Жоро

Миниатюра не является самостоятельным произведением,
а только главой из новеллы "МАСКА МАСКА Я ТЕБЯ НЕ ЗНАЮ"
целиком новелла:
http://proza.ru/2022/10/26/1217
======================================================

Предыдущая "ПОРТОС":
http://proza.ru/2022/11/01/704
======================================================

Но тут явился «бог из машины» *.
Из одноэтажного домика с черепичной крышей выбежал маленький человечек.
- Привеееееет! - закричал маленький человечек, - привееееееет Портосик!
И он моментально очутился между Юстасом и собакой.
В руке он держал завернутый в газеты сверток.
- Есть нож? - спросил человечек.
Юстас попробовал было заступиться за Портоса, а человечек весело рассмеялся.
___________________________________________
** Deus ex machina (лат) – « бог из машины».
В античном театре чудесное спасение героя.

- Штрак-штрак! и готово! - и без страха и упрека быстро вбежал
по ступенькам в Дом Отшельников.
- Я - Жоро.
- Юстас.  Очень приятно!  Вы очень кстати, Жоро!
Юстасу было не то, чтобы приятно видеть Жоро,
а  очень,  очень,  очень приятно его человеческое присутствие.
Как,  впрочем,  и самому Дюма-псу.

- Какво*? - возмутился Жоро, - какой глупак пьёт таю дрянь? - Жоро схватил бутылку Мак Кормика с таки видом, словно тут же намерен был вылить всё содержание в дыру мойки.
- На Болгарии это не пьёт даже последний просяк!**
Так мы познакомились с Жоро, помощником Магистра Алекса, выписанным много лет назад из солнечной Болгарии.
________________________________________________
* Какво  – «что за фигня?» - (болг)
** просяк (болг) - нищий, попрошайка.

Жоро был незаменим во всём. Он очень быстро бегал, однако не суетился; 
работал споро, но очень обстоятельно и добротно.
К тому же имел весьма примечательный русско-болгарский словарь, который лёг в основу местного диалекта. Передразнивать Жоро вошло в неискоренимую привычку всех обитателей Гогенфлю, и даже мэтр Алекс не чуждался некоторым устойчивым идиоматическим конструкциям чудо-болгарина.

Жоро всегда имел в тайниках бутылку ракии и любил ею угощать. Единственное условие, ракию нужно было смаковать, и больше нюхать, чем потреблять внутрь, хвалить и соглашаться, что на Болгарии всё только самое лучшее. В том числе и ракия, перцы, лечо и сам Жоро.

В свертке Жоро нёс огромный кусок варёной говядины.
- Ты смотри, нюхай. Какой добрый кусок мяса Грейс отдала для Партосика. Давай поделимся с Партосиком. Он же не знает, сколько мяса дала Грейс. Нюхай! Хорошее мясо. Пойдем, я угощу ракией, и мы поедим такого вкусного мяса. Ничего, что оно пролежало неделю в холодильнике Грейс и Алекса. Подумаешь!
И все отдать собаке. Я скажу, что отдал Портосу. И ты тоже скажи. А чтобы мы не краснели, давай поделимся с Партосиком.
Где у тебя нож? Штрак-штрак. На, Партосик! Жри, пёс!

Жоро всё делал быстро, как будто опаздывал на поезд.
Они забежали в коморку Жоро, которая была запрятана в глубине одноэтажного домика, определённого Алексом под библиотеку. Среди фолиантов и редких альбомов по искусству, Жоро угостил Юстаса своей ракией.

И они стали жить-поживать и жевать отнятое у Портоса варёное до состояния торта мясо. Посверкивая отличными зубами,  Жоро поведал Юстасу,
что у него на Болгарии осталась жена и двое сыновей.
И он хлопочет, чтобы вызвать жену в Америку. Алекс не пускает его на Болгарию уже который год. Но даже если бы и отпустил, 
- тай,  таки много-много работа! он бы и сам не поехал.

Он, Жоро, уже никак не может без женщины. Скоро он будет бросаться на живых людей. Штрак-штрак!  А его тут же упекут в американскую тюрьму. Тут, в Америке, с этим очень строго. Однажды он покупал в овощном морковь и шутил с продавщицей. Продавщица была совсем не в его вкусе, но она любила смеяться, смеялась. А потом подала на него в суд. Так долго он выбирал и гладил морковку, глядя на продавщицу в овощном.
И если бы не Грейс, сидел бы сейчас Жоро в американской тюрьме.
А как же иначе? Это же Америка!

Юстас посочувствовал Жоро. И ракия была не в пример благороднее и забористее Маккормика. Особенно если учесть, что на дворе всё ещё было утро.  А Жоро наливал ракию в такие крошечные рюмочки, что казалось,  будто ракия в бутыли не убавляется, а, наоборот, чуть прибавляется.

- Я понимаю тебя, Жоро, - сказал Юстас и закусывая крошечную рюмочку изрядным куском собачьего мяса. – Я уже вторые сутки без жены, а мне кажется, что я уже начинаю по ней скучать, как будто я не видел её пол-года.

- Ты говоришь красивая? Срочно ей звони!  Женщине надо звонить каждый день и спрашивать,  как она скучает по тебе. Так и знай, у тебя под балконом уже ходит ухажер. Или много ухажеров. И  они только и ждут, чтобы ворваться в твой дом,
лечь в твою постель, есть из твоих тарелок и пить из твоих рюмок и целовать...
 
- Жоро! Она не такая!
Жоро накатил рюмочку и оттёр слезу.
- Да, - сказал он, - моя тоже не такая. Но ухажёры  -  вот они такие, так и ходят вокруг, так и облизываются на чужую жену.
- Жоро,  к тебе приедет твоя женщина и вы будете неразлучны много дней и ночей - целую неделю, сколько захочешь.
Жора посмотрел на Юстаса как на неразумное дитя, удел которого сосать леденец и подглядывать за девчонками ясельного возраста сидя на горшке.
- Что говоришь ты! Здесь нет женщин! Няма жени, няма! Бесконца!
В Гогенфлю нельзя жена. И Росслевиль нельзя.
Только на Нью Йорк сити, только на выходные.

Вопрос ребром, - сообразил Юстас, - ребро Адамово ноет и спать не даёт.
Он уже кое-что слышал о Законе Гогенфлю.
Непосредственно селиться в Гогенфлю гостям нельзя. Это тайное место, как вилла Ихтиандра и доктора Сальватора.
В Рослевилле или в городке Олбани встречаться тоже не положено.
То есть можно, но не нужно.
Так как это ставило бы под сомнение гостеприимство Мэтра Алекса, выставляло бы его в нехорошем свете.
А он не такой! Совсем не такой!
Просто Закон Такой.

И чтобы не нарушать Закон и чтобы Мэтр в глазах гостя и его собственных не выглядел зловредным падишахом, все обитатели Гогенфлю ездили встречаться с женами и с друзьями в Нью-Йорк.
Что происходило крайне не часто и потому устраивало всех.

Так же Юстас однажды воспользовался правом выходного дня в Нью-Йорке, где просидел со своим Учителем Великим Мэтью, таращась на небоскребы Манхэттена и закусывая водку виноградом.

И они накатили ещё по три капли ракии.
И съели ещё по куску холодной собаки.

- Я тебе напишу секретный код и ты сможешь звонить по трубке
на Россию. А потом купишь за тен долларс такую же карточку.
Надо набирать 33 цифры подряд и ты можешь говорить целый час. Расскажи, как ты её любишь. Красивая? Бери сразу две карточки, тебе сделают скидку. Будет по девять долларов. Что такое девять долларс?
За девять долларов в китайской обжорке можно съесть столько еды, что не добежишь до дома. Так прохватит. Впустую можно потрать найн долларс! Это же Америка! А звонить будешь - два часа говори.

Мы накатили по последней и Жоро задвинул бутыль на полку и подпёр увесистым томом Макиавелли.
- Только ты сам не говори ничего - молчи, пусть жена твоя говорит. Грейс на пульте всё слышит, скажет Алексу. Алекс ничего не скажет, но ты сам поймешь, что болтать не надо. Здесь не надо много болтать.

- Жоро, я знаю одно место, где нельзя женщин, нельзя алкоголь
и там сидят за анекдоты – не сходится.
Жоро засмеялся и погрозил пальцем.
- Что говоришь ты! Это все знают! Здесь деньги, больше чем на Болгария и на России.  Здесь надо работать. А хочешь женщин, хочешь ракию, хочешь трепать языком - билет, самолет, родина.


Продолжение "Еврейский лев":
  http://proza.ru/2022/11/01/679

______________________________________________________
Все персонажи и события являются вымыслом автора.
Все совпадения с действительными людьми и фактами - случайность.
АС