Маргарет Этвуд. Почтовая открытка. Перевод

Ты в мыслях у меня. А что ещё?
Вот, пальмы – на обратной стороне открытки, –
на самом деле не такие; и нет здесь розовых песков.
А что здесь есть, так это битое стекло 
бутылок из-под кока-колы, совместно
со сладко-приторным благоуханьем засорённых стоков, –
какой даёт почти уже гниющий манго.   
Вспотевший чистый воздух; комары,
их писк в полёте; мельтешение
лазоревых пернатых.   

Накатывает время здесь волнами,
как приступы болезни, день за днём;
я шевелюсь, что означает – я встаю,
и спать ложусь гнетущей ночью, – но
вперёд не продвигаюсь.
Кричат перед рассветом петухи – ужасно долго,
безостановочно ревёт ребёнок, проколовший ногу 
на выщербленной дороге в школу.
Среди предметов багажа
два заключённых
с головами, бритыми штыком,
штук десять ящиков с цыплятами полуживыми.
Весной бывают здесь
ущербные бега от магазина к церкви –
как хлам, затерянный в моих карманах,
как вырезка из местной газетёнки
про демократию.   

А за окном идёт строительство
ненужного отеля, – там
торжественно вбивают гвозди, – 
при этом чьё-то упованье на успешность умирает.
Но всё-таки не может же вселенная,
в которой ты живёшь,
совсем плохою быть! –
а, может, – может?
В такой дали – сейчас ты, как мираж,
я вижу твой лощёный образ,
застывший в позе, как последний раз.
На обороте у тебя
для адреса найдётся место.
С тобой мне было бы получше здесь.
Любовь приходит, словно океанская волна,
болезнь, что беспрестанно длится, 
как гул пустой пещеры в голове,
удара в ухо.

Текст оригинала:

Margaret Atwood
Postcard

I'm thinking about you. What else can I say?
The palm trees on the reverse
are a delusion; so is the pink sand.
What we have are the usual
fractured Coke bottles and the smell
of backed-up drains, too sweet,
like a mango on the verge
of rot, which we have also.
The air clear sweat, mosquitoes
& their tracks; birds, blue & elusive.

Time comes in waves here, a sickness, one
day after the other rolling on;
I move up, it's called
awake, then down into the uneasy
nights but never
forward. The roosters crow
for hours before dawn, and a prodded
child howls & howls
on the pocked road to school.
In the hold with the baggage
there are two prisoners,
their heads shaved by bayonets, & ten crates
of queasy chicks. Each spring
there's a race of cripples, from the store
to the church. This is the sort of junk
I carry with me; and a clipping
about democracy from the local paper.

Outside the window
they're building the damn hotel,
nail by nail, someone's
crumbling dream. A universe that includes you
can't be all bad, but
does it? At this distance
you're a mirage, a glossy image
fixed in the posture
of the last time I saw you.
Turn you over, there's the place
for the address. Wish you were
here. Love comes
in waves like the ocean, a sickness which goes on
& on, a hollow cave
in the head, filling and pounding, a kicked ear.