Ев. от Странника. гл. 38. Психоанализ гоблина

      Рано утром из военного порта столицы Аида Екатии отбыл корабль с заключенными, следующий маршрутом к одиноко стоящему скалистому острову посреди моря. «Каменная глубина» – так называлась самая страшная тюрьма подземного мира. В охране и надзирателях она не нуждалась, так как воды вокруг кишели акулами, а сам остров начисто был лишен всякой растительности и деревянных построек, из которых заключенные могли бы соорудить себе плот для побега. Этот клочок скудной земли на карте значился как «Змеиный Эдем». Матросы же с содроганием и присущим им юмором называли его просто «Эдемом». По непонятным причинам остров буквально кишел ядовитыми змеями, единственной пищей которых были перелетные птицы.

      Некоторые узники Каменной глубины, рискуя жизнью, промышляли рыбною ловлей и сбором яиц; прочие же – попросту ели друг друга, как в переносном, так и в прямом смысле. Все они сходили с ума в ожидании извержения вулкана, который раз в несколько лет уничтожал оставшихся в живых, сжигая их заживо. Извержение это скорей походило на испытание ядерной бомбы. Из недр Эдема вырывался столб огня, дыма и пепла, превращаясь на высоте пары миль в огромный ужасающий гриб с огненным шаром внутри. Смертоносное зрелище завораживало случайного наблюдателя. Сфера сияла сперва голубым, затем ярко-белым, золотисто-желтым, оранжевым и, наконец, – вишнево-красным трепещущим светом, пока не чернела подобно затухающим углям.

      После извержения остров погружался целиком в воду, а спустя какое-то время  снова всплывал, и все на нем начиналось с начала. Прилетали птицы, не весть откуда выползали жуткие змеи, прибывали новые заключенные, – восстанавливали уцелевшие каменные постройки и защитную стену вокруг тюрьмы, ремонтировали дистиллятор пресной воды и прочее нехитрое оборудование, строили-обустраивались, делились на банды, семейки и выбирали себе главарей… А затем, оставленные охраной, оставались там жить в ожидании смерти, но надеясь, все же, на какое-то чудо. Каким образом змеям удавалось пережить подобные катаклизмы природы – оставалось загадкой даже для самого Плутона*, но эти чудны'е рептилии и теперь грелись на прибрежных скалах и валунах, словно ожидая новый корабль с заключенными.

      Среди пятерых отморозков, приговоренных к жестокой участи, находился и Сидонай. Держали его отдельно – в железной клетке, скованного по рукам и ногам, в маске и с кляпом во рту, – как невероятно опасного и недостойного обычной ultima mortis* государственного преступника. Охранники, наслышанные о его ужасающих злодеяниях, смотрели на Сидоная с опаской и уважением, не решаясь подходить слишком близко. Однако жить им оставалось совсем уж недолго…

      Нападение гоблинов было внезапным-стремительным, атака победоносной. Уродливые человекообразные, похожие на мутировавших лягушек зубастые монстры повыныривали из воды, сидя на спинах летучих рыбин. Спрыгивая на палубу один за другим, они принялись безжалостно убивать всех подряд, не обращая никакого внимания на наносимые им раны и смерть зеленых товарищей.

      Поскальзываясь в лужах крови, охранники тщетно пытались отбить атаку. Одурманенных наркотиками и зазомбированных пропагандой безмозглых тварей оказалось слишком уж много. Дрались они яростно, не зная ни сомнения, ни пощады. Налитые кровью и ненавистью глаза гоблинов словно парализовывали противника, сковывая движения и вводя в некий ступор. Когда битва была окончена, по сброшенной в воду веревочной лестнице поднялся предводитель злобной свирепой своры. Дав, что есть дури, пинка одному из бойцов, обгладывающему оторванную руку матроса, он направился в трюм к заключенным.

      Анатолис не походил на человека в полном смысле этого слова. Таившаяся в нем душа гоблина вырвалась на свободу после того, как его похитили и съели заживо близкие по духу отвратительные существа. Похищение и поедание пленников являлось для этих рептилий не просто забавой и удовольствием. Вместе с пожираемым мясом и впитываемой энергией они усваивали накопленные людьми знания, облагораживали и совершенствовали свой вымирающий род свежими программами ДНК, идущими, образно говоря, на запчасти. Однако в данном случае произошло нечто неординарное и никем не предвиденное. Холеное годами, раздувшееся до предела эго фашиста-нарцисса оказалось настолько жизнеспособным и так жаждало бытия всей своей черной душой, что умудрилось поселиться в огромном гоблине-имбециле, став его вторым я. Быстро освоившись – сперва в новом разуме, поработив его, – затем в теле, а после этого, уже и в новом неведомом мире, Анатолис начал борьбу за власть. Поначалу это давалось сложно, с огромным трудом. Но используя дьявольское сочетание силы и интеллекта, а также врожденную способность психопатов подчинять себе более инертных и слабых он быстро добился желаемого – незаурядных высот и успеха. Ко всему прочему, в среде гоблинов Анатолису больше не нужно было маскироваться и играть роль нормального человека. Это отпустило поводья. Став лидером, он не смог успокоиться. Психопат – не только не трус, но и мастер выдумывания конфликтов. Если нет повода, – он его выдумает и логически обоснует. Неуемная, неутолимая жажда власти толкнула его на создание «Плана порабощения низшей расы сухопутных существ». Жить за счет других нравится всем ублюдкам и паразитам во всех мирах, и эта идея была подхвачена гоблинами на ура. Так, никому не причинявшие хлопот ранее гоблины стали реальной и серьезной угрозой для обитателей подземного мира.

      — Спортсмена оставьте мне. Остальных можете съесть, – скомандовал морской фюрер. – С нашего же гостинца снимите маску и кляп; кандалы не снимать. – У тебя десять минут, чтобы убедить меня в том, что я не зря сюда прибыл и отбил тебя ценой немалых потерь, – сказал Анатолис архидемону и сел в предложенное ему деревянное кресло.
      — Какого черта я еще должен перед тобою оправдываться? – раздался завораживающий баритон Сидоная. – Ты притащился сюда, – тебе и задавать вопросы. А я еще подумаю, – стоит ли на них отвечать.
      — Смело, но глупо. Я просто закушу твоими мозгами и все узнаю.
      — Хрен ты что узнаешь; тем более, что я ядовитый.
      — Тоже глупая отмазка. Нузак, откуси-ка небольшой кусочек от этого придурка.
      — Бляяядь, тварь гребаная… Сука! – закричал Сидонай, когда один из монстров с удовольствием откусил у него приличный кусок ноги ниже колена.

      Спустя мгновение, довольный, испачканный кровью гоблин схватился за горло и, издавая нелепые хрипы, упал навзничь замертво.

      — Хм, – презрительно хмыкнул Анатолис, – в любом случае это не помешает мне пытать тебя, пока я все не узнаю, а потом – просто пустить в расход. Рука его нервно дернулась, поправляя длинные жирные патлы.
      — Теллс, – усмехнулся непревзойденный игрок в покер. – Ты блефуешь, – я нужен тебе для чего-то.
      — Не будь таким самоуверенным, сопляк. Ты просто дебил, если думаешь, что можешь мне диктовать свои условия. Заткните ему рот и отведите корабль в безопасное место. У меня уже жабры сохнуть тут начали.
      — Никто из нас не умеет управлять судном, – ответил один из старших.
      — Вы что, Всех перебили? Кругом одни идиоты! Черт бы вас всех побрал!
      — Я могу отвести судно, куда пожелаете, – сказал Сидонай. – Мне совсем не хотелось бы снова оказаться в руках у королевских жандармов.
      — Хм, ладно, – криво ухмыльнулся в ответ Анатолис. – Снять кандалы. Следите пристально за этим крысенышем.

      Глаз урода задергался; пряча дрожащие руки, он чуть ли не бегом вышел на палубу и нырнул в воду. Назвав Сидоная «крысенышем», гоблин не просто покривил своей темной душой. Архидемон был красив не по-человечески, а его голос, манера вести себя, гордость и внутренняя сила произвели на вождя гоблинов неизгладимое впечатление. И если вначале Анатолис просто завидовал Сидонаю, то спустя минуту, им овладела тривиальная нервная извращенная похоть.

      Нервозы преследовали Анатолиса еще при жизни среди людей. Хоть гебоидным психопатам и несвойственны иррациональные страхи, но все то, что может им навредить способно вызвать у них весьма схожее с паникой состояние. Таким образом, страх перед разоблачением тщательно скрываемой гомосексуальности сделал из него настоящего параноика. Подобное сочетание психопатий присуще многим политическим лидерам. Они также склонны к образованию «сверхценных» идей, которые формируются в их воспаленном мозгу уже годам к двадцати. Тем не менее уже с детства им свойственны такие черты характера, как упрямство, прямолинейность, а также односторонность интересов и увлечений. Они обидчивы, злопамятны, самоуверенны и очень чувствительны к игнорированию их мнения окружающими. Постоянное стремление к самоутверждению, безапелляционная категоричность суждений, поступков, а также эгоизм и крайняя самоуверенность создают дополнительную почву для конфликтов с теми, кто отказывается им подчиняться. С возрастом эти особенности непомерно усиливаются, но психопат их контролирует и своих жертв выбирает по принципу «весовых категорий». Застреваемость на определённых мыслях-обидах, ригидность, консервативность и борьба за некую «справедливость» являются основой для формирования доминирующих-сверхценных идей, касающихся эмоционально значимых переживаний. Идеи эти, в отличие от бредовых, базируются на реальных событиях-фактах и конкретны по содержанию, однако суждения при этом основаны на субъективной узконаправленной логике, поверхностной и односторонней оценке действительности, соответствующей подтверждению собственной архиценной и единственно правильной точки зрения. Содержанием сверхценных идей может стать реформаторство. Такая личность, как в наркотике, нуждается во всенародном признании ее «достоинств, заслуг», но нередко ведет к столкновению с окружающими и конфликтам, которые, в свою очередь, могут перерасти в нечто большее. «Борьба за справедливость» в таких случаях легко перерастает в императорские замашки, – достаточно лишь обладать для этого должною властью...

      Однако теперь императора гоблинов разрывала на части буря вырвавшихся наружу чувств и эмоций, среди которых – животный страх и влечение-похоть являлись уже доминирующими и висели на разных чашах весов.



                ***WD***

      *Имена бога подземного царства – Аид, Плутон, Гадес, Оркус, а также – Дит или Дис. Друзья чаще всего зовут его – Плуто.

      *Ultima mortis – окончательная смерть и полное забвение духа.


                ******


      Следующая глава - http://proza.ru/2022/08/22/305

      Предыдущая глава - http://proza.ru/2022/02/23/1138

      Начало - http://proza.ru/2021/02/24/1297

      Сиквел