Если это любовь

        - Да что ты знаешь о любви,- сказал мне мой друг Василий. - Это самая тяжелая пора в жизни каждого нормального парня. Это бессонные ночи, потеря сна и аппетита, это уход в себя, откуда извлечь бывает тебя очень трудно и тогда наступает самострел. Я стояла и смотрела на него удивленными глазами. Действительно, я не знала, что мальчишки так тяжело переживают период своей первой любви. А мы при этом, девчонки вьем из них веревки и плетем сети, куда потом сами и попадаемся, а, последствии, приносим мамке в подоле плод своей любви.

 С Василием мы дружим с детского сада, сидели за одним обеденным столом, были в одной группе, нас родители брали из садика по очереди. В школе сидели за одной партой. Уроки готовили вместе, на медаль, тоже вместе. Мы так привыкли друг к другу, что даже не представляли, что, когда ни - будь, расстанемся. Но пришло время, он уехал поступать в военное морское училище, а я в горный институт. После окончания института уехала искать свою золотую руду и о Василии ничего не знала.

 А, он после окончания военного училища поступил в военную морскую академию, продолжил свое образование. Так прошли годы. Встретились мы с ним случайно, он приехал в отпуск, а я приехала поправить свое здоровье. Переболела лихорадкой и меня, отправили домой долечиваться. Передо мной стоял красавец офицер, с золотыми погонами и я, бледная и худая с торчащими лопатками под кофтой. Я ощущала жуткую неловкость перед своим «старым» другом. Он смотрел на меня, не отводя взгляда.
-Ты очень изменилась Ленка. Стала такой красоткой,- улыбаясь, сказал он.

 - Интересно, как я выглядела до болезни, если ты меня сейчас называешь красоткой,- удивилась я.
- А тебе что, никто не говорил, что ты красавица.
- Да кому же мне говорить, если кругом тайга и горы, а коллектив весь стабильный, все по первому браку. Да, и не до красоты в горах. Вечно искусанные лица москитами, и комарами. Никакой пудрой не замаскируешь их укус.

- Ладно, Ленка, пойдем к нам в гости, мама готовит торжественный обед.
- Но что ты Василий, я в таком виде не пойду к вам, тетя Тамара не поймет меня, обо мне и так ходят слухи, что я вернулась домой после аборта. Так что иди один, а я домой, меня родители ждут.
Я повернулась и направилась в сторону своего дома.
- Но нет, ты просто так от меня не уйдешь, я так долго ждал этой встречи. Ни на одну девчонку за все эти годы не посмотрел, а ты вот так, развернулась и пошла. Неужели у тебя не сохранилось ко мне ни каких теплых чувств.
Здесь уже я с удивлением посмотрела на Василия.

- О чем это ты друг мой Вася? О каких, чувствах говоришь? Ты моряк, офицер, я бродячая тигрица по лесам и горам, нам же трудно будет с тобой встретиться, то ты в море, то я, в горах.
- Ничего, разберемся. Пойдем к нам, слушайся меня и не зли. С тобой   по - другому, как я посмотрю, нельзя.
Василий взял меня под руку и повел к себе домой. Тетя Тамара встретила нас настороженно, ни улыбки не приветственного слова. Значит, и до нее дошли слухи, что я после аборта.

- Но вот Василий.
До дома я тебя проводила, но, а здесь уж, как ни - будь без меня, обойдетесь.
И ко мне больше не приходи, я, как погляжу у вас, из касты неприкасаемых. Будьте здоровы и не болейте лихорадкой. Развернулась и пошла домой. Слезы заливали лицо, я их не вытирала, они смывали с моей кожи всю людскую злость, ненависть и зависть. Домой я пришла чистой и свободной, как белая голубка из голубятни моего отца.
- Дочь, садись обедать,- позвала меня мама. Где была, кого встретила?
- Где была мамочка, туда я больше никогда не пойду в своей жизни, не переступлю порога этого дома.
- Неужели у Тамары была? Слышала, что Василий приехал в отпуск, говорят, красавцем стал.

- Красивый мама, но не для меня, это решено, оскорбление его мамы я им никогда не прощу.
- Чем же она тебя так обидела?
- Она меня не заметила, сделав пренебрежительное выражение лица. До нее, вероятно, дошел слух, что я была беременна. Пусть они запущенное бумерангом получат обратно, у них ведь есть еще и Валерия не замужем.
В комнату вошел отец, - я слышал ваш разговор, не торопись дочка делать выводы, ведь ты знаешь Василия с детского сада, все детство и юность вместе, и здесь такая размолвка. Не торопись!

- Папа, я говорю один раз, не повторяю, это взято от тебя, значит, так тому и быть.
Пообедав, я ушла отдыхать, еще чувствовалась слабость, бегали мурашки по телу, покалывали кончики пальцев. Я взяла назначенное врачом растирание и смазала руки. Прилегла на диван и уснула. Мне снился сон, среди макового поля мы бегали с Василием, играя, в догонялки, затем налетел ураган, все вокруг завертелось и закружилось, нас подхватил вихрь, поднял вверх, и, бросил вниз. Я очнулась, рядом лежал Василий. Лицо его было бледным, он не дышал, я закричала и проснулась. Передо мной стояли родители.

- Тебе доченька что-то снилось плохое? Ты так кричала.
- Да, мама, я видела плохой сон, и не знаю к добру он или нет.
- Вставай, пойдем пить чай, я заварила для тебя с душистой травкой, попьешь, сразу настроение поднимется. Я встала и пошла вслед за родителями.
После моего ухода из дома Василия, он ушел в свою комнату и закрыл дверь на ключ. Ему было ужасно стыдно за поведение его матери. Он никак не ожидал такого приема Лены. И ведь за что, она ведь ровным счетом ничего о ней не знает, не имеет представление, как она жила все эти годы, а взялась ее судить. Как так можно?! В его дверь постучалась мать, но он промолчал.

- Открой дверь,- сказала она,- нам необходимо поговорить. Василий встал, подошел к двери и повернул в замочной скважине ключ. Мать вошла в комнату.
- Ты чего это Василий вздумал от матери дверь закрывать, я что, чужой тебе человек, или ты на квартире? Я хочу отвести от тебя беду. Зачем тебе Ленка с «легким» поведением?!

- Ты совершила мама не поправимую ошибку, ты обидела человека, совершенно ничего о ней не зная. Она переболела лихорадкой и выписана домой на долечивание, вы здесь придумали, черт его знает, что. И ты первая бросила ей своим поведением обвинение в лицо. Эх, мама, вот от кого я не ожидал такой подлости.
- Это она тебе сказала, а что у нее на самом деле произошло, ты ведь не знаешь.
- Ты знаешь? Откуда?
- Не знаю, говорю то, что слышу от людей, а дыма без огня не бывает. Сам посуди двадцать семь лет, и что она до сих пор в девушках ходит, да не поверю я.

- А ведь тебя никто и не неволит верить, это твое дело, верить или не верить. Только грязь вокруг себя не разливай. Я сегодня вечером уезжаю, приеду ли когда ни – будь, домой, не знаю, мне стыдно будет сюда возвращаться. Попробую поговорить еще раз с Леной, если она не согласится со мной уехать, значит, такова моя судьба, за что мне придется тебя благодарить до конца моих дней. Василий лег на кровать и отвернулся к стенке.

 Тамара сидела в оцепенении, до нее, наконец, стали доходить слова сына и все, что она натворила, собственными руками разрушила жизнь своему сыну. Она медленно поднялась и вышла из комнаты. Набросив платок на плечи пошла к Лене. Встретили ее не приветливо, чего сроду не бывало, она прошла в комнату.
- Ты что-то хотела? - спросила ее подруга. Или еще не все сказала моей дочери. Говори мне, я ее мать и постараюсь тебе ответить за нее достойно. А дочь сейчас отдыхает, после болезни она еще слаба. Так, что не будем ее тревожить. Я услышала разговор в комнате и вышла из своей спальни. Стала у двери молча глядя на мать Василия.

- Я пришла к тебе извиниться и попросить прощение - сказала Тамара.
- Мне не нужны ваши извинения, я попрошу вас покинуть наш дом и никогда сюда больше не приходить, мне неприятно вас видеть, и мнение о вас у меня не изменится.

- Но хочешь, Лена я стану перед тобой на колени и буду молить о прощении.
- Не трудитесь и не унижайтесь, я воспитана своими родителями, они меня правильно воспитали, научили отличать золото от подделки. Вы сейчас говорите это, потому, что вам нужно загладить вину перед сыном. Затем, будите мне мстить до конца дней своих. Так, что идите - ка вы отсюда подобру - поздорову и забудьте к нам дорогу.

Тамара вернулась домой. Ее встретил вопросом Василий,- ты, где была мать? Не к Карелиным случайно ходила?
- К ним, к кому же еще. Там эта свиристелка так меня высмеяла, что до сих пор внутри все трясется, не знаю, как и сдержалась, чтобы ей не надерзить. Василий ушел в свою комнату собирать чемодан. Вышел из комнаты, взял с вешалки фуражку надел, и, пошел со двора.

- Егор, кто-то у калитки стоит, пойди, посмотри,- сказала мама.
Он вышел во двор увидел Василия, подошел к калитке. - Но чего стоишь, как не родной, заходи. Они прошли на кухню, оставив чемодан в прихожей. На кухне из холодильника достали водку закуску и сели за стол.
- Но что Василий, давай отметим твой приезд, выпьем по маленькой, а то как-то все получилась не так, как мечталось. Выпили, закусили сервелатом. Но, а теперь за ваше примирение с Ленкой.

- Да не станет Лена со мной мириться, она гордая.
- А что, именно ты ее обидел? Нет? Так в чем тогда дело. Вы между собой разбирайтесь, а мы родители, как ни – будь, разберемся. Дочь ведь из-за тебя замуж не выходила, все тебя ждала, что ты ее найдешь, и будите вместе, а ты все не ехал.
- Так я, учился дядя Леша, и тоже ни с кем не встречался, Лена у меня из головы никогда не уходила, всегда о ней мечтал. Представлял, как мы встретимся, поженимся, а все вышло так паршиво.
- Ничего ребята, все поправимо, смерть нельзя исправить, все остальное можно пережить.

Я вошла на кухню, мой отец и Василий сидели и мирно беседовали.
- Что обсуждаем,- спросила я, - не меня ли случайно?!
- Вот еще,- сказал отец,- вроде бы у нас нет других тем, у мужчин всегда найдется тема, о чем поговорить, например, почему такие вредные женщины, все стараются вместо водки поставить в графине воду. Я засмеялась, вспомнив, как мама пошутила на Новый год, но ее замысел раскрыли быстро, и ей пришлось из-за этого вместо одного графина ставить два.

- Говорим, дочка, о вашей судьбе с Василием, вы на нас не смотрите, мы, к сожалению, не всегда бываем, справедливы к своим детям, не говоря уж о чужих, так, что простите нас за это. Я пойду по хозяйству работать, а вы поговорите, ведь так давно не виделись, и не обижайтесь на родителей.

Он ушел, а мы остались, у меня еще кипела в груди обида, но и выгнать из дома Василия я не могла, это было свыше моих сил. Мы просидели до сумерек, вспоминали детство, рассказывали друг другу периоды свой жизни, когда не виделись. Родители ушли в летнюю кухню и остались там до утра. Утром мы с Василием поехали в Загс, подали заявление и в тот же день нас зарегистрировали по его документам. Через три дня он увез меня по месту своей службы. Через два месяца я уехала в свою экспедицию. Через семь месяцев отправилась в декрет…
   
Мать Василия Тамару по ночам мучили кошмары, она не находила себе места и днем. Прошло больше года, а от сына никаких известий, где он, как ему служится. Ленка наверно пишет домой письма и мать ее в курсе, как у них протекает жизнь. Но идти к ним ей очень не хотелось, ведь ее там унизили, выпроводили за порог. Всякие мысли лезли в голову, одиночество ее просто уничтожало.

Постепенно она стала осознавать, что виновницей во всем случившемся является только она, и узнать о сыне она может только у Карелиных. Смыв с лица всю косметику, надела платье скромнее, на голову косынку, пошла к родителям Елены. Позвонив в дверь, она стояла вся в напряжении, ожидая, когда откроется дверь. Ее  родители, заметили, когда она подходила к калитке и идти встречать не было никакого желания. Встреча с ней не сулила ничего хорошего.

- Иди мать открывай дверь, Тамарка не уйдет, пока своего не добьется, войти сама не посмеет, а будет нажимать на звонок. Мама вышла из дома,- но чего Тамара ты трезвонишь, или адресом ошиблась?
Тебе же Лена сказала больше сюда не приходить, тем более, что она здесь не живет.

- Я знаю и все понимаю, на меня вы все в обиде, и правильно, я это заслужила.

- Послушай, Тамара, тебе не передо мной надо объясняться, а перед сыном, его ты обидела, не приняв его выбор невесты, моя дочь вышла за него замуж девушкой, берегла себя для него, а ты ее в грязь измазала. Иди отсюда, ни хочу тебя видеть и говорить с тобой.

 Тамара рухнула на колени перед своей подругой и обливаясь слезами стала просить примерить ее с сыном и невесткой.
- Встань и не унижайся. У тебя не только сын и невестка у тебя есть внук Василий Васильевич, ему пять месяцев, так что бабушка вставай и собирайся, поедим с тобой в гости, нянчить внука.

Тамара плакала навзрыд. – Простите меня, я знаю, что сподличала, и все - таки, прошу вашего милосердия. На пороге стоял мой отец.
- Это Тамара первый и последний раз, когда мы тебя прощаем, если надумаешь лезть со своим Уставом в чужой монастырь, я лично тебя выгоню из их дома. Не мешай детям строить свою жизнь.

- Я все поняла, это урок мне до конца моей жизни.

- Но вот и хорошо,- сказал он, а теперь в дорогу, привезете мне фото внука.

 Тамара пошла домой собирать гостинцы для семьи ее любимого сына.