Воспоминания всё ещё живут. II часть. Эдуард

На следующее утро, я просыпаюсь с головной болью и полным осознанием того, что не стоило вчера нажираться, так сильно, чтобы потом… Боже мой, Вика! Ты в порядке? Девушка лежала на кресле, которое наверняка не разбирается, и тихо посапывала. Её руки были опущены почти до пола, а лицо закрыли волосы. Встав с кровати, я осторожно подхожу к ней и трогаю за руку.

Вика проснись, пожалуйста! Расскажи мне, что со мной было и как ты тут оказалась? Девушка, словно почувствовала мое присутствие и открыла глаза:

- Эдик? – сонно пробормотала она. – Ты в порядке?

- Вполне. Что ты здесь делаешь?

- Ты вчера был пьян и мы с Ланой довезли тебя до дома. Ты неплохо напился, кстати.

- Подожди. Лана здесь?

- Да,- улыбается Вика и встает с кресла. Я поднимаюсь с колен. – И ей бы хотелось знать, что произошло на самом деле в ее жизни.

- Чего? Ты ей всё рассказала? – сдавленным голосом спросил я.

- Я держала язык за зубами, в отличие от тебя. Алкаша.

Вероятно, девушка хотела меня обидеть или пошутить, но слово «алкаш», меня никак не удовлетворяет. Хотя чего там! Что правда, то правда. Мне стало не по себе. Внутри все сжалось, руки затряслись и я отправился на кухню, чтобы унять дрожь с помощью глотка виски. Стало легче. Отпустило. Нет, я буду разговаривать с Ланой! Делаю еще глоток. Встревает Вика и отбирает у меня бутылку:

- Хватит убиваться по фигне.  Тут уже ничем не исправишь ситуацию. Остается признаться и рассказать все, как есть.

- Ты нормальная? Что я ей скажу?

- Все, что знал, - спокойно отвечает она и улыбается. – О! А вот и Лана. Привет!

- Привет. Вик, выйди, пожалуйста, нам надо поговорить.

Девушка кивает и удаляется, оставив нас наедине. Сев на стул, я достаю сигарету и закуриваю.

- Курить на голодный желудок – вредно! Лучше сделай себе бутерброд, - бросает мне Лана.

- Лан, я очень сильно сожалею о том, что вчера наговорил. Я обознался. За базаром не уследил. Не контролировал себя. Пьяный был, - стал оправдываться я. – Молол херню. Прости меня, а?

- Ты реально хочешь выставить меня лохушкой или тебе нравиться стебаться надо мной? – прищурилась она.  – Давай выкладывай все, партизан. 

- Тут сразу все не и расскажешь.

- А ты постарайся.

Встав с места, я все-таки закурил и облокотился о подоконник. Пришлось вернуться в свое прошлое.  И чем больше я раскрывался девушке, тем сильнее сжималось мое сердце, а на глазах появлялись слезы. Чтобы скрыть нарастающее волнение, я глубоко затянулся и выпустил ровные колечки дыма. Мне тяжело вспоминать все это. Мне тяжело говорить об этом. Эта была моя боль, которую я нес на протяжении всех лет и боялся, кому-либо об этом рассказать. Чего еще говорить-то? Я был несчастный ребенок, у меня было несчастное детство. Я рано лишился матери и слишком часто получал от отца, который в первую очередь тосковал по своей дочери, ибо любовница расставила все точки над «i» и сделала так, чтобы бывший любовник ни за что и никогда не увидел свою кровинку. Злоба у неё была на папу. Ведь у них же была любовь.

Лана слушала меня внимательно и вытирала слезы. Потом подняла голову, остановила меня и подошла чуть ближе:

- Можешь дальше не рассказывать. Я все знаю. Вика всё доложила. Просто хотелось услышать эту историю от тебя и послушать, как ты откровенничаешь со мной. Но, чтобы так подробно… и всегда у тебя это так? Неважно. Я даже не знаю, что на это и ответить. Так, значит, получается, что ты мой родной брат?  Как мне с этим жить? И что делать с Петром Ильичом?

Я тушу сигарету:

- Делай, что хочешь! Мне все ровно. Это твоё дело. Но сестрой, ты мне никогда не будешь. Тварь! – оттолкнул девушку я.

- Эдик, - со слезами на глазах обратилась ко мне она.

- Отойди, Лан. Я прошу тебя, - сдерживал себя я, чтобы не разрыдаться вместе с ней. – Не подходи ко мне.

В этот момент, я не выдержал и от отчаяния сильно обнял её.

Боль, которая разрывала меня на части. Вдруг исчезла. Растворилась. Отпустила меня, только тогда, когда я смог найти в себе силы разделить её вместе с Ланой.  Раньше, я ни с кем не смел, обсуждать свое прошлое. Это было мое сугубо личное пространство и никто не должен был знать, что происходило со мной. Я не видел необходимости всем плакаться. Не видел смысла и не получил бы никакого совета. Мне хотелось казаться для всех обычным мальчиком, у которого все идеально в семье.

Отстранившись, я глажу девчонку по волосам и закуриваю очередную сигарету:

- Не надо расставлять все по своим местам. Все давно уже прошло. Отец помнит тебя, но никогда не посмеет сказать правды. Ему было тяжело в тот период, когда ты уехала со своей мамой. Теперь он – другой. Строгий, серьезный, деловой. Ему наплевать уже на чувства. Он стал, как камень. Хотя, когда вы пересеклись, тебе удалось растопить в нем лед и осчастливить в конец, подав надежду на то, что можно все исправить. Но нет, я так не думаю. Ты должна понять, что теперь он - человек, который во всем тебе помогает и реализовывает твои мечты. Не беги быстрее паровоза, чтобы первой сделать шаг навстречу. Все ровно у тебя ничего не выйдет. Возможно, он сотрудничает с тобой, только потому что хочет искупить свою вину за восемнадцать лет. Радуйся, хотя бы тому, что он относится к тебе, как к дочери.

- Нет, дорогой, я не собираюсь делать вид, что все прекрасно. Нет. Я не смогу находиться рядом с человеком, о котором узнала абсолютно все! – выкрикнула она.

- Что стряслось?  - вбежала на кухню Вика.

- Мы все еще разговариваем. Иди, - улыбнулся я, но девушка даже не пошевельнулась.

Лана берет подругу за руку и начинает изливать душу:

- Я была права. Петр Ильич никогда не признается мне в том, что я его родная дочь! Он будет помогать мне, только для того, чтобы искупить свою вину. Я как чувствовала, что все будет складываться именно так. Как знала… Что же мне делать-то теперь?

Вика, наверное, хотела ответить ей, что не знает, как помочь, потому что в подобной ситуации никогда не была, но вместо этого она нахмурила брови и зло посмотрела на меня:

- Кто тебе дал право, решать все за свое отца? Почему ты вдруг решил, что он не сознается Лане во всем? С чего такая уверенность, что у него ничего не получится? Потому что ты считаешь, что если все встанет на свои места, про тебя все забудут? Или ты считаешь, что у папеньки ты один единственный, потому что ревность и злость на девочку взяла над тобой вверх, да? Ответь мне!

- Милая, остановись! – притормаживает её Лана, но Вика не собирается отступать:

- И ты думаешь, что если так случится, то будет лучше всем? А может твой отец наконец-таки будет счастлив! Ведь, столько лет прошло. А он всего лишь, когда-то хотел посмотреть на свою девочку, но не получалось. Поэтому он был сам не свой и испытывал к тебе холодное отношение, как тебе казалось. Но ты не понял одного, что мальчиков любят совсем иначе, чем девочек! Он любил тебя. Только ты переводил, все на ненависть!

Вика, как всегда пробралась вглубь моей души и ударила по самому больному. Я ничего не отвечаю. Молча, выхожу из кухни, оставив девочек одних, и иду на балкон. Пусть обсуждают, что хотят и думают над проблемой. 

Посмотрев на Красную Площадь, я закрыл глаза и стал наслаждаться городским шумом. Через пять минут ко мне подошла Вика и положила руки на плечи:

- Прости, я не хотела тебя обидеть. Просто ты сам должен понять, что Лане сейчас особо тяжелее, чем тебе.

 Я нервно дергаю плечом и сбрасываю её руку:

- Отстань, Вика. Мне ничего от них не нужно. Пусть сами разбираются. Но я хотел, как лучше. Предупредить, чтобы она не строила обманутых надежд. Я знаю своего отца, и он никогда не посмеет выдать то, что его тревожит.

- А может он сможет. Почему ты так в нем усомнился?

- Я не хочу никого видеть и слышать, ни про него, ни про неё! Пожалуйста, пусть она убирается отсюда.

- Как ты можешь, такое говорить? Особенно о моей подруге?

- Пусть убирается, как девочка, принесшая мне несчастья, а как подруга, пусть остается.

- Тогда, отвези её домой. Как мою подругу. У нее просто с машиной не все в порядке, - прикусила нижнюю губу Вика.

- Оке’й, как скажешь, - ответил я и покинул вместе с девушкой балкон.

Лана сидела за столом и уплетала огромный бутерброд.

- О, боже! – рассмеялась Вика. – Ты настолько голодная?

- У меня депрессия. Называется: «мне никогда не повезет в жизни», - с полным ртом ответила она.

- Ну-ну, не надо так отчаиваться.

- Кстати, мне нужно домой. Отвезешь меня? – обратилась ко мне Лана.

Я киваю.

- Вик, ты как со мной?

- Я не знаю, Лан. Наверное, - неуверенно произнесла Вика.

- Останься. Мне еще нужно с тобой поговорить, - попросил девушку я. – Ты, кстати, как работаешь?

- Так сегодня же мне разрешили провести неделю с Ланой. Шеф сказал, что моя помощь, пока не нужна и будет Виталиком заниматься доктор.

- Вот и отлично. Лан, наверное, все-таки есть что-то оптимальное с твоим появлением на свет. Мой отец теперь разрешает халявничать Вике, только тогда, когда ты рядом, - неудачно пошутил я, за что и получил от Вики несильный подзатыльник. Лана со спокойным видом пережевывает бутерброд и ничего не отвечает. Ей видимо уже пофиг. Проплакала все на свете и успокоилась. А что? Жизнь продолжается.

- Не смей больше так выражаться, а то передумаю и поеду вместе с ней! – вспылила  Вика.

- Да, ладно тебе, - хмыкнула подруга. – Нормально все. Я сама об этом стала чаще задумываться.

- О том, что мой отец разрешает ходить Вике к тебе? – переспросил её я.

- Нет. Дело совсем в другом, - хитрая улыбка не сползала с лица подружки. Да я итак понял, к чему вела речь девушка. Просто не хотелось все воспринимать всерьез.

…Сидя в машине, я часто прокручивал в голове сегодняшний разговор. Нет, Лана никогда не будет моей сестрой. Ни под каким предлогом. Я могу относиться к ней хорошо, только потому что она является подругой Вики. Лишние мысли мне ни к чему.

Я никогда не привыкну к тому, что в скором времени, папа расскажет девушке все, и она поселиться у нас в доме. Ну и пожалуйста! Только дай тогда мне забрать сына и я буду жить со спокойной душой, а твоя доченька будет носить тебе стакан с водой.

Лана сидела молча, выпуская ровные колечки дыма изо рта. Прекрасно! Так она еще и курит! Вот папа обрадуется. Или как там у них у поэтов... Курение является эпатажем?

Выбросив недокуренную сигарету в окно, девушка поворачивается ко мне и пытается заговорить. Но я, делаю вид, что не слышу её. Лана мела, какую-то белиберду, связанную с моим отцом и с тем, что она полностью уверенна в том, что он раскроется ей. Я не выдержал и сказал фразу Вилли Вонки:

- Что ж ты уверена в себе, а это – важно!

- Почему ты не хочешь признавать тот факт, что в скором времени нам придется привыкать друг другу?

- Замолчи! Я больше не хочу обсуждать это с тобой! Все, поговорили, поплакали, отдышались и пошли дальше.

- Но, я бы хотела, чтобы все было по-другому. Эдик, ты только делаешь вид, что тебе наплевать на меня, но на самом деле, эта история с моей жизнью, растопило твое сердце. Ты не такой каким хочешь казаться. Вика, все-таки увидела в тебе человека. Так, почему же я не могу сказать, что ты нормальный? Просто тебе нравится кидаться на девушек. Я знаю, что при первом знакомстве с моей подругой у вас произошли нелады. Но она нашла в себе силы охарактеризовать тебя, как личность и добропорядочного человека. Тебе не приходило в голову, что она до сих пор живет с той мыслью, что ты хороший человек? Это спасает её от реальности. Девушка старается убежать от неё и раскрасить все в свои цвета. Подумай об этом.  Оправдай её мысли. Покажи себя!

- Мы говорим совсем о разных вещах. Причем тут Вика и ты?

- Притом, что я ей верила. А она оказывается, все выдумала. Ты ненормальный, выпиваешь и пытаешься при первой попытки окунуть человечество в грязь. Так же и меня презираешь.

- Хорошо. Давай пофилософствуем. Например: почему воспоминания остаются с нами на всю жизнь и мучают нашу совесть, не давая спокойно спать, есть? Почему, когда возвращаешься в прошлое, видишь там, одни страдания? Теперь ты понимаешь, почему я зол на тебя? Почему, когда ты сидишь в одиночестве, сразу вспоминаешь свою сестру, которая принесла столько горя твоей семье. А еще своего непутевого отца. Ты всегда была для меня никем. Еще в детстве, я не воспринимал информацию всерьез о твоем появлении на свет, не то, что уже в подростковом возрасте. Просто, я чувствовал, что один и всегда им буду. А папины дети, это так… его проблемы. Я не был причастен в этом. Ты своим отсутствием подарила мне свободу. Отныне батя не контролировал меня, а думал о тебе, в то время, когда я делал что хотел.

- Ты наркоманил тогда, когда мой отец пытался связаться со мной, но у него ничего не получалось?

- Вот откуда ты все знаешь, а? Небось, Викачка все рассказала?

- Нет. Были люди…

- Которые без ума от тебя? Я угадал? Колька, паршивец! – рассмеялся я. – Больше не буду ему ничего рассказывать про себя. А то он от любви голову теряет и чешет языком. Колька, тоже далеко не принц, имей в виду.

- Я знаю, что он слишком грубый, впрочем, как и ты. Но я не придаю всему значение. Так же и тому, что ты еще злишься на меня. В чем я виновата? В том, что твой отец плевал на тебя и думал обо мне? Так это совсем разные вещи. Если бы я была рядом, то в тебе бы взыграла ревность, что папочка занимается мной больше, чем тобой. Вот тогда бы у тебя был повод, для обиды. А так, мы были совсем далеко друг от друга. Ты просто еще не разобрался в себе, - сказала Лана и попросила остановиться. – Мы уже приехали.

Я киваю и не говорю ни слова. Девушка какое-то время смотрит на меня, в ожидании ответа, а потом открывает дверцу и выходит со словами: «Еще увидимся». Она верит, что я хорошенько обдумаю её слова и изменю к ней свое отношение, а у меня даже настроения не было все взвешивать «за» или «против».

Лана пытается обмануть себя тем, что может быть когда-нибудь, я приму ее за сестру. Бабы всегда питают иллюзии и ложные надежды, но то, что она сказала по поводу Вики, я даже и представить себе не мог, что она настолько в меня втюрилась, что примеряла на меня все прекрасные черты, которые хотела бы видеть во мне.

Вернувшись домой, я застал Вику над приготовлением какой-то ерунды. Девушка в доме – это замечательно. Всегда есть, что пожрать. Открываешь холодильник, а там все для тебя.

- Что ты делаешь? – спросил у неё я.

- Ой! Ты уже вернулся? Да, так решила развлечь себя. Скучно мне. А я привыкла от скуки чем-нибудь заниматься. Это у меня молниеносно получается. Работа в твоем доме чему-то меня научила. Ну, как там с Ланой?

Я сажусь на стул и закуриваю:

- Полный порядок. Подбросил до дома в целости и сохранности. Вик, присядь, пожалуйста.

- Да, конечно, - отвлеклась от еды Вика и села напротив меня. – Я тебя внимательно слушаю.

- Мне, наверное, никогда не оправдать твоих надежд. Я слишком сложный человек и ни одна девушка со мной не выдерживает. Уходит, оставляет совершенно одного, бежит от меня, потому что я тиран и деспот. Я понимаю, что ты хочешь мне во всем помочь и ценю это. Но… Я не знаю, ты слишком сильно привязалась ко мне. Не боишься ли ты, что когда-нибудь я сделаю так, что ты вообще не захочешь больше меня видеть?

- Я как-то не задумывалась об этом, - замялась Вика. – Ты хочешь, чтобы я ушла?

- Нет. Этого я хочу меньше всего.

- Тогда не стоит на себя наговаривать! Девушка… Да, разве твоя бывшая – это девушка? Скорее, она сама не поняла от какого хорошего парня ушла! Каждому человеку, было предначертано судьбой - встретиться! Твоя жена была просто, как тебе сказать… ну, вот взять подростковый возраст, когда встречаешься с парнем, а потом время проходит и ты встречаешь другого. Все по-разному. Ира возможно и была твоей первой девушкой, но она ведь этого не чувствовала. Может, до тебя у неё было много парней. Хотя, не «может», а точно! Ты же видел, как она себя вела? Признайся, что после долгих лет совместной жизни ты ошибся и выбрал не ту девушку. Если бы не ребенок, то ты бы мог найти получше. Я не знаю. Но Ира точно тебя не заслуживала! – с этими словами девушка всхлипнула и убежала в зал.  Мне ничего не оставалось делать, как потушить сигарету, тяжело вздохнуть и последовать за ней.

Подойдя к расстроенной Вике, я обнимаю её за плечи и прижимаю к себе.

- Когда Рома рассказал мне о твоей жене и о том, какой ты плохой, мне было нестерпимо больно. А когда я увидела её вживую, то стало еще хуже. Она была такая высокомерная, такая жесткая, что мне показалось, что ты был окончательно в неё влюблен и не заметил того, что она гниль. Зато, после того, как вы расстались, ты прибрал её характер себе, не смотря на то, что ты совсем другой: милый, ласковый и добрый, а она нет, сучка та еще, какой свет не видывал. Каждый рождается индивидуальным со своими тараканами в голове. Но нет, - разворачивается ко мне она.  – Ты потерял себя и забылся. Ушел в себя и превратился в черт знает что. Жить одним и тем же – это как копать себе могилу. А ты жил… Не замечая, того что рядом были люди, которым ты сильно нужен. Мне нечем хвататься. У меня нет прошлого. Нет, грешков. Я обычная. Чем, я могу похвастаться? Разве, что тем, что в своей жизни никогда не встречалась с мужчинами, потому что не видела в этом смысла? Следила за девочками, как они обжигаются об эту любовь и страдают. Я не хотела себе вредить и жила, в свое удовольствие. Только с родными не ладила. Папа! Мэр города! Мне все девки завидовали, а хотя чему! Мэр, он не такой богатый, как президент, но на безбедную жизнь хватало. Мама! Бывший учитель младших классов и директор холдинга! Прекрасно! Сестра! Ха, сука та еще. Обращалась ко мне, когда ей что-то нужно было, а раньше не отрывалась от меня, ни на шаг. Пианистка, ветреная баба, которая встречалась с мальчиками, а потом философствовала, как дура. Брала меня на прогулки, а сама целовалась со своим парнем у меня на глазах. Жуть, аж тошнит! Я уходила, потому что было неприятно на все это смотреть. Есть еще и самая младшая сестра. Ей тринадцать и она нежеланный ребенок. Так получилось, что отец хотел, чтобы последним в нашей женской команде, появился мальчик, чтобы передать ему свое место и сделать главой города. Но этому не суждено было сбыться. Когда его надежды не оправдались, он возненавидел эту кроху и стал всячески игнорить. Девочку назвали Лиля. Родители любили младшую по-своему, но отец не воспринимал её всерьез и вечно во всем отказывал и ссылался на то, что денег пока нет. Но вскоре, обеспечил ей хорошее будущее и отправил в художественную школу. Он всегда считал, что творчество живет в каждой из нас. У меня никого не было, кто смог бы меня поддержать. В какое-то время, мне хотелось переступить через себя и найти свою любовь, но я видела не парней, а сплошных неандертальцев. Тогда я поняла, что мне не нужен никто. Я очень рада, что на моем пути попалась Лана. Тонкая, необычная, ранимая девушка со своими понятиями на жизнь, с ней я чувствовала себя на своей волне. А сейчас… Ты! Я хочу, чтобы ты обнял меня и сказал, что все будет хорошо. Сказал, как сильно любишь, что искал меня всю свою жизнь. Но, увы, я наверное, никогда не дождусь твоих слов, хотя бы потому что, мы не созданы друг для друга. Я верю в гороскопы, в их совместимость. В любовь с первого взгляда, но уж точно не в себя и ни в свои возможности. Я не смогу сделать все,  как когда-то мечтала. Чего только не наблюдаешь в своей жизни, но когда рушатся твои мечты, это становится гораздо заметнее, чем грядущие перемены… Я люблю тебя, но это наверняка, не те слова, которые бы ты хотел услышать от меня.

Подняв девушку за подбородок, я поцеловал её так, как не целовал никого другого. Так нежно, с душой… В эти минуты, я почувствовал себя, словно очищенным. Ушли все проблемы, а прошлое оставило в покое. Отстранившись, я сильно обнимаю её и напоминаю о том, что все будет хорошо и мы справимся. В эту секунду мне захотелось сказать ей столько ласковых слов, которые могла бы заслужить каждая девушка.

У Вики не было мужчины. Как такое возможно? Почему не нашелся тот, кто хотя бы попытался завоевать её сердце? Почему в её городе бродили нерешительные парни? Или может быть, она была для них недосягаема?

Вика прижимается ко мне и вытирает поступившиеся слезы:

- Я люблю тебя…

Продолжение:
http://proza.ru/2022/12/31/3