Мой вариант на тему конкурса По ту сторону зеркал

    .............  И снова я вернулась к своему любимому сюру и элементам
                кинематографической прозы. Только здесь всё совсем  другое....





ПО ТУ СТОРОНУ ЗЕРКАЛ.





Он стоял у зеркала. Смотрел на своё отражение. Словно видел его впервые. Он ещё не способен был осознать, отчего это странное чувство поселилось в нём. Но тот человек, по ту сторону, был  ему чужд. И вдруг обернулся, и призывно глядя на него, зашагал куда-то внутрь зеркального пространства.

И Он почувствовал непреодолимое желание пойти за ним следом, и, сделав шаг, оказался внутри чего-то огромного, необъятного, сродни планете. Только из зеркал. Он коснулся одного из них, и рука стала втягиваться  в него. Судорожно вытянул руку, и хотел было продолжить идти следом за своим отражением, как оно исчезло.

Сердце гулко стучало каким-то странным предчувствием, что от того в какое зеркало он войдёт, зависит нечто несущее в себе Роковой шаг.

Зеркала были совершенно одинаковы. И казалось – в любое войди и окажешься в том, в чём суждено оказаться.


Эти мысли успокоили его, и ОН вошёл в первое попавшееся.

И словно со стороны смотрел на то, что открылось перед  ним.  Видел себя в графском одеянии за столом  огромной гостиницы, определённо какого-то дворца. Мужчина в чёрном костюме и бабочке, низко склонившись, подносил ему всё новые  и новые лакомства.  Где-то слышался детский смех и топот.  Сорвавшийся голос прогремел в тишине: «Уберите детей!».

Посидев недвижно, отбросил салфетку в сторону. Встал  и медленно подошёл к картине    прекрасной молодой женщины с рыжими вьющимися локонами, сплетёнными между собой явно волшебной рукой.

- Завтра же убери портрет!- так же громко прогремело в сторону мужчины в чёрном,- И все вещи. А  детей прикажи отвезти к их матери.

«Эта красавица – его… моя … его жена»– пронеслось в голове. И, всё осознав,  он пошатнулся и выбежал прочь из зеркала, влетев случайно в другое - напротив. И оказался в той же обстановке. Только теперь за столом сидел тот, кто подавал пищу, а в чёрном костюме с бабочкой  наклонился над столом... Он!!!!


Что за безумие! Выбежал и помчался всё дальше и дальше между зеркал, которые обступали его со всех сторон.   Их становилось только больше и больше,  и он завыл от безвыходности перед очередным выбором.

Он вбегал  поочерёдно то в одно, то в другое.

Видя себя художником у холста с непонятными фигурами, всматривался в них, брал кисть и   ощущал, как картина втягивает его в себя, словно не он  её создатель, а ОНА владела его сознанием, чувствами, его миром.

Новое зеркало -  и вот он уже известный писатель в страстных муках творчества. Ему непреодолимо захотелось испытать их в полной мере. И вот  он уже пишет какие-то строки и ощущает, как они всё больше и больше захватывают его в свой плен. А он зачёркивает их снова и снова. И это казалось бы бесконечностью, если бы как в ускоренном кадре не промелькнули события, чуждые ему… А затем  блеснуло что-то, как зеркало, соприкоснувшееся со светом. И вот он уже лежит на столе из смятых бумаг, а весь пол в бутылках дорогих вин,  среди осколков  тех, что были разбиты о стены. Им?


И снова бег...бег... бег... Вот он видит себя  актёром, идущим по красной дорожке,  приветствуя  рукой кричащую толпу, известным учёным,   музыкантом, покорившим весь мир...

Всюду, всюду присутствовала женщина, ЕГО женщина, с рыжими волосами. И всюду она  была холодна к нему, хотя он и смотрел на неё влюблёнными глазами, а в иных, более долгих существованиях в зеркалах, любил её нежно и страстно, но безответно.


Чем больше он вбегал в зеркала, тем сложнее было из них вырываться. Они засасывали его, с особой силой, уже прожитыми мгновениями, днями, порой годами.   И с каждым разом, выбираясь из них, он видел как всё старше его отражение, словно каждое зеркало и вправду забирало годы его жизни, прожитые там.


И вот перед ним осталось только два зеркала. Одно - впервые было обрамлено золотой рамой утончённой работы, а  другое -  обычное с деревянной огранкой, исцарапанной по бокам и запылённое, словно его давно не касалась ничья рука.


Он решительно вошёл в него и оказался на улице. Шумная площадь по обе стороны музыканты, художники, поэты, запрыгнувшие на бордюр, читающие стихи,  и люди идущие мимо, кто-то останавливается и опускаясь кидает монеты в шапки, в футляры, в коробки. Музыка. Шум. Смех вперемежку с рифмами кружатся над ним, поднимаясь до небес.


А небеса – голубые-голубые.  И плывут по ним поезда в разные стороны,  взбираясь на облака, и снова продолжая стремительно свой путь.  А там, за гранью площади, -    толпящихся домов земная суета.  А за ними, дальше – море. И плывут по нему лихие самолёты, то погружаясь в пучину волн, то резко всплывая.


Кто-то закричал: «Вечер!» И он увидел, как все – все люди, что были на площади, остановились, и через мгновенье, под звуки уже иной музыки, достали из груди нечто и начали бросать ввысь. И это нечто летело и    загоралось на   посиневшем и совершенно пустом небе  звёздами. Их становилось всё больше  и больше.  И площадь  наполнилась детскими восторженными криками.


Он только сейчас ощутил себя здесь в полной мере, как часть того, что происходит.  Он был молод. Очень. Даже вернее сказать Юн. В потрёпанных джинсах. Рядом с ним - простенький мотоцикл, похожий на его мечту из детства.

И он понимает, что это и есть его мотоцикл. Что приехал сюда для чего-то.  Вдруг кто-то схватил его за руку. Он почувствовал нежную девичью ладонь  и оглянулся.

Перед ним стояла девушка с рыжей копной волос, а  ветер смешными завитушками ласкал  её лицо.  … И эти такие знакомые,  голубые    глаза!


- Ну, побежали! Я уже договорилась. Эта квартира здесь за углом. Сначала поживём  тут, а потом … потооооом…

- Что потом?– спросил он, не отрываясь от её игривого взгляда.

- Ну что за глупый вопрос?- усмехнулась.


- А… какой сегодня день … который час?– он искал часы на руке, вокруг себя…

- Милый,  здесь нет времени, ты разве забыл. Оно начинается только тогда, когда ты находишь себя в зеркале! Ты сегодня какой-то странный,-  расхохоталась и  потянула его за руку.



Они  в один миг взбежали на самый верхний этаж. Распахнулась дверь. Там было пусто. И только одно зеркало висело на стене. То самое, с потёртой деревянной рамкой, в котором не было его отражения.













.