовать палубные команды СРТ заключёнными, на выгодных условиях, но те, увидев такой адский ужас, наотрез отказались и вернулись в тюрьму.

           Вот что такое СРТ.
           Тому человеку, который никогда не выходил в море и не работал на СРТ, очень здорово повезло в жизни и он, не стыдясь слёз, должен благодарить Господа и Судьбу за это.

     Такого человека Ширков однажды встретил, недалеко от своего, только что из
новостроя, дома. Спешил, как всегда, на свою остановку автобуса, чтобы ехать в порт на судно. Дел и работ полно и больше. Когда ходишь в море, то времени мало или почти нет. У соседнего дома он, лицом к лицу, встретил дворника, который с почти скучающим и безразличным видом, беззаботно стоял, чуть в сторонке, с метлой. Ну дворник, как дворник. Одет достаточно нормально и с метлой, как на картинке и для полного вида профессии. Как и другие. Но здесь автор был очень удивлён.

     Это был бывший выпускник Таллинского мореходного училища ММФ и они с Ширковым учились там два или три года вместе, в одно время. Но в разных группах.
Кроме того этот курсант был тогда очень заметен. Он вообще, скажем, был обласкан
Богом. Ему всё было дано и всё было при нём с рождения. Рост, чуть выше среднего, вся фигура, в одежде и без одежды, - натурального и почти идеального
стандарта. Умственные и физические данные безупречны. Красивый молодой мужчина и не только. Он, при учёбе, был замечен руководством и поставлен старшиной курса, поэтому был на особом положении у начальства. Всё это давало ему перспективу.
Он учился выше Ширкова на курс или два. Положительных качеств, достоинств,
умения и возможности , и все дела в успешном стандарте. Ширкову тягаться с ним,
слов и возможностей никаких.
     Лично для Ширкова он запомнился, его просто хобби. Личная морская форма курсанта было всегда подогнана, отглажена и т.д. идеально или выше. Если бы нужна была фото курсанта для конкурса, то это был он. Кроме того он досконально изучил морской и вообще этикет, культуру бытия и общения и был только таким, на пике своего расцвета и небольшой славы. Ему было уготовано лучшее в пароходстве любое судно и ему не грозило попасть на С Р Т...

     " Я работаю, примерно час в сутки,
       никто меня не проверяет и не трогает...
       Могу просто выйти и постоять для приличия...", - пояснил лучший курсант
ошалевшему Ширкову.

      Ширков встречал его и позже на бегу к автобусу или так, лет 10 или больше.
А позже получил новую квартиру от ЭМП и переехал туда, в пригород Таллина- Маарду...
      Больше того дворника не видел и не встречал никогда. Так вот, это его дело решать. Но лучший курсант ТМУ не решился выйти в море после мореходки в должности штурмана, ни разу вообще, даже на престижных, почти сказочных и ,ослепительно красивых , высшего комфорта современных судах.
Ширков ни о чём его не спрашивал, а только слушал и всё. Тот курсант всегда сам знал, что делает и не просто так, а по своему уму и точному расчёту.
 
-----------------------------------------          
            На смену СРТ начали строить и уже начали тогда приходить суда  СРТР типа «Океан». Это было уже другое судно, во всех понятиях, ибо это было уже действительно морское СУДНО, на котором можно было выдержать качку в шторм. А СРТ, это не судно, это — СРТ.


      Кто то, ещё давно,  сказал, -  «Рыбак- дважды моряк!»
И вряд ли, кто будет спорить. Там, в море, мы не задумывались над этим. Там нужно было работать на вздымающейся в гору волны, палубе, уже рухнувшей с горы к её подошве. Один на один с морской болезнью и всем остальным комфортом.

         У автора, как и каждого рыбака, отдавшего своей профессии почти полвека, за спиной
горы тонн рыбы на палубах, тысячи тонн, переработаны в цехах, и многие этажи коробов мороженой в трюмах. Эти тысячи тонн доставлены в свои порты первым сортом. Часть этих тысяч выгодно проданы на  Запад. Всё в копилку Великой страны, которую любил, потому и пахал  там ,держался и работал. Результат видел лично. И не только автор. Этот результат видели все тогда.

          А вообще всю эпоху тогдашних непростых трудовых дней можно увидеть и сейчас,
информации полно. Да и участники или очевидцы пока живы. И, конечно, при всём этом,
наш знаменитый СРТ. Неотъемлемый фактор, момент и почти легендарный вымпел своей
эпохи, страны и народа.

          И это не работа 8 часов в сутки с двумя выходными в неделю. Выходных там нет, а работа в нормальном режиме, только на рыбе, минимум, - 12 часов.  А ведь ещё ходовые вахты на мостике, в машине и работы по специальности. Их никто не отменял. Кроме того, в авральном режиме, при выборке сетей с рыбой необходимо почти 90% экипажа на палубе.
Длительность рабочего дня при этом ничем и ни кем не лимитирована. Часто бывало сутки или больше без сна и отдыха.

          В рыбацкой эпопеи автора был и запомнился по сей день самый длинный рабочий день
при тяжёлой выборке сетевого порядка с большой рыбой . Этот рабочий день длился трое суток без отдыха. Остановить выборку сетей было нельзя, потому что уснувшая рыба утопит порядок и он будет потерян. Это было в первый промысловый рейс автора на СРТ. Молодым третьим штурманом.

           А знаете ли вы, что такое швартовки к плавбазе, в открытом океане, во время шторма и в любое время суток? Все манёвры с колоссальным риском, на пределе возможностей, когда
пропустил один неверный манёвр  - и не избежать катастрофы. По документам и всем требованиям в шторм швартовки запрещены, но они  производились постоянно без перерыва, один СРТ за другим. На памяти автора два калининградских СРТ , в 1967-м году, при швартовке к плавбазе получили повреждения и затонули здесь же со всем экипажем.

            А грузовые операции в штормующем море? Не выдерживает сталь, лопаются цепи и тросы, а, если рядом окажется человек, то смерть неизбежна. Однажды, находившийся
на борту моего транспорта типа «Берег»  инспектор- американец, увидев такую швартовку к базе, работы по перегрузке рыбы с БМРТ на транспорт, всё на качке и летающие высоко, с размахом стропа с коробами мороженой или бочками, был просто поражён. Описать это тоже
невозможно.

             «Это посильнее всего, что я когда либо видел в море! Так работать невозможно.
На это способны только вы — русские.»

                Впрочем там были: литовцы, латыши, эстонцы и не только, да и не важно. Это были рыбаки тех времён: матросы, лебёдчики и особенно лебёдчики. Штурмана, механики, мотористы , боцман, плотник и матросы . Все они мастерски делали своё дело в этом аду -
управляли лебёдками, меняли цепи и скобы, повисая между бортами судов, на ходу, волне и качке.

        И всё же, на транспорте много легче, чем на СРТ. Там не знали слов: «риск, нельзя ,
невозможно». Там знали одно— надо.

        Автор до сих пор в полном удивлении от того,что было и видел лично. Люди проявляли невероятную и поразительную выносливость и не только. И преодолевали, казалось, невозможное, правда не все, но большинство.

        Автор отработал на СРТ десять лет своей драгоценной и неповторимой молодой
жизни, от 3-го штурмана до капитана. Прошёл там всё и знает там всё, что это такое — СРТ.
И Атлантика. Это далеко не шутки.

         Работал затем на судах типа: СРТР, СРТМ, БМРТ и транспортных рефрижераторах, на плавбазах, в системе Министерства рыбной промышленности. Довелось поработать,более десяти лет, и на судах ЭМП (Эстонское морское пароходство). В ТМУ на практике плавал на парусном судне - баркентина "Вега",
пароходе с котлами на угле "Полюс", далее теплоходы и транспортные рефрижераторы, научное судно "Арнольд Веймер", спасатель "Каститис", но более всего грузовые (карго вессел), различных типов и не только...

         Но те годы на СРТ не забыть никогда.

         В моём капитанском дневнике сохранилась вырезка из газеты тех времён.


         Баллада о СРТ. Игорь Сергеев.  1962-й   год.
         
         Газета « Рыбак Эстонии».

          И в солнечный день,
          И в ночной темноте,
          По тихому морю
          И в шторм.
          Плывёт промысловый
          Корабль
          ЭС- эР- Тэ -
          Корабль
          Незатейливых форм.
          Корабль,как корабль...
          Экипаж его смел,
          Любой по душе ему румб.
          Хоть сам он не больше
          Былых каравелл,
          Которыми правил Колумб.
          Он в северных водах
          Прописан давно.
          А людям, -
          Как преданный друг.
          Собой заменяет
         И дом и кино,
         И прочий короткий досуг.
         Придумал рыбак
         Для себя неуют,
         И сам в еуют этот врос,
         Рыбацкую славу
         По нотам поют,
         Возносят с газетных полос.
         Жить в трудностях можно,
         Но можно и без,
         Как можно прожить
         Без обид...
         В труде человек
         Добивался чудес
         Ещё со времён пирамид.
         Пусть блага трудом
         Создавать нелегко,
          Пусть жизнь хороша
          Не всегда,
          Но слишком ушёл
          Человек далеко
          От прежних условий труда.
          Растёт год от года
          И ширится флот.
          Заводы плывут в океан.
          Привычным становится
          В море комфорт,
          Быстрей выполняется план.
          Почётен наш труд, 
          Но я славлю тот день,
          В котором на новой черте
          В музейный архив,
          Как минувшего тень,
          Последний уйдёт ЭС-  эР- Тэ.
          И внук мой  - романтик
          В музей иногда
          Придёт на былое взглянуть...
          От новых причалов
          Другие суда
          С рассветом
          Отправятся в путь.

         
          Фото автора.

          СРТ в Северной Атлантике.


Примечание. Игорь Сергеев - рыбацкий поэт, печатался, довольно много, в газете
"Рыбак Эстонии", в 60-е и 70-е годы. Ширков хотел, как-то, его встретить, а, может быть, и встречал, но не знал этого, в просторном вестибюле конторы
Эстрыбпром или на этой конечной остановке автобуса № 3.
     Специальных усилий не прилагал, а просто так, случайно, не получилось. Судьба автора мне неизвестна.
По его произведениям, эрудиции  и интеллигентости,предполагаю, что он был профессиональный рыбак, может быть, радист или штурман. Но точно не знаю.
Встретить так и не довелось.