В водовороте событий. Глава шестая

В роли Веры Петровны автор Варвара Сотникова.

Вера Петровна на пару с Домной Дормидонтовной, с утра отправились в Булонский лес на прогулку в шарабане, запряженным молодой лошадкой , взятой князем напрокат.

День обещал быть приятным, вовсю светило солнце, слышно было пение птиц. Дамы вдыхали пряный воздух леса.
Вдруг наперерез, из-за поворота выскочила кавалькада юных франтов на породистых рысаках. Золотая молодёжь с утра вовсю резвилась, развлекались чем могли.

Увидев двух беспомощных женщин, они окружили шарабан. Лошадиные морды тыкались дамам в плечи.
Домна  Дормидонтовна побледнела, сжав кулаки, с презрением смотрела в наглые хари зарвавшихся юнцов. Звучали солёные шутки, жадные глаза рыскали по лицам женщин.

Вере Петровне кровь ударила в голову, она выхватила из кармана жакетки револьвер, стрельнула в воздух. Закричала по-русски:
-Пристрелю как бешеных собак, а потом уже на французском, чтобы поняли:
-Je vais tirer comme des chiens enrag;s!  

Вмиг дали дорогу, цокали восхищенно вслед. Кричали -  Рюсский дам-вуаля! Корошо.
Дамы облегчённо вздохнули, потом рассмеялись.

После происшествия в Булонском лесу, Вера Петровна и Домна Дормидонтовна направились в Пале-Руаяль, заглянули в кофейню.
Выбрав уединенный столик, заказали завтрак и по чашечке кофе. Наслаждались ароматным напитком и задушевной беседой, как вдруг услышали знакомый бас отца Порфирия.

А вот и он сам пожаловал, да со своей развеселой компанией. Легки на помине. После горячей баньки и расслабляющего массажа, как на свет народились.
В магазине готового платья сменили гардероб. От них исходил чистый дух, мордашки сверкали невинностью.

Кто бы мог подумать, что несколько часов назад они резвились в борделе. Сейчас эти милые ягнятки здороваются с дамами, целуют ручки, обходительны донельзя. Заказали кофею, головы трещали с перепою, но стыдно было заказывать спиртное в полдень, хотели казаться паиньками.

-Черт побери-про себя подумал мсье Бонтасье, надо ж было их встретить. Остальные думали тоже самое, но никто не подал вида, приходилось угодливо улыбаться дамам, когда внутри нестерпимо горели трубы.
А где князь Фрескобальди? - спросила Домна Дормидонтовна, он вроде с вами был, или домой поехал?

Мужчины остолбенели. Они совсем забыли про своего юного друга в пылу страстных кульбитов. Молчали, не зная как ответить. В головах гуляк бился вопрос, что с князем, он ведь совсем мальчик,куда он подевался. Уже раскаяние теснило им грудь, зачем тащили его в вертеп.

Отец Иероним что-то промямлил в ответ, затем разговор ушёл в другое русло.
Князь Татманянц взял почитать газету, лежащую на столе, чтобы хоть как-то отвлечься от горьких дум о князе Фрескобальди.

-Бог мой -вскрикнул он. Что это?
Все с интересом посмотрели в его сторону. Князь показывал чьё - то фото на первой странице газеты.
Это был снимок Веры Петровны в позе воительницы, с высоко поднятой головой, с тростью в руке взирающей на поверженного ею клошара.

-Читай, что написано - крикнул в нетерпении отец Порфирий, он задрожал со страха, молясь в душе о князе Фрескобальди.
За столом воцарилась гнетущая тишина.
-Да, вот, Вера Петровна отличились , - ответствовал князь Татманянц.

Мужчины облегчённо переглянулись, боялись услышать недобрую весть про юного Фрескобальди.
-Избила бродягу тростью, ограбить хотел нашу душеньку. Теперь в Париже ажиотаж-комментировал   князь.
Женщины кинулись скупать трости, вступали в единоборство с мужьями, используя их  как оружие.
Даже состоялось несколько дуэлей на тростях.

-Все запасы распроданы, а народ всё валит, требует, негодует. Приказчики в магазинах мечутся как угорелые, сбились с ног, атакуемые возмущенными женщинами, требующих отпустить им этот столь желанный предмет.

За столом поднялся вопль восхищения, наперебой поздравляли Веру Петровну с победой, восторгались её смелостью.
Ради такого случая отец Порфирий потребовал отметить сей смелый поступок. Мужчины его поддержали.

Явилось как по мановению волшебной палочки шампанское для дам и коньяк для мужчин.
Пили за Веру Петровну, за трость, купленную невзначай, но оказавшуюся такой нужной.
- Вот и повод для выпивки нашёлся, - думал мсье Бонтасье, с любовью глядя на довольные лица новых друзей.
Как замечательно дружить с русскими.
У них каждый день праздник.

К вечеру Париж гудел как ток в проводах. Весть о смелой русской даме, осадившей нахалов, разлетелась по всему городу. Везде только и было разговоров о случае в Булонском лесу.


Все восхищались геройством этой русской дамы, приструнившей зарвавшихся юнцов. Парижане  и гости города хотели увидеть эту ВерА как они её называли.

Перчинки добавил и случай с тростью.
Она стала самым модным аксессуаром сезона. Торговцы довольно потирали руки, их барыши росли благодаря Вере Петровне. Трости расхватывались как горячие пирожки. В магазины приходили крупные поставки тростей, но всё сметалось моментально.

В моду вошло всё русское - появились жемчужные кокошники а-ля ВерА, их скупали десятками в одни руки, нарасхват стали шёлковые кушаки с кистями, в ювелирных магазинах шла бойкая торговля украшений с сапфирами, в которых Вера Петровна блистала на выставке, раскупались меховые горжетки из черно-бурой лисы, в которой Вера Петровна появилась в Гранд-опера.

Модницы щеголяли в русских платках, в красных сапожках, женщины копировали гардероб Веры Петровны,перекрашивались в шатенок, толпами валили в Булонский лес с револьверами в кармане, чтобы приструнить наглецов, но их и след простыл.

После посиделок в кофейне все разъехались по своим делам.
Вера Петровна в свой отель, где снимали номер с князем Р. Ей нужно было написать письмо барону Корфу.
Домна Дормидонтовна собирались с мужем осмотреть Эйфелеву башню, прикупить сувениров.

Мужчины, поправив свое здоровье коньяком, двинулись на поиски князя Фрескобальди. Первым делом заехали к нему домой, в роскошный особняк на улице Риволи,но князя там не было.
Позвонили в бордель, фрау Эльзе. Та рассказала им об обольщении князя толстушкой Габи, и его исчезновении.

Мужчины были в замешательстве.
Тревога подтачивала их исподволь.
Не знали куда ехать, где искать.
В расстройстве  заехали в один кабачок на Монмартре, решив пообедать.

Кабачок славился крепким яблочным сидром, жареной картошкой и рагу из свинины.
Пили крепкий сидр, ели картошку со свининой. Настроение было на нуле.

Мсье Бонтасье пустил в ход свои связи. Розыском князя занялась бригада частных детективов, а уже вечером наша компания нагрянула в притон, где князь Фрескобальди валялся на грязной простыне в обнимку с портовой шлюхой Эфкой.

Князь был пьян, матерился как сапожник, не хотел покидать свою возлюбленную, твердил, что женится на ней.
Мужчины оторвали его от Эфки, та царапалась как кошка, бросалась на отца Порфирия с ножом, пыталась вцепиться ему в бороду, но батюшка лёгким тычком руки отшвырнул её на засаленную кровать.

Эфка зашлась в плаче, но её уже никто не слышал. Князя Фрескобальди везли в больницу, по дороге он стал заговариваться, бредил, у него открылся жар.
Белая горячка вцепилась в него клещами.

Князя привезли в Сальпетриер, где находились душевнобольные пациенты.
Он представлял жалкое зрелище, поник как маленький птенчик перед грозным ястребом.
Компания мужчин, доставившая его, горестно смотрела на  личико, искаженное страданием, от жара оно было кирпично-красным.

Его положили в отдельную палату, приставили сиделку из ордена августинок. Монахиня Гертруда умела выхаживать даже запущенных больных.
Князя раздели, доктор осмотрел его, вынес свой вердикт-хрупкий, неокрепший организм князя Фрескобальди не вынес сексуального насилия, он надломился, да и крепкий алкоголь нанёс разрушение психике князя.

Кто знает, выздоровеет ли он, или никогда уже не будет здоровым. Было назначено лечение контрастным душем Шарко, с ним будут заниматься опытные психологи.
Дали знать родителям князя, они будут с минуты на минуту.
Что поделать, видно на роду ему было написано погаснуть, хотя тонкий фитиль жизни ещё тлел в его груди.
Компания мужчин приуныла, все были сражены этим несчастьем.