Про гвельфов, сервитов и Святого Перегрина

       Исторический очерк. Путешествие во времени по средневековой Италии.

   Старинный Форли, расположенный на Эмилиевой дороге, что примерно в 12-ти милях от побережья Адриатического моря, был как на вулкане. Ремесленники, горожане, простолюдины-представители различных сословий собирались в небольшие кучки, эти кучки сливались в толпы, подобно ручейкам вливающимся в реку. Народ шумел, громко что-то обсуждал, отчаянно жестикулировал, у многих в петлицах замечены были красные розы, что явно указывало на симпатии толпы к гвельфам-сторонникам папской власти. На святом престоле тогда был папа Мартин IV. В Форли сегодня должен был прибыть великий пропагандист Ордена сервитов, его генеральный настоятель, Филипп Бенизи да Домиани. Был год 1283-й от Рождества Христова.

   Противостояние власти клирикалов с понтификом во главе с одной стороны и светской властью в лице императоров Священной Римской империи с другой продолжалось уже давно, собственно после того как вдова последнего лангобардского короля Адельгейда, ища помощи от преследования сильных вассалов обратилась к саксонскому герцогу и избранному королю Германии Оттону I Великому и отдала власть в Итальянском королевстве в его руки, а тот по примеру Карла Великого настоял на том, чтобы его короновал сам Папа Римский Иоан XII в Риме в 962-м году и объявил защитником папства, водрузив на его голову Железную корону (хотя, собственно, корона была из чистого золота, но имела лишь железный обруч, якобы выкованный из гвоздя вбитого в Крест Спасителя на Голгофе). Но уже при жизни новоявленного императора Священной Римской империи, главы Первого Рейха, начались его разногласия с папой, каждый хотел неограниченной власти на подконтрольной ему территории. Так на полтысячелетия Италия стала ареной глобального политического конфликта имперского монархизма и папской теократии...

   В декабре 1140-го года решалась судьба престола империи, поскольку предыдущий император не имел сыновей, претендентов было двое-представители княжеских родов Германии, а именно зять умершего императора Лотаря II-герцог Баварский и Саксонский по имени Генрих из рода Вельфов и младший брат герцога Швабского Фридриха из рода Гогенштауфенов по имени Конрад. Конрад взял в осаду Вейнсберг-родовой замок Вельфов и вынудил Генриха сдаться. Именно при осаде Вейнсберга произошёл эпизод, который вошёл в историю под названием "подвиг верных жён Вейнсберга". Конрад, как победитель, ставший императором Конрадом III, великодушно объявил, что все лица мужского пола будут казнены, а женщины могут выйти из крепости с тем, что у них самое дорогое и что они смогут вынести на себе, тогда женщины взяли своих мужей на плечи и вышли из замка. Старший брат Конрада Фридрих был возмущён, говоря, что указ распространялся только на имущество, на что брат ответил засмеявшись: "Королевское слово неизменно!"

   Итальянским городам надо было определиться, сторону какого претендента на престол взять в союзники. Те, кто поддержал папу, стали звать себя гвельфами-искажённый латинизм от немецкого "Hie Welf!"-"За Вельфов!", в основном это были ремесленники и горожане (пополаны), а сторонники императорской власти назвались гибеллинами-так же латинизированное название немецкого клича: "Hie Waibling!"-исказив название родового замка Гогенштауфенов. Как правило, это были представители аристократии (нобели), но чёткого классового разделения между гвельфами и гибеллинами не было...

   Но достаточно исторических справок из далёкой предыстории описываемых здесь событий. Давайте обратимся к событиям более близким, предшествующим прибытию в Форли папского проповедника Филиппа Бенизи.

   Дуранте дельи Алигьери, создатель "Божественной комедии", был активным сторонником движения партии белых гвельфов и за это подвергся изгнанию из своего родного города-Флоренции. Прожив остаток своей жизни в изгнании Данте ненавидел всех, кто принадлежал к партии гибеллинов и это отразилось на его творчестве. Прогуливаясь в первой части своего произведения по аду вместе со своим гидом, посланным ему его возлюбленной, Беатриче-римским античным поэтом Публием Вергилием Мороном, который кстати, судя по его "Буколикам", любил мальчиков, что не помешало Данте поселить его в Лимб-это первый круг ада, т. е. место куда попадают некрещёные младенцы и праведные люди, жившие до пришествия в мир мессии-Иисуса Христа, которые были некрещёные в силу обстоятельств не зависящих от них, которые не могли узреть Спасителя и услышать Слово Божие, одним словом, Лимб-это кусочек рая в аду. Но пусть это останется на совести поэта...Нас больше интересует восьмой, предпоследний круг ада. К слову, в последнем девятом, на самом дне ада, по представлению Алигьери, пребывал Люцифер-падший ангел, восставший против Бога и предавший его, а также самые главные предатели в истории человечества: Иуда Искариот-предавший Христа, Кассий и Брут-убийцы Цезаря, наверное где-то там, в поясе Антенора-месте где мучаются предатели Родины и единомышленников и наши соотечественники: князь А. М. Курбский, генерал А. А. Власов, первый президент России Б. Н. Ельцин, где-то там, вероятно, готовится место для М. С. Горбачёва...

   В восьмом круге ада, который в свою очередь, тоже поделён на десять рвов, где в каждом рве мучаются грешники рассортированные по своим грехам, за которые попали в ад, в восьмом рве пребывают лукавые советчики. Именно там Данте повстречал сеньора Гвидо да Монтефельтро-кондотьера и политика, современника Данте. Средневековые кондотьеры-это как предводители современных ЧВК (частных военных компаний), которые созывали и распускали отряды (компании)наёмников, заключали договоры (кондотты) на ведение военных операций, получали деньги ( итал. soldo-плата, отсюда название-солдат) и расплачивались с наёмниками-солдатами.

   К описываемым здесь событиям, по прошествии лет идеологическая направляющая борьбы гвельфов и гибеллинов стала терять свою актуальность, многие авантюристы и политики прикрываясь знаменем борьбы за власть папы или императора на самом деле преследовали свой интерес. Так, большие города вели борьбу с менее значительными и друг с другом, дворянство-с гражданами и между собой, богатые граждане (popolo grasso) с бедными (popolo minuto), община-с тиранами, тираны-друг с другом и папой. Так, в северной Италии гвельфский Милан боролся с гибеллинской Павией, в Тоскане противники гвельфской Флоренции-Пиза, Сиена, Лукка и Ареццо-придерживались гибеллинства. К гибеллинам принадлежала обыкновенно феодальная аристократия, хотя и в этой среде были гвельфские фамилии. Республики чаще всего принадлежали к партии гвельфов, поэтому тираны в большинстве случаев были гибеллинами.

   Во второй половине XIII-го века, с помощью французов, папство наконец одолело династию Гогенштауфенов. Это выразилось в том, что если раньше был обязателен церемониал, при котором император должен быть коронован Папой Римским, то теперь германские монархи сами стали провозглашать себя императорами Священной Римской империи без участия папы. На территории Апеннин стало расти влияние Франции. Этому способствовало и то, что на папском престоле находился профранцузский понтифик, француз по происхождению, в миру-Симон Монпитьи де Брион, папа Мартин IV. Вполне естественно, стала нарастать волна народного негодования против засилия французов, которую, воспользовавшись ситуацией, возглавили противники папы-сторонники императора, гибеллины. В 1282-м году граф Гвидо да Монтефельтро, вкупе с гибеллинами вступил в Романью и в большинстве её городов поднял восстание против французского папы. Мартин IV послал в Форли-оплот гибеллинов, французских наёмников во главе с опытным и храбрым французским дворянином по имени Жанн д'Эпп, или на итальянский манер, Джованни д'Аппиа, закалённым в боях рыцарем и одним из славнейших полководцев Франции, даровав ему титул "граф Романьи". К французским наёмникам присоединились итальянские гвельфы. Джованни взял Форли в осаду. Но ему противостоял хитроумный и проницательный кондотьер и военноначальник, уже довольно немолодой и опытный, возраст которого на тот момент был около 60-ти лет, сеньор Монтефельтро.

   Джованни стал искать изменников среди жителей Форли, которые сдали бы ему город и открыли ворота. Но Гвидо был искушённый в интригах и был осведомлён о всех действиях своего соперника. Он нашёл группу людей, которые заключили с д'Аппиа ложный договор о сдаче города и крепости. Первого мая 1282-го года мессер Джованни, как было условлено, с рассветом подошёл к стенам города и разделил своё войско на две части, первую часть мнимые сторонники французов впустили в город открыв ворота, а вторая должна была ждать условного сигнала, чтобы в случае надобности прийти на помощь. Не встретив в городе ни какого сопротивления французы и их союзники, гвельфы, занялись разбоем, грабежами и разбрелись по улицам Форли. Уверовав в лёгкую и быструю победу люди д'Аппиа предались пьянству, а люди Монтефельтро тем временем выйдя из города неожиданно напали на вторую часть войска французов и наголову их разбили. После этого уже солдаты Гвидо разделились на две части, одна часть осталась в засаде на том самом месте, где был лагерь Джованни у стен города, а вторая вошла в город и устроила форменный разгром потерявшим способность к сопротивлению сторонникам понтифика. Когда люди французского дворянина поняли, что стали жертвами обмана со стороны жителей Форли, то кто мог, устремились к тому месту, где должны были их ждать свои соплеменники и союзники, но там их ждали люди Гвидо сидевшие в засаде. Так наёмное войско папы Мартина IV потерпело жестокое поражение и понесло большой урон под стенами Форли от рук солдат кондотьера Гвидо да Монтефельтро. Хотя граф Романьи, Джованни д'Аппиа, с небольшим числом своих сторонников избежал гибели.

   Одним из соратников сеньора Гвидо был богатый житель Форли, сторонник антиклерикальных идей и ярый противник папской власти, аристократ из рода Лазиоси. Дело в том, что узнав о поражении мессера д'Аппиа папа Мартин IV стал сорить церковными деньгами, набирая огромное число наёмников и отправлять их в Романью, чтобы продолжить войну с гибеллинами Форли. Это принесло свои плоды. В середине марта 1283-го года удалось при помощи подкупа властей захватить союзника Форли-город Червию, заплатив из церковных денег тысячу двести золотых флоринов. Тогда и Форли сдался церкви в мае 1283-го года, на условиях сохранения безопасности жителей и имущества, выхода графа да Монтефельтро и разрушения укреплений. Гвидо вышел со своим войском из Форли с целью продолжить борьбу с французами и гвельфами, но оставил в Форли своего наместника-сеньора Лазиоси.

   Население Форли было достаточно пёстрым, естественно большинство составляли popolo minuto-бедные граждане, мелкие ремесленники, крестьяне с окраин и пригородных поселений, которые либо нанимались на работу к зажиточным ремесленникам, либо жили своим ремеслом, либо крестьянским полунатуральным хозяйством. При власти папы они получили некоторые послабления при выплате различных налогов и оброков натуральными сельхозпродуктами, обычно это была десятина-десятая часть доходов. В то время, как нобели-богатые сеньоры и аристократия пытались увеличить различные выплаты с пополанов, т. е. с простолюдинов, чтобы обеспечить своё безбедное существование. Папе Римскому Мартину IV пришла в голову хорошая мысль, послать в Форли знаменитого проповедника Филиппа Бенизи, дабы окончательно склонить общественное мнение большинства на свою сторону.

   Филипп Бенизи в монашеской одежде, в сопровождении двух молодых монахов-сервитов, шёл к базилике аббатства Сан-Меркуриале, опираясь на посох. Яркое летнее солнце уже изрядно припекало и хотя до полудня было ещё более двух часов кирпичная кампанила-величественное сооружение более ста браччо в высоту, колокольня выстроенная на территории аббатства почти не отбрасывала тень и не спасала от жары. Но несмотря на жару площадь перед базиликой была забита до отказа. Шумевшая толпа завидев генерала 5-го порядка ордена сервитов сразу притихла и расступилась освобождая дорогу ко входу в базилику трём людям в чёрных хабитах. Старец осенил толпу крестом и несколько раз поклонился благодарным форлийцам. Филиппу Бенизи не хватало несколько недель до полувекового юбилея, но выглядел он гораздо старше своих 49-ти лет. В эти полвека его жизни уместилось достаточно много событий. Родился он 15-го августа 1233-го года в богатом квартале Флоренции на левом берегу реки Арно, квартал так и назывался-Ольтрарно, буквально "за Арно", в дворянской семье Джакомо Бенизи и Альбаверде Фрескобальди. Учился философии и медицине сначала в Париже, а потом в Падуе, изучал трактаты и труды античного медика Галена, получил докторскую степень в 1253-м, но стремление к служению Богу подвигло его не к жизни лекаря, а к монашеской жизни. В 1254-м году он поступил в монастырь Монте Сенарио в качестве монаха-мирянина ордена сервитов, слуг Девы Марии, где позже принял постриг. Он был рукоположен в священники в Сиене в 1258-м году.

   Будучи искренне верующим и исключительно порядочным человеком, в котором сочетались острый ум, ораторское искусство и большая работоспособность, Филипп довольно быстро получил расположение и уважение как со стороны настоятелей ордена, так и со стороны прихожан. 5-го июня 1267-го года он был избран генеральным приором сервитов. При нём были пересмотрены все уставы ордена, слуги Девы Марии стали нищенствующим орденом, т. е. вся его деятельность была основана исключительно на милостынях и подаяниях, все монахи ордена брали обет безбрачия (целибат) и исключительно аскетического безвозмездного служения Деве Марии и католической церкви. Он, совместно с монахиней Джулианой Фальконьери, основал женскую ветвь ордена. Под его руководством орден распространился по территории Италии и Франции. В 1269-м году в его жизни был весьма значимый эпизод, умер папа Климент IV (29 ноября 1268-го года) и в Витербо, что примерно в 60-ти милях к северу от Ватикана, проходил самый продолжительный в истории католической церкви конклав кардиналов ( с 29 ноября 1268 г. по 1 сентября 1271 г.)по избранию нового главы всех католиков. Тот конклав растянулся на долгих 34 месяца и закончился тем, что городские магистры были вынуждены сначала изолировать участвовавших в выборе папы кардиналов, дабы пресечь давление извне, а спустя год, видя безысходность затянувшихся выборов, урезали кардиналам хлеб и воду, т. е. попросту стали морить их голодом, результатом чего стало избрание Теобальдо Висконти Папой Римским Григорием X. По сути это был первый пример "компромиссных" папских выборов. До того как кардиналов изолировали, одним из претендентов на папский престол был Филипп Бенизи, но он посчитал себя недостойным столь высокого назначения и укрылся в пещере называемой сегодня-Гротта ди Сан-Бенизи в Баньи, это недалеко от Сиены, на горе Амиата.

   В 1274-м году, во время Второго Лионского Собора, дабы воспрепятствовать распространению ереси, было запрещено создание новых нищенствующих орденов и подавление старых, за исключением уже узаконенных папской властью-доминиканцев, францисканцев, августинцев и кармелитов. Однако Филипп вмешался в постановление Собора, отстаивая интересы ордена сервитов. В 1276-м вновь избранный папа Иннокентий V в письме к Бенизи объявил орден подавленным и его настоятель отправился в Рим, чтобы встать на защиту прав ордена, но до прибытия Филиппа в Ватикан папа Иннокентий V умер...За Иннокентием V последовало короткое папство Адриана V, а затем на папский престол пришёл Папа Римский Иоан XXI. Кстати из-за ошибки в нумерации папы Иоана XX вообще не существовало...

   Настойчивость Бенизи в конечном итоге привела к тому, что новый папа Иоан XXI восстановил порядок сервитов. За Иоаном XXI последовал папа Николай III, а после его смерти 22-го августа 1280-го года от инсульта, в результате острой борьбы на кардинальском конклаве среди проитальянской и профранцузской группировками, благодаря вмешательству француза Карла Анжуйского, бывшего на тот момент королём Сицилии, и заключившего во время конклава двух кардиналов в тюрьму, на папский престол 23-го марта 1281-го года был избран француз Симон Монпитьи де Брион, получивший имя понтифика Мартина IV. При чём и здесь не обошлось без казусов, при составлении именных списков два папы бывшие на папском престоле между IX и X веками носили имя Марион I и Марион II, но по ошибке стали именоваться как Мартин II и Мартин III, а Мартин IV, будучи фактически по нумерации вторым стал четвёртым.

   Изначально папа Мартин IV хотел послать Филиппа Бенизи с проповедью на Сицилию, но Сицилия взбунтовалась против короля Карла и французского засилия в день католической Пасхи 30-го марта 1282-го года и слуга Девы Марии вынужден был переправиться из Палермо на юг Италии. Путь с юга Италии был долгим. Пробыв короткое время в Риме Филипп Бенизи решил посетить родную Флоренцию, где и получил извещение от папы с пожеланием примирить  гвельфов и гибеллинов в городах Романьи. Настоятель ордена сервитов побывал с проповедью в Римини, Червии и Чезене. Всадники мессера д'Аппиа, осаждавшего в то время замок Мельдола, в котором укрылись, выйдя из Форли воины Монтефельтро, препроводили сервитов-Филиппа и его спутников из Чезены до Форли, но в самом городе Бенизи и его сподвижники наотрез отказались ехать в повозке и остаток пути до базилики проделали пешком.

   Истинно говорят, что внешность часто бывает обманчива. Маленький человек в монашеской одежде явно не производил впечатление великого оратора и проповедника, некрасивое лицо с маленьким, как у птенца клюв, носом, залысины, глубокие морщины и маленькие угольки уставших глаз, но общение с этим человеком переворачивало сознание людей, даже непонятная латынь-предок всех языков романской группы, а в то время латынь уже звучала для итальянцев-как для нас старославянский, во время католической мессы была в его устах бальзамом для верующих. Жизнь пополана, горожанина-простолюдина в средневековой Италии проходила весь световой день в трудах и заботах и прерывалась лишь на приём пищи и на молитву. О начале богослужения-мессы, можно было узнать по ударам колокола на компаниле. Несмотря на жару многие остались ждать мессу на площади терпеливо отслеживая время по движению тени гномона-стержня солнечных часов, расположенных прямо перед ратушей аббатства Сан-Меркуриале. Башенных часов на самой ратуше тогда ещё не было, первые механические башенные часы в Италии и третьи в Европе появились на родине Бенизи во Флоренции в 1300-м году. Вообще, первые часы на башне в Европе появились в Англии, в Вестминстере в 1288-м году, затем в Кентерберийском аббатстве в 1292-м году. Они были с одной часовой стрелкой, к тому же показывали время с большой погрешностью.

   Филипп и его спутники отказались от отдыха и приёма пищи до мессы. Базилика аббатства была забита прихожанами так, что яблоку негде было упасть. Наконец сопровождаемый входным песнопением появился приор сервитов, поддерживаемый с одной стороны одним из его спутников, а с другой аббатом настоятелем Сан-Меркуриале. В базилике наступила гробовая тишина. Казалось было слышно, как капельки пота от нестерпимой удушливой жары стекая по лицам, рукам, спинам прихожан, пропитывая насквозь одежду, падали на каменный мощёный пол храма. Филипп начал мессу словами на латыни:-"Lavabo inter innocentess manus meas." ("Умываю руки свои между невинными"),- и окропил святой водой стоящих в первых рядах горожан...

   Месса шла своим чередом по экстраординарному чину: обряд покаяния, Символ Веры, проповедь...Во время преломления хлебов и подготовки к причастию в базилику вошла группа молодых людей громко разговаривая, жестикулируя руками и расталкивая прихожан. Молодые люди сильно отличались своим внешним видом от большинства присутствующих на мессе форлийцев. Пополаны и плебса были в основе своей коротко стрижены, одеты: мужчины в холщёвые рубахи "котта" со шнуровкой посередине или сбоку, женщины в длинные платья до щиколоток, одетых на нижние женские рубахи-"камизы", холщёвые штаны пополанов-мужчин одевались на короткие льняные "брэ"-нижнее бельё средневековья, а на ногах большинства были тряпичные "шоссы" подшитые на подошве кожей: у мужчин короткие, у женщин до колен, которые подвязывались тесьмой на икрах, либо, в основном у нищих и плебсы-примитивные деревянные башмаки, больше похожие на колодки. Вновь вошедшие молодые люди имели длинные, до плеч, локоны расчёсанные на пробор гребнем, одеты все были в "котту" из тонкого крашеного сукна, вместо шнуровки застёгнутые на пуговицы, не смотря на жару, по последней моде на "котту" была одета "сюркотта"-дословно "поверх котты", которая отличалась от нижней "котты" более контрастным окрасом, на ногах была кожаная обувь, все имели кожаные пояса с прикреплёнными на них кинжалами в ножнах, другое оружие, после выхода из города солдат Монтефельтро, носить было запрещено.

   В толпе мажоров выделялся красивый статный молодой человек с загорелым лицом и чёрными , как смоль, локонами. Это был сын близкого друга Гвидо Монтефельтро наместника Форли, из числа нобелей поддерживающих гибеллинов, сеньора Лазиоси. Его имя было-Перегрин.
   -Ну и где здесь прислуга французских псов?-громко воскликнул он и направился к священникам. Видя дерзкого и агрессивно настроенного сына наместника, одного из влиятельных людей Форли, аббат-настоятель попытался выйти ему на встречу, но Прергрин грубо отстранил его со своего пути и указывая на Филиппа вызывающе спросил,-это ты слуга французика надевшего кольцо рыбака по приказу Анжуйского?
   -Я слуга Славной Девы, чью траурную одежду ношу. Мой образ жизни и образ жизни моих братьев-сервитов подобен жизни апостолов согласно предписаниям Правил Святого Августина,-спокойно ответил Бенизи.
   И тут произошло экстраординарное событие, дошедшее до нас через века. Перегрин замахнулся и с силой ударил ладонью по щеке монаха-сервита, который был ниже его почти на целую голову.
   -Убирайся к Мартину, Форли не нуждается в твоих проповедях...
   Но паства пришла в движение. Несколько человек из числа прихожан сорвались с места и схватили Перегрина за руки, часть молодёжи из числа вновь пришедших поспешила к нему на помощь, но между ними и сыном наместника встал аббат-настоятель, спутники Филиппа и несколько монахов-певчих аббатства Сан-Меркуриале участвовавших в мессе. Возгласы гнева и негодования посыпались со стороны толпы прихожан. Филипп продолжал держать в руках распятие, по его виду трудно было определить, что что-то случилось, он сохранил полное спокойствие и попросил прихожан отпустить молодого человека.
   -Моя вера в Творца и непорочную Деву Марию обязывает меня к смирению и покаянию. Мы находимся в Храме Господнем, это не место для ссор и гнева, если Вам угодно ударьте меня по другой щеке, но затем удалитесь, чтобы я смог завершить мессу.
   Перегрин пристыженно опустил голову, поняв, что в гневе совершил нелицеприятный поступок, развернулся и пошёл к выходу под гневные выкрики толпы. В тот же вечер он по совету отца и друзей боясь волнений со стороны гвельфов и почитателей папского проповедника, незаметно удалился из города.
                ___  ___  ___

   Год 1325-й от Рождества Христова. Северная Италия.
   Благодаря таланту Гомера, рапсода, сказителя эпических поэм из Древней Греции до нас дошла история войны, которая разразилась из-за яблока, подкинутого богиней раздора Эридой и стало причиной ссоры трёх богинь с Олимпа-Геры, Афины и Афродиты. Так началась Троянская война. Благодаря таланту Джонотана Свифта, англо-ирландского писателя-сатирика XVII-XVIII вв. нам известна ещё одна война, которая началась из-за пустяка, сказочные народы Лилипутии и Блефуску рассорились из-за того, что не могли решить с какого конца разбивать варёное яйцо, тупого или острого.

   Но и в реальной истории были войны, которые начинались из-за пустяка. Например, один из вооружённых конфликтов в ходе длительного противостояния гвельфов и гибеллинов. Этот эпизод стал причиной гибели более 2000 человек и получил известность как иллюстрация человеческой воинственности, тщеславия и глупости. Противостояние произошло в 1325-м году в Италии между соперничающими городами-государствами Болонья и Модена. В историю оно вошло под названием "Война из-за дубового ведра". Поводом одного из самых крупных сражений средневековья возле итальянского замка Цапполино послужила кража деревянного дубового ведра. Несколько солдат Модены пользуясь неразберихой пробрались в Болонью и украли ведро с колодца, который был в центре города, рядом с воротами Сан-Феличе, а потом вернувшись в Модену, с гордостью его там демонстрировали. Болонцы возмутились сим фактом и потребовали вернуть ворованное ведро. Моденцы отказались и Болонья объявила им войну, которую кстати и проиграла, а копия дубового ведра до сих пор хранится как трофей в компаниле Торре делла Гирландина кафедрального собора в Модене.

   В это же время, когда моденцы и болонцы убивали друг друга из-за ведра, на юго-восточном направлении по Эмилиевой дороге, примерно в дне пешего пути, в уже знакомом нам Форли, в образованной здесь лет 30-35 назад общине слуг Девы Марии, новый настоятель ордена сервитов пребывал в очень скверном расположении духа. Сильные боли в левой ноге не давали ни о чём думать и ни на чём сосредоточиться, старец не мог ни есть не спать, но при этом терпеливо продолжал исполнять взятую на себя епитимию, добровольно взятое на себя наказание во искуплении греха совершённого в молодые годы, а именно, он возложил на себя обязательство, во имя Девы Марии, никогда не сидеть, если в этом нет необходимости, молитву он читал либо коленопреклонённо, либо стоя, даже пищу старец принимал стоя, и только отходя ко сну принимал горизонтальное положение. Грех его заключался в том, что будучи молодым ударил в храме Господнем во время мессы уважаемого проповедника и тогдашнего настоятеля ордена сервитов-Филиппа Бенизи. Нынешний глава сервитов и был тот дерзкий юноша Перегрин Лазиоси.

   Много воды утекло с того памятного жаркого летнего дня  в далёком уже 1283-м году. На папском престоле, после папы Мартина IV ещё семь человек примерили на себя "перстень рыбака"-один из обязательных атрибутов понтифика в память об апостоле Петре, бывшем до встречи со Спасителем простым рыбаком. Начало XIV века, это и начало "авиньонского пленения пап", когда резиденция папы находилась во французском Авиньоне, а не в Ватикане, которое продолжалось до 1377-го года. На папском престоле в этот 1325-й год был сын сапожника, француз Жак д'Юэз, родом из города Каора (именно изделие виноделов этого города называется кагор, который, согласно преданию, Пётр I навязал русской церкви в качестве вина для таинства причастия). Смерть папы Климента V в 1314-м году породила двухлетнее междуцарствие, когда кардиналы не могли договориться по кандидатуре нового папы. Наконец, в 1316-м году будущему королю Наварры, а затем Франции Филиппу V удалось организовать папский конклав из двадцати трёх кардиналов в Лионе. Этот конклав избрал Жака Папой Римским, который принял имя Иоана XXII и надел в Лионе первым из пап папскую тиару, высокий яйцеобразный головной убор, увенчанный небольшим крестом и тремя венцами и имеющий сзади две ниспадающие ленты. Папская тиара, как и перстень рыбака, стала при нём и после обязательным атрибутом всех Римских Пап с начала XIV в. до 1965-го года.

   Многие эти события из жизни церкви, светской жизни и неразрывно связанной с ней личной жизни Перегрина Лазиоси сейчас проносились в его памяти. Поведение проповедника во время той мессы, которая кардинально изменила жизнь сына наместника Форли, сила его духа восхитила молодого Перегрина. Лазиоси раскаялся в своём поступке и нашёл Бенизи, чтобы лично принести ему искренние извинения. Приор сервитов принял его на редкость дружелюбно и конечно же простил ему его дерзость. Мировоззрение Перегрина кардинально поменялось, из дерзкого юноши он стал скромным праведником, который проводил много времени в постах и молитве. Некоторое время спустя он посетил дом сервитов в Сиене, где ещё раз встретился с Филиппом незадолго до его смерти. Настоятель ордена собрал генеральный капитул-общее собрание членов монашеского ордена и объявил что скоро умрёт и потому слагает с себя обязанности главы ордена. "Любите друг друга!"-трижды повторил Бенизи собратьям вместо проповеди и ушёл в самую захолустную обитель ордена, в Тоди, что рядом с Перуджей, где и скончался сжимая в руках Распятие 22-го августа 1285-го года. На собрание капитула ордена, среди монахов-сервитов присутствовал и вступивший в орден Лазиоси. При вступлении в орден он добровольно принял на себя особую, одну из самых жёстких, епитимию-не садиться, если на то нет необходимости.

   Спустя несколько лет Перегрин был направлен в свой родной город Форли, где и основал новый дом сервитов, один из филиалов ордена Девы Марии. Довольно быстро он обрёл известность среди своих земляков своей проповедью и святостью. Его кротость и бескорыстное служение Деве Марии поражало форлийцев и приезжих , в особенности в контрасте с тем дерзким юношей, которым его знали земляки раньше. Были у него изначально и недоброжелатели. Несколько раз они пытались поймать Перегрина на неисполнении взятой на себя епитимии, но каждый раз стойкость и вера Перегрина одерживали вверх и оставляли не у дел его оппонентов и доказывали всем его искренность. Обладая от природы недюжинным умом он много раз помогал своим советом прихожанам находящимся в трудной жизненной ситуации. Имея некоторые познания в медицине врачевал больных и страждущих среди монахов и мирян. Будучи бессребреником полученную милостыню и пожертвования от богатых прихожан отдавал бедным и нуждающимся. В трудах и заботах прошли тридцать с лишним лет. К шестидесяти пяти годам длительное стояние вызвало расширение вен на ноге. Появились трофические язвы, а затем развилась опухоль кости голени. Капитул ордена объявил сбор средств на лечение настоятеля. В Форли прибывали известные лекари с ближайших городов и монастырей.

   Надо сказать несколько слов о медицине того времени. Воистину, медики того времени мало чем отличались от нацистских палачей проводивших опыты над людьми в концлагерях во время Второй Мировой. Хотя, справедливости ради, стоит отметить, что средневековые лекари пытались вылечить больного и имели благую цель. К описываемому мной времени церковь имела огромное влияние на умы людей. Считалось, что болезни и страдания посланы Богом за грехи и боль надо переносить стойко. Нередко странствующие эскулапы (название произошло от древнегреческого бога медицины-Асклепия)имели помощника недюжинной физической силы, который брал на себя роль анестезиолога. Для проведения операции он просто "выключал" пациента ударом по голове, либо придушивал его, а также держал больного во время операции. Реже применялся алкоголь или настойка беладонны. Собственно, само название этого растения происходит от итальянского-"красивая женщина", поскольку сок ягод беладонны женщины закапывали себе в глаза, это придавало глазам особый блеск. На Руси это растение называли на свой манер-красавка. Считалось, что притупляла боль выпитая смесь винного уксуса и бычьей желчи, которая на вкус была очень горькая. Именно её давали Иисусу Христу, когда вели на распятие на Голгофу, чтобы облегчить страдания, но Спаситель отказался её пить. К примеру, известны случаи из средневековья, когда заворот кишок некоторые эскулапы лечили радикальным способом, заставляя больного выпить ртуть, а геморрой лечили, вставляя в задний проход раскалённый железный прут. Вообще при лекаре было всегда много необычных снадобий, которые привели бы нынешнего больного в ужас. Обычным способом лечения при любой болезни было кровопускание, для этого либо вскрывали вены, либо использовали пиявок, как тут не вспомнить друга Карабаса Барабаса-Дуремара, нарывы и раны присыпали порошком из сушёных жаб и ящериц, а в крупные порезы вкладывали свиное сало или животный жир, масло. Неудивительно что смертность от такого лечения доходила до 90%. Во времена крестовых походов для больных и раненых отводили специальные помещения-госпитали. Изначально Госпитальерский Орден Святого Лазаря Иерусалимского был основан крестоносцами в Палестине в 1098-м году на базе больницы для прокажённых, которая существовала под юрисдикцией Греческой Патриархии. От названия этого ордена происходит понятие-"лазарет".

   Каста врачей тоже была неоднородна. На низшей ступени были бродячие зубодёргатели, костоправы и грыжесечсы. Далее шли цирюльники и брадобреи, на которых иногда налагались обязанности лекарей в виду специфики их профессии. Подрабатывали хирургами-ампутантами палачи в свободное от работы время, так как они лучше других разбирались в физиологии и анатомии человека, опять же в силу своей основной профессии. На высшей ступени были придворные лекари-как правило, образованные специалисты, которые обучались в университетах средневековья. Их услугами пользовались дворяне, богатеи, церковные служащие и конечно же царственные особы.
   Почти при всех монастырях, были оборудованы больницы, в основном для лечения самих монахов и мирян работающих в монастыре.  В скрипториях от руки переписывались труды античных учёных, в том числе и по медицине. В отличие от бедных мирян, монахи почти все знали грамоту и умели читать. Именно в монастырях находились средневековые лекари, которые разительно отличались от уличных шарлатанов своими знаниями в медицине. Совет монахов-лекарей из многих аббатств, а также несколько медиков мирян, среди которых был молодой француз Ги де Шолиак,  хирург недавно получивший степень магистра медицины, решал судьбу настоятеля. Опухоль на ноге разрасталась, и Перегрин с трудом передвигался, опираясь на посох и исключительно с посторонней помощью. Решение было однозначное-венозные трофические язвы не лечились, началась онкология, ногу надо ампутировать.  Перегрин выслушал вердикт спокойно, осенил себя крестным знамением и попросил его сопроводить в базилику аббатства Сан-Меркуриале, ту самую где произошла первая встреча с Филиппом Бенизи. Здесь он попросил оставить его до утра, чтобы молиться Спасителю и Деве Марии, а на утро запланировали ампутацию, которую должен был провести Ги де Шолиак
  - Sanctrticetur nomen Tuum. Adveniat regnum Tuum...-начал Перегрин молтву "Отче наш" и почувствовал некоторое облегчение от нестерпимой боли, которая не давала уснуть уже несколько суток. Монах усердно молился, то его сильно знобило, то бросало в жар от высокой температуры, вызванной воспалительными процессами в организме. Время шло, в стенах базилики сгустились сумерки, Перегрин зажёг свечи. Боль стала уходить и утомлённый организм жаждал отдыха. Веки стали наливаться свинцом, глаза вопреки воли старого монаха-сервита стали закрываться. Лазиоси повысил голос,- Corpus Christi, salve me. Sanguis Christi, inebria me. Aqua lateris Christi, lava me.( Тело Христа, спаси меня. Кровь Христа, опьяни меня. Вода Христова, омой меня.)-кричал он на латыни чтобы не уснуть... Господь находившийся на распятии прямо перед молящимся чудным образом сошёл с креста, настоятель, вопреки всему,  воспринял это чудо, как само собой разумеющееся. Господь приблизился к Перегрину и прикоснулся рукой к голени. Смешанное чувство облегчения и благоговения охватило старика. Сначала появился лёгкий зуд, потом по всему телу пошло тепло, напротив, в области голени стал нарастать холод, как-будь то он соприкоснулся с холодным камнем.
   -Vivere animo (Будь сильный духом)!-произнёс Спаситель и раздался громкий щелчок...
   Перегрин понял что он уснул стоя, за долгие годы взятой на себя епитимии он выработал в себе привычку отдыхать стоя, но здесь просто сыграла свою роль страшная усталость и бессонные ночи. Щелчок услышанный им во сне-это посох упал на каменный пол базилики издав от удара громкий резкий звук в пустом здании. Перегрин наклонился, чтобы поднять посох и поглядел на больную ногу, опухоль бывшая огромной спала почти на половину, он снял повязку с язв и обнаружил, что язвы затянулись  и не кровоточили, более того монах понял, что может передвигаться без посторонней помощи. Сквозь витражи базилики пробивался свет от серого едва забрезжившего рассвета. Опираясь на посох Лазиоси пошёл к выходу и впервые за последний месяц обнаружил, что не испытывает сильной боли.
   Вновь собранный совет лекарей недоумевал, голень Перегрина исцелялась на глазах, необходимость в операции отпала, через несколько недель Лазиоси ходил без посоха, сразу после чудесного исцеления с головой окунувшись в дела дома сервитов, накопившиеся за время болезни. Весть о чудесном исцелении разнеслась дальше Форли, вскоре паломники со всей Италии стали приходить послушать проповеди Перегрина...
   Лазиоси прожил ещё 20 лет после чудесного исцеления и умер в возрасте 85-ти лет 1-го мая 1345-го года. Его тело покоится в Форли в базилике носящей его имя. Перегрин считается покровителем больных раком. Явление полной спонтанной регрессии злокачественных опухолей также называют синдромом Перегрина.