Мои женщины Август 1964 Одиночество

Мои женщины. Август 1964. Одиночество.

Александр Сергеевич Суворов (Александр Суворый)

Мальчикам и девочкам, юношам и девушкам, отцам и матерям о половом воспитании настоящих мужчин.

Иллюстрация из фотоальбома автора: 25 июня 1965 года. Уже не мальчик, но ещё не юноша. Отрок Саша Суворов 12-ти с половиной лет отроду. Таким же я был августе - сентябре 1964 года.

В августе 1964 года я вернулся домой из детского санатория в Чекалине совсем другим, резко отличающимся от того Саши Суворова, который туда попал в начале лета. Теперь я был и внешне, и внутренне уже не мальчик, но ещё не юноша, а отрок 11 с половиной лет. Играя в начале пребывания в санатории в разные игры, в том числе в «индейцев», я познакомился с большим количеством разновозрастных мальчишек и девчонок, некоторые из которых стали моими друзьями. Главное, что я испытал в этом моём последнем детском санатории, - это знакомство и дружба с Великим Змеем и Ящеркой – девочкой Мариной, влюблённое общение с которой закончилось, пусть не настоящим, но всамделишным по ощущениям и чувствам актом интимной близости. Я испытал настоящий чувственный оргазм и видел, знал, чувствовал и понимал, что Марина тоже испытала такой же оргазм. Я с уверенностью осознавал, что уже почти стал настоящим мужчиной…

Вот это взрослое ощущение (без кавычек!) делало меня необычайно серьёзным, почти взрослым, непонятным и неожиданным для моих родителей и моего старшего брата. Ни моя мама, ни мой папа, вернувшийся из своего дома отдыха на реке Оке, ни мой старший брат Юра, который в это лето переживал множество своих приключений и был опять «всерьёз» влюблён в очередную красивую девушку, не могли «узнать» меня, настолько я изменился внешне и по поведению.

Я никому не рассказывал о Марине, даже намёком или вскользь я не показал, что со мной в детском санатории в Чекалине случилось что-то значительное, знаковое, «взрослое». Я с увлечением и в лицах рассказывал маме и папе, а потом Юре, когда он меня спрашивал, о приключениях, в которых я участвовал, об играх, в которые мы играли, о пище, которую мы ели в санатории и о санаторных порядках. Я рассказывал о Великом Змее и о том, каким я стал Белым Вороном, об индейском луке и стрелах, которые мы сделали вместе с Великим Змеем и мой папа, заинтересовавшись, обещал познакомиться с Великим Змеем и поблагодарить его за меня.

Моя мама полностью удовлетворилась моими восторженными рассказами, папа вообще полностью успокоился и переключился на нашу общую подготовку к новому учебному году, и только один Юра мне до конца не поверил и что-то заподозрил. Он всё время приставал ком не с вопросами о том, с какими девочками я там дружил, кого встретил, в кого влюбился.

- Ладно тебе, говорил Юра фальшивым дружеским тоном. – Давай, колись! Кого ты там приметил? Я же вижу, что ты смурной. Ты меня не проведёшь. Я такие вещи за километр чую!
- Дат ничего такого не было! – с «возмущением» отнекивался я. – Да, были там красивые девчонки, но они все такие глупые были, что не интересно с ними было. Я с ребятами дружил.
- А чего же ты такой напряжённый? Подрался с кем-нибудь? Дал кому-то дрозда? Натворил чего-то, да?

Мне пришлось рассказать Юре про наш ночной рейд по пожарной лестнице в вишнёвый сад соседа-куркуля, про то, как меня ребята по наущению «начальничка» накормили вишнями и обмазали мне лицо вишнёвым соском, чтобы я был наказан, как все, про то, как мы собирали грибы и набрали огромную кучу самых разных грибов. Этим рассказом, пересказанным Юрой за завтраком, заинтересовался наш папа, страстный грибник, и мы решили обязательно съездить под Чекалин в тамошние грибные места. Я обещал их показать, но был уверен, что из этой затеи ничего у нас не получится…

Дело в том, что наш папа опять где-то с кем-то из «начальства» поспорил о политике, о Хрущёве, высказался критически о политике КПСС и лично генерального секретаря, посетовал, что то «часто гуляет по заграницам», что «вместо нормального развития сельского хозяйства» занимается «кукурузным прожектёрством» и т.д. и т.п. Из-за этого нашего папу перестали куда-либо приглашать на партийно-хозяйственные совещания, почти перестали с ним общаться, а на работе, в школе, к нему начались всякие претензии и придирки, в первую очередь, по составлению учебных планов, расписаний и отчётов по преподаванию труда и машиноведения.

Мама сердилась на папу и сетовала на то, что он «опять проявил горячность вместо разумности», что так и не научился «держать язык за зубами», а теперь вот, мы можем и вовсе потерять «хоть какое-то относительное благополучие». Действительно, у нас в семье хронически не хватало денег, и перед началом учебного 1964-1965 года нам было очень трудно сохранять «уровень культурного благосостояния».

Я совсем уже вырос из моих детских, перешитых и сшитых из папиного офицерского кителя и юркиного первого школьного костюма, штанов и пиджака. Карманы в этом бывшем юркином пиджаке давно прорвались из-за ветхости и всё, что я носил в карманах, попадало вниз, в подкладку. Рубашки мои тоже были мне малы и их рукава были гораздо выше запястий. Сандалии и ботинки тоже все разносились и потрепались. Даже китайские кеды моего старшего брата, в которых я бегал и играл в санатории, тоже протёрлись на подошве и я носил их с газетными или войлочными стельками.

Все эти трудности были мне видны, понятны, но мало меня трогали, потому что после возвращения из санатория я очень сильно скучал и ощущал себя одиноким. Я скучал по моим друзьям нашей «дружины», по Петьке, по Великому Змею и, особенно, по ящерке Марине. Я каждый вечер мысленно просил, чтобы она пришла ко мне в гости в сон, и чтобы я ещё и ещё раз ощутил те ощущения и чувства, которые были у нас с ней в момент «взрослого» поцелуя на пригорке в берёзовом лесу. Я звал Марину в мой сон, но она не приходила. Я всё больше ощущал себя одиноким, брошенным, оставленным, несчастным…

Недостаток друзей я заменил дружбой и общением с соседскими ребятами, с моим другом детства Толиком Азаровым, который за это лето тоже изменился, стал более рассудительным, самостоятельным, но всё же ещё младшим школьником. Такими были и другие соседские дети, мальчики и девочки: Коля, Женя, Витя, Аня, Наташа.

Наученный живым игровым общением с детьми в детском санатории в Чекалине, я открыл перед соседскими мальчишками и девчонками богатый мир игр, соревнований и состязаний. Каждый день и вечер я рассказывал им правила какой-нибудь новой игры, и мы играли почти так же весело и интересно, как в санатории. Например, на улице мы чертили «дорожки» и «дома» и играли в «догонялки» с беготнёй только по этим «дорожкам» и спасением в этих «домах». При этом наградой победителям было похищение какой-либо «ценной» вещи из центральной «площади» этого игрового «города».

Кроме этого во второй половине дня я рассказывал на лавочке в кустах шиповника соседским детям сюжеты прочитанных книг и журналов, даже фантастических книг, которыми увлекался мой старший брат. Порой мы засиживались на лавочке допоздна, и я показывал ребятам и девчонкам главные созвездия на поздне-вечернем небе, а также Луну, Марс и Венеру над горизонтом. Эти рассказы дети воспринимали как волшебные, сказочные, но всамделишные, потому что мы играли в эти сюжеты и в героев этих книг. Это было здорово!

Из моих сверстников из деревень в августе вернулись домой только трое ребят: Колька и два Вовки, один из которых был моим недругом, потому что  его отца и его мать соседи не любили и не привечали за их поведение и дурную славу. Коля и оба Вовки были чуть-чуть старше меня, поэтому имели своих друзей и свои интересы. Они не возились с «малышами» и насмехались надо мной и моими играми с ними. Им не было интересны мои рассказы и пересказы книг, которые я читал, потому что они их не читали. Зато они любили смотреть кино, и я часто ходил вместе с Колькой и Вовкой, младшим братом Ивана Изотова, друга моего брата Юры, в кино.

Пока шло лето каникул, мы ходили в кино с друзьями по нашей улице по два раза в неделю, на дневные «детские» сеансы, детские билеты на которые до 70-х годов на дневной сеанс стоили 10 копеек, взрослые – 20 копеек на обычный кинофильм, а на двухсерийный - 20 (днём) или 40 копеек (вечером). Иногда на «взрослые» или иностранные фильмы, особенно на поздние вечерние сеансы, билеты стоили дороже…

С 24 июля 1964 года в кинотеатрах шёл фильм киностудии имени Довженко «Возвращение Вероники» о том, как молодая врач три года отработала в больнице на целине. Потом она вернулась к своему любимому обратно в Киев, но обнаружила, что он очень отличается от тех настоящих мужчин, с которыми она работала и дружила на целине. Вероника вернулась в настоящую жизнь.

Потом мы смотрели югославскую военную комедию 1962 года «Любимчик командира» про бывшего дровосека Каспара, который очень находчиво и с юморными ситуациями во главе отделения бойцов взял в плен немецких артиллеристов. С 21 августа 1964 года в другом кинотеатре города мы смотрели белорусский фильм 1963 года «Сорок минут до рассвета» о простых работниках колхоза, порта, больницы и строителях гидроэлектростанции, которые оказались по жизни настоящими героями.

Ещё мы смотрели дурацкий финский фильм 1962 года «Обманутые обманщики» о том, как двое приятелей – работников бензоколонки решили всех обмануть, притворившись американскими миллионерами из Техаса и выгодно жениться. После всяких смешных приключений их разоблачили. Ребята ещё долго смеялись над этими дурачками. Зато другой заграничный фильм 1963 года из Венгрии «Как дела, молодой человек» всем в городе понравился, потому что он был о том, как отец поссорился со своим сыном Андришом, который обнаружил преступление на преступлении и решил его разоблачить с помощью отца. Тот, чтобы не потерять уважение сына, разоблачает злоупотребление служебным положением. Ребята говорили, что честность - это главное «на улице». Улицей мы тогда называли всё то, где мы играли, общались, дружили, ссорились, дрались, искали и испытывали приключения, учились жить…

С 11 августа в городских кинотеатрах шли фильмы «Стук почтальона» и «Моя дочь». Эта британская комедия 1962 года показывала смешную историю недотёпистого почтальона Мопса, который попадал на почтамте в разные комичные ситуации и руководство хотело его уволить, но он помог полиции поймать грабителей почтамта и стал начальником почты где-то в Верхней Фрингии. Наш советский фильм 1956 года «Моя дочь» был о девочке, которую в раннем детстве бросил вместе с её мамой родной отец. Через много лет он захотел снова стать «отцом», но уже было поздно. Все в городе очень жалели Светлану Кочан и осуждали её, якобы, отца – Мирского…

12 августа 1964 года мы с трудом достали билеты и смотрели две серии франко-итальянского фильма 1962 года «Дьявол и десять заповедей». Эта трагикомедия рассказывала небольшими новеллами через одного участника всех событий, престарелого обитателя монастыря Шамбара, о всех видах соблазнов и всех способах нарушения или соблюдения христианских «Десяти Заповедей».

Жером Шамбар (Мишель Симон с голосом Евгения Весника) совершенно простой, бесхитростный и доверчивый пожилой человек, он то и становится жертвой дьявола, змея-искусителя. Ф фильме были: Ален Делон (с голосом Вячеслава Тихонова) играл очаровательного Пьера Мессаже; умопомрачительно красивая Франсуаза Арнуль (мадам Франсуаза Бофор); Жан-Клод Бриали (Дилье); знаменитый комик Фернандель в роди «Боженьки» и другие отличные французские и итальянские актёры. Этот фильм, вероятно, посмотрели практически все жители города.

17 августа 1964 года мы смотрели фильмы: грузинский «Белый караван» (1963) и чилийский «Если бы моя земля говорила» (1947). Первый фильм был о любви молодого пастуха Гелы и каспийской рыбачки Марии. Мария мечтает о доме, детях, а Гела хочет другого, он мечтает о жизни в городе и хочет порвать с судьбой погонщика караванов. Второй фильм был очень драматичным и рассказывал о немецких колонистах, которые в 1847-1850 годах прибыли на кораблях в Чили в бухту Мелипули и поселились близ озера Льянкиуэ у склонов Анд. Земля немцам досталась тяжёлой, вся в пнях от срубленных деревьев, но они сумели вырастить на этой земле урожай и выжить. Хороший был фильм, но нам, ребятам, не очень нравилось, что это были немцы…

16 августа 1964 года только во Дворце культуры Черепетской ГРЭС показывали итальянский фильм-трагикомедия 1961 года «Развод по-итальянски». На этот фильм билетов было не достать, да и детей на него не пускали, но зато мы наслушались множество пересказов сюжета этого фильма. Там один итальянский барон Фердинандо Чифарелли (Марчелло Мастроянни с голосом Евгения Весника) влюбился в девушку Анджелу (красавица Стефания Сандрелли) и захотел развестись со своей нелюбимой женой, но по итальянскому закону это можно было сделать только, если один из супругов либо умрёт, либо тяжко заболеет. Отсюда и все приключения этой трагикомедии. После этого фильма мы, пацаны на улице Белинского, ещё долго повторяли и называли друг друга в играх Фердинандо или Чифарелли, а все девчонки хотели, чтобы их называли Анджелами или Анджеликами.

Но самый настоящий фурор и праздник для нас был 18 августа 1964 года, когда в двух городских кинотеатрах показывали франко-итальянские приключенческие фильмы  «Фанфан-Тюльпан» (1951) и «Парижские тайны» (1962). О! Это было что-то!

Молодой, весёлый, обаятельный красавец и любимец деревенских девушек и женщин Фанфан (потрясающий Жерер Филип с голосом Владимира Трошина) соглашается с призывом в армию, чтобы спастись от разъяренных родственников одной из деревенских девиц, желающих его женить на ней. По пути он встречает цыганку Аделину Ля Франшиз (прекрасная Джина Лоллобриджида в голосом Нины Никитиной) и получает предсказание о славе воина и женитьбе на невесте королевской крови. На самом деле Аделина – дочь вербовщика в армию, но узнав об обмане, Фанфан всеми своими сногсшибательными, отчаянными, храбрыми и весёлыми действиями и приключениями стремится к мечте о невесте королевской крови. Ему в этой битве за счасмтье противостоит и мешает капитан Фьер-а-Бра (Ноэль Роквер с голосом Владимира Кенигсона), с которым Фанфан неподражаемо весело дерётся на саблях. В фильме «Фанфан-Тюльпан множество прекрасных актёров, сцен, приключений и юмора. Этот фильм, бесспорно, был лучшим и самым посещаемым фильмом августа 1964 года.

Филльм «Парижские тайны» тоже был очень интересен своими приключениями и актёрами, среди которых, несомненно, выделялся и был самым героическим – маркиз Рудольф де Самбрей (прекрасный и мужественный Жан Маре с голосом Алексея Консовского). Фильм был снят по мотивами одноименного романа Эжена Сю «Парижские тайны», поэтому был несколько театральным, но интересным. В фильме маркиз де Самбрей своей каретой сбил на узкой улочке Парижа рабочего Годена и дал ему в возмещение свой кошелёк с деньгами, но потом маркиза вызвали в полицию и он узнал, что дочь умершего Годена – Мари – обвинили в краже его кошелька.

Рудольф де Самбрей переодевается рабочим, знакомится с жителями парижских трущоб и узнает грязные тайны и низость «власть имущих», а также доброту, щедрость и мужество парижских бедняков, чувство товарищеской выручки и взаимопомощи. Через смертельно опасные приключения он спасает доверчивую юную красавицу Мари (Джилл Хоурт с голосом Розы Макагоновой) и получает от неё любовь и верное сердце. Мне же в этом фильме больше приглянулась высокомерная, коварная и красивая Ирен (Дани Робен с голосом Нины Зорской), очень похожая на Валю Антипову…

21-22 августа - первую серию исторического фильма «Тудор» (1962), а 24 августа 1964 года показывали таджикскую кинокомедию «Любит, не любит» (1963) по сюжету осовремененной легенде о Тахире и Зухре, которые, несмотря на козни окружающих, всё равно обретают общее счастье. Румынский фильм «Тудор» был о легендарном герое румынского народа Тудоре Владимиреску, поднявшем народ на борьбу за свою свободу и независимость в период с 1812 по 1821 год. Оба фильма мы смотрели с интересом, но они шли в кинотеатрах города несколько дней и только 25 августа показали вторую серию фильма «Тудор»...

25 августа 1964 года мы всей семьёй смотрели в кинотеатре наш советский фильм «Крепостная актриса» (1963), потому что мама и папа настояли на этом. Мама сказала, что этот фильм поставлен по оперетте Николая Стрельникова и Евгения Геркена «Холопка», которую она когда-то смотрела в Москве. Папа тоже видел эту оперетту и тоже очень хотел, чтобы мы с Юрой увидели и полюбили этот фильм.

Фильм «Крепостная актриса» резко отличался от нашего любимого «Фанфана-Тюльпана» и сначала мы с Юрой ерзали на местах, а потом, ничего, увлеклись сюжетом. Там, была показана
Россия начала XIX века - 1801 год. Некий важный граф Иван Павлович Кутайсов (Евгений Леонов) был типичным крепостником, деспотом, самодуром, но покровителем муз, любителем театра и молоденьких актрис.

Ожидается, что скоро приедет знаменитая и первой певица Парижа Анастасия Батманова (Тамара Сёмина), когда-то бывшая его крепостной. Вместе с Батмановой следует влюбленный в неё молодой князь Андрей Туманский (Дмитрий Смирнов). Граф Кутайсов захотел вернуть себе свою собственность – красивую и талантливую крепостную актрису Батманову, которая к этому времени стала актрисой придворного театра в Париже. Начинаются приключения этой офранцузившейся русской певицы в крепостной России. Фильм нам всем понравился и действительно, мы с Юрой его полюбили, потому что он был интересный, трагикомичный и тоже приключенческий.

26 августа 1964 года родители сжалились над нами и отпустили меня и Юру посмотреть фильм «Насреддин в Бухаре», или «Похождения Ходжи Насреддина» (1943). О! Вот это был нам с Юрой подарок перед началом учебного 1964-1965 года!

Фильм Ташкентской студии был старым, 1943 года, но зато незабываемым и сразу же стал источником множества наших уличных и школьных приключений, игр и забав, потому что он весь был из забавных приключений знаменитого народного и легендарного героя романа Леонида Соловьева «Возмутитель спокойствия» (1940). После этого фильма я «запойно» прочитал этот роман и его продолжение – повесть «Очарованный принц» (1950). Обе книги мне очень понравились, и я впервые записал себе в свою записную книжку знаменитый эпиграф к роману о Ходже Насреддине:

«Эту историю передал нам Абу-Омар-Ахмед-ибн-Мухаммед со слов Мухаммеда-ибн-Али-Рифаа, ссылавшегося на Али-ибн-Абд-аль-Азиза, который ссылался на Абу-Убейда-аль-Хасима-ибн-Селяма, говорившего со слов своих наставников, а последний из них опирается на Омара-ибн-аль-Хаттаба и сына его Абд-Аллаха, - да будет доволен аллах ими обоими!» (Ибн-Хазм, «Ожерелье голубки», трактат о любви, 1022 г.).

Эту фразу я выучил наизусть и часто, рассказывая своим маленьким друзьям разные истории, случаи или пересказывая сюжеты книг и фильмов, произносил её нараспев, подражая тону речи средневековых мусульманских священников – мулл. Мне эта фраза очень нравится до сих пор…

Содержание фильма о Ходже Насреддине «Насреддин в Бухаре» пересказывать незачем, потому что, я уверен, все этот фильм видели и всем он понравился, особенно игра актёра Льва Свердлина – истинного и неподражаемого Ходжи Насреддина. Роль эмира Бухары сыграл тоже прекрасный актер Константин Михайлов и у него получился самый типичный, на века, эмир Бухары. Невероятно естественным был одноглазый сверх жадный ростовщик Джафар в исполнении Эммануила Геллера. Ещё мне понравился доверчивый и глупый мудрец и звездочёт Гуссейн-Гуслия в исполнении актёра Николая Волкова. Практически все актёры в фильме были очень убедительные, талантливые и этот фильм стал настоящей исторической кино-иллюстрацией дилогии книг Леонида Соловьева о Ходже Насреддине. Прекрасный и бессмертный фильм и народный герой. Я очень хотел быть таким же находчивым, умным и хитрым, как Ходжа Насреддин…

Фильм «Похождения Ходжи Насреддина» шёл в кинотеатрах города до 1 сентября 1964 года. Теперь нам с Юрой ничего не мешало готовиться к началу нового учебного года – шестого для меня и последнего для Юры. В июне 1965 года он должен был окончить 11 класс Суворовской средней школы № 2, самой «сильной» школы города Суворов. Я же должен был пойти учиться в 6 «А» класс Суворовской средней школы №1. Я уже соскучился по школе, по учебникам, по урокам, по школьным друзьям. Что меня ждало там? Я не знал, но новые учебники просмотрел «от корки до корки»…

Моё переходное одиночество между детством и отрочеством закончилось в понедельник 31 августа 1964 года, когда нам, школьникам, было сказано прийти в наши школы, чтобы взять учебники, переписать расписание уроков и звонков, посмотреть наши обновлённые и отремонтированные классы, познакомиться с новыми учителями, почувствовать школу.

Эта встреча перед праздником начала учебного года 1 сентября получилась сумбурной, хаотичной, шумно-беспорядочной, обрывистой. Я даже не успел толком ни с кем из класса особо поговорить и пообщаться, но удивиться и опешить я успел, потому что все мы были иные, чем до летних каникул. Мы все, мальчишки и девчонки, сильно изменились, особенно девчонки. Я увидел Валю Антипову и моё сердце одинокого и печального Белого Ворона, вздрогнуло, а потом забилось в усиленном горячем темпе.

Вот оно! Начало новой жизни и новой судьбы отрока Сашки Суворова! Вперёд к мечте, Фанфан-Тюльпан! Вперёд и никакие враги или эмиры не остановят победное остроумие Ходжи Насреддина!