Горечь свободы

   Наконец-то Гриша Захаров признался о своей жизненной ситуации, связанной с разводом с Мариной, подтвердив наши давние с Леной догадки. Сделал он это, как всегда, в своем «фирменном» стиле. Широко улыбаясь, он произнес:
- У меня в жизни еще полтора года назад случилось несчастье… Марина мне изменила, родила ребенка от другого мужчины и развелась со мной, - немного подождав моей реакции, он продолжил, - она долгое время молчала, ничего не говорила, пока на 4м месяце беременности не стал выпирать живот. Когда сообщила о беременности, я вначале обрадовался: «Здорово, у нас будет еще один ребенок!», но через неделю она сообщила, что ребенок не мой, а Степана, «друга семьи», который постоянно захаживал к нам, уже как к себе домой.
   Гриша и после этой новости, погрустив какое-то время, смирился и сказал: «Ну что ж, давай воспитывать вдвоем второго, как своего. То есть, будет у нас на всех двое детей…», но Марина сказала, как отрезала: «Нет, такого не будет, мы разводимся, я не хочу с тобой жить!»
   Гриша после этого попытался разобраться, договориться, чтобы Марина дала ему второй шанс. «Хочешь, чтобы я устроился на нормальную работу и приносил домой деньги, пойду искать работу…» - пытался, что-то предложить он, но Марина еще более категорично выпалила: «Тем более проваливай!» Она привела некоторые аргументы, которые показались Грише весьма странными, один из которых:
- Всё это время я жила не своей жизнью!

… - А чьей жизнью она жила? – недоуменно воскликнул Гриша уже в разговоре со мной, - что за чушь!?
   Григорий поделился о своей боли от такого предательства. Ведь он Марине полностью доверял, как близкому человеку, сестре, почти ничего не предпринимал при частых заходах Степана к ним в дом, уже как себе домой. (Хотя я знаю об одной как-то устроенной Гришей истерике).
   Степан – это давняя история семьи Захаровых. Познакомилась с ним Марина на детском хоккее, куда она водила сына Матфея. Туда же ходил Софрон, ровесник Матфея и сын Степана. Как я понял, Степан до всех описанных событий был отцом-одиночкой.
   Там, среди родителей-зрителей Марина со Степаном и связалась. Тот оказался веселым малым, шутливым, разносторонним, разговорчивым. К тому же сын городской звезды Переславля, советского ученого-диссидента Анатолия Корягина.
   Парень просто, как говорится: и кузнец, и жнец, и на дуде игрец. Город знал как свои пять пальцев, имел кучу связей, знакомств, блата. Много где был, в разных странах, в основном благодаря отцу. Очень много, о чем мог рассказать, был просто нереально разносторонним! И как апофеоз всего, как вишенка на тортике, любил покурить марихуану и знал, где её тут в Переславле достать. Как до этого дошел у Марины со Степой разговор -загадка, но уже через какое-то небольшое время знакомства, они выкуривали косячок в машине, припаркованной около хоккейного клуба.
   Надо сказать, это марихуановое обстоятельство сыграло свою роковую роль во всей истории. У Гриши, который курил траву на постоянке, до этого имелась большая проблема с поставщиком, не знал, как её в Переславле достать, а ездить в Москву ради того, чтобы затариться было накладно. А тут поставщик просто огонь! И недорого, часто вообще бесплатно отсыпал, и сам привозил, и развлекал всякими байками. Вот только Григорию нужно было еще за глазами жены чаще поглядывать, которые уже слезились от бурных наплывов влюбленности.
   А Степан продолжал превращать жизнь четы Захаровых в сказку. Подходил срок для похода Матвейки в первый класс, чего Марина с Гришей очень боялись. У них была паранойя из-за страха крайне вредного влияния обычной школы на детей, особенно на таких тихих, самобытных, себе на уме, как Матвей. Боялись издевательств, буллинга. Но Степан предложил великолепную идею! Его сын уже ходил в местную православную гимназию, где детей учили в православном духе доброты, смиренномудрия и прочих добродетелей. Главное, что там следили за задирами, и чтобы никто никого не обижал. Вот туда-то Захаровы Матвейку и отдали, хоть сами были в большой пропасти от православия.
   А потом Степан стал проводником мечты Марины в открытие своего дела – пиццерии. И место нашел, и подсказал как всё организовать. И, главное, сам мог приготовить самую настоящую итальянскую пиццу! Подолгу давал он Марине мастер-классы.
   По большей части Гриша во всех этих процессах вел себя наблюдательно и отрешенно. На хоккей он Матвея водить не любил, «не его атмосфера». В пиццерию первое время ездил, помогал по большей части грузчиком, затем перестал. Раздражали звуки печки и навязчивые запахи. Пиццерию назвали в честь него: «Папа Гриня», но, он это особо не оценил.

   Мне, с моей женой Леной довелось как-то единожды увидеть этого Степу. Перед этим, Марина в интимных женских беседах Лене про Степу все уши прожужжала, про этого красавчика. (*Надо отдать моей супруге должное, вскрыла она всё содержание бесед с Мариной уже после итогового признания Гриши). Рассказала также про свою влюбленность и даже что один раз целовались. Как-то она позвала Лену утром в пиццерию на экскурсию, и сказала, что там будет Степан, заодно с ними и познакомит.
- Ну ты мне так его расписала... А вдруг я тоже очаруюсь, - пошутила Лена.
- Ну что ж, будем страдать вместе, - почти серьезно произнесла и вздохнула Марина.
   Тогда, правда, совместная поездка Марины и Лены в пиццерию сорвалась. Степана мы увидели при других обстоятельствах. Просто гостили у Захаровых, сидели за столом в их просторной кухне, а затем уверенно, бодро, что-то весело приговаривая, вошел Степан. Не знаю, как Лена, я был немного удивлен. На вид обычный, высокий, крепкого телосложения мужик. Лысый, когда улыбался обнажал свой передний золотой зуб. Был действительно всезнающим, разносторонним болтуном. Какую тему не поднимай, он её подхватывал и говорил, что-то в духе: «Ой, да ты даже не знаешь, о чем говоришь!». Дальше рассказывал, какую-то замысловатую историю, как он встретился в Африке с каким-то бедуином, который просветил его на всю жизнь, да так, что он теперь может просветить любого московского дилетанта, типа меня.
   На нас с Леной он действовал раздражающе, вызывал какую-то плохо формулируемую неприязнь. Марина считающая, что хорошо знает соционику, протипировала его как «Гюго», но я, не став с ней спорить, внутри себя с ней категорически не согласился (я сам «Робеспьер», что я своего дуала не узнаю!?).
Я его протипировал как Джека, по мне все качества (и позитивные и негативные) на лицо. Да и мое общение с ним складывалось похожим образом, как могут складываться у Роба с Джеком.
   Но… о вкусах не спорят. Тогда я хотел как-то намекнуть Грише о своих «нехороших предчувствиях» (при этом я даже не знал о том, что услышала от Марины моя жена Лена), но не стал, сам разберется…

- … Да мне и без тебя вовсю намекали, - ответил мне Григорий, - и о впечатлениях от Степана говорили примерно тоже, что и ты. Но для меня то, что Марина мне верна и не допустит никаких измен – было аксиомой. Просто верил, как в данность и всё тут. И поэтому просто ей не мешал, давал свободу, какую и она давала мне…
   Тут Гриша сказал в точку. Ведь он при Марине жил как хотел. Почти целыми днями жил не напрягаясь, покуривал травку, читал книги, вел какие-то «научные работы», заключающиеся в основном в подчеркивании мыслей в читаемых им книг, что-то иногда лепил, мастерил.
   У Марины было больше практических бизнес-замыслов, больше проявлений внешней активности, которые Григорий не очень поддерживал. Но, если она решалась куда-то поехать одна, например, на какие-то выездные тренинги, фольклорные шаманские фестивали, то он её достаточно легко отпускал. А она его.
   В общем, никто никому не мешал, главная идея их отношений была, чтобы каждый чувствовал себя максимально свободно и был счастлив. Марина как-то, еще до того, как в их жизни появился Степан, сказала при мне Лене: «…Я даже не против, чтобы Гриня завел себе любовницу, если захочет. Его право. Но, моё право, чтобы я об этом не узнала. Мы не должны друг друга ни в коем случае унижать». Только сейчас я понимаю, что такое утверждение было явным звоночком. Гриша, как сейчас выяснилось, об этой Марининой идее не знал, а узнав, был бы кардинально против, да и вообще, о взаимной свободе они были совершенно разного мнения. Но, можно сделать вывод, что придуманный Мариной инструмент в итоге был реализован конкретно ей в полной мере. Правда, «без унижения» никак не обошлось, а, напротив, все было доведено до крупномасштабного цинизма.
   И когда в Марининой жизни появился Степан, Грише в глубине души было некомфортно, но идея взаимной свободы победила. В конце концов, до этого немного унывшая и потухшая Марина ожила, повеселела, стала чаще улыбаться, с целеустремленностью смотреть на жизнь. Ну и хорошо.
   Он ей безоговорочно доверял. Хотя внутри что-то грызло и заставляло чего-то опасаться. При мне он вспомнил, как часто Марина со Степаном и детьми ездили на озеро загорать и купаться. Повод был «святой»: ради детей, чтобы они поплавали, в то время как родители за ними с берега присматривают. А Гриша в это время (он не любил ни купаться, ни загорать) стриг газон на участке, терзаемый сомнениями.
   Когда появилась пиццерия, Марина периодически, где-то раз в месяц «хотела отдохнуть от всего и всех» и тогда отправляла Гришу с сыном либо в Москву к маме, либо куда-нибудь. Григорий был с Матвейкой больше недели на фестивале «Бессоница» (растаманский фестиваль), у меня на даче. Что там делает, как отдыхает от «всего и всех» Марина в их огромном трехэтажном доме, Гришу как-будто не интересовало. Когда я и моя жена Лена о таких выездах с сыном от него узнавали, нас тянуло высказать свое опасение, но, как-то «западло» было лезть не в свое дело.

- Марина, рассказала мне, что «это» было всего лишь один раз, и что «это» случилось у неё с Степаном, когда я был с Тимошкой у вас на даче, - подтвердил наши с Леной догадки Гриша, - как раз в то время, когда я у вас фильм «Солнцестояние» смотрел… Они поехали на дачу к каким-то друзьям Степана. Сидели, веселились, выпивали. Затем, кто-то уехал, кто-то уснул. Им заблаговременно тоже выделили кровать… «одну на двоих». Конечно, это было против планов Марины, и поэтому она настояла, чтобы Степан вызвал такси. Он вызвал, но такси что-то всё не ехало… В общем, можно сказать, решили убить время. А поскольку ничего подобного не планировалось, то и резинки ни у Степана, ни у Марины при себе не оказалось. Так ребенок и зачался…
   Тут я все-таки решил высказать Грише свой скепсис. Чтобы у пары, которым обоим за 40 зачался ребенок с первого раза?..  Что-то тут не то, я больше поверю, что БЕЗ РЕЗИНКИ было у них в первый раз и возможно оказался такой удачный выстрел. Но скорей всего…
- Ну, у меня нет другой информации, - прервал мой поток мыслей Григорий, - не на чем больше судить, поэтому и повода не верить Марине. Может врет, может нет, на её совести.
   Что же было дальше? Гриша пробыл в доме Переславля почти до самых родов Марины, как мог помогал, заботился. Но в целом Марина была холодна, не разговорчива и всё время вначале намекала, затем уже говорила прямо, что ему нужно съехать и жить отдельной от неё жизнью. Но Гриша и в бытовых делах почти никогда никуда не торопится, что ж уж говорить о глобальных, таких как съезд от семьи. Также сказал, что и разводиться не собирается, развод греховен и ребенок априори его, так как родился в их совместной семье.
   Марина решила рожать в московском роддоме, перед этим сказала, что, когда она вернется, его в доме уже быть не должно. Гриша сослался на незаконченную работу в Ярославле, он там работал подмастерьем в производстве сувенирных деревянных игрушек. Ему же нужно после работы куда-то возвращаться.
- Мне по-фигу, - примерно так сказала Марина, - но, чтобы, когда я вернусь после родов, тебя здесь не было!
   Марина рожала, Гриша ездил на работу в Ярославль и возвращался в дом в Переславле. Затем Марина вернулась, Гриша также, как обычно ближе к ночи вернулся с работы. Марина была зла и расстроена, что он до сих пор здесь. Давать подержать малыша отказывалась, даже при необходимости ей куда-то сходить, везде таскала с собой. Атмосфера в доме накалилась и стала довольно гнусной.
   В итоге Григорий не выдержал, распрощался по телефону с ярославским работодателем, собрал вещи, стопку самых актуальных для него книжек, сел в машину и уехал в Москву. В итоге он пробыл по возвращении Марины еще где-то полдня.
   Вначале никому ничего не говорил, даже собственной маме, ни то, что близким друзьям. Пока ехал в Москву придумал версию, что «поскольку в их семье случилось пополнение, плюс уже давно над их семьей висят огромные долги, в основном связанные с неудавшимся пицерийным бизнесом, решили, что он поживет в Москве и заработает денег, в основном на погашение долгов».
   Он и сам в эту версию поверил и убедил себя в ней. И с ней жил и работал, то плотником, то реставраторщиком. Эта версия для всех вначале выглядела достаточно убедительно, более того, даже удивляла своей рациональностью. А что, правда, вот так сидеть, ждать непонятно чего, вечно деньги занимать, то у друзей, то у родителей, в долги влезать. Вот и решил глава семьи, в которой появился еще один рот, взять ситуацию в свои руки и поехать на заработки в Москву, раз в Переславле ничего внятного нет. Помню, я даже похвалил Гришу за такое решение.

- Я не согласился ни с разводом, ни с тем, что ребенок не мой. Так Марине и сказал. Когда уехал, думал просто дать её побыть одной, без него, может что поймет, осознает. Ну а пока подработаю, буду немного при деньгах, смогу ими помочь.
   Внешне для наблюдающих (говорю за себя с Леной) ситуация с Григорием, который всего лишь «отъехал» в Москву, чтобы хоть немного заработать денег для семьи, выглядела странной. Работа у него была нестабильной и временной, грубо говоря, сделочной. Выполнил что-то, заплатили, иди отдыхай, понадобишься, свяжемся. То есть, были большие промежутки времени, когда Гриша не работал, и всё равно при этом не ехал в Переславль к семье. И это не считая того, что он не ездил домой даже в выходные и праздники. Помню меня удивило, что он даже Новый год провел в Москве, не поехал в Переславль. На все вопросы о семье он всегда отвечал односложно и нехотя, давая мне понять, что не хочет, чтобы эта тема развивалась в нашей беседе. Помню, я как-то решил поностальгировать:
  - Эх, вспоминаю я вашу баньку, как мы там с тобой сидели, парились. Прям, скучаю по тем временам.
  - А я-то как скучаю, - улыбнулся тогда Гриша.
А затем Лена наткнулась на страничку Степана Корягина в инстаграме, где на одной из фото он поднимал над собой младенца. Фото было снято в одной из обширных комнат в доме Захаровых, на фоне стен, обитых вагонкой. Датой фото значился март 2021 года. Заведенная Лена попросила меня узнать у Григория дату рождения Макара (такое имя Марина дала этому ребенку).
- … в феврале кажется…, или в марте.., точно не помню, - ответил мне Гриша при ближайшей беседе.
   То, что он не знал точную дату рождения своего сына, на 99% ответило нам с Леной на животрепещущий вопрос. Оставалось только вначале домысливать, а потом украдкой, издалека, подтверждать детали в беседе с Гришей. С Мариной Лена уже сто лет не общалась, та перестала отвечать на сообщения в ватсапе и по ходу вообще удалила Лену из контактов.
   Для нас с Леной это уже выглядело как настоящий цинизм. Вот так Марина исполнила мечту о втором ребенке! Поскольку с первым мужем по оплодотворению имеются какие-то проблемы (Матвейка был зачат после долгих совместных лет жизни, даже думали пойти на усыновление с детдома), то решила воспользоваться более качественным самцом? И что интересно Григорий думает по этому поводу? Обиделся и съехал? Они вдвоем решили скрыть от всех этот факт рождения второго ребенка от мужчины на стороне, «друга семьи»?
   Так мы и гадали, но я, всё-таки, решил не лезть своему другу в душу, сочтет нужным, сам всё расскажет.

- Хоть мы с Леной обо всём догадались, я решил не трогать тебя болезненными вопросами, - разъяснял я сейчас ему свою позицию, - решил, что, когда сочтешь нужным, сам всё расскажешь, а пока не буду бередить твою душу и вынуждать тебя говорить о том, о чем совершенно не хочется.
   Здесь я поступаю так, как советует мне древняя истина – поступать с людьми так, как хочется, чтобы они поступали по отношению ко мне. Когда мне хреново, то менее всего мне нужны дешевые утешения, мол: «Всё наладится, всё будет хорошо, держись!». Да ничего не наладится! Ничего не будет хорошо! Просто идите лесом с такой поддержкой! Обычно в такие моменты мне нужно просто на что-то переключиться, начать заморачиваться на чем-то другом. Это как иногда на войне поступают, когда сослуживец получает серьезное ранение, то делают боль в другом месте, чтобы тот переключился с одной болячки на другую.
   То есть, лучшее что друг может для меня сделать, и если ему это удается, то я безмерно благодарен, это увлечь меня совершенно посторонней темой, да так, чтобы я хоть на какое-то время перестал думать о болезненном. Причем, чтобы он это делал совершенно искренно, как ни в чем не бывало, как будто трагедии не существует вовсе. Вот это для меня в момент депрессии – настоящая помощь, поэтому и я стараюсь всячески её оказывать.   
- Спасибо, - благодарно произнес Григорий, - тебе это действительно удалось. Спасибо, что спокойно дождался, когда меня эта тема отпустит, и я смогу о ней спокойно и даже с какой-то улыбкой рассуждать. 
   Но история имеет продолжение. Итак, Гриша выбрал позицию не соглашательства с произошедшим. То, что совершила Марина, аморально, безнравственно, и в глобальном, и в религиозном плане не законно, хоть никак явно не осуждается настоящим российским законодательством, например, также как аборты – лишение жизни внутриутробного человека. Поэтому он решил категорически не участвовать в навязываемых ему процессах. Разговора о дележе имущества естественно не было, он просто уехал на бывшей семейной машине, вот в принципе и весь доставшийся ему пожиток из «совместно нажитого». А потом и контактов с Мариной не было.
   Она их до сих пор избегает до абсурда. Когда он приезжает в Переславль чтобы забрать сына, то Матвейка просто выходит на порог дома с вещами, Марина не выходит даже поздороваться. Всё общение с ней ограничивается короткими смс-сообщениями исключительно по делу. Даже когда она сама как-то привозила Матвейку ему в Царицино, то она попросила подругу, которая её подвозила, высадить её за квартал (повод: погулять с малышом, который всегда с ней) от дома Гриши. Соответственно, он, когда привозит сына обратно, то они просто расстаются во дворе, не заходит в дом даже чаю попить и поздороваться.

   В его царицинскую квартиру, где он сейчас живет с мамой, приходила повестка в суд на бракоразводный процесс, инициируемый Мариной. Он, естественно, проигнорировал это бредовое мероприятие. Суд вначале был перенесен на другую дату, о чем ему пришла новая повестка, которую он также выбросил в мусорку. А затем к нему просто пришло уведомление от суда, что развод состоялся и теперь он с Мариной уже не муж и жена. Оставалось только к обиде на Марину прибавить обиду на государство, которое вот так, без особых оснований разводит.
   А еще через некоторое время пришло новое уведомление, что «на основании проведенного теста ДНК, отцом ребенка (Макара) считается Степан Корягин, и что Григорий Захаров впредь не может претендовать на отцовство».
— Вот такое наше государство, - возмущался мне сейчас Гриша, - без согласия, безосновательно, просто на основании преступного волеизъявления отдельного лица разводит, отбирает детей, предоставляя «анализ ДНК»! Еще в советское время было так: если ребенок родился в браке, значит он законный ребенок мужа и жены. Какой на хрен тест ДНК?! Что за чушь? Это явный случай, когда наука безнравственно вмешивается в мораль!
   Да и не разводили и в советское время так, чтобы одну (преступную) сторону даже не осудить, ссылаясь на «демократические права человека», а вторую вот так растоптать! Всё сделать за нее, за спиной, и просто поставить перед фактом! Да даже сейчас на Кавказе, не то, что уязвленный муж мог взяться за ружье, сами родители блудной дочери прикончили бы её за такой позор! (В этой ситуации все родственники (кроме сына) Марины счастливы от её решения и выбора).

- Я еще не до конца отошел от такого поступка Марины, у меня еще не укладывается в голове, как это вообще расценивать, - заключил он рассказанную историю, — это откровенное предательство от человека, кто на свадьбе обещал быть со мной в богатстве и в бедности, в здоровье и в болезни. Я ведь ей верил, она для меня была как сестра, от которой нельзя было ожидать такого коварства и подлости.
Сейчас мне очень хочется, чтобы с ней случилось что-то очень плохое, чтобы она четко осознала, что она в результате своего поступка приобрела и что потеряла.

- «Разбежавшись, прыгну со скалы!
Вот я был, и вот меня не стало,
И тогда, тогда узнаешь ты,
Тогда поймешь, кого ты потеряла!»

- Процитировал я текст песни «Короля и Шута».
- Да, суицидальные мысли у меня первое время тоже были, - ответил Гриша на цитату песни, а затем решил продолжить свою мысль, - я до сих пор не отбросил надежду, что Марина может вернуться ко мне. Именно поэтому я никого не ищу из женщин, можно сказать, со своей стороны храню Марине верность.
- Ну и зря…
- Да, многие мне так говорят. Да и Марина, пока я от неё не уехал, все время говорила, чтобы я оставил её навсегда, забыл, нашел себе кого-нибудь, она только порадуется за меня. Но я даже не представляю, как это возможно, найти себе кого-нибудь, да и на каких принципах строить новые отношения? Теперь я буду всегда сомневаться в человеке и ждать предательства, что сегодня она со мной, а завтра укажет мне на дверь. То есть, теперь всегда это возможное предательство держать в уме.
   Ну, а во-вторых, ведь если я кого-то, допустим, найду, то тогда я лишу Марину шанса вернуться ко мне после того, как она всё осознает и раскается в своём поступке. Я тогда ликвидирую теоретическую возможность воссоединения семьи. И это меня также останавливает.
   И всё-таки я склоняюсь к мысли, что она просто, не осознающая, что делает, дурочка. В этом случае мне проще принять всю ситуацию и как-то смириться с ней. Иначе, если не считать, что она дурочка, то тогда она представляется мне коварной тварью и тогда во мне закипает ненависть и страстное желание наслать на неё «кару небесную».

П.С. Все имена персонажей вымышлены (совпадения случайны), история реальная