На златом крыльце сидели

"Игра Золотая середина" Светлой Ночки
http://proza.ru/2023/01/16/177
(условие игры - первое и последнее предложение заданы, нужно сочинить середину)

* «На златом крыльце сидели…»
               
* Ещё чуть-чуть,   и воздух наполнится пьянящим запахом весны…



- На златом крыльце сидели, - тоненько сказала Ася и придвинулась к широкому крашеному подоконнику, - царь, царевич, король, королевич…

На златом крыльце, то есть на подоконнике, расселась вся этимологическая коллекция Аси. Бабочки, стрекозы, жуки и даже один паук. Бабочек, стрекоз и жуков Ася наловила летом сама, у неё для этого был припасен настоящий этимологический сачок.  А вот паук приперся к ней неизвестно откуда и прямо посреди зимы.  Ася усыпила его хлороформом. Вообще-то хлороформом усыплять не больно. Лежишь себе в стеклянной банке на хлороформной ватке. Больно – это если паука в кипяток бросить. Нет, не в кипящую воду, а бросить по правилам. Сперва положить паука в банку, а уже банку погрузить в кастрюлю с кипятком.  И от температуры паук умертвится.  Асе десять лет, и она назубок знает, как правильно коллекционировать насекомых. Хотя паук – это вовсе не насекомое. Паук - это паук.  А все думают, что насекомое.
 
- Вот дурачки-то, - тихо рассмеялась Ася, - у паука восемь ног, какое же он насекомое? Паук – это не насекомое, а хелицерат с педипальпами.
 
Мама называет Асиных друзей «трупиками». Когда мама заходит в детскую, она садится напротив и смотрит, как Ася играет со своими сушеными «трупиками», потом вздыхает и идет на кухню. Иногда мама на кухне испуганно кричит, и Ася вспоминает, что забыла вынуть из духовки несколько кузнечиков и богомолов. У Аси нет ни специальной сушилки, ни расправилки, вот она и кладет насекомых в теплую духовку.

Вообще-то перед сушкой их лучше бы выпотрошить, чтобы быстрее высохли, но Асе спешить некуда. Она весь день сидит в своем удобном кресле с большими колесами, потому что ноги у неё совсем не ходят. И будут ли ходить - неизвестно. Хотя мама обещает, что будут.  Только Ася пока еще никогда не ходила, Асю всюду возят папа и мама.

Летом на даче мама выкатывает Асю в цветущий сад, где весь день можно ловить бабочек для коллекции. А по выходным они с папой на машине ездят к заросшей камышами голубой старице, где ловят водяных личинок стрекоз. Личинки зеленовато-черные, страшные, с огромными выпуклыми глазами и огроменными жвалами. Из них вылупляются огромные хищные стрекозы. Но Ася их не боится.  И жуков она не боится. И тарантулов, и скорпионов не боится. И фаланг не боится. Фаланги такие противные, потому что они лопаются от переедания. Ест-ест, а потом- трррр! -  и вся треснула.
 
- Фу, гадость какая! – говорит мама.

Но Ася так не считает. Она просто морит фалангу этиловым спиртом и нанизывает на булавку. И втыкает на златое крыльцо. На златом крыльце уже мало места, но в тесноте - не в обиде.

- На златом крыльце сидели, - говорит Ася и берется за булавку с бабочкой «павлиний глаз», у неё снизу крылья черные, а сверху с синими глазками, обведенными желтой каймой, - царь, царевич, король, королевич…

Если «павлиний глаз» – это царь, то царевич у Аси - желтокрылый махаон с красивыми хвостиками на крылышках. А король – это чернокрылая траурница с желтой каймой. А королевич – лимонница, густого канареечного цвета с красноватыми отметинами. А сапожник – это капустница, белая бабочка с черной пыльцой. А портной – это…

- Мам, - сказала Ася, - у меня булавки кончились. Принеси новую коробку.

- Ася, а может ну их? Этих твоих трупиков? – сказала мама и принесла с кухни любимые Асины эклеры. – Давай лучше будем марки собирать? Я в детстве собирала. У меня в кладовке даже мои детские альбомы сохранились. Поискать?

- Мне не нужны твои марки!  - хмурится Ася.

- Почему?

- Потому!

-  Не упрямься, – говорит мама. –  Марки – это же так интересно. Смотришь на марки и словно путешествуешь по разным странам.  Я принесу?

- Нет!

- Ну, почему?

- Потому что я же никогда не буду путешествовать.  Потому что я просижу в этом инвалидном кресле всю жизнь, как пришпиленная! Как букашечка на булавочке! Такая же мертвая!  Потому что я одна из них.  На златом крыльце сидели царь, царевич, король, королевич… Ася… портной…

- Ася, ты обязательно пойдешь, поверь мне и папе, пожалуйста, - жалобно говорит мама. – Попробуй эклеры, они такие свежие.

- Сама их пробуй! – кричит Ася. – А мне нужны булавки!  Да побыстрей, поняла?  Самые лучшие булавки для самых лучших мертвых бабочек -  для аполлона, для ленточницы, для адмирала, для крапивницы и для бражника. А бражника все боятся, потому что он ночной, умеет пищать и ворует мёд из ульев. А вот я его не боюсь.  Потому что я тоже бражник. Я умею пищать и люблю мёд.  Где мои булавки? И унеси свои эклеры!

- Сейчас, Ася, сейчас, - заторопилась мама, -  в кладовке целая  коробка булавок, сейчас принесу.

Воздух в кладовке был недвижен, словно остановленное время. На полке лежали старые кляссеры для марок. Мама открыла самый верхний и погладила страницу с выцветшими марками. Боже, как давно это было! Мама склонилась над марками, всматриваясь в свое далекое и красивое детство.  Между последними страницами застряла старая засохшая бабочка с обломанными крыльями. Как она оказалась в кляссере среди марок?  Мама обессиленно всхлипнула и захлопнула кляссер.

- Это шоколадница, - тихо сказала Ася, - отдай её мне, у меня нет ни одной шоколадницы! За все лето ни одна не прилетела.

Мама вздрогнула и уронила кляссер на пол.

- Ты что? Как ты тут? А где коляска?

- Там, в комнате, - сказала Ася, - я в кладовку по стенке дошла.

- Сюда? Сама? По стенке?

- Ага, дошла! Потихонечку дошла. Только ты не волнуйся!

- Как, зачем, почему, - быстро говорила мама, сама не понимая, что она говорит, - Ася, боже, я не верю своим глазам. Ты ходишь!

- Хожу, - сказала Ася и села на пол, - только я устала. Я пришла сказать, что я неправа, прости меня за эклеры и за марки. Просто дура!

Мама опустилась рядом и обняла Асю за плечи. Мамины слезы капали прямо на Асину голову. И Асины шелковистые волосы пахли цветущим летним садом.

Потом они поднялись и пошли в комнату. Открыли окно и выкинули со златого крыльца всех мертвых бабочек. И всех жуков. И всех стрекоз. И пауков.  А когда вечером пришел папа, они вынесли на свалку Асину инвалидную коляску.  Зима отступает.  Еще чуть-чуть, и воздух наполнится пьянящим запахом весны…