Ты мне в душу... 69

                «Я женат – и счастлив».

 Алексей Иванович на недельку съездил к Воробьёву. Тот, увидев его живым и здоровым, обрадовался, даже обнял,-
- Сдал?
- Сдал.
- Хорошо поработали?
- Да, все довольны. Как мы раньше не замечали, что могли выбирать работу по душе и получать за это регулярно зарплату?
- Наши как? Где работают?
- Кто где. НИИ расформировали. Кто-то челночит, кто-то на рынке торгует. Олега помнишь? Водочный ларёк завёл. А собрались вместе – так хорошо поработали, век бы так!
- И что, хорошо вам заплатили?
- Да, хорошо. Но и сроки поджимали, работали в четыре смены, спали там же.
- Прямо на казарменном положении!
- Точно!
- А ты руководил?
- Нет, но я за всё отвечал. Руководил Лукьяненко, из НИИ. Если бы провалили проект, с меня живого шкуру спустили и никакой свадьбы.
- Но ведь не провалили? Живой и заработал. Хорошо хоть?
- Да, и люди заработали, и я.
- А мне за  жирного заказчика что-нибудь причитается?
Алексей Иванович сердито посмотрел на Воробьёва.
- Шучу, шучу! Ты прости меня, брат. Подставил я тебя, сам того не желая.
- Да ладно, вывернулись. Выручили старые друзья.
- Послушай, дай мне их координаты. Вдруг ещё что-нибудь обломиться такое грандиозное? Я тебе заплачу.
- Не надо платить. Координаты дам, но прежде, чем людей сватать, проверяй тщательней «фантазии».
Он надиктовал ему имена-фамилии, телефоны-адреса.
- Найдёшь людям работу, они рады будут. Фактически проектная мастерская сложилась. Запиши ещё контакты на Украине. Завод металлоконструкций. Там ещё выпускают по советским ГОСТам продукцию. Дорого, но надёжно.
- Спасибо тебе, друг! Работа будет,  звать?
- Нет, скоро свадьба, надо с женой побыть. Потом учёба. Если посчитать по моей части – звони. Чем смогу, помогу.
- К нам надолго?
- На неделю, потом женюсь.
- Охота тебе? Походил бы на свободе.
- Нет, я к семье привык.
- Что ж, желаю счастья. Расплачусь в конце августа, сейчас свободных денег нет. Потерпишь?
- Потерплю.

     Алексей Иванович вернулся в Москву за три дня до свадьбы. Они сходили с Ирочкой заказали букет. Причём его выставили на улицу под палящее солнце, пока дамы шушукались в прохладном павильоне. Его допустили только оплатить.
  Потом Ирочка повела его стричься, но не в парикмахерскую и даже не в салон, а в барбершоп. Там молодой человек с маникюром на очень нежных ручках, покрутил-повертел голову Алексея Ивановича из стороны в сторону, поспрашивал, как тот будет одет, набросал эскиз причёски и бритья на фирменном бланке и показал Ирочке. Мнением  Алексея Ивановича никто не поинтересовался.
    Ирочка внесла какие-то замечания, но в целом одобрила. Алексея Ивановича завернули, скорее спеленали, чтоб не рыпался, и мастер начал над ним колдовать.
   Ему вымыли голову душистым шампунем, причём мастер, стоя сзади него, нежно и ласково, сделал ему массаж головы,-
- Не напрягайтесь, расслабьтесь!
- Ага! С тобой расслабишься,-
Алексей Иванович подобрался и напрягся.
Тот огорчённо вздохнул и проводил клиента в кресло, которое повернул так, что Алексей Иванович оказался в полулежачем положении.
 Подошёл помощник, без маникюра, с двумя ванночками и махровой салфеткой. Стал делать переменные компрессы, размягчая щетину. Потом нанёс пену и удалился.
 Мастер взял опасную бритву и стал медленно отточенными движениями брить клиента. Он работал как скульптор, останавливаясь и наслаждаясь своей работой.
- Нравиться?-
обратился он к Ирочке.
Алексей Иванович, размякнув от бритья, попытался приподняться и посмотреть в зеркало,-
- Что же такое со мной сделали?
 Мастер железной рукой вдавил его в кресло, нажал на педаль и вот он сидит спелёнутый перед зеркалом. Из зеркала на него смотрел Алексей Иванович небритый, с трёхдневной щетиной.
Только он хотел возмутиться, что его не добрили, как Ирочка захлопала в ладоши,-
- Очаровательно! Вылитый Ричард Гир! И причёску такую же сделайте!
Алексей Иванович смолчал,-
- Раз Ирочке нравиться, пусть будет. Это её день. Она первый раз выходит замуж. Он-то -  второй. Уже формальность, рутина. А она пусть порадуется. Раз он  ей нравиться небритый, пойдёт небритый. Не начинать же семейную жизнь с размолвок? Поженятся, сбреет всё к чертям, и этого Гира. Кто он такой, кстати?
   Мастер колдовал над его головой, отделяя прядки и пощёлкивая ножницами. Иногда он упирался пальцем ему в голову, наклоняя её в нужную сторону. Алексей Иванович расслабился, и уж было задремал, как его вывело из забытья,-
- У Вас седина! Может быть, закрасим?
- Нет!-
он рявкнул в ответ, мастер от неожиданности вздрогнул. Взял фен и принялся его укладывать.
И снова Алексей Иванович смирил негодование и послушно сидел, тоскливо думая,-
- Зачем Ирочка меня сюда притащила? Что я, баба? То покрасить, теперь укладывают, ещё лаком пшикать начнёт.
  К его облегчению, лаком его не попшикали. Сняли пелёнку с плеч, дали возможность оценить себя в зеркале. На него смотрел молодой симпатичный мужчина в полном расцвете сил. Его не портила даже трёхдневная щетина и уложенные волосы, мягкими кольцами сбегающие к вискам.
Вид у него был брутальный и мужественный. Он понравился самому себе. Ирочка смотлела на него влюблёнными глазами, за этот взгляд он готов был сделать что угодно. Субтильные юноши провожали его восхищёнными взглядами, когда он поспешил покинуть этот магазин бород.

   Они шли по Калининскому, который стал Новым Арбатом, и ловили на себе завистливые взгляды. В основном женщин. Ирочка даже подобралась,-
- Ага! Охраняет свою добычу! А она ревнива.
Решая проверить свою догадку, он стрельнул глазами вслед хорошенькой длинноногой девочке. Ирочка крепче сжала его руку.
- Ревнует! Я ей не безразличен. Нужно будет использовать это ночью. Как же давно мы не были вместе!

   Но вместе в эту ночь им быть не довелось. Софья Львовна непререкаемым тоном вечером объявила,-
- Ирочка сегодня спит со мной, а Вы, Алексей в её комнате. Рано утром придёт парикмахер укладывать Ирочку, не выходите из комнаты неодетым.
 Она не дала Ирочке вымыть посуду, чтобы не портить маникюр, и увела её после ужина в свою комнату, разлучив их накануне свадьбы.
   Алексей Иванович отлично выспался, -
- В конце концов, я не мальчик, можно и потерпеть одну ночь, а потом она будет моей. Всю жизнь.
С тем и заснул, сладко улыбаясь во сне и обнимая подушку.
   Утром он проспал парикмахершу, и проспал бы, наверное, царствие небесное, если бы Софья Львовна не разбудила его,-
- Алексей, пора вставать! Вам нужно позавтракать, сходить за букетом невесты, переодеться и ехать в ЗАГС.
- Доброе утро, Софья Львовна! А Ирочка уже встала?
- Давно. Мы и позавтракали, и Ирочку уже уложили.
Он перекусил, побежал за цветами. Букет был готов и ждал его. Небольшой, из нежно-розовых роз с гипсофилой, в кружевной розетке.
   Он шёл с букетом по улице, стараясь держаться в тени, и волновался,-
- Какой он увидит Ирину? А вдруг она передумает и не откроет ему дверь? А вдруг он не сможет её обеспечить, как Светлану, и она уйдёт к другому?
Мрачные мысли окружили его, как стая бездомных одичалых собак и угрожающе рычали.
- Да пошли вы!-
он выругался вслух, хорошо никого не было рядом, вбежал в подъезд. Прыгая от нетерпенья, поднялся на 22 этаж. Едва подошёл к двери, как она открылась. На лице Софьи Львовны и выглянувшей из комнаты Ирочки он прочёл облегчение.
- Одевайтесь, Алексей! Я всё отутюжила и приготовила. Одеваясь, он вспомнил их лица,-
- Как? Они тоже боялись, что я не приду? Сбегу, и свадьбы не будет? Не у меня одного психоз?
Он быстро собрался, поменяв всё, включая бельё. Глянул в зеркало, поправил причёску,-
- Надо же, как уложил волосы мастер, так и лежат. И без лака. Боже, ну какая ерунда лезет в голову! Где паспорт? А кольца? У Софьи Львовны, она взяла их вечером и положила себе в сумку.
Всё. Готов. Иду.
Он вышел из комнаты. Софья Львовна залюбовалась им,-
- Алексей, Вы вылитый викинг!
Ему был приятен такой комплимент.
-Спасибо, Софья Львовна! А Вы не знаете, кто такой Ричард Гир?
- Американский киноактер, играл в «Красотке» с Джулией Робертс.
- Аааа!
Их разговор прервала Ирочка, явившаяся из комнаты.  Алексей Иванович зажмурился при её появлении. На ней была туника или хитон в греческом стиле, дорогая бижутерия на античные мотивы. Волосы ей подняли и уложили в греческий узел. В руках она держала букет.
- Античная статуя! Ожившая Галатея! Ба, да рядом с ней Эвтерпа!
Алексей Иванович зыркнул глазами на Музу,-
- Чего, мол, пришла? Видишь, я занят. Потом поговорим.
Эвтерпа печально улыбнулась и растворилась в воздухе.
- Поехали? Машина , наверное, уже пришла,-
Софья Львовна взяла маленькую иконку и благословила их,-
- С Богом!
Они направились к лифту, Софья Львовна закрывала квартиру. Но из подъезда им выйти так просто не удалось, две бабульки перегородили выход верёвкой и требовали выкуп за невесту.
  Софья Львовна протянула им коробку с вафельным тортом и кулек конфет. Довольные бабулечки взяли подношение, но дорогу не освободили,-
- Мало! И жених должен выкуп дать!
Алексей Иванович достал кошелёк и протянул каждой по тысяче.
- Мало! Невеста –красавица, дорого стоит!
Он, не зная, сколько стоит невеста, протянул пять тысяч.
Бабки, не ожидавшие подобной щедрости, схватили деньги, бросили верёвку и убежали.
 У подъезда стоял белый мерседес, заказанный Алексеем Ивановичем.
- Мы даже машину не украсили!-
Софья Львовна огорчённо вздохнула.
- Не нужно! Мне не нравятся цветочки на капоте и пупсы. Мы же не дети!-
ответила Ирочка. Алексей Иванович её поддержал.
- Ещё есть время до церемонии, притормозите у цветочного ларька, я цветы куплю, а то забегалась, не успела накануне!
Они подождали, пока Софья Львовна выберет цветы. Она вышла с охапкой алых и бордовых роз.
- Поехали!
 В ЗАГСЕ было прохладно. Немногочисленные пары и их многочисленные гости  ждали своей очереди. Появление новеньких привлекло внимание. Они очень отличались от стандартных женихов и невест, и сопровождала их всего лишь одна женщина.
- Скорее всего мать невесты,-
решила очередь. 
На невесту заглядывались женихи, отмечая её  мифологическую воздушность, а невесты глаз не могли оторвать от чужого жениха, так он был привлекателен.
 Держалась пара скромно, не обращая на других внимания. Жених не сводил глаз с невесты, невеста стояла, потупив взор.
  Когда позвали следующую пару и освободились места на диване, Алексей Иванович усадил Ирочку и Софью Львовну, сам остался стоять, чуть склонившись к Софье Львовне, что-то ему говорившей вполголоса.
- Заботливый!-
с завистью вздохнули присутствующие женщины.
  Открылись двери, под марш Мендельсона вышли счастливые жених и невеста, объявили,-
- Кривцов и Николаева!
 Ирочка встрепенулась, Алексей Иванович подал ей руку, помог встать Софье Львовне и они вошли в зал регистрации.
 Музыку выключили. Милая дама в длинном платье неопределённого цвета с лентой через плечо хорошо поставленным голосом с профессиональной доброжелательностью огласила их решение, опросила стороны о согласие и получив утвердительное ,-
- Да!-
разрешила обменяться кольцами и поцеловаться. Потом они расписались вместе с Софьей Львовной в книге. Недостающим свидетелем был вызван юный  жених, с любопытством заглянувший в дверь. Потом им проштамповали паспорта, выдали заранее оформленное свидетельство, включили музыку и, пожелав счастья, отпустили с миром.
   Они вышли из зала счастливые и улыбающиеся. Софья Львовна шла следом, утирая слёзы. Алексей Иванович подхватил Ирочку и понёс на руках под восторженный рёв и аплодисменты.
 Лежащий на лестнице ковёр был плохо закреплён, он заскользил, пошатнулся, чуть не упал, но устоял и невесту удержал, вызвав новый шквал аплодисментов. Донёс её до машины и посадил в салон.
  Они проехали на Красную площадь, как все положили розы около Мавзолея и у могилы Неизвестного солдата.
  Потом их отвезли в мексиканское кафе недалеко от Красной площади, где они заказали столик накануне.
  Кафе было маленькое, недорогое Обычно там поедали ланчи работники близлежащих офисов. Но кормили там вкусно, а ещё гостей развлекал мексиканский ансамбль, исполнявший зажигательные латиноамериканские мелодии и песни, как по-испански, так и по-русски. Из-за тесноты они вместо эстрады использовали площадку около входа. Пропустив молодых с Софьей Львовной и вручив невесте тёмно-красную розу, они спели нежную серенаду, потом перешли на что-то веселое и быстрое.
   Официанты принесли им и заказ и комплимент от шефа, им улыбались и поздравляли, желали счастья и даже осыпали лепестками роз. Один из работников сделал фотографии. Потом заиграл то ли вальс, то ли танго, и Алексей Иванович пригласил Ирину на танец.
  Ланч закончился, середина была пуста, и он повёл её по кругу, уверенно и красиво. Их снимали.
Это было так контрастно - античная  нимфа забрела в латиноамериканский кабачок. Смешение жанров, смешение культур.
 Они посидели ещё час или два, оркестр играл от души, а не отрабатывая чаевые. Им действительно желали счастья в этом сложном меняющемся мире.
   Домой они шли пешком. Ирочка несла оставшиеся розы, подаренные Софьей Львовной, а Софья Львовна несла её букет.
  Ночь они провели как-будто никогда не знали друг друга, уснули только под утро.
Софья Львовна встала, как обычно, но телевизор не включала, боясь нарушить их сон,-
- Какое счастье! Пусть спят, набираются сил.
Она тихонечко выскользнула из квартиры, полагая, что молодым лучше побыть одним, без неё.