Ч. 1 Черноморский флот. Открыть огонь

Автор Прозы. ру Олег Каминский делает огромную работу, восстанавливая хронологию действий советского Военно-Морского флота в годы Второй мировой войны http://proza.ru/2022/06/10/498. Нелёгкий и очень достойный труд.
 
С разрешения автора я частично использую его материал при описании действий Черноморского флота.

Война на Чёрном море мне интересна, потому что там воевал мой отец, в годы войны командир артиллерийской боевой части крейсера «Молотов», участник десантной операции в Южной Озерейке. Но ещё и потому, что я родился и вырос в Севастополе.

Моя работа не претендует на обстоятельный и глубокий анализ, выявление причин тех или иных действий, а касается только результатов. О войне на Чёрном море я уже писал, поэтому данная работа является дополнением к написанному ранее  http://proza.ru/2016/08/21/845.

Я смотрю на прошлое глазами рядового человека, возможно лишь незначительно выбивающегося из общего ряда лишь количеством прочитанных мемуаров, архивных документов и официальных исторических трудов.

Мемуары, как мы помним, писали, в основном, большие начальники и политработники, а в исторических трудах факты интерпретировали в соответствии с ценными указаниями сверху.

Николай Герасимович Кузнецов, нарком Военно-Морского флота, в книге «Накануне» написал:

«Я видел Сталина 13 или 14 июня. То была наша последняя встреча перед войной. Доложил ему свежие разведывательные данные, полученные с флотов, сказал о большом учении на Чёрном море, о том, что немцы  фактически  прекратили поставки для крейсера «Лютцов» (недостроенный «Лютцов» купили у Германии в 1940 году – прим. автора).

Никаких вопросов о готовности флотов с его стороны не последовало. Очень хотелось доложить ещё о том, что немецкие транспорты покидают наши порты, выяснить, не следует ли ограничить движение советских торговых судов в водах Германии, но мне показалось, что моё дальнейшее присутствие явно не желательно».

Между тем, капитаны всех немецких торговых судов 12 июня 1941 года получили приказ покинуть советские порты. Кузнецову доложили о том, что немецкие суда спешно уходят из советских портов. Но цитату вы уже прочитали.

Советским капитанам не было дано указаний покинуть контролируемые немцами порты, в результате Германия получила для своего флота тридцать два советских транспорта, захваченных в различных портах.
 
В ночь с 21 на 22 июня румынский флот начал подготовку к войне. Флот Румынии, которым командовал контр-адмирал Бардеску, состоял из 5 эсминцев, 3 канонерских лодок, 2 торпедных катеров, 2 минных заградителей, подводной лодки «Delfinul», 3 быстроходных катеров, 2 вспомогательных минных заградителей и 6 речных мониторов на Дунае.

Черноморским флотом, несоизмеримым по мощи с румынским флотом,  командовал вице-адмирал Филипп Сергеевич Октябрьский.
 
В составе флота находились: линкор «Парижская коммуна», 2 новых и 4 старых крейсера, 2 новых лидера эскадренных миноносцев, 8 новых и 5 старых эсминцев, 2 сторожевых корабля, 47 подводных лодок, 84 торпедных катера, 15 тральщиков, 625 самолётов. Кроме того, имелось большое количество судов обеспечения.

Дунайская флотилия состояла из 5 мониторов, 22 бронекатеров, 7 речных тральщиков, 6 полуглиссеров, 1 минного заградителя, 4 морских охотников, береговых частей, 14 самолётов. С началом войны добавилось ещё 30 пограничных катеров.

В отличие от сухопутных войск и авиации, для советского Военно-Морского флота нападение гитлеровской авиации неожиданным не стало. Перед нападением на СССР от наркома Кузнецова все флоты получили приказ о приведении в готовность №1.

Из-за неумной позиции политического руководства, прежде всего Сталина, действия которого оправдывают стремлением оттянуть войну и выиграть время на подготовку к ней, страна была захвачена нападением врасплох.

Сообщение ТАСС от 14 июня оказало деморализующее воздействие на всех. Начальник ПВО Севастопольской военно-морской базы в ночь на 22 июня 1941 года по телефону спрашивал оперативного дежурного по штабу флота, открывать ли огонь по неизвестным самолётам?

Дежурный, капитан 2 ранга Рыбалко, задал тот же вопрос присутствующему там начальнику штаба флота контр-адмиралу Ивану Дмитриевичу Елисееву. Тот ответил: «Доложите командующему».

Командующий Черноморским флотом вице-адмирал Октябрьский в ночь на 22 июня 1941 года не решился взять на себя ответственность отдать приказ об открытии огня по вражеским самолётам.

Зато Октябрьский пообещал Рыбалко: «Имейте в виду, если в воздухе есть хоть один наш самолёт, вы завтра будете расстреляны». Интересно, что стоявший рядом контр-адмирал Елисеев не взял трубку и сам не переговорил с командующим.

В мемуарах Кузнецова сказано, что после этого капитан 2 ранга Николай Титович Рыбалко обратился к Елисееву: «Что ответить полковнику Жилину? – Передайте приказание открыть огонь, - решительно сказал И.Д. Елисеев».

Однако журнал дежурства по штабу флота впоследствии удивительным образом исчез.  Но  достоверно известно  то, что приказ открыть огонь по фашистским самолётам отдал оперативный дежурный по штабу флота флагманский химик капитан 2 ранга Рыбалко, потому что сохранился журнал дежурного по ПВО, который записал приказ Рыбалко.

Этот офицер не побоялся угрозы расстрела и принял лично на себя ответственность за открытие огня. Можно не сомневаться, что изменись обстановка, и адмиралы оказались бы ни при чём, а отвечать пришлось бы ему.

Сергей Георгиевич Горшков, он тогда был командиром бригады крейсеров, вспоминал: «В 3 часа 15 минут над рейдом послышался гул авиационных моторов. Я приказал всем кораблям бригады открыть огонь по самолётам, освещаемым береговыми прожекторами….

Звонит командующий флотом: «Кто разрешил стрелять?» Немного помолчав, отвечаю: «Приказал я». Секундная пауза. Потом короткая фраза: «Ну и молодец!».
Этот разговор состоялся, когда вражеские самолёты уже сбрасывали мины на бухту.

О налёте самолётов в штаб флота поступил доклад и с первой в Военно-Морском флоте радиолокационной установки «Редут-К», существовавшей в единственном экземпляре и установленной на крейсере «Молотов».

Крейсер был новейшим кораблём на Чёрном море, он вошёл в строй 14 июня 1941 года.
Думаю, что приказ затемнить город отдал тоже оперативный дежурный по штабу флота, потому что это предусматривалось планом, а чтобы обеспечить затемнение, выключили рубильники на городской электростанции, и город погрузился во тьму.

Потом эту команду приписывали себе все высшие руководители в городе и базе.
В результате затемнения города и воздействия береговой и корабельной зенитной артиллерии противнику не удалось сбросить мины на фарватер, чтобы запереть корабли в Севастопольской бухте.

Николай Герасимович Кузнецов написал, что несколько самолётов были сбиты, но это не подтверждается документами. Писал он и о том, что  часть мин попала в город, и они  «взорвались там, разрушая дома, вызывая пожары и убивая людей».

Мины сбрасывались на парашютах. Если мина попадала на землю, то она взрывалась. Немцы использовали свои новейшие неконтактные электромагнитные мины. Кузнецов ошибся: только две мины упали на окраину города и взорвались, не причинив вреда.

В Севастополе сначала решили, что сбрасывают парашютный десант, но потом разобрались, что на самом деле это были мины на парашютах. На первых порах развилась шпиономания, но потом население успокоили, началась эвакуация части жителей города.

Однако первая потеря от мин уже произошла. В  Карантинной бухте Севастополя в 20 часов 30 минут на мине противника подорвался и затонул морской буксир СП-12 «Черномор». Из его экипажа в количестве 31 человека удалось спасти только пятерых.

Корабли Дунайской флотилии совместно с частями 14-го стрелкового корпуса и 79-го погранотряда не позволили противнику форсировать Дунай.

Флотская авиация бомбила Констанцу и Сулину, вела бои с немецко-румынской авиацией. Три подводные лодки направили в западную часть Чёрного моря и две подводные лодки – в дальний дозор у Севастополя.

Черноморский флот в соответствии с планом и приказом Главного морского штаба приступил к постановке оборонительных минных заграждений перед Севастополем, Одессой, Керчью, Новороссийском, Туапсе и Батуми. Всего в 1941 году перед Севастополем установили 3453 мины и 509 барьерных заграждений.

Самолеты  IV немецкого  авиакорпуса сбросили 120 мин на парашютах в районе Севастополя и 50 мин в районе Николаева.

На этих минах подорвались и затонули буксир СП-12, шаланда «Днепр», плавучий кран и эсминец «Быстрый», который впоследствии подняли, поскольку командир успел посадить его на мель у Константиновского равелина. Получил повреждения эсминец «Бдительный».
 
В соответствии с планом в случае войны, три подводные лодки вышли в указанные им районы у Констанцы, Магналии и Варны, а три подводные лодки заняли оборонительные позиции у Севастополя, и по одной лодке в устье Дуная и у Новороссийска.

Продолжение http://proza.ru/2022/08/17/892