Жозе-Мариа де Эредиа Пахарь

Соха, коса, чтобы окашивать луга,
Плуг с лемехом, дабы пахать спорее,
Ярмо потёртое для конской  шеи,
И вилы, чтоб обмётывать стога.

Оручье тяжко, стала немощной  рука -
Всё отписал Пармис  бессмертной Рее,
Чьей волею родит зерно и зреет.
Уже за восемьдесят - подошли срока.

На поле ветер сёк, жгли зной, жара.
Трудился век, да не скопил добра.
Не ведал радости, но доле рад своей,

Пусть и устал он от добычи хлеба,
Мечтается ему, что в той стране теней
Вновь будет годен на полях Эреба.


Le laboureur


Le semoir, la charrue, un joug, des socs luisants,
La herse, l’aiguillon et la faulx ac;r;e
Qui fauchait en un jour les ;pis d’une air;e,
Et la fourche qui tend la gerbe aux paysans ;

Ces outils familiers, aujourd’hui trop pesants,
Le vieux Parmis les voue ; l’immortelle Rh;e
Par qui le germe ;cl;t sous la terre sacr;e.
Pour lui, sa t;che est faite ; il a quatre-vingts ans

Pr;s d’un si;cle, au soleil, sans en ;tre plus riche,
Il a pouss; le coutre au travers de la friche
Ayant v;cu sans joie, il vieillit sans remords

Mais il est las d’avoir tant pein; sur la gl;be
Et songe que peut-;tre il faudra, chez les morts
Labourer des champs d’ombre arros;s par l’;r;be