Блок. Вновь богатый зол и рад... Прочтение

     П Л Я С К И     С М Е Р Т И



5. Вновь богатый зол и рад…
 

                Вновь богатый зол и рад,
                Вновь унижен бедный.
                С кровель каменных громад
                Смотрит месяц бледный,
 
                Насылает тишину,
                Оттеняет крутизну
                Каменных отвесов,
                Черноту навесов…
 
                Всё бы это было зря,
                Если б не было царя,
                Чтоб блюсти законы.
 
                Только не ищи дворца,
                Добродушного лица,
                Золотой короны.
 
                Он – с далеких пустырей
                В свете редких фонарей
                Появляется.
 
                Шея скручена платком,
                Под дырявым козырьком
                Улыбается.
                7 февраля 1914




     Стихотворение – непосредственное продолжение или развитие прежнего. Здесь тот же Град, в котором проститутки шастают в подвенечных нарядах, похожих на латы («…стройный латник, // Иль невеста от венца?»), которых встречают скелеты во фраках с алыми цветами в петлицах («Плащ распахнут, грудь бела,// Алый цвет в петлице фрака»).
    В черновиках оно ещё более наглядно:

А.А. Блок. «Полное собрании сочинений и писем в двадцати томах. ДРУГИЕ РЕДАКЦИИ И ВАРИАНТЫ»:
«
     Между 4 и 5        [Полотно забора]
                [Вот она,]
                [Ты, из тени в тень скользящий,]
                [Я лечу – куда?]
                [Ты куда?]
»
То есть  повторяется окончание предыдущего:

                «…Третий призрак. Ты куда,
                Ты, из тени в тень скользящий?»

     И в исходном  стихотворении  раскрывается смысл существования этого всемирного града – в нем обитает «царь», который бдит за соблюдение «законов». Да, вот,  местный царь – он не в палатах каменных, не в короне золотой на троне дремлет, он:

                Он – с далеких пустырей
                В свете редких фонарей
                Появляется.
 
                Шея скручена платком,
                Под дырявым козырьком
                Улыбается.

     А на деле царствует здесь месяц бледный:

                С кровель каменных громад
                Смотрит месяц бледный,
 
                Насылает тишину,
                Оттеняет крутизну
                Каменных отвесов,
                Черноту навесов…

     Это раньше, на заре его юность месяц воспринимался им как Твое око, как окно в мир Лучезарной, теперь уже давно месяц – это безжалостный серп:

                «…Под лунным серпом
                Тащится по полю путник горбатый…

                В поле дорога бледна от луны.
                Бледные девушки прячутся в травы
                14 декабря 1903»


                «…И месяц холодный стоит, не сгорая,
                Зеленым серпом в синеве.
                4 октября 1905»

               
                «Сердце, видишь:
                Кто-то подал знак,
                Тайный знак рукой?
               
                Ты ли? Ты ли?
                Вьюги плыли,
                Лунный серп застыл...
                4 января 1907»

     Когда-то Блок примеривался к короне этого «царства», а ныне понимает, что здесь он только тень, только очередной – «третий» – призрак, «из тени в тень скользящий».
     А всё тут происходящее – это  totentanz, пляски смерти.