1 В папиной пилотке в первый класс в Корее Пхеньян

Юрий ГОРБУНОВ


О НАШЕЙ СОВЕТСКОЙ РОДИНЕ

Дальневосточные воспоминания юного интернационалиста. Том I.

 
Глава первая. ДНИ ПОБЕДЫ

Откройте музыку 1940—50-х годов пока читаете мои воспоминания
— https://www.youtube.com/watch?v=Ygv5pOSQUqc&t=91s
Мы слушали ее по радио.


Часть 1 В папиной пилотке в первый класс советской школе в Северной Корее


В нашей семье всегда отмечались два семейных праздника: 9 мая — День Победы над фашистской Германией
и 3 сентября — День Победы над самурайской Японией
 

ПРОЛОГ

Разве могли мы, советские мальчишки и девчонки, родившиеся до Великой Отечественной войны, ходившие в школу при Сталине, предположить, что наша Социалистическая Держава, победившая еврофашисткого Змея-Горыныча и самурайского дракона, может развалиться на 15 кусков, а Советская Россия – превратиться при нашей жизни в еще один очаг антикоммунизма, антисталинизма и русофобии?!
Ни-ког-да!!

Бывает, сейчас проснёшься утром, вспомнишь о восьмидесяти прожитых годах и, забывшись на минуту, обрадуешься – нет, ничего страшного в нашей советской жизни не произошло! И тогда память поведёт тебя в годы счастливого советского детства.
 
Вот на часах шесть утра. Я проснулся и жду: сейчас, как всегда, зазвучит на советском радио мело

И печаль сдавливает твоё сердце до боли: не заговорит Москва радионовостями о новых победах на стройках социализма, не заиграет оно родные советские мелодии. Проснувшись окончательно, всхлипнешь и вернёшься в реальность нынешней страшной эпохи, переживаемой человечеством после разгрома СССР, самого справедливого и прогрессивного в мире государства.

И всхлипнет и заплачет память. И она тебе тихохонько прошепчет: ты потерял реальность бытия, но сохранил память об утраченном  советском времени.
Пробуждайся, старичок. Садись за компьютер и пиши воспоминания. Никакой трагедии не произошло. Живы и твои мама с папой. Жива и твоя великая Россия, в которой ты имел счастье родиться. И ты ещё пионер; сейчас ты встанешь, умоешься, оденешься и побежишь на кухню. Мама уже что-то вкусненькое приготовила. А потом красный галстук украсит твою школьную форму, и ты побежишь весело в свою школу. Встретишь друзей и любимых учителей...
 


МЕДОВЫЙ  УРАЛ И ВОЙНА


Мои ранние детские воспоминания связаны с уральским медом и войной.
Каковы были мои первые детские впечатления?

Неяркое южно-уральское голубое небо и летнее жаркое солнце.
Неторжественная прохлада темно-зеленого ковра в тени березового пролеска.
Небуйные праздничные застолья моего казацкого рода.
Неколхозная пчелиная пасека, на которой работала моя бабушка.
А война!!
Священная война за Русь, за Советскую Россию, за СССР, за будущую русскую коммунистическую цивилизацию, основанную на коллективистской собственности на средства производства, землю и природные богатства!
Черные платки, печальные причитания казачек. Разговоры о похоронках отложились в моей детской памяти...
 

***

Мы с мамой жили у бабушки по отцу (мы все почему-то звали ее Мамашей) в Куликовке, деревушке, затерявшейся в степях под Магнитогорском, – в маленьком бревенчатом доме, стоявшим на берегу узенькой речушки.
Летом она увозила меня, 2-3-летнего ребенка, с собой на пасеку в березовый пролесок, расположенный за бескрайними полями пшеницы в нескольких километрах от Куликовки. Она оставляла меня на стареньком одеяльце, брошенном на прохладную утреннюю травку, пахнущую земляникой, а сама разжигала дымарь и шла инспектировать пчелиные ульи. Пчелы надо мной пролетали, как пули, но кусали меня редко. Зато Мамаше доставалось предостаточно: не помогал и дымарь. Она колдовала над ульями, приглядывая за мной: открывала крышки, меняла маток, подсаживала трутней, вынимала или вставляла рамки.

От нее всегда пахло медом, воском и дымом. Как сейчас вижу ее толстые пальцы, вечно опухшие от пчелиных укусов. На них она не обращала внимания.
Для меня остается загадкой, как она запоминала, в каком улье и когда приходило время замены матки, в каком надо было вставить новые рамки, проследить за формированием нового роя и определить время, когда какой-то улей отроится. Когда вдруг новый рой улетал и жужжа повисал на березовой ветви, бабушка осторожно снимала его и селила в улей, припасенный на такой случай.
 
До войны молодой мой отец закончил бухгалтерские курсы и работал в банке, мама заведовала детским садиком в райцентре Фершампенуаз. Папу забрали служить в Красную армию в августе 1939 года. Увезли далеко – на Дальний Восток.
Его кавалерийский полк стоял в Славянке, деревушке, примостившейся прямо на берегу Тихого океана.

Вот почему мама переехала в Куликовку и стала работать в колхозе. Папе оставалось дослужить три месяца и вернуться на гражданку, когда началась Великая Отечественная война. Она изменила жизнь всех людей на планете. И нашей семьи в том числе.

Бабушка рассказывала мне позже, когда я студентом приезжал к ней в гости:
– Прибыла колонна полуторок с военкомом и несколькими красноармейцами. Они провели митинг, забрали и увезли всех мужиков в район и отправили их на фронт защищать Родину. А с войны из сотни мужиков, мобилизованных в армию, вернулось только три калеки, да твой отец.

Один из трех был папиным другом. Александр Некеров. После войны он работал в колхозе, ковыляя на деревяшке вместо одной ноги по селу в правление. Позднее жил в семье сына в Магнитогорске, страшно страдая от ранений, полученных на фронте...
 

***

Итак, одно из первых слов, которые я узнал в детстве, было слово "война". Тогда в детские годы я не понимал, что война – это не только зашита русского Отечества от еврофашизма, что это – еще и образ жизни большей части современного человечества. Не знал я тогда, что люди будут воевать до тех пор, пока существует в мире частная собственность на землю, на природные богатства, на заводы и фабрики, что война для банкиров, аристократии и буржуазии является одним из важнейших источников сверхприбылей, которые стекаются в их банки с театров военных действий, из корпораций военно-промышленных комплексов. Загубленные миллионы жизней солдат и офицеров превращаются в марки и доллары, и они теряются в бездонных карманах капиталистов.

Не догадывались мы тогда, что не только отцу, но и мне придется сразу после окончания института и стать офицером, и тоже побывать на войне... Не на Дальнем, как отцу, а на Ближнем Востоке...
 
***
Вторым словом, которое запало в мою детскую память, было слово «фашист». Оно было страшнее слова «бабай», которым пугали меня в детстве мама и Мамаша. Уже в детстве я усвоил простую истину: мир состоит из добрых и злых, враждебных человеку сил. Последние, как острые стрелы, направлены и против моих родителей, против моих бабушек, против меня. Учась в школе я понял, что эти силы направлены и против всех советских людей и особенно – против всего русского народа, его культуры, его литературы и искусства.

Эти злые силы хотят разрушить нашу русскую жизнь, сжечь наши дома, деревни, города, уничтожить нашу русскую память. Все события, сквозь которые вела меня судьба, убеждали меня в правоте моего детского миропонимания. Война – это плохо. Фашисты, расисты – нелюди, злобные дикари, кровавые мясники, бандиты с большой дороги.
Побывал я в Германии в 1990-е годы. Детская ненависть к немцам улетучилась из моего сознания – все-таки я русский интернационалист. А вот ненависть к фашизму, расизму, апартеиду, сионизму с годами только крепла. Питали эту ненависть те события, в гуще которых я оказался в 1960-е годы на Ближнем Востоке, косвенно – на Юге Африки в 1970-е, и те войны, которые продолжаются по сей день.
 

Глава первая. ДНИ ПОБЕДЫ

 
Мой отец, потомственный оренбургский казак, густоволосый и чубатый, проходил воинскую службу на Дальнем Востоке. Его кавалерийский полк стоял в селе Славянка. Эти места славяне, русские люди, начали заселять в середине 19-го века. От Славянки до Владивостока морем – всего каких-то 50 километров, а поездка по узким горным дорогам на автомашине занимала не один час.

Оставалось ему всего несколько месяцев до демобилизации, как началась Великая Отечественная война. Командир полка вызвал отца:
– Мы подали документы на присвоение тебе воинского звания младшего лейтенанта. Будешь помогать в штабе. Работы прибавилось. Пишешь грамотно. Почерк каллиграфический. Рисуешь хорошо. Будешь карты оформлять.

На Западе – в Европе, бушевала война. На Дальнем Востоке ждали агрессии со стороны милитаристской Японии. Отец, как и другие офицеры полка, рвался на фронт, писал рапорт за рапортом. Командир вызвал его для разговора:
– Не торопись, сынок. Умереть за Родину всегда успеешь. Начальству виднее, где мы больше нужны.

Война затянулась. В конце 1943 года офицерам полка разрешили вызвать семьи. Папе дали комнату в коротеньком бараке у моря, и зимой 1944 мы с мамой отправились к нему с Урала на Дальний Восток.
 
МАЙ СОРОК ПЯТОГО ГОДА

Хорошо запомнился День Победы над фашизмом – 9 мая 1945 года.
Стоял яркий солнечный день. В голубом небе летал самолет и сбрасывал листовки.
Я, конечно, не слышал речи Сталина, прозвучавшей в тот день по черным тарелкам радио. Перечитал его речь через много лет. Вот что он говорил в той речи, которую обязан знать и помнить каждый русский человек:
«...Гитлер всенародно заявил, что в его задачи входит расчленение Советского Союза и отрыв от него Кавказа, Украины, Белоруссии, Прибалтики и других областей (только в 1991 году наследникам Гитлера удалось реализовать поставленные им задачи, – Ю.Г.). Он прямо заявил: “Мы уничтожим Россию, чтобы она больше никогда не смогла подняться”.
Но сумасбродным идеям Гитлера не суждено было сбыться – ход войны развеял их в прах... Германия разбита наголову.
С победой вас, мои дорогие соотечественники и соотечественницы!
Слава нашей героической Красной Армии, отстоявшей независимость нашей Родины и завоевавшей победу над врагом!
Слава нашему великому народу, народу-победителю!
Вечная слава героям, павшим в боях с врагом и отдавшим свою жизнь за свободу и счастье нашего народа!».
 
Радость победы опьянила людей. Казалось, взрослые сошли с ума. Они плакали, смеялись и кричали "Ура!". Раньше обычного вернулись со службы офицеры. В тот вечер долго звучали радостные тосты "За Родину! За Сталина!" и песни "Огонек", "Темная ночь", "На позицию девушка провожала бойца".
Как мы надеялись на то, что после Второй мировой войны подобных трагедий на нашей планете больше не случится. «Хотят ли русские войны?» – спрашивает всех нас до сегодняшнего дня песня, рожденная в сердцах моих современников.
До сегодняшнего дня мурашки пробегают по спине, слезы наворачиваются на глаза, когда мы, интернационалисты, слышим слова героического призыва «Вставай страна огромная, вставай на смертный бой».
 
Мне вспоминается тот майский День Победы в Славянке и появляются перед глазами милые образы папы и мамы…
Нашей семье повезло. Красная армия не подпустила фашистов к Уралу. Не ступила нога японского самурая и на землю советского Дальнего Востока. Наша семья не жила под иностранной военной, экономической, финансовой оккупацией вплоть до конца 1980-х годов.

Трудно писать о войне тем, кто в детстве видел народную трагедию детскими глазами: слезы матерей, похоронки.
Кто остался сиротой.
Кто видел одноногих, одноруких, одноглазых, обгоревших ветеранов войны у церквей на улицах городов в первые послевоенные годы.
Кто рос в полунищих семьях без отцов. А таких детей насчитывалось десятки миллионов.
Кто виноват в этом издевательстве над миллионами людей?
 
Ну не Сталин же! А империализм как система и банкиры, превратившие заморскую страну в богатейшую в мире демократию.

Я отношу себя к этому поколению. К тому самому, которое помнит: как мать рубила стулья, чтобы протопить печь, согреть детей да сварить похлебку; как умирающая от голода мать отдавала последнюю корочку своему голодному ребенку; как матери тихо пели "Темную ночь" на крылечках в темные и тихие дальневосточные летние вечера.
К этому поколению, которое видело своими детскими глазами, как фашисты расстреливали партизан, как сжигали русских стариков и детей, как насиловали русских, еврейских и украинских женщин в годы фашистского геноцида славянских наций. К поколению, которое дожило до нового похода неофашистов из Европы на Украину, в Прибалтику, в Грузию.
 
Легко писать о войне наемным подлым писакам неправду за деньги, осуждать Сталина, смеяться над подвигами Зои Космодемьянской и молодогвардейцев, чернить великий подвиг русского народа, приравнивать коммунизм к фашизму, ругать социалистическую цивилизацию. Врать и врать без остановки. За большую ложь мошенники Соросы всегда платят большие деньги, доставая их из бездонных карманов. А так называемые самозванцы «либералы» очень охочи до долларов....
 

***

Вскоре началась война с Японией – 9 августа. Закончилась она через три недели – 2 сентября 1945 года. В нашей семье всегда отмечали два праздника: День Победы над гитлеровской Германией и День Победы над милитаристской Японией.
Помню, как один раз над Славянкой пролетели два японских самолета на низкой высоте. Мы успели разглядеть на крыльях большие красные круги.
Папин полк воевал в Манчжурии. Мы переживали за папу и его боевых товарищей, за нашу Красную армию. Война есть война...

Недавно перечитал в интернете статьи о тех далеких днях войны. Двадцать лет Япония оккупировала Манчжурию и другие регионы Китая. На грязных лапах самураев запеклась кровь корейцев и китайцев. Беспрецедентные зверства японцев только в Китае унесли более 35 млн. жизней и причинили стране ущерб в сумме свыше 600 млрд. долларов.

Прочитал, что за три недели августа доблестная Красная армия полностью разгромила миллионную Квантунскую армию. Ее потери убитыми составили 84 тыс. человек, взято в плен 594 тыс. Потери Дальневосточной армии составили 18 тысяч человек.
15 августа японское командование объявило о капитуляции своих войск в Корее. Красная армия освободила Северную Корею, и советское командование занялось организацией военной администрации. На первых порах власть осуществлялась советскими военными комендатурами.



Юрий Горбунов


Воспоминания советского школьника о Северной Корее
——————————————————————————————————————————————————



В нашей семье всегда отмечались два праздника:
9 мая —День Победы над фашистской Германией и
3 сентября — День Победы над самурайской Японией!!!
———————————————————————————————————————————————————


Глава 1. Дни победы. 


Мой отец, потомственный оренбургский казак, густоволосый и чубатый, проходил воинскую службу на Дальнем Востоке. Его кавалерийский полк стоял в селе Славянка. Эти места славяне, русские люди, начали заселять в середине 19-го века. От Славянки до Владивостока морем – всего каких-то 50 километров, а поездка по узким горным дорогам на автомашине занимала не один час.
Оставалось ему всего несколько месяцев до демобилизации, как началась Великая Отечественная война.
Командир полка вызвал отца:
– Мы подали документы на присвоение тебе воинского звания младшего лейтенанта. Будешь помогать в штабе. Работы прибавилось. Пишешь грамотно. Почерк каллиграфический. Рисуешь хорошо. Будешь карты оформлять.
На Западе – в Европе, бушевала война. На Дальнем Востоке ждали агрессии со стороны милитаристской Японии. Отец, как и другие офицеры полка, рвался на фронт, писал рапорт за рапортом. Командир вызвал его для разговора:
– Не торопись, сынок. Умереть за Родину всегда успеешь. Начальству виднее, где мы больше нужны.
Война затянулась. В конце 1943 года офицерам полка разрешили вызвать семьи. Папе дали комнату в коротеньком деревянном бараке у моря, и зимой 1944 мы с мамой отправились к нему с Урала на Дальний Восток.

Май сорок пятого года

Хорошо запомнился День Победы над фашизмом – 9 мая 1945 года.
Стоял яркий солнечный день. В голубом небе летал самолет и сбрасывал листовки.
Я, конечно, не слышал речи Сталина, прозвучавшей в тот день по черным тарелкам радио. Перечитал его речь через много лет. Вот что он говорил в той речи, которую обязан знать и помнить каждый русский человек:
«...Гитлер всенародно заявил, что в его задачи входит расчленение Советского Союза и отрыв от него Кавказа, Украины, Белоруссии, Прибалтики и других областей (только в 1991 году наследникам Гитлера удалось реализовать поставленные им задачи, – Ю.Г.). Он прямо заявил: “Мы уничтожим Россию, чтобы она больше никогда не смогла подняться”.
Но сумасбродным идеям Гитлера не суждено было сбыться – ход войны развеял их в прах... Германия разбита наголову.
С победой вас, мои дорогие соотечественники и соотечественницы!
Слава нашей героической Красной Армии, отстоявшей независимость нашей Родины и завоевавшей победу над врагом!
Слава нашему великому народу, народу-победителю!
Вечная слава героям, павшим в боях с врагом и отдавшим свою жизнь за свободу и счастье нашего народа!».
Радость победы опьянила людей. Казалось, взрослые сошли с ума. Они плакали, смеялись и кричали "Ура!". Раньше обычного вернулись со службы офицеры. В тот вечер долго звучали радостные тосты "За Родину! За Сталина!" и песни "Огонек", "Темная ночь", "На позицию девушка провожала бойца".
Как мы надеялись на то, что после Второй мировой войны подобных трагедий на нашей планете больше не случится. «Хотят ли русские войны?» – спрашивает всех нас до сегодняшнего дня песня, рожденная в сердцах моих современников.
До сегодняшнего дня мурашки пробегают по спине, слезы наворачиваются на глаза, когда мы, интернационалисты, слышим слова героического призыва «Вставай страна огромная, вставай на смертный бой».
Мне вспоминается тот майский День Победы в Славянке и появляются перед глазами милые образы папы и мамы…

Нашей семье повезло. Красная армия не подпустила фашистов к Уралу. Не ступила нога японского самурая и на землю советского Дальнего Востока. Наша семья не жила под иностранной военной, экономической, финансовой оккупацией вплоть до конца 1980-х годов.
Трудно писать о войне тем, кто в детстве видел народную трагедию детскими глазами: слезы матерей, похоронки.
Кто остался сиротой.
Кто видел одноногих, одноруких, одноглазых, обгоревших ветеранов войны у церквей на улицах городов в первые послевоенные годы.
Кто рос в полунищих семьях без отцов. А таких детей насчитывалось десятки миллионов.
Кто виноват в этом издевательстве над миллионами людей?
Ну не Сталин же! А империализм как система и банкиры, превратившие заморскую страну в богатейшую в мире демократию.
Я отношу себя к этому поколению. К тому самому, которое помнит: как мать рубила стулья, чтобы протопить печь, согреть детей да сварить похлебку; как умирающая от голода мать отдавала последнюю корочку своему голодному ребенку; как матери тихо пели "Темную ночь" на крылечках в темные и тихие дальневосточные летние вечера.
К этому поколению, которое видело своими детскими глазами, как фашисты расстреливали партизан, как сжигали русских стариков и детей, как насиловали русских, еврейских и украинских женщин в годы фашистского геноцида славянских наций. К поколению, которое дожило до нового похода неофашистов из Европы на Украину, в Прибалтику, в Грузию.
Легко писать о войне наемным подлым писакам неправду за деньги, осуждать Сталина, смеяться над подвигами Зои Космодемьянской и молодогвардейцев, чернить великий подвиг русского народа, приравнивать коммунизм к фашизму, ругать социалистическую цивилизацию. Врать и врать без остановки. За большую ложь мошенники Соросы всегда платят большие деньги, доставая их из бездонных карманов. А так называемые самозванцы «либералы» очень охочи до долларов....

***
Вскоре началась война с Японией – 9 августа. Закончилась она через три недели – 3 сентября 1945 года. В нашей семье всегда отмечали два праздника: День Победы над гитлеровской Германией и День Победы над милитаристской Японией.
Помню, как один раз над Славянкой пролетели два японских самолета на низкой высоте. Мы успели разглядеть на крыльях большие красные круги.
Папин полк воевал в Манчжурии. Мы переживали за папу и его боевых товарищей, за нашу Красную армию. Война есть война...

Недавно перечитал в интернете статьи о тех далеких днях войны. Двадцать лет Япония оккупировала Манчжурию и другие регионы Китая. На грязных лапах самураев запеклась кровь корейцев и китайцев. Беспрецедентные зверства японцев только в Китае унесли более 35 млн. жизней и причинили стране ущерб в сумме свыше 600 млрд. долларов.
Прочитал, что за три недели августа доблестная Красная армия полностью разгромила миллионную Квантунскую армию. Ее потери убитыми составили 84 тыс. человек, взято в плен 594 тыс. Потери Дальневосточной армии составили 18 тысяч человек.
15 августа японское командование объявило о капитуляции своих войск в Корее. Красная армия освободила Северную Корею, и советское командование занялось организацией военной администрации. На первых порах власть осуществлялась советскимиъ военными комендатурами.

Глава 2. Северная Корея  — страна школьного детства моего 

В октябре 1945 семьи военнослужащих в Славянке оповестили: через пару дней им предстоит поездка в Северную Корею. Мама сложила вещички в два стареньких чемодана. Женщин с детьми усадили в открытые кузова "Студебеккеров". Автоколонна с семьями под охраной автоматчиков отправилась в путьн
Ехали по равнине. В Маньчжурии ночевали в каком-то китайском городке. Кругом убегающие вдаль сады и рисовые поля.
Въехали в Корею, сплошные сопки. Дорога очень узкая: двум грузовикам не разъехаться. С одной стороны обрезанная гора, с другой стороны дороги – глубокая пропасть.
Между сопками вдоль рек в долинах возле деревушек красовались рисовые поля и яблоневые сады. Впервые я увидел яблоки на деревьях. В садах между деревьями были натянуты веревки с пустыми консервными банками. Ветерок качал банки, они гремели и отпугивали птиц.
В город Канко (Хамхын – так называется этот второй по величине город в КНДР в настоящее время, – Ю.Г.) прибыли в полдень. Расквартированы советские офицеры в домах на окраине города. С этой улицы начиналась первая гряда невысоких сопок.
Нам сказали, что папин дом угловой. Грузовик остановился возле него. Дверь не заперта. Мы вошли. Папа спал. Нас не ждал. Мы его разбудили. Он обрадовался несказанно. Мы тоже. Он забегал, засуетился. Целовал нас. Обнимал. Мы тоже...

Как переменчива жизнь!
Еще пару месяцев назад в этих домах жили японские военнослужащие с семьями. От японца в доме остались статуэтки Будды и сабля.
Теперь в этом поселке на окраине города жили советские офицеры.
Воинская дружба самая крепкая в армии, созданной трудовым народом для защиты его богатств и будущего детей и внуков от империалистов. Дружили семьями. Ходили часто друг к другу в гости. Мы подружились с семьей Бакулиных. Одну неделю готовила обед и ужин мама, другую – тетя Маруся.
Офицерам выдавали пайки. Хочу особо подчеркнуть, что в послевоенные годы в Канко работали магазины, рестораны. Вероятно, наступление советских войск было настолько стремительным, что у японских оккупантов не хватило времени на то, чтобы разрушить всю экономику Кореи. На черном рынке можно было купить поношенные вещи, на базаре – продукты.
Помню, мама купила ручные женские часы, но вечером в них стрелки остановились. На следующий день она пошла на базар с тетей Марусей. Они нашли продавца. Крупная телом тетя Маруся взяла тщедушного корейца за шиворот и встряхнула. Тот безропотно вернул деньги "русской мадам".
В нашем доме появились фрукты. Вкусные корейские яблоки не сходили с нашего стола все три года пока мы жили в Корее. Это были первые яблоки в моей жизни.
Помню субботние вечера, когда соседи семьями собирались по очереди в чьем-то доме, выпить по рюмашке, попеть песни военной поры, потанцевать под патефон. Так они выражали свою радость: им удалось выжить в самой страшной войне в истории человечества.
Помню, как за праздничным столом произносились тосты:
– За Родину! За Сталина! За победу! Встретимся на сто первом этаже! (Имелось в виду – в Нью-Йорке).

Рабоче-крестьянская Красная Армия после войны была самой могущественной армией в мире. Она имела боевой опыт ведения операций на любой местности самым современным оружием. Высочайшим был ее боевой дух: прикажи Сталин начать наступление на Запад, войска без промедления выполнили бы приказ и через месяц оккупировали бы всю Западную Европу. "Красная армия всех сильней…" – пели русские герои. Такие вот настроения царили в среде русского офицерства в те дни!..

Буддистский храм на холме

Природа Северной Кореи – сопки и долины вдоль горных речушек. Сопки начинались буквально у порога нашего дома. В них японцы вырезали глубокие горизонтальные туннели на случай бомбежек. На сопках мы с мальчишками, вооруженные игрушечными винтовками, часто играли в войну. Никто из нас не хотел брать на себя роль япошек или немчуры. Все хотели быть советскими героями.
Наш район на северной окраине города Канко охранялся советскими солдатиками по ночам, а днем мы, дети, играли, где хотели. Во время игр добегали до буддийского храма. Он стоял на невысоком холме. К нему молодые корейские пары в окружении родственников и друзей приезжали в выходные и в дни свадеб.
Несмотря на запреты старших мы с мальчишками совершали "боевые" вылазки к этому храму. Перед ним мы, пораженные его красотой и безлюдьем, непохожестью на русскую архитектуру останавливались. "Боевые" действия прекращались.
Мы бродили по террасе второго этажа храма. Любовались природой: на западе – близкими сопками, покрытыми лесным покрывалом; на востоке – одноэтажными домами и узенькими улочками города, раскинувшегося в долине. Если пройти мимо храма на север дальше, можно добраться до высокого обрыва. И к нему мы добегали не раз и с него любовались речушкой, текущей глубоко внизу и убегающей светлой змейкой вдаль к другой гряде сопок...
Эти мгновения неосознанного детского восторга, как оказалось, остались в моем сердце навсегда. Но только через много лет я пойму, что там, в этом буддийском храме, я впитал какую-то новую энергию в свою душу. Красоты долины и храма навсегда запечатлела моя память...


В первый раз в первый класс… в городе Пхеньян


В 1946 года отца перевели служить в Пхеньян, будущую столицу Северной Кореи. В том году в крупных корейских городах открылись советские школы для советских детей. За несколько месяцев советское правительство командировало в Корею сотни советских учителей, отпечатало и доставило в Пхеньян тысячи учебников из СССР.
Прошел ровно год после окончания Второй Мировой войны. СССР залечивало страшные раны, нанесенные моей Родине ордой еврофашистов и финансовыми боссами Гитлера.
Советское правительство изыскало возможности нормализации условий жизни военного контингента, выполнявшего свой интернациональный долг в Северной Корее. Он помогал корейским коммунистам переводить страну, разграбленную, избитую японскими милитаристами, на рельсы независимого развития от империалистических держав. Через пять лет в Корею придут армии США и их вассалов. Поведут себя эти агрессоры в сто раз хуже японских самураев...

Прошёл ровно год после победы на самурайским драконом.
Помню первое сентября 1946 года. Этот день стал праздничным для меня. У меня в руке был маленький твердый портфель, купленный на рынке, и одна тоненькая тетрадка. На голову я натянул выгоревшую на солнце папину пилотку с красной звездочкой. Такая была мода. Многие мальчишки носили отцовские пилотки в те годы.
Нас, советских детей, на военных автобусах привезли в школу. Она располагалась в охраняемом правительственном квартале Пхеньяна, на холме.
В классе двухэтажной школы нас, первоклашек, усадили плотно – по трое за парту. На каждой лежал букварь, отпечатанный на серой газетной бумаге, без цветных картинок. Сколько в том году их было выпущено на свет, очищенный за год от тьмы фашизма усилиями наших родителей?!
Партия и правительство выполняли свой долг по сталинской Конституции 1936 года. Все помнили завет Ленина – учиться, учиться и ещё раз учиться!
Учительница – маленькая и щупленькая – поздравила нас с началом учебного года. Что-то нам долго рассказывала. Минут через 15 мы, непоседливые детишки, устали ее слушать. С нетерпением ждали, когда закончится первый в жизни школьный урок.
Уставшие от непривычно долгого сидения за неудобной партой, мы радостно выбежали на солнечный двор. Нас ждали счастливые мамы.
– Ой, как есть хочется! – сказал я маме.
Мама купила мне пару яблок в лавке, расположенной неподалёку, и повела меня к корейскому фотографу. Он работал рядом. Эта фотография, на которой я улыбающийся стою с большим яблоком в руке, сохранилась в моем альбоме. Смотрю на фотографию и жалею, что не нашлось на ней места моей красивой и доброй маме.
Почему мы не сфотографировались с ней вместе? – спрашиваю я себя сегодня. Вероятно, потому что мама интуитивно поняла, что я должен сфотографироваться один. Потому что в тот день произошла большая перемена в моей жизни – я стал самостоятельным, хотя и маленьким, человечком. Теперь я буду полдня проводить в школе. Теперь меня не только родители, но и учителя будут учить уму-разуму, пока я не стану сознательным гражданином и не начну трудиться на благо своей Родины.
Помню, не хватало тетрадок в косую линейку для правописания и в клеточку по арифметике. Отец вечерами от руки линовал мне тетрадки. Я с большим прилежанием под его присмотром писал палочки, буквы, цифры.

И хотя мне пришлось за десять лет учиться в семи школах, имя своей первой учительницы я помню – Нина Ильинична Иванова. На классных фотографиях, которые я храню по сей день, запечатлены лица многих моих одноклассников и учителей.

Новогодняя ёлка

Первым праздником в году у всех советских семей был Новый год. Новый год – это день, когда мы, советские люди, желали всем прожить последующие 365 дней без войны, без нового империалистического нашествия на страны социализма. Мы всем народам на планете желали мира и счастья, жизни без буржуев и аристократии, без эксплуатации человека человеком, без расизма и расовой сегрегации, без апартеида и колониального гнёта!
Обычай праздновать Рождество, наряжать ёлочку, родившуюся в лесу, сложился ещё до революции. С конца 1920-х годов по 1935 год рождественская ёлка была запрещена и празднование Рождества рассматривалось как «буржуазный», «поповский» и антисоветский обычай. Я знал о празднике Рождества только потому, что мама родилась в этот день.
Запомнился мне больше всего новогодний праздник 1947 года, который мы отмечали с папой вдвоем в Пхеньяне. Он стал исключением из правила: мама болела и лежала в госпитале.
Папа привез небольшую елочку за несколько дней до праздника. Игрушек не было, и мы несколько вечеров подряд вырезали из бумаги ленты и красили их в разные цвета. Сворачивали в колечки и склеивали. Затем соединяли в цепочки.
Из картона мы вырезали кругляшки-шары и человечков. Больше других игрушек мне нравились Иванушки в колпачках. Головку такому Иванушке папа делал из скорлупы яйца. Он готовил скорлупки заранее: делал маленькое отверстие на конце и выпивал белок и желток. А затем он рисовал на каждой из них глаза, нос, брови, улыбающийся рот. Сверху приклеивал бумажный колпачок с ниткой. Снизу – кафтанчик и ноги в сапожках, вырезанные из бумаги.
Как я любовался самодельными игрушками, особенно Иванушками! Они казались мне такими яркими и живыми...
Купленные позже игрушки в России не шли ни в какое сравнение с самодельными, которые мы делали с папой в Корее для первой в моей жизни елки! Я запомнил ее на всю жизнь.
Для октябрят и пионеров накануне обязательно устраивался утренник в школе, местном Доме офицеров, клубе, Дворце пионеров. Всем выдавали подарки со сладостями и желтыми пахучими мандаринами.
А спустя несколько лет, уже в России, перед Новым годом папа приносил домой холодную и пахучую елку. Мы доставали с антресолей ящик с игрушками, ватой, лентами, лампочками, а также деревянный крест для установки елки.
Весело и шумно, с шутками-прибаутками мы устанавливали и наряжали нашу зеленую и пахучую красавицу. Мама проводила генеральную уборку после того, как елка сверкала своими нарядами и зажженными лампочками. Варила холодец и другие блюда: оливье, винегрет, уральские пельмени. Пекла пирожки с мясом, капустой, яблоками. Делала домашний торт "наполеон". Вкусный-превкусный!
Приходили гости, друзья семьи, соседи. Сначала провожали старый год, а с началом перезвона Кремлевских курантов в 24.00 звенели бокалами с шампанским, и каждый загадывал желание.

Василий Теркин

Первые подарки – книжки с цветными иллюстрациями, коробку цветных карандашей – подарили мне на день рождения.
За хорошую учебу и примерное поведение в первом классе меня премировали красным, небольшого размера томиком стихов Твардовского "Василий Теркин" с надписью, сделанной рукой моей первой учительницы: "За хорошую учебу и примерное поведение".
Многие тогда любили поэзию Твардовского. Я выучил его стихотворение "Награда". На новогоднем утреннике меня поставили на стул под висящие елочные игрушки, и я первый раз в жизни выступил перед публикой.
Нет, ребята, я не гордый.
Не заглядывая вдаль,
Я скажу: Зачем мне орден,
Я согласен на медаль...
Мне аплодировали офицеры, те, кто прошли войну и на кителе носили ордена и медали, которые воспел Твардовский. Кстати, у папы были медали "За отвагу", "За боевые заслуги" и орден "Красной звезды". Военнослужащие в советские годы гордились государственными наградами за участие в боевых действиях!
И вдруг целый красный томик Твардовского в подарок! С него начала создаваться моя домашняя библиотека. Я храню этот томик до сих пор. Получить такую красивую книгу в подарок в мае 1947 года было необыкновенным счастьем. Ее читал и перечитывал отец. Перечитываю этот томик я и сегодня!
Отец уделял мне много внимания все годы моей учебы. Сколько раз вечерами, видя, как я мучаюсь над решением задачи, он подсаживался за стол и просил объяснить ему содержание трудной задачки. Я рассказывал, он задавал мне несколько вопросов и... задача решалась сама собой.
Позднее, когда я учился уже в институте, он признался, что ни алгебры, ни тригонометрии не изучал, а помогал мне логическими рассуждениями. Логикой он владел железной. У него была великолепная память.
Если бы в то время наша семья переселилась на Арбат из Куликовки, то, подобно местечковым "гениям", он бы тоже закончил университет и мог бы добиться больших высот в жизни. Но Куликовка не Арбат. Русских парней из Куликовок в середине 1930-х правящая тогда русскоязычная элита в Москву не приглашала...

Советская военная комендатура

В 1947 году мы вернулись из Пхеньяна в город Канко. Папа служил теперь в городской военной комендатуре, одном из подразделений Советской администрации, контролировавшей в то время всю систему народных комитетов северокорейских властей. Мы жили в небольшом особнячке на две советские семьи недалеко от центра города и от комендатуры. Кругом жили семьями корейцы. Мы здоровались с ближайшими соседями, но говорить с ними не могли: не знали языка.
Отапливался наш дом зимой печкой на кухне. Она стояла в углублении в полу, и горячий дым из нее проходил под полом, согревая его и всю квартиру. Жизнь корейской семьи проходит на этом теплом полу, поэтому мебели в их жилищах мало: низенькие столики. Спали на полу на легких матрасах. Их прятали на день в шкафы. В советских семьях стояла обычная мебель. Спали мы в кроватях. А теплый пол любила в зимнее время наша кошка.
С детства я привык вставать рано утром. Жаворонок.
Помню, в Корее летом после окончания второго класса я частенько в воскресное утро вставал, одевался и тихо, чтобы не разбудить спящих родителей, выходил через парадную дверь на улицу.
Я садился на крылечко и наблюдал, как корейские крестьяне везут на быках овощи и фрукты со своих полей на базар. Всё меня интересовало в этой стране. Их бедная одежда. Босые ноги. Худые лица. Сильные, натруженные руки с вожжами. Их быки тянули двухколесные повозки, гружённые фруктами и овощами.
Ъ
В одно из августовских воскресений утром я сидел на крылечке, как вдруг раздался шум, крики. Быков и повозки стали принимать вправо, освобождая место для крупного быка с повозкой, несущегося напролом по улице. Я испугался, вскочил, прижался к двери, но прятаться не стал.

Бык с повозкой приближался, но промчался мимо. Его хозяин изо всех сил натягивал вожжи, пытаясь его остановить и утихомирить. Но он, взбешенный, с пеной, текущей изо рта, тащил его. Хозяин, откинувшись назад, ехал на подошвах босых ног по каменистой дороге, как на лыжах. Вскоре где-то впереди повозку удалось остановить, перегородив быку дорогу.

Ее обступила толпа. Я подбежал к ней, протиснулся вперед. На дороге сидел кореец. Он стонал, держа руками грязные ступни ног с оторванной от пяток толстой кожей. Кровь капала на дорогу. Идти дальше он не мог. Товарищи посадили его на одну из повозок и увезли, вероятно, в больницу Красного креста…
 

«БАТЯ»

Советскую военную комендатуру возглавлял полковник Скуба, добродушный и никогда не унывающий, крупного телосложения украинец, внешне похожий, как мне теперь кажется, на Тараса Бульбу. Выходец из украинской крестьянской семьи.
Это было время, когда в годы войны в начальники и командиры выбивался человек из народа. Он не отделял себя от своих подчиненных и жил их интересами. Он звал всех, кто был младше его, "сынками", "дочками". Они, офицеры и солдатики, звали его «Батей».

Его хозяйственность поражала. Вероятно, он не представлял себе воинской части без подсобного хозяйства. Появилась первая возможность, и он завел коровник; вторая – свиноферму. Назначил пару солдат, выделил им грузовичок ездить за кормами. И в комендатуре части появился дополнительный источник продуктов для солдат и офицеров.

Нужно было найти доярку. Он собрал жен военнослужащих:
– Завели мы коров. Можем организовать ежедневную раздачу молока детям. Но солдаты не умеют доить. Кто из вас может доить и согласиться поработать на коллектив на общественных началах?
Мама откликнулась и стала дояркой.

Полковник Скуба нередко захаживал на ферму.
– Люблю запахи коровника и свинофермы с детства, – признавался он.
Помогал маме солдатик тоже с Украины. Запомнил его имя и фамилию – Коля Савченко. Хороший парень. Познакомились мы с ним, когда я изъявил желание пойти с мамой посмотреть, как она доит коров. Он встретил ее, подал ей мыло, полил воду на руки, затем вручил полотенце.


– Феня, стульчик и ведра возле Буренки. А тебя как зовут: малыш?
– Юра.
– Хочешь посмотреть поросят – маленьких тепленьких с красными пятачками?
Пока мама доила коров, мы пошли смотреть поросят. Таких огромных, наверно, двухметровых свиноматок, как эта, я еще в своей жизни не видывал. К ней присосалось с десяток курносеньких хрюкающих поросят. Солдатик вытащил одного и вручил мне его – крикливого, визжавшего, отбивающегося от меня поросеночка – тепленького, верткого малышку. Я отпустил его, и он вмиг нашел сиську у матери.
– Шустренький. Из него выйдет толк. Смотри, как он ловко оттолкнул своих братиков! – сказал солдатик.

Так мы познакомились с дядей Колей.

Когда родители уезжали на праздничные вечера, Савченко отпускали из части к нам домой. Мы с ним ужинали, читали русские и украинские сказки. Он мастерски рисовал цветными карандашами рыбака с удочкой в украинской широкополой шляпе под деревом у озера. Мы с ним подружились. Он нередко катал меня на японском грузовике с дровяным отоплением, когда ездил за кормом для скота.

Ни о каком национализме и речи быть не могло в те времена. Никто не обращал внимания на национальность. Среди моих друзей были армяне, грузины, евреи. Все их отцы служили одному делу – строили социализм и защищали свою советскую Родину. Главным было – заслуги перед обществом, в армии – воинское звание и личные качества.

Где, когда и почему зародился в годы моей жизни национализм в стране, в которой все – и власть, и богатства, и заводы, и земля – принадлежало пролетариату и колхозному крестьянству – не пойму до сих пор...

В городе Канко советские дети ходили в среднюю школу пешком. Учащихся было много. Двухэтажное здание советской школы стояло рядом с корейским медицинским училищем. Школа не охранялась.

За пятерки в школе родители иногда премировали меня денежкой на обед в корейском частном ресторане. Я полюбил корейскую кухню. Заказывал большой поднос с маленькими чашечками приправ и большим блюдом вкусного риса. Официанты с улыбкой наблюдали, как русский мальчик мастерски орудовал палочками за столом.
 


СОВЕТСКИЙ ПИОНЕРСКИЙ ЛАГЕРЬ У 38-ой ПАРАЛЛЕЛИ


В Корее я впервые в жизни побывал в советском пионерском лагере. Это случилось летом 1947 года. Мы с отцом долго ехали на юг поездом – к 38-ой параллели, разделявшей Корею на советскую и американскую зоны оккупации.

Советская администрация создала пионерлагерь на базе католического женского монастыря. Его возвели на окраине небольшого приморского городка на склоне сопок на берегу теплого моря. Крутой берег моря заковали в каменный панцирь.
Монахинь вернули в Европу. Бесхозный монастырь привели в порядок и на лето собрали советских детей многих военнослужащих. Пионерским лагерем командовал советский капитан. Воспитателями, вожатыми, поварами служили солдаты и сержанты.
В день приезда в пионерлагерь нас собрали, построили в колонну и повели в солдатскую баню – большую и неуютную.

Я плакал в первую ночь в лагере. Мне почему-то стало себя очень жалко. Я плакал под одеялом. Когда немного успокаивался и снимал одеяло с лица, глаза упирались в высокий, как темное небо, потолок. «Бедный я пребедный! Первый раз в жизни остался один-одиношенек, без мамы и папы. Бросили меня одного!».

На следующий день подростков разделили на десять отрядов. Меня избрали председателем первого отряда самых маленьких октябрят.

У нас была просторная светлая столовая. Рядом стояли солдатские кухни на колесах. Кормили нас просто и сытно: хлеба вдоволь, суп или борщ, каша с мясом или рыбой, обязательно сладкий компот. Можно брать добавку.

Утро начиналось с построения на линейку. Каждый из десяти командиров отряда, начиная с меня, командира первого отряда, докладывал начальнику лагеря о готовности личного состава к проведению дневных мероприятий. Перед тем как строевым шагом подойти к начальнику лагеря, я отдавал, картавя, команду:
– Отряд, равняйся, смирно! – и строевым шагом топал на доклад к начальнику лагеря.

Со стороны наблюдать эту забавную сцену доклада малыша боевому офицеру, прошедшему войну, было, видимо, смешно. Ребята постарше улыбались.
Солдаты занимались с нами спортом, проводили соревнования, игры, водили нас в походы, зажигали костры, учили петь строевые и пионерские песни...
Водили каждый день к морю и, прежде чем пустить нас купаться, объясняли правила поведения, меры безопасности. Каждого спросили, умеет ли он плавать. Я сказал, что умею. Всех, кто не умел, собрали отдельно и стали учить плавать.
Потом обед. Отдых. Полдник. Спортивные соревнования и игра в футбол между двумя старшими отрядами. Мы болели каждый за свою команду.

Месяц пролетел незаметно. Когда папа приехал за мной, уезжать не хотелось. Не хотелось расставаться с товарищами, с солдатиками, с начальником лагеря. Мы привыкли к ним. Они стали нашими друзьями.
Это было лето 1947 года...


 
Глава 3. В КОРЕЕ, ОСВОБОЖДЁННОЙ ОТ САМУРАЙСКОГО ИГА


Буржуазные историки пытаются убедить нынешнюю молодежь в том, что война империалистических держав в Корее началась только в 1950 году и что начала ее Северная Корея. Однако реальные факты свидетельствуют совсем о другом...
Рабоче-крестьянская Красная Армия освободила Северную Корею от японских колонизаторов, американская армия – Южную.
Естественно, что советская армия и компартии социалистических стран поддерживали корейских трудящихся в их стремлении освободить север страны от феодалов и буржуазии.
Естественно, что финансовая олигархия приказала Трумэну поддерживать самые реакционные силы в Корее и помогать своему марионеточному правительству закрепить буржуазные порядки не только на юге, но на всём Корейском полуострове.
Если вспомнить историю начала ХХ века, то даже буржуазные историки вынуждены признать, что Корея была аннексирована милитаристской Японией в 1910 году под шумок нашествия «цивилизованных» европейских держав, включая царскую Россию, на Китай. Японской буржуазии требовался крупный военный плацдарм на континенте, чтобы, используя его, вместе с другими империалистами отгрызать куски пожирнее от Китая.
Японские колонизаторы взяли курс на полную ассимиляцию корейцев. Беспощадно грабили страну. Корейских мужчин вывозили в качестве рабской силы на шахты и рудники в Японию, а молодых кореянок загоняли в солдатские бордели. Мобилизованных в японскую армию корейцев в первую очередь гнали в атаки, на минные поля. Вот такая была самурайская "демократия". Как в фашистской Европе!..
Около трех лет советская армия держала Северную Корею под своим контролем. Советская гражданская администрация обеспечивала переход страны от частнособственнического строя к обществу, основанному на общенародной собственности. Корейская буржуазия и землевладельцы покидали Северную Корею и перебирались в Южную.

Как и во всех странах мира до сегодняшнего дня, в Корее шла острая классовая борьба. Повторю еще раз: во всех странах мира – как капиталистических, так и в социалистических. И эта война может остановиться на планете очень нескоро – через столетия. Не раньше, чем на всей планете установится и окрепнет многонациональная коммунистическая цивилизация. К сожалению, многие теоретики не желают этого понять по разным причинам...
 

***

К началу 1946 года Ким Ир Сен, избранный руководителем северокорейских коммунистов, возглавил формировавшийся государственный аппарат страны. В феврале был образован Временный Народный Комитет Северной Кореи.

Трудовая партия Кореи под его руководством проводила политические, экономические, идеологические реформы в интересах народных масс, а не в интересах буржуазии и землевладельцев, как в Южной Корее. В 1946 году объявили национализацию. Землю перераспределили в пользу мелких и бедных крестьянских хозяйств. 90 процентов предприятий к 1949 году были национализированы. Северная Корея избрала путь некапиталистического развития!

Вспоминая годы службы в военной комендатуре, отец рассказывал, что южнокорейская разведка при Временном правительстве Корейской Республики отправляла на Север своих агентов с целью организации убийства ряда крупнейших руководителей северокорейского режима во главе с Ким Ир Сеном. Покушения на всех этих деятелей действительно произошли весной 1946 года, но ни одно из них не увенчалось успехом.

Появлялись в разных частях страны листовки с призывами выступать против советского присутствия, наблюдались отдельные акции неповиновения. В целом новый режим не встретил серьёзного сопротивления. Большинство жителей Северной Кореи, если ещё не стало сторонником нового курса развития страны, то не было готово активно выступать против него. Многое было ещё не ясно.

В то же время на юге Корейского полуострова левая оппозиция уже к концу 1946 года развернула настоящую гражданскую войну против Временного правительства, привезённого из США, и против местных властей. «В акциях протеста на Юге участвовали десятки тысяч корейцев, а многие тысячи уходили в горы и вступали в партизанские отряды коммунистов. Ничего подобного на Севере не происходило», – так пишет о первых годах истории Кореи российский востоковед Андрей Ланьков в своей книге "Северная Корея: вчера и сегодня" (2000).

В Южную Корею американская администрация привезла своего ставленника Ли Сын Мана. Он много лет прожил в США. Преподавал в американском университете. Перед ним была поставлена задача укрепить проамериканский буржуазный режим на территории Южной Кореи. 15 августа 1948 года он провозгласил создание корейского государства в американской зоне оккупации.

Из книги Питера Дейла Скотта "Наркотики, нефть и война" (пер. с англ., 2012) я узнал, что многие китайские руководители Гоминдана, южнокорейские, южновьетнамские и прочие проамериканские марионетки Юго-Восточной Азии в первой половине ХХ века были тесно связаны с глобальными наркомафиями...
 

***

В Северной Корее была создана коммунистическая партия. Она объединилась с другими партиями. Прошел первый съезд объединившихся партий – Трудовой партии Северной Кореи (ТПСК); она помогала обеспечивать советским комендатурам строгий контроль над происходящими в стране событиями.

Первые подразделения регулярной северокорейской армии создавались под непосредственным руководством советских офицеров. Она оснащалась современным японским и советским вооружением. Официально же о создании северокорейской армии было объявлено только в феврале 1948 года. Советские военные власти оказывали северокорейскому руководству разнообразную поддержку и помощь в решении многочисленных проблем.

Позже отец рассказывал мне, что советская военная администрация следила за общественным порядком в Северной Корее. Из СССР в Корею были командированы сотни советских корейцев с семьями. Они закончили советские вузы, и теперь работали на различных должностях в гражданской корейской администрации. Многие из них были женаты на русских женщинах и дома разговаривали по-русски.
В стране восстанавливалось народное хозяйство. Развивалась традиционная народная культура. Корейские дети ходили в школы. В СССР на учебу поехали учиться сотни корейских студентов. Жизнь в стране постепенно налаживалась...
 


ОБРАЗОВАНИЕ КОРЕЙСКОЙ НАРОДНО-ДЕМОКРАТИЧЕСКОЙ РЕСПУБЛИКИ


В апреле 1948 года была принята Конституция Северной Кореи. В августе проведены выборы в Верховное народное собрание.

9 сентября в Южной Корее американская оккупационная администрация объявила о создании Южнокорейского государства.

В ответ Трудовая партия Кореи 15 сентября того же года провозгласила Корейскую Народно-Демократическую республику (КНДР). Этот день стал всенародным праздником корейских трудящихся.

Отец взял меня, мальчишку, на митинг, проводимый в честь провозглашения КНДР на каком-то большом зеленом поле или стадионе. На трибуне, сколоченной из досок и украшенной флагами, стояло десятка два руководителей местной и центральной власти. Первым выступил глава правительства и партии Ким Ир Сен (1912-1994).
Тогда в сентябре подобные митинги проходили во всех городах и селах Кореи. Много красных флагов. Традиционные драконы в 10-20 метров длиной, со страшными зубастыми мордами летали по улицам празднично убранного города. Каждым из них управляло по 10-15 человек.

Детскими глазами видел я, как радовался корейский народ обретенной свободе, как на обломках колониализма рождалось новое некапиталистическое государство, которому было суждено высоко держать знамя социализма и оберегать его в этой малюсенькой стране, прикрытой советским ядерным зонтиком.
Ким Ир Сен проживет долгую и героическую жизнь. Сын христианского активиста, партизан и партизанский командир, офицер Советской Армии станет правителем и "Великим Вождем Северной Кореи"...
 

***


Неофашизм поднимал голову в Западной Европе и Америке после объявления СССР империалистическими государствами "холодной войны". Накануне провозглашений двух корейских государств – 18 августа 1948 года, Вашингтон принял секретную Директиву Совета Национальной Безопасности США 20/1 (известную ныне как "Доктрина Алена Даллеса") – план подрыва международного коммунистического и рабочего движения в капиталистических странах и уничтожения строящейся русской социалистической цивилизации.

В ней ставилась задача «сократить до разумных пределов несоразмерные проявления российской мощи...». Сателлитам должна быть предоставлена возможность коренным образом освободиться от русского господства, выйти из-под российского идеологического влияния; должен быть основательно разоблачен миф о СССР как выдающемся источнике надежды человечества на улучшение, следы воздействия этого мифа должны быть полностью ликвидированы.

В декабре 1948 года Сталин вывел советские войска из Северной Кореи. Трумэн, президент США, вывел американские войска из Южной Кореи...
 

ПОБЕДА КИТАЙСКОГО НАРОДА


Финансовая олигархия Запада потеряла в 1949 году Китай. Империалисты грабили его долго – более ста лет.
Под руководством компартии китайский народ изгнал Чан Кайши и его банду из страны. Он бежал на остров Тайвань. 1-го октября 1949 года Мао Цзэдун объявил об образовании нового государства – Китайской Народной республики.
В Южной Корее реакционный проимпериалистический режим Ли Сын Мана пытался подавить народно-освободительное движение за освобождение юга от националистов. Тысячи борцов за свободу Кореи были расстреляны, тысячи находились в застенках. Так в Южную Корею пришла наконец «буржуазная демократия»!
Понимая, что борьбу за независимость страны от империалистических держав Запада невозможно задушить, пока существует свободная Корейская Народная Демократическая республика (КНДР), спецслужбы и Пентагон начали готовить войну против Северной Кореи. Ее территория нужна была им как плацдарм для провокаций и войны с Китаем и СССР. Спецслужбы разрабатывали план военного вторжения войск США и их сателлитов в Корею.

Все сказки о том, что именно КНДР первой начала войну, распространяемые на Запада в течение многих лет, придуманы стратегическими холопами олигархии для того, чтобы хоть как-то оправдать поражение объединённых вооружённых сил империалистических государств в этой локальной войне с "мировым коммунизмом".
Мировая система империализма переживала тяжелые времена. Мировая финансовая олигархия утратила контроль над экономикой одной третьей суши планеты (СССР, Восточной Европы, Кореи и Китая). Крошились колониальные империи – британская, французская, бельгийская, нидерландская. Провозгласили независимость Индия, Пакистан и Индонезия.

Антиколониальное брожение охватило всю Азию, Африку и Латинскую Америку. Такого тотального поражения в самом начале "холодной" мировой войны, развязанной по приказу сионистских кругов Запада Черчиллем и Трумэном, не ожидали ни в Лондоне, ни в Вашингтоне.

В 1949 году в СССР испытали атомную бомбу, и США утратили монополию на владение оружием массового поражения. Народы России, Украины и Белоруссии залечивали раны, нанесенные фашистскими ставленниками мирового империализма. СССР помогал странам Восточной Европы строить новую жизнь на базе коллективной социалистической собственности.

В эти самые тяжелые послевоенные годы в стране Советов работали школы. В вузах и техникумах готовились молодые кадры советской интеллигенции, в профтехучилищах – грамотные кадры квалифицированных рабочих. Ускоренными темпами создавался многонациональный образованный класс, способный взять в свои руки экономику, науку, образование, медицину, культуру, литературу советской державы, государства рабочих, служащих и колхозников.

По всей стране и в дальневосточных гарнизонах проходили обучение военному делу сотни тысяч новобранцев, призванных в Советскую армию заменить демобилизованных ветеранов войны и готовых защитить свою родину от новых угроз, сыпавшихся, как из рога изобилия, от империалистических государств Запада.
Партия и правительство во главе со Сталиным не отказались в те тяжелые времена от задачи строительства коммунизма. Так в СССР называли тогда задачу РАЗВИТИЯ НЕКАПИТАЛИСТИЧЕСКОЙ ЦИВИЛИЗАЦИИ на планете.

Советское руководство понимало, что для выполнения этой задачи необходимо, во-первых, создать мощную современную материально-техническую базу советского государства, опираясь на собственные силы, поскольку Запад категорически отказался от научно-технического сотрудничества со странами некапиталистической ориентации; во-вторых, в ходе строительства этой базы сформировать новую всесторонне развитую личность, сочетающую в себе духовное богатство, моральную чистоту и физическое совершенство. Эти цели мы можем обнаружить, кстати, и в русско-ведической "Велесовой книге", и в русском православии.

Постановку таких грандиозных задач могло позволить себе поставить только государство, развивающееся на основе коллективной, общенародной собственности, избавившее населения от тотальной диктатуры буржуазии и помещиков, капиталистической эксплуатации. Подобных задач не выдвигало и не может выдвинуть до сего времени ни одно так называемое "цивилизованное, демократическое" государство в мире, включая и современную буржуазную Россию.

Мое поколение русских шестидесятников-интернационалистов приняло самое активное участие в реализации этих грандиозных задач в послевоенные десятилетия. Русскоязычное поколение шестидесятников-инородцев пыталось сорвать это планы и затем бежать от законного возмездия в Израиль, Европу.
 

***

Не предполагал я, что трехлетнее пребывание нашей семьи в Северной Корее после Великой Отечественной войны круто изменит мою жизнь. Корея стала магнитом, который в будущем притянет меня к изучению восточной культуры. С наслаждением я буду изучать мусульманскую культуру во время работы военным переводчиком в Египте. Там я выучу разговорный арабский язык, с наслаждением буду слушать арабскую музыку. Напишу воспоминания об эпохе президента Гамаля Абдель Насера, принявшего решение о строительстве арабского социализма.

Позже увлекусь буддийской культурой, стану поклонником Агни-Йоги, познакомлюсь с учениями Вернадского, Рериха, Льва Гумилева; увлекусь теософией, перечитаю все труды Е.П. Блаватской на английском языке и напишу две книги о ее вкладе в западную и русскую культуру. С главами из этих книг тоже можете познакомиться на рериховском сайте Орифламма...

Буддийский храм на окраине Канко научил меня, русского, уважению к чужим языкам, культурам и учениям. Там, в Корее, я прошел науку жизни среди людей, отличающихся от русских традициями, обычаями, складом жизни – практическому интернационализму.
Эта наука уважения к Востоку через двадцать лет победит во мне тягу к Западной культуре и литературе, и я выучусь на востоковеда и защищу диссертацию о национально-освободительной борьбе народов юга Африки.

А все начиналось с буддийского храма на холме в городе Канко...