Маленькая

Рассказ занял 1-е место на "Самых страшных чтениях" (2022) издательства "Астрель-СПБ" (АСТ).
*


О Вере в деревне ходили недобрые слухи. Будто рожала она одного за другим мёртвых детей, а от кого неизвестно, муж-то у неё поехал на заработки лет шесть назад да и сгинул. Нехорошая женщина, нехорошая. Из-за её истории Наталья и сама детей не завела, всё боялась мёртвенького родить, а потом и возраст вышел, да и мужа другая стервь увела.
Тихо. Тсс. Стучит будто кто?
Наталья поднялась с кровати и пошла к двери. Старый дедов дом тяжело сглатывал её осторожные шаги, выкашливал их скрипом половиц.
- Открой, Наташа! Это я, Вера.
Наталья отшатнулась от двери.
- Иди домой, Вера. Завтра поговорим.
- Открой, милая. Или сердца у тебя нет? Непогода-то какая, продрогли мы.
- Мы? Ты не одна?
- С дочушкой я. Открой.
Наталья помедлила, потом отодвинула засов, впустила Веру. В полумраке сеней белки глаз гостьи сияли голубоватым фаянсом. Тощие руки прижимали к груди рюкзачок.
- Спасибо тебе, христианская душа!
- Да где дочка-то твоя? – удивилась Наталья.
- Так вот, - Вера прошла в комнату и, вынув из рюкзачка свёрток, положила его на лавку. Это было одеяльце, и уголок его плотно прикрывал там, где должно быть личико новорожденной.
- В дом не попасть, ключ потеряла. Я у тебя заночую, не прогонишь?
- Бог с тобой, Вера, ночуй, конечно!
Наталья засуетилась, доставая из старого сундука перину и расстилая на лавке.
- Ты голодная?
- Не го-ло-дна-я, - нараспев протянула Вера. - Я не ем почти совсем. Не хочу.
- Надо есть. А то молока не будет, - сказала Наталья и осеклась, покосившись на свёрток. Тот лежал не шелохнувшись. А не мёртвый ли младенчик? Сердце Натальи отчаянно застучало. Но спросить об этом она не решилась, лишь перекрестилась украдкой.
- Как дочку твою зовут?
- Маленькая.
- Почему Маленькая? - удивилась Наталья.
- А вряд ли вырастет...
Вера легла на перину прямо в одежде и, не успела Наталья накрыть её одеялом, тут же провалилась в сон.
Наталья снова покосилась на свёрток. Не может быть, чтобы там лежал живой ребёночек. Она на цыпочках подошла ближе к лавке, ближе, ближе. Ближе к лавке. Ближе.
Протянула.
Руку.
Вот уже коснулась одеяльца пальцами...
И одёрнула её. Страшно. Перекрестилась. Трижды. Господь с ней, с Верой. Её забота. Переночует и уйдёт. Не плачет младенчик, и слава-те.
Наталья шмыгнула в комнату, плотно притворила дверь. Долго лежала в постели, под сердцем ворочалась какая-то маята. И вой под рёбрами, будто кто выскабливает душу ржавым скальпелем.
Наконец, заснула. Но неглубоко, вздрагивала от каждого шороха, просыпалась, кидалась зажечь свет. Никого.
Проспала она час, не больше, и резко проснулась. Как будто был в комнате кто, дышал рядом с кроватью у подушки.
Наталья откинула одеяло, непослушными пальцами включила прикроватную лампу. Никого...
И вдруг увидела старушечье личико. Села на кровати, не в силах пошевелиться…
На полу стояла босая крохотная старушечка, ростом с поленце, обёрнутая в одеяльце, как в пелёнку, и тянула сухонькие ручки к Наталье.
- Мне хо-ло-дно... Со-грей ме-ня.
- Кто ты? - с хрипом выдохнула Наталья.
- Я Ма-а-аленькая, гостья твоя.
- Уходи... К маме иди... - Наталья поджала ледяные колени к груди.
- Мож-но я по-лежу с то-бой в кро-ва-тке? Мне хо-ло-дно. Со-гре-юсь и уй-ду.
Наталья хотела закричать, но почувствовала, что язык онемел, а горло сдавило.
- Мо-жно?
Старушечка присела и рывком прыгнула на Натальину кровать.
-По-вер-нись на бок, Натальюшка.
Наталья послушалась. Легла на бок.
Маленькая прижалась к Натальиной спине, обняла её сзади ледяными ручками и ножками, и Наталье показалось - забрала последнее тепло.
- Оста-нусь с то-бой. Бу-дешь Маленькую на за-ку-кор-ках ка-тать.
Они лежали так долго, и Маленькая всё сильнее вжималась в Наталью. А потом запела. И была то не песня, а слабенькое скуление.
Баю-баю-шки-ба-ю,
Я сердечко по-клю-ю..
Оцепеневшая Наталья сквозь сон ли, сквозь забытьё почувствовала, как клюнуло что-то острое сзади, у левой лопатки, и всё тело начало крутить, вертеть, засасывать в свербящую ранку. И сразу как-то обмяк позвоночник, будто ватным стал.

Проснулась Наталья поздно, солнце стояло высоко. Пошарила рукой по кровати: пусто. Поднялась, прошаркала в гостиную: Веры не было. Перина лежала, где и всегда: в сундуке. И свёрток исчез.
А были ли гости?
Но боль в спине подсказывала: были.
Наталья подошла к зеркалу, подтянула ночную рубашку к шее и медленно повернулась...
Сзади неровным набитым рюкзаком выпирал уродливый горб. Синеватые бусины позвоночника натянули кожу до предела, и она местами полопалась, а слева чернела круглая обугленная дыра.
«Сердца у тебя нет» - вдруг вспомнились Верины слова. И эхом отозвалось в висках давешние покашливание Маленькой:
«Останусь с тобой. Будешь Маленькую на закукорках катать».
С тех пор кануло время. А Вера, говорят, снова со свёрточком ходит, присматривает, кому Маленькую оставить. Да вон она, вон же, тут в зале сидит. С рюкзачком.