Дела торговые. На благо Отечества

                “За страх, за совесть...и для отечества”
                ( Благотворительность русского купечества)

         Осенью 1883 года Варвара Алексеевна Морозова, известная московская меценатка и просветительница, изъявила желание пожертвовать городу десять тысяч рублей в память скончавшегося незадолго до этого писателя Ивана Сергеевича Тургенева. Через два года на эти деньги построили библиотеку - читальню имени Тургенева, у Мясницких ворот, рядом с Чистыми прудами.
Читальня была бесплатной, большая редкость для того времени. По этому доброму примеру стали возникать и другие библиотеки-читальни: имени Островского, Пушкина, Гоголя.
        В 1972 году, по плану прокладки Новокировского проспекта, площадь, на которой стояла библиотека-читальня, была реконструирована, “Тургеневка”,
 как ее любовно называли москвичи, сметена с лица земли... Зато на углу поставили архитектурное чудовище, которое нависло над площадью, разрушило ее старомосковское очарование и по вечерам, когда наступают сумерки, действует просто угнетающе и пугает, как пришелец с другой планеты.
      Правда, справедливости ради, надо отметить, что библиотеку-читальню позже возродили и разместили в одном из особнячков Боб-рова переулка.
          В начале ХХ века, в юбилейном “Русском альбоме”, изданном в 1901 году в Одессе, было написано:”Ни в каком другом русском горо-де, даже в Петербурге, нельзя найти столько благотворительных учре-ждений, созданных на частные средства, как в Москве. Сотни тысяч ежегодно жертвуются московским купечеством на дела благотворения. Клиники, больницы, богадельни, приюты с каждым годом приумножаются в Москве. Имена Бахрушиных, Морозовых, Алексеевых, Солдатенковых, Хлудовых, Губониных, Шелапутиных увековечены в сооружениях, воздвигнутых на их средства...”
          Надо сказать, что еще при ПетреI, в числе многих государствен-ных реформ, был  план, касающийся вопросов призрения, т.е.  помощи сирым и убогим. Петр умер, не успев внедрить этот план в жизнь. В течение многих лет проблемами призрения в России не занимались и только в царствование Екатерины II были заведены в сорока губерниях Приказы общественного призрения для устройства и открытия народных школ, сиротских домов, богаделен, больниц.
             Средства на эти богоугодные заведения жертвовало купеческое сословие, которое обладало большими деньгами, но причиной тому был отнюдь не “излишек” денег, а, прежде всего, желание обрести благодать в жизни вечной
 через добродетели в жизни земной, следуя евангельской формуле: “Кто одел голого, накормил голодного, посетил заключенного, тот Меня накормил, Меня одел, Меня посетил...” Купечество отличалось повышеной религиозностью, а благотворительность, как форма помо-щи имущего неимущему, проявление сострадания к ближнему, была возведена Христианством в нравственный
 принцип.
        Другая же причина подобных акций заключалась в  “возмужании”
 этого слоя населения, которое выходило на социальную арену и все шире привлекало внимание обществености.
           Времена “темного царства” Замоскворечья, где к пяти часам вечера тяжелые ворота уже заперты на засовы, времена самодурства Хлыновых, Курослеповых, Большовых, описанные с сарказмом и  иронией драматургом Островским, миновали.
           Дети именитых, известнейших купеческих фамилий, получали порядочное образование в России и за границей. Напитавшись евро-пейской культурой, по возвращении в Россию они становились кол-лекционерами произведений искусства, покровителями, меценатами, занимались благотворительностью из чувства патриотизма и желания помочь согражданам.
          Некоторые благотворительные заведения стали гордостью Москвы. Например, семейство Бахрушиных по окончании каждого года отделяли ту или иную суму на дела благотворения.  Их называли “профессиональными благотворителями”. В Москве на их средства существовали больница, детский приют, дом бесплатных квартир. Бахрушинская больница, известная как больница имени Остроумова в Сокольниках, существует и поныне.
           Носит имя своего благодетеля детская “Морозовская” больница, на которую Викула Морозов пожертвовал в 1898 году 400 тысяч рублей. Почти полтора миллиона рублей отдала на благотворительные заведения семья Мазуриных. На средства семьи Шелапутиных были открыты: гинекологический институт, гимназии, три ремесленных училища, женская учительская семинария, дом призрения престарелых рабочих, институт врачей. Предположительно сумма пожертвований этого семейства составляла около пяти миллионов рублей.
         Первая бесплатная глазная больница начала работу осенью 1900 года. 250 тысяч рублей  были завещаны  на ее основание известной благотворительницей В.А. Алексеевой, а городская дума отвела боль-нице участок  земли на Садовой-Черногрязской. В 1935 году эта боль-ница, носившая имя Алексееевых, была преобразована в институт глазных болезней им.Гельмгольца.
          Бывшая Солдатенковская, а ныне больница им. С.П. Боткина,
была основана на средства купца-миллионера Козьмы Терентьевича Солдатенкова, который в духовном завещании выделял на “бесплатную больницу для всех бедных, без различия званий, сословий и религии” почти два миллиона рублей. При жизни он регулярно жертвовал на нужды народного образования, а также в фонды Румянцевского музея и московского университета.
     Члены семьи лучших меховщиков Сорокоумовских также были известны  пожертвованиями на  благотворительные дела.
Дела Сорокоумовских шли более чем успешно, но москвичи не могли и представить себе их богатства по скромности и сдержанности их жизни. В этом тоже было проявление культуры и воспитания.               
     30 марта 1909 года  в Москве широко отмечалось 100-летие фирмы Сорокоумовских, главных меховщиков России. В торжественной речи на чествовании было сказано: “ Целый век честных трудов, непреложных добрых дел”. 
   Основателем династии  мехового дела в Москве был уроженец горо-да Зарайска Петр Ильич Сорокоумовский.
    В начале 19 века он построил на Якиманке 3-х этажную скорняжную фабрику. Вскоре, кроме Москвы, меховые магазины  Сорокоумовских появились в Харькове, Саратове, Киеве.  Вся Европа знала“Торговый Дом “Павел Сорокоумский с сыновьями”, а в модных  женских журналах  были странички моделей этой фирмы: шубки, пелерины, манто...
    Главный магазин фирмы был в самом центре Москвы, на Ильинке, неподалеку от Кремля. А  многие москвичи  еще  помнят  магазин “Меха” на углу Большой Дмитровки  и Столешникова переулка. 
 В конце 19 столетия фирма “Павел Сорокоумовский с сыновьями” была удостоена звания Поставщик Двора Его Императорского Величества, что означало  исключительное право фирмы на поставку  и изготовление меховых изделий для  государственных регалий российских царей.
        14 мая 1896 года состоялась коронация последнего Императора России, незабвенного Николая II.  Три роскошные горностаевые ман-тии  для Императора Николая  Александровича и Императрицы Алек-сандры Федоровны  были изготовлены фирмой Сорокоумовских.
    Им также была оказана честь реставрировать знаменитую золотую  шапку Мономаха, принадлежавшую в 14 веке Ивану Грозному. Уже больше ста лет это уникальное произведение искусства, которое хра-нится в Оружейной палате,  снова поражает сиянием золота и драго-ценных каменьев, и богатством соболиной  меховой опушки.
   Надо сказать, что  профессиональные секреты фирмы  после революции были утеряны и  до сих пор русские меховщики не могут достичь высот мастерства  Сорокоумовских.
       В  1876 году по  инициативе  Петра Павловича был построен Дом для вдов и сирот на Якиманке, 30 тысяч рублей он пожертвовал на Алексеевскую больницу и 50 тысяч рублей на обустройство нового Входо-Иерусалимского Храма  в  Зарайске, родном городе своего деда, Петра Ильича Сорокоумовского.Его брат Павел Павлович активного участия в меховом деле не принимал, а имел более склонности к искусству. Он был учредителем Московского музыкального общества.  Будучи большим любителем музыки, он преподнес Московской консерватории  бронзовый бюст композитора  Рихарда Вагнера.
Необычна история женитьбы правнука Петра Ильича Сорокоумовского, Николая Петровича.  В начале ХХ века, путешествуя по Европе, он влюбился в Марию Бауэр, певицу из Венгрии, которая давала концерты в Париже. Николай Петрович уплатил громадную неустойку за расторжение годового гастрольного контракта  Бауэр и увез ее в Россию.
 Марии Александровне Сорокоумовской суждена была долгая жизнь, до середины 60-х годов ХХ века. Она часто приходила к “сво-ему” дому в Москве, где после революции располагалось посольство Греции.  Ее приметили и на вопрос, почему она так часто появляется около этого дома, она ответила: “ Я жила в этом доме и была здесь очень счастлива”.
      Фигура  Петра Ионовича Губонина по своему характеру, увлечениям и интересам истинно фантастическая.. Выйдя из крепостных крестьян, пройдя через купечество, он получил чин Тайного советника, особым высочайшим указом ему было даровано потомственное  дворянство “ в воздаяние пожертвований на устройство и обеспечение политехнической выставки в Москве и во внимание к стремлению его своими трудами  и достоянием содействовать общественой пользе”.
    На средства Петра Ионовича Губонина было основано Комиссаров-ское техническое училище в Москве, готовившее инженеров и техни-ков, очень высоко ценившихся в промышленности. В  ХIХ веке груп-пой инженеров-механиков Московского Комиссаровского техническо-го училища была разработана система производственного обучения, которая демонстрировалась на выставках в Вене в 1873 году, в Фила-дельфии в 1876 году и на  Всемирной выставке в Париже в 1890 году. Система эта получила большое признание.
         Не только миллионами рублей измерялся вклад жертвователей. В своих воспоминаниях “Московское купечество” Павел Бурышкин, потомок известной  фамилии писал, что история купечества есть один из истоков русской культуры. Деятельность купцов-меценатов оставила нам уникальную Третьяковскую галерею, Щукинское и Морозовское собрание западной живописи, Бахрушинский театральный музей, Московский Художественный театр...
         Но меняются времена... и не дай нам Бог разочароваться в буду-щем. Иван Бунин когда-то сказал:” Жизнь не стоит на месте,- старое уходит, и мы провожаем его часто с великой грустью... Чем-то осветят новые люди свою новую жизнь.