Операция Z. Без флэшмоба

   
     Военную операцию на Украине, я  воспринял без восторга, без «шапкозакидательских» иллюзий и  патриотического энтузиазма. Война это жестокие реалии, и  гибель людей  с той и с другой стороны.
   
   Реакция общества на начало военной операции была неоднозначной. Деятели искусства те, кто приветствовал операцию на Украине, сразу стали патриотами, те, кто высказался против, стали предателями. 
 
   С началом специальной операции буквы Z и V стали иметь свое значение. В городах появились баннеры и плакаты cо словами Zа Россию, Zа Родину, Zа президента. В Кузбассе ещё и Zа Куzбасс. На некоторых предприятиях устроили флэшмобы с построением сотрудников в форме буквы Z. Чиновники и руководители всех рангов спешили отличиться.
   
    Что касалось простых граждан, то большинство поддержало решение президента.
 
    Что было у нас, в первые дни начала военной операции? Конечно шок. Неизвестность, рост курса доллара, санкции, рост цен, и все это на фоне ежедневных докладов  Игоря Конашенкова о ходе специальной военной операции, выступлений президента и министра обороны, где они говорили, что в специальной операции принимают участие только офицеры и контрактники, основными задачами являются денацификация и демилитаризация Украины.
   
   Хотели мы этого или нет, но специальная военная операция началась.

     Уже через несколько дней стало известно, что наш Кузбасский ОМОН и СОБР  понесли  потери. На второй день специальной операции, 25-го февраля, погиб на Украине старший сержант томского ОМОНа, беловчанин Сергей Харченко.
   
     Хоронили его 17-го марта. Проститься с ним пришли и те, кто его знал, и те, кто не знал, но посчитал своим долгом отдать ему дань уважения. Это были реалии войны.

       Отправиться в Белгород я решил приблизительно через месяц, после начала специальной военной операции. Тогда уже не однократно обстреливались с украинской стороны приграничные сёла Белгородской области, потом был нанесен удар  украинских вертолетов  по нефтебазе в самом Белгороде, и в целом Белгород становился, по сути, прифронтовым городом.
    
    Свою поездку я особо не скрывал, но и  не афишировал.  Те, кто о ней узнавал, реагировали одинаково: «Как в Белгород? Так ведь там же война?!», и только потом следовал вопрос «Зачем?». Реагировали так абсолютно все мои друзья и знакомые, разве, что не крутили пальцем у виска.
   
    Зачем я туда ехал? Наверное, потому, что мне это было нужно. Потому, что  поддерживать военную операцию сидя в кресле у телевизора это одно, а отправиться в прифронтовой регион это другое.
   
    В Белгородской области мне доводилось бывать раньше, поэтому, как и куда добираться я представлял достаточно хорошо.
   
    Дело в том  что, в город Валуйки, в начале 90-х , после развала Советского Союза из Эстонии  перебрались мои родственники. Теперь там никого не осталось. Дед, бабушка, дядя были похоронены в Валуйках. Это была еще одна из причин отправиться в Белгородскую область.
   
    Странно, но в 43-ем и 44-ом  мой дед, Костюра Яков Мартемьянович, воевал на 1-ом Украинском фронте, освобождал именно Белгородскую, Харьковскую, Сумскую области, а теперь вот, через 80 лет снова получалось, был на передовой, как и тогда, на 1-ом Украинском.
   
    В Белгород я планировал поехать в середине мая. Билеты купил заранее, самолетом до Москвы, оттуда поездом. До Валуек как было раньше поезда теперь не ходили, предстояло от Белгорода до Валуек добираться на автобусе.
   
    Обстановка к моменту моего отъезда была следующей: в Белгороде был введен повышенный уровень террористической опасности, и сделано это было не без оснований. 12-го апреля в Шебекинском районе были взорваны железнодорожные пути, 21-го апреля над городом Изюм, Харьковской области, были сбиты три ракеты «Точка –У», целью одной из которых были Валуйки. 27-го апреля в Белгородском районе,  со стороны Украины из минометов была обстреляна гуманитарная колонна, возвращавшаяся из Харьковской области. 3-го мая в поселке Борисовка  из гранатометов был обстрелян завод мостовых конструкций. В небе над Белгородом наблюдалась работа  систем ПВО. Постоянно продолжались обстрелы приграничных сел с украинской территории.  Тогда же начались и  поставки на Украину американских дальнобойных гаубиц и РСЗО.
 
    В общем, у меня было достаточно времени, что бы подумать, стоит ли туда вообще ехать.
 
    В те дни в центре внимания были Мариуполь и бои за «Азовсталь», харьковское направление не считалось приоритетным, но бои там шли не менее ожесточенные.

    В ходе боев в Харьковской области, ополченцам ЛНР пришлось оставить несколько занятых  ранее населённых пунктов.  ВСУ пытались прорваться  к границе Белгородской области.
   
   Из интернета я узнал и то, что мне было нужно. В Белгороде работало несколько групп  волонтеров собиравших и отправлявших гуманитарную помощь нашим военным. В администрации Белгорода и городских округах области были организованы пункты сбора помощи военным, куда можно было принести продукты , предметы первой необходимости и все то, что могло понадобиться в полевых условиях. Армия была обеспечена всем, но на войне лишнего ничего не бывает.
 
   Теперь цели и задачи моей поездки были четко определены.
   
   В Москве меня встретил Макс. Ершов Максим Александрович, путешественник, член Русского Географического общества, побывавший во многих труднодоступных уголках Земного шара, и во многих горячих точках. Автор многих культурно-этнографических очерков. Член Российского Союза писателей.

      В 2018 году он побывал в Юго-Восточных областях Украины и ещё тогда написал мне, что что-то должно произойти. Сейчас его прогнозы, к сожалению сбывались.
   
     В Москву я прилетел утром, 15-го мая, а вечером уже садился в поезд «Москва-Белгород». В этот же день со стороны Украины  Белгородская область была обстреляна в очередной раз.
   
    Среди пассажиров было достаточно много военных, но не настолько много, что бы говорить о большом их количестве. В нашем вагоне военные, офицеры, занимали два или три купе. Обычный поезд, обычные пассажиры, разве, что в вагоне не шумно и направление теперь стало не таким обычным как прежде. Что бросалось в глаза в поведении наших военных, то я бы выразился так. Чёткость, собранность, организованность. Аккуратные, спокойные, уверенные.

     В шесть утра, точно по расписанию, поезд прибыл в Белгород.
   
   На перроне прибывших военных встречали. Четко, без суеты. Короткое приветствие и группы военных следовали к выходу. Все занимало не больше минуты. На привокзальной площади ожидали несколько военных УАЗов и  Урал.  Буквы Z на машинах. Многие прибыли прямо из-за «ленточки». Запыленные стекла и борта машин, на антеннах Российские флажки. У некоторых офицеров кроме шевронов с буквой Z отличительные повязки из белой матери.

   Все происходило быстро. Уже через несколько минут военных машин на привокзальной площади не было. Такси, автобусы, обычная картина, которую наблюдаешь на улице  любого города рядом с железнодорожным вокзалом.
   
   Пройдет чуть больше суток и с двумя офицерами, полковником и подполковником, с которыми мы ехали в одном вагоне мы снова встретимся, узнаем друг друга, и уже совсем как старые знакомые поздороваемся и перекинемся парой слов.
   
   Вся моя поездка была рассчитана точно по времени. В Белгороде я должен был пробыть ровно сутки, и на следующий день рано утром  выехать в Валуйки, с таким расчетом, что бы к вечеру снова вернуться.
   
   Гостиницу в Белгороде я заказал заранее. Еще при заказе администратор сообщила, что заселение в гостиницу после 14-ти часов, а до этого времени можно оставить вещи у дежурной.

    Впереди был целый день, времени на то ,что было мной запланировано в Белгороде вполне достаточно.

      Что бы немного сориентироваться в городе, я проехал до автовокзала,  затем уже поехал в гостиницу. Вещи оставил у администратора и пешком отправился в сторону центра.

     Рабочий день только начинался, поэтому я не спешил.
   
    Что можно сказать о самом городе? Первое что бросалось в глаза так это невероятное количество тюльпанов высаженных в городе и идеально чистые улицы, да и в целом город очень красивый. То, что рядом граница с Украиной, где в данный момент проводилась специальная военная операция, можно было догадаться только по проносящимся иногда по улицам военным машинам с буквами Z или V.
   
    Здание городской администрации найти было не сложно. У входа в здание дежурили двое полицейских, пост охраны и охрана  внутри здания. Пункт приема помощи военным располагался на первом этаже, напротив поста охраны. Любой мог чем-то помочь и надо сказать очень здорово помогали. Раз в неделю, все  отправлялось по месту назначения.
   
   Все что нужно я закупил в ближайшем магазине, сгущенка, печенье, чай, сигареты, мыло,  зубная паста, одноразовые станки для бритья, туалетная бумага. Элементарные, но необходимые вещи. Купил  столько, сколько мог унести, один пакет с продуктами, другой с бытовыми принадлежностями.
 
      На столике, возле комнаты, где складывали все собранное людьми, лежали открытки,  можно было подписать и вложить в посылку. Подписал две открытки: «Военным, выполняющим задачи СВО, желаю здоровья, и  выполнения всех поставленных задач», ниже, что бы было понятно, откуда это, добавил: «Из Кемеровской области», и вложил в пакеты.
    
   Один из пунктов намеченных мною в этой поездке, был выполнен, все остальное зависело от стечения обстоятельств.
 
    Только потом, когда уже удалился от здания администрации на приличное расстояние, вспомнил, что забыл вложить в пакеты иконки, которые купил перед отъездом, но возвращаться не стал, отправился дальше.
   
    Как нам говорит по телевизору президент: «Все идет по плану». Какие планы у президента  не знаю, а у меня пока все действительно шло по плану.
 
    Еще утром, когда я ездил на автовокзал, то заметил на одной из улиц синий щит дорожного указателя Сумы, Харьков, Москва. Решил снова проехать в ту сторону  и сфотографировать этот щит, все таки  вот она, рядом, граница с Украиной, и до неё здесь гораздо ближе, чем до Москвы.
 
     Вот тут у меня и появилась возможность выполнить ещё один, самый важный пункт из того, что я хотел сделать.
    
    Из автобуса я увидел припаркованный КАМАЗ с буквой Z, на дверях кабины и бортах кузова. Сразу было видно, что КАМАЗ только что «оттуда». Двое солдат в кабине, двое в кузове. Они заскочили в город на несколько минут, а через несколько часов, снова на Украину, на передовую.  Времени, долго думать не было.
    
    Первым попавшимся магазином оказался  магазин «Красное, белое», слава Богу печенье и сигареты в нем оказались,  больше и не нужно было.
   
   КАМАЗ стоял все там же. Теперь я отдал уже лично в руки пачку сигарет и пачку печенья ребятам в кабину, и пачку сигарет и пачку печенья ребятам в кузов. Важно было не это, важно было дать понять ребятам, что они не одни, что люди их поддерживают.
 
   Я не задавал глупых вопросов типа: «Ну как там», «А что там». Мне и так  было понятно, «Как там». Наша встреча была важна и для меня и для них. Один солдат был из Мурманска, двое из Ленинградской области.
   
      Я попросил разрешения сфотографироваться возле КАМАЗа, что бы было видно  букву Z. Ребята не возражали, тот паренек, что сидел рядом с водителем выскочил из кабины и взял у меня телефон. Сделал снимок, протянул обратно. Фактически, за каких- то несколько минут, мы стали своими. И тут я вспомнил про иконки.

    – Ребята, у меня иконки есть. Возьмете?

      У троих иконки были, дома им дали, а  паренек из Мурманска на долю  секунды задумался, а потом кивнул:

    - Давайте.
      
     Вот этот момент, когда я отдавал ему иконку, этот момент словами не передашь, это не объяснить. Было такое ощущение, что сам Иисус Христос изображенный на иконке с молитвой, был в тот момент  рядом с нами.

     На кого еще мы могли надеяться? На кого можно надеяться на войне? Только на Бога да на тех, кто рядом. Да и мне как видно помогал Бог в той поездке, раз все получалось, что задумывал. Вне всякого сомненья помогал.
   
     Я с удовольствием осматривал город, и город мне нравился.

     В Белгороде все  по другому, без флэшмоба, если можно так выразиться. Там если и видишь  где то букву Z, то знаешь, что этим поддерживают именно тех, кто выполняет задачи специальной военной операции. В городе нет ничего, что выставлялось бы на показ. Город живет в условиях проведения специальной военной операции, так как и положено.
 
    В Военторге на память я купил два шеврона с буквой Z  и буквой V, в киоске несколько магнитов друзьям в подарок, на площади «Трех музеев», посетил краеведческий музей. Ближе к вечеру отправился гулять в Парк Победы. Спешить было не куда.
 
    В поведении людей можно отметить то , что люди спокойны, нет никакой паники,  есть понимание того, что рядом идут боевые действия, люди просто более серьезны и более сдержаны. В целом все как обычно. В парке играет музыка, гуляют мамы с колясками, собирается молодежь, которая может быть, менее шумная, чем в других городах и более воспитанная. В одном месте в парке собираются люди пожилого возраста и устраиваются танцы под музыку прошлых лет.
   
    В гостиницу я  вернулся около десяти вечера. Спать лег рано. Перед тем как лечь, на всякий случай прикинул пути эвакуации, плотнее задернул шторы. Когда находишься в городе, по которому однажды были нанесены ракетные удары, и срабатывает система ПВО,  не стоит пренебрегать элементарными мерами безопасности.
   
    День завершился, то, что было мной запланировано сделать в Белгороде , было сделано. Завтра я должен был съездить в Валуйки,  и  вернуться назад.
   
    Поездка в Валуйки давала мне, кроме всего прочего, возможность проехать порядка ста шестидесяти километров вдоль границы с Украиной, и  самому увидеть и почувствовать, что значит находиться в непосредственной близости от места проведения специальной  операции, где можно попасть  и под удар Украинских РСЗО, и под минометный обстрел. Где люди ездят по этой дороге, и живут там каждый день.
   
    Дорога до Валуек, занимает около трех часов и проходит через Белгородский, Шебекинский, Волоконовский район, на некоторых участках проходя на расстоянии порядка 3-х, 5-ти километров от границы.
   
    Что можно сказать? Чувствуется, что идет специальная военная операция. Чувствуется, что люди поддерживают наших военных. В селах на многих домах вывешены Российские и Красные флаги, на одном из домов был вывешен даже Красный флаг с изображением Сталина, и это не флэшмоб или указание властей. Здесь в непосредственной близости от границы, где кроме своих, могут оказаться и враги, государственные символы и символы победы, такие как флаги или георгиевские ленточки, приобретают особый смысл.
   
    Российский или красный флажок на антенне автомобиля, георгиевская ленточка на автомобильном зеркале, буква Z и V здесь воспринимаются иначе. Люди знают, что могут столкнуться с теми, кто эти символы ненавидит и готовы им противостоять. Люди готовы быть с нашей армией.   Поэтому многие самостоятельно собираются в группы, доставляют гуманитарную помощь военным, помогают с ремонтом техники, всячески поддерживают. Военные это видят.
   
    В Валуйки я добрался без приключений. Не был я там без малого тринадцать лет. Сходил на кладбище, где похоронены дед с бабушкой и дядя, попроведал. О том, как живут Валуйки, в военных условиях, мне рассказала наша бывшая соседка. Живут, как и прежде, привыкли, а поначалу когда все начиналось, было страшно. Привыкли к взрывам на той стороне, привыкли к самолетам и военным колоннам .  До границы здесь, всего 15 километров, а  дорога на Украину проходит  в 20-ти метрах от дома. Люди живут в прифронтовой полосе.
    
    В Валуйках я пробыл не долго,  к вечеру я вернулся в Белгород. Поезд на Москву отправлялся через два часа, билет был куплен.  Все, что мной было запланировано, я сделал.
   
    По понятным причинам обо всех деталях своей поездки я рассказать не могу.
   
    После Белгорода, я побывал в Петрозаводске. Ненадолго задержался в Москве и подмосковном городе Талдом.
   
    По странному стечению обстоятельств на этом все не закончилось.
      
    В Домодедово в  аэропорту я обратил внимание, на солдата. Десантные петлички,  на левом рукаве шеврон Российских вооруженных сил. Только когда прилетели в Новосибирск, и он шел к выходу по салону самолета, на правом рукаве я увидел шеврон с буквой Z. Разговаривать с кем -то он был не расположен и готов был сразу оборвать разговор. Только когда он понял, что еду я оттуда, откуда и он, мы разговорились.
      
   Вероятно, обрывки нашего разговора долетали до окружающих, потому, что смотрели они на нас как на людей с другой планеты.
 
   Наверное, так оно тогда и было. Мы оба все еще были там. Там где  операция Z  проходит без флэшмоба.