Звёздный концерт и ужин в одном флаконе

Однажды, будучи уже взрослой, я пригласила маму на концерт. В наш Драматический театр как раз приехала одна сладкоголосая знаменитость (допустим, артист N). А мама моя  давно уже никуда не выходила. И мне тоже хотелось развеяться. В общем, мы все удачно совпали во времени и пространстве и решили отдохнуть. Культурно.

   День был будний. А потому я прибежала на концерт прямо с работы и поджидала маму  у театра. Она немного опаздывала и появилась чуть ли ни с первым звонком, торжественно нарядная, на каблучках и в облачке духов.  Мы, едва успев поздороваться, спешно вошли в театр, поднялись на балкон и, то и дело извиняясь,  прошли по ряду с уже расположившимися зрителями, на свои места у самой стенки. Уселись. Почти сразу начал плавно гаснуть свет огромной, шикарно-торжественной хрустальной люстры, публика замерла в ожидании…

   В это самое время раздался громкий свистящий шёпот моей мамы: «Наташа, ты ж голодная? Не ужинала?». Нет, конечно. Какой же ужин? Едва успели к началу концерта. Да и вообще… с общепитом у нас тогда было не очень. Ещё пойди найди где перекусить.

    Со сцены в зал полились первые аккорды, зрители зааплодировали, услышав знакомую мелодию. Стало гораздо шумнее, поэтому мама продолжила уже своим обычным голосом:
- Я так и знала! Может поешь?
- Мам, ты что? Как ты себе это представляешь? Не успели войти в храм культуры, как принялись жевать.
- Ну и что? Все же на N всё равно смотрят… Давай?
- Нет, не надо. Дома поем…

    Прошло несколько минут. Сладкоголосый что-то пел общеизвестное, поклонники хлопали, мама испытывала неудовлетворённость. Дождавшись окончания песни и начала аплодисментов, повысив голос для лучшей моей вменяемости, она продолжила:
- Наташа, ну хоть немножко съешь? Пока тёплые!
- Мам, не уговаривай, не буду… Эээ… а что «тёплые»?
Мама, расценив мой вопрос как зарождающуюся готовность к приёму пищи, оживилась и торжествующе громко объявила:
- Сырники! Они в фольге, ещё тёпленькие. Доставать?
- Мааам… ты как это себе представляешь? -зашипела я в ответ. «Щас разложим тут на коленках сырники твои, фольгой зашелестим, запах пойдёт… ну, ты что?»
- А что? Если человек поесть не успел? Я тебе аккуратненько из сумочки подам…
- Нет-нет, мама, это исключено!

    Прошло ещё немного времени. Певец на сцене был очень нервозен: что-то происходило с микрофоном, где-то, видимо, не контачило. Плюс к этому, то ли от нервозности, то ли от радушия принимающей стороны, он был слегка неустойчив и норовил свалиться с края сцены. В общем «на взводе». Публика с интересом наблюдала за ним, перешёптывалась, пытаясь угадать поёт он «вживую» или нет и в чем причина его покачивающейся походки. Но маму это интересовало меньше всего.
- Поешь. Я тоже, между прочим не ела. А сырники вкусные, творог такой хороший попался. Давай, а? Давай вместе?
 **Здесь необходимо короткое отступление. Все кто знают мою маму, так же знают, что если она начинает кого-либо угощать, то неизбежно наступает момент, когда вся компания, собравшаяся за столом,  скандируя,  хором, произносят мамино же заклинание: «ПРОСТО ПРОГЛОТИ!». Потому как проще съесть, чем объяснить ей почему нет.

   В это время напряжение на сцене и в зале нарастало. Артист N, явно недовольный техническими накладками, нервничал всё больше и даже в гневе крикнул за кулисы, забыв прикрыть микрофон, что «заколебали… всё здесь на соплях!»
   Мама, не обращая на него никакого внимания, продолжала соблазнять меня своими сырниками, игриво улыбаясь и подмигивая… Поскольку она делала это уже довольно громко, поклонницы N стали на нас неодобрительно коситься. Короче, я согласилась….

   Желая, видимо,  как-то снизить градус напряжения, артист, под начавшийся аккомпанемент ушёл за кулисы, вернулся на сцену с уже наполненным хрустальным фужером и приувеличенно весело обьявил свой хит: «Малиновое!!!!…  винооооу!». В зале захлопали, а мама, видимо подзадоривая меня, произнесла убойное: «Я И КИСЕЛЯ СВЕЖЕНЬКОГО ПРИНЕСЛА. КЛЮКВЕННОГО! В баночке…»

   Всё это происходило одновременно: артист понижая градус нервозности в зале, повышал свой внутренний градус, прихлёбывая из фужера на сцене. Мама, возрадовавшись согласием, понизила голос на балконе и полезла наощупь рукой в дамскую сумочку, лежащую на коленях… Провода в закулисье, наконец, совсем понизили свою совесть и проводимость, отключились, неожиданно сильно повысив уверенность зала, в том, что «таки даааа , однозначно, фонограмма».

   Надо сказать, что тогда ещё правдорубы были. Но их правда уже смущала окружающих своей прямотой. Поэтому, когда из амфитеатра какой-то мужик громко и басовито крикнул «Халтура!!!!», N на секунду оторопел, а зал затих  в удивлении…
 
   И в этой тишине я услышала мамин  «ик!», похожий на  сдавленное хрюканье. Я удивленно посмотрела не неё. Картина была такая: мама, разинув рот от изумления и неожиданности, хохочет «в себя», ритмично  раскачивая кресло под собой и истерично вращая зрачками. Рука её при этом неподвижно застыла в растянутом зеве сумочки. Продолжая беззвучно хохотать, мама всё же что-то просипела и я поняла, что крышечка с баночки как-то  слетела и мамина рука вляпалась аккурат в самую гущу событий из сырников, фольги и клюквенного киселя. Осознав всю анекдотичность ситуации, я тоже затряслась в беззвучном хохоте.

   Сначала мы тряслись с мамой врозь. Но, в какой-то момент, вступили в резонанс. А это уже физика. Страшное дело! Потому что под влиянием нашего синхронного хохота постепенно затрясся весь ряд! Люди удивлённо взирали на нас, вероятно, испытывая что-то сродни когнитивному диссонансу: на сцене отказали нервы и провода, в амфитеатре - скандал, а на балконе - необъяснимое веселье!

  Придя в себя, N от злости взвился до небес! Со сцены понеслись ругательства разные, в ответ из зала демонстративно ушли несколько недовольных. А у нас  на балконе продолжилось безудержное веселье. Оно ж «заразное». Тем более, когда тебя понуждает к ней трясущийся в экстазе ряд кресел. Физика! Практически «эффект домино».

  В конце концов всё закончилось хорошо:
- провода, покапризничав, воссоединились с сопливой розеткой.
- артист взял-таки себя в руки, но немного побубнив, бесповоротно воссоединился с малиновым вином и допел свою программу.
- мама, затихнув, но периодически всё же похихикивая, окончательно воссоединилась с клюквенным киселём в сумке и просидела так до конца этого всеобщего воссоединения.

В общем, все нормально отдохнули. Как и хотели. Культурно.