Ев. от Странника. гл. 52. Взаимосвязь всего сущего

      Земная Люси все еще слышала тихие всплески воды и даже чувствовала, как покачивается их с Венэном лодка. Она боялась открыть глаза, и видение лесного отшельника постепенно перемешалось в ее голове с вереницею прочих очаровательных, но мимолетных живых картинок – аугенбликов, что мгновенно влюбляют в себя, но тут же вдруг исчезают, уносясь куда-то стремительно и безвозвратно. Короткие сюжетики-образы, осмысленные и не очень, вовсе не мчались мимо нее, подобно летящим по магистрали авто, но проходили будто сквозь время и место, изменяя собой все вокруг яркими вспышками, как озарениями, а покидая, – звучали, словно потусторонний эффект профессора Доплера, вызывая неземную тоску.

      Вместе с очередным таким аугенбликом из ниоткуда вылетела сова и пронеслась над ее головой, хищно растопырив острые когти. Люси содрогнулась и услышала знакомый надоедливый шум. Звук становился все более ясным-отчетливым, а перед глазами что-то мерцало. Понемногу приходя в себя, она узнала этот тихий стрекочущий рокот – кулеры системника… Машины за приоткрытым окном, вода из крана, льющаяся за стеной у соседей, тревожный сигнал и грохот старого лифта, – город медленно, но верно, подобно рыбацкой сети, вытаскивал ее из темных вод забытья.

      «Как же не хочется открывать снова глаза», – простонала-подумала Люси. Но сидеть на стуле-вертушке и спать оказалось не слишком удобно, – тело ныло, спина затекла. Лелея в себе остатки видений, Люси хотела пойти на кухню и сварить себе кофе, но почему-то вдруг передумала и направилась в душ. Это было, и вправду, лучшим решением, – вода мягко выводила ее из липкого и вязкого, как трясина, почти похмельного сонного состояния, наполняла новой жизнью, смывала незримую грязь и ласкала теплыми струями. События ночи все больше казались бредовым кошмаром.

      — Просто картинка красивая стоит на обоях, – вот и привиделось это место во сне. Не сходи с ума, – сказала Люси сама себе, закручивая на голове полотенце. «Бред, бред, бред, просто бред», – мысленно твердила она, выходя на кухню и включая автоматически газ.

      За стеной слышались приглушенные пьяные голоса и навязчивый вой низкочастотных динамиков, всегда сопровождающий музыку зомби. «Вот она – реальность, – подумала Люси, наливая себе поднявшийся кофе. – Тупая жизнь в бетонном глухом муравейнике, соседи дебилы, вечно указывающий как жить и прессующий всеми возможными силами социум. Кто не сломался, не стал бездушным винтиком в этом чудовищном организме, – обречен на общее осуждение, на ненависть и тявканье шавок… Или, в лучшем случае, становится объектом насмешек. Неважно, подлые ли это подруги, предки или учителя, старушки на лавочке, не в меру жестокие одноклассники или глумливые парни, – вокруг враждебная злая среда. Но стоит лишь огрызнуться или взять в руки оружие, как тебя изолируют, отправят в еще худшую мясорубку, где, если и останется часть души, часть личности от тебя, то она будет настолько уже искалечена, что вряд ли сможет сказать хоть одно слово против, когда ее снова захотят поиметь в разных извращенных немыслимых формах. Лишь немногие избранные способны сохранить свою душу в этой смердящей геенне. Есть люди говорящие об этом, есть те, – кто так или иначе это постиг. Но кто их слышит? И где они, года нужно, чтобы кто-нибудь находился рядом, просто обнял, согрел, защитил от всего этого кошмара, выдернул из течения этой грязной от промышленных отходов и собственного дерьмища реки, взял к себе на заднее сидение мотоцикла и просто отвез туда, где нет боли. Просто нет боли и плача о потерянном детстве, отнятой душе, расписанной кем-то заранее жизни… Откуда только берутся эти бредовые сны?»...

      — Все, хватит, – надоело думать, – произнесла вдруг она вслух и отправилась обратно к компьютеру.

      Вскоре в комнате зазвучали, пытаясь перекричать соседей, «Кредлы», и стало как-то спокойней. Люси легла на диван и закрыла глаза, – звуки музыки будили в ее душе самые разные, порою противоречивые чувства. Она медленно плыла в бурном потоке мелодии и входила в состояние своеобразного транса. Одна тема сменила другую, но это было почти незаметно, как незаметно меняется пейзаж за окном шумного поезда. «Cradle of Filth*» навевали, как откровенно кровавые и жестокие сцены, так и лирические, нежные и красивые.

      Смотреть клипы – это одно, а слушать – совершенно другое. Слушать умеют не все, – просто-напросто не всем это дано от природы. Однако Люси могла не только слушать, как обычные одаренные люди, но воспринимать вместе с волнами музыки запредельные резонансы. И сейчас мелодия уносила ее все дальше и дальше от мирской суеты в мир прекрасных девичьих грез и волшебных зыбких видений, скорее похожих на нечто неуловимое среднее между псилоциновым трипом и фантазиями молодого монаха. Неясные образы переплетались с обрывками снов, виденных ею раньше. Словно пазлы, складывалась все более понятная на определенном уровне сознания мозаика происходящего.

      Человеческий мозг не в силах осмыслить многих вещей – таких, например, – как бесконечность или же время. Но иногда в состоянии медитации возникает момент, в котором все становится доступно-понятно и до боли прозрачно. Жаль только, что просветление это не вечно, – оно стирается по мере осознания себя в грубой материальной «действительности».

      Но сейчас Люси чувствовала себя довольно счастливой, – счастливой от того, что понимала – как это все происходит и почему. Она осознавала себя частью другого зазеркального мира, которому принадлежит и в который стремится. Осознав то, что демон, играющий с ней, вовсе не наделен тою силой и властью, которую, как могло показаться, излучал всем своим существом, Люси поняла, что ей следует делать. Аккорды новой мелодии наполнили ее живой силой, уверенностью и даже воинственной яростью, – жажда крови проснулась в ней древним неистребимым инстинктом, и это не могла не почувствовать ее иная – инфернальная сущность.


      Лежа на пустынном, окруженном скалами пляже, рядом с изнеможенным любовником, дьяволица закрыла глаза. Сквозь тихий приятный шум моря до нее доносились отдаленные звуки несколько странной и зловещей мелодии. Понемногу музыка становилась все громче, и спустя минуту Люсильда уже точно знала – откуда она доносится. По большому счету ее мало заботило то, что переживает и чувствует земное ее отражение; во всяком случае, до тех пор, пока с ним не начинало происходить нечто из ряда вон выходящее. Также и человек чаще всего не заботится о состоянии своих внутренних органов, пока они не начнут доставлять какое-то неудобство, и почти не чувствует близнеца, пока с ним что-нибудь не случится.

      Абсолютно все сущее находится во взаимосвязи, представляя собою единый слаженный организм-механизм. Ни одна луна или планета не существует сама по себе, – так же и с ее существами. Люди в Ассии, как и те, кого они называют демонами или богами, являя сами собою, каждый – свой маленький космос, – зачастую находятся в куда более тесной взаимосвязи друг с другом, как и с окружающим миром, чем это возможно предположить. Насколько Земля без Луны не стала б собою, а сделалась бы непригодной для нашей жизни страшной планетой, так и без Люси – девушки-двойника, – дьяволица Люсильда не смогла б в полной мере стать тем, кем являлась. Скорее всего, несмотря даже, на эксперимент*, она мало бы чем отличалась по сути от того же Венэнома или своей сестры Киры.

      Почувствовав, что Странник начинает ее покидать, забываясь понемногу счастливою дремой, дьяволица направила свою проекцию навстречу мелодии – зову, который услышала. Это было немного рискованно, но иначе она просто не могла поступить. И раз уж они не могли находиться обе в одном теле одновременно, то встречи следовало искать где-то на стороне.

      То, что ученые называют «планом голографической вселенной», считая это своим открытием в области квантовой физики, известно уже испокон веков, как астральный план. По существу, – все настолько же правы, насколько и нет. Грубо представив себе бесконечность отражений в зеркальном коридоре, умножьте это все на пятимерный лабиринт, возведите в степень бесконечности вариаций помыслов чистого разума, и вы получите приблизительную модель того мира, куда унеслась дьяволица Люсильда в поисках подходящего укромного уголка для встречи со своим земным отражением.

      Теперь нужно было только позвать – выманить Люси из ее уютного маленького музыкального мира немного дальше в туман; и музыкальная тема этому прекрасно способствовала. Когда заиграл «Нимфетамин», Люсильда села на большие качели, закрепленные под сводами окруженной вечерней мглою часовни, и принялась раскачиваться. Вскоре они уже сидели и качались «рядом друг с другом» – так, как если бы кто-то совместил два изображения на одном объемном экране. Теперь их разумы пересекались долгими вспышками. Иначе пока… просто не получалось.

      — Узнаешь меня? – спросила Люсильда.
      — Узнаю, ты настоящая Люси, – ответила девушка-человек.
      — А ты разве нет?
      — Нет, да, но мы словно сестры-близняшки, – и между нами есть связь. Я понимаю, но сказать не могу. Так чего же ты хочешь?
      — Ты не рада встрече со мной? Пора уже поговорить нам с тобой.
      — Рада... Я рада. Но я не знаю, насколько могу верить тебе. Хочешь ли ты мне добра или причинишь еще больше боли.
Вместо ответа дьяволица вытащила из волос заколку-стилет и вонзила ее себе в ладонь.
      Почувствовав боль, земная Люси вскликнула:
      — Ясно! Прекрати; перестань... пожалуйста.
      — Ничего тебе, глупышка, не ясно. Рассказывай про Венэна, – на что он тебя развел?
      — А ты расскажешь мне о себе? О том, почему так все происходит.
      — Какая же ты замороченная. Расскажу все, что захочешь, – будем болтать, пока тебя не укачает.
      — Хорошо. Он обещал мне рассказать, кто я, но за это просил позвать к себе.
      — Паутина?
      — Да.
      — Вы охотитесь? Знаешь, что это запрещено? Есть определенный порядок, который контролируют высшие силы, ну или считают, что контролируют; в любом случае, – вам может не поздоровиться.
      — Все происходит по-настоящему?
      — Даже простой наблюдатель влияет на тонкий прообраз реальности. Мысль не материальна, но при должном усердии и стечении обстоятельств она способна на многое. Например, если игнорировать привидение, то оно вскоре исчезнет, но если питать его своим вниманием, страхом, – оно начинает обретать силу воздействовать и на того, кто его видит, и даже вещами шалить. Почти также – и в материальном мире мысль порой обрастает ощутимою плотью. Сейчас ты способна понимать меня в полной мере, так что знай, – то, чем вы занимаетесь, на определенном уровне очень даже реально. Венэнон играет с отраженьями в Бога – моделирует события, но не от скуки. Участники его игр становятся рабами-ныряльщиками, приносящими ему жемчужины знаний из слегка спешащих миров. Информация – вот его главная цель. Информация – это деньги и власть – в умелых руках; как и знание – сила, будучи правильно примененным. Ну а время – это всего лишь дитя механики всего сущего, – суть навязанная нам движением величина для измерения приближения его окончания. Время – наша частота и наш ритм, отделяющий нас иного и связывающий с подобным, но заключающий нас в скорлупы наших миров.
      — Как же быть? Мне все это нравится. Я страдаю, будучи человеком. Терпеть не могу людей.
      — Я знаю. Попробуем что-нибудь придумать, но пока ты должна оборвать с ним всякую связь.
      — Кто ты? Кто я? Почему все так?
      — Я твой даймон, а ты – человек, но мы связаны друг с другом словно сестры близняшки. Мы – часть единого целого. Все так устроено. Словами этого не передать, но ты уже начинаешь понимать – чувствовать это.
      — Венэн меня использует?
      — Думаю, что ты немало получила взамен. Разве не так?
      — Теперь все кончится, прекратится так скоро?
      — Ты устала. После нашего разговора будешь пару суток приходить в себя – валяться, разбитая, с головной болью и нервным истощением, как у вас говорят. Мне тоже пора. Еще увидимся, Люси.

      Голубым светом блеснул клинок в руке дьяволицы, и Люси услышала, ощутила, как с тихим звоном лопнула астральная нить – паутинка, связывавшая ее с возлюбленным демоном. Девушка вздрогнула, открыла глаза и начала понемногу возвращаться в себя. Оказывается, за время их разговора песня не то что не кончилась, – она, словно вовсе и не играла, будто остановленная кем-то, замедленная до предела. Теперь же мелодия набирала свой должный ритм. Реальный мир постепенно наваливался на несчастную всей своей неодолимой физической тяжестью. Стало действительно очень плохо – еще хуже, чем обещала ее прекрасная «сестра» дьяволица.


                ***WD***



      *Cradle of Filth – Колыбель разврата.

      *Об эксперименте с Люсильдой упоминается тут – http://proza.ru/2022/07/26/539 - Ев. от Странника. гл. 17. Ментальная проекция

      Следующая глава - http://proza.ru/2022/04/01/959

      Предыдущая глава - http://proza.ru/2022/10/28/300

      Начало повести -  http://proza.ru/2021/02/24/1297

      Md, mua — Stefano Dee    Спасибо за фото, Стефани)