Жозе-Мария де Эредиа Изгнанница

Изгнанница

Опала Цезаря обязана хуле,
В сей глухомани на пути к Ардьежу,
Увяв не к сроку, поседев допреже,
Сидишь во мху до ночи на скале.

Ты видишь юность, дом и там, во мгле
Жрецов - фламинов белые кортежи.
Боль о потере глушится всё реже,
Сколь в небо ни взирать Сабинуле.

На пики Гара, на уступ известняка
К себе в гнездо орлы летят издалека.
Безвольно их преследует твой взор,

Мечты твои уносятся за ними
И утоляют  тебе Боги здешних гор,
Печаль твою о прошлом и о Риме.



L’exilee
 
Dans ce vallon sauvage ou Cesar t'exila,
Sur la roche moussue, au chemin d'Ardiege,
Penchant ton front qu'argente une precoce neige,
Chaque soir, a pas lents, tu viens t'accouder la.

Tu revois ta jeunesse et ta chere villa
Et le Flamine rouge avec son blanc cortege ;
Et pour que le regret du sol Latin s'allege,
Tu regardes le ciel, triste Sabinula.***

Vers le Gar eclatant aux sept pointes calcaires,
Les aigles attardes qui regagnent leurs aires
Emportent en leur vol tes reves familiers ;

Et seule, sans desirs, n'esperant rien de l'homme,
Tu dresses des autels aux Monts hospitaliers
Dont les Dieux plus prochains te consolent de Rome