Последствия за ложь

    Дэн спустился с повозкой, запряженной мулом, с последнего спуска на склоне и приостановился перед подъемом на последнюю гору. Тропа теперь шла вверх. Он вздохнул, посмотрел орлиным взором на горы, на облако, закрывающее кое-где Солнце, и пошёл дальше. Облака всё шли и шли с тех мест, которые он прошёл и шли дальше на запад.
   Идя уже мимо стоянок продавцов, вдоль стихийного рынка, он едва передвигал ноги, мул медленно шёл рядом. У него на ходу брали мешки с пилеными толстыми сучьями высохшего сандала, и тут же отсчитывали деньги – ляны. Когда он дошёл до незанятого места и встал, к нему подходили продавцы и крестьяне и брали спиленные стволы длинной в два локтя и шириной в локоть и отсчитывали ему ляны. Его повозка быстро опустела, а карманы наполнились монетой. Он сел на большой песочные цвета камень и стал считать деньги. Стволы стоили 100 лянов. Получилась хорошая сумма с 15 штук, да ещё сучки сандала.
   Неподалёку сидящий продавец сказал другому:
- Откуда Дэн приносит эти деревья? Хороша прибыль, так наши ткани и шнуры не расходятся.
Тот кивнул, согласившись.
А Дэн представил, что он кидает мешки, а их ловят продавцы и тут же отсчитывают монеты. И ему стало легче ненадолго. Пока он сидел на камне, отдыхал, подумал: богатые люди на рынок не ходят, а имеют большие деньги. Откуда у них деньги и почему они не истощаются как моя заготовка деревьев?
   К заросшему волосами Дэну подошёл какой-то мужчина лет тридцати в кафтане из шерсти и кожаными сапогами носками вверх и предложил отнести сандал в долину Ма Тэну. Дэн слышал про род Ма, как и про других семерых людей, слывшими не бедными людьми. Он согласился, прикидывая, что найдёт дом Ма Тэна в долине.
Дэн спустился с последнего склона горы в ущелье, где построил свой дом. Выбежала навстречу ему юная худенькая девочка 11 лет с радостным лицом и взлетела в его руках.
- Отец, привёз что-нибудь? – вскричала она.
- Да, смотри, - Дэн достал деревянного ослика, завёл его, и он пошёл по утоптанной площадке у дома, вытянув шею с опущенной головой.
   Зачарованная девочка сияла от счастья и хлопала в ладоши пока он, улыбаясь, распряг мула и вывел его в луг, где тот стал щипать травку, вынул лепешки, муку, сухие персики и свежие абрикосы с телеги. Это он заказал в прошлый поход, а в этот ему уже это всё принесли закупщики из долины, и он это принёс домой.
- Всё ли в порядке? – спросил Дэн.
Девочка кивнула.
- Фазаны накормлены, я играла у ручья, принесла несколько камней сюда, - сказала девочка.
Дэн пошел в дом с поклажей и занялся приготовлением еды у печи.
Когда они поели вкусное мягкое мясо фазана, Дэн, немного отдохнув от изнуряющего похода, сообщил дочке, что в следующий раз идёт не на рынок, а в долину к Ма Тэну.
- Кто это Ма Тэн? – спросила дочка.
- Говорят из богатеньких, - сказал Дэн, - вот только что ему нужно, не из-за сандала же он хотел меня видеть, он мог бы это поручить кому-нибудь и те купили бы его на рынке и привезли ему.
Дочка, которую звали Хи Рен, озадаченно остановила свой взгляд, не понимая смысла Ма Тэна.
- На всякий случай тебе, Одет, возможно, придется заняться хозяйством дня три, - сказал Дэн, - пока я не вернусь.
- Одет, не согласна, - сказала капризно девочка, - у маленьких богачек всё как они хотят, а я не хочу скучать, - и она исподлобья посмотрела на отца.
- Да, мне тоже не хочется идти к нему, но, может, что получится, - вздохнул Дэн.
Хи Рен долго после этого ходила озадаченная.

   В следующий раз через несколько дней Дэн пришёл в долину, нашёл усадьбу Ма Тэна и вошёл к нему на усадьбу, где стоял большой дом. Познакомился с Ма Тэном, это был иссушенный горным ветром старик лет 60-ти с прямыми длинными седоватыми волосами, торчащими в разные стороны. Он расплатился с Дэном за сандал и сказал:
- Слышал я, что ты умеешь искусные печи создавать, красивые внешне и сохраняющие долго тепло, а дров при этом мало надо.
- Умею, - сказал Дэн.
- А не сделаешь ли ты мне печь такую, - сказал Ма Тэн, - а то эта вот в трещинах и не держит долго тепло, - он указал на стоящую в доме инкрустированную бежевую печку, сделанную мастером, но потрепанную годами использования.
Дэн подумал, но не хотел он ему строить печь, поэтому и предложил за работу не малые деньги - 10 лянов серебром. Ма Тэн ухом не повёл – согласился.
   И стал работать у Ма Тэна Дэн, снёс старую печку, совсем стенки у той сыпались и стал создавать новую, за камнями ходил, создавал смесь делая порошок из камней, которая бы держала крепко стенки печки. Так прошло 5 дней, и печка была готова, красивая, формы уютные, на ней готовить было само удовольствие. Жена Дже Хва и дочка Ае Ри лет 16-ти были довольны и радовались. А Ма Тэн сказал:
- Как договаривались я деньги тебе отдам, но позже, сейчас нету.
Неприятно было Дэну, предчувствие не подвело его, ведь не хотел он создавать Ма Тэну печку.
- У богатых свои причуды, - сказал Дэн Ма Тэну, - но за работу надо платить, ты же согласился, был же у нас уговор.
- Был, но сейчас не могу, приходи позже, - отвечал Ма Тэн, отвернувшись.
- Мне идти через три перевала в город, - сказал Дэн, - мне не нужно таких лишних усилий, когда договаривались, ты не говорил, что нет денег, я бы и не работал.
- Ну так или иначе, а дать тебе за работу монеты сейчас не могу, - отвечал Ма Тэн Дэну.
Дэн был горным жителем и независимым и не обманывался тем, что ему плёл тут Ма Тэн, «врёт он, что нет у него денег, решил меня обмануть» и решил двинут как следует по созданной печке в сердцах, но ему пришла сразу другая мысль. Он вышел на улицу и вбил гвоздь в дорогу, идущую к Ма Тэну со словами; «вбиваю гвоздь в твою жизнь так же как ты хотел вбить в мою, пусть будет так как сбудется и жизнь твоя разрушится». И ушёл.
Пришёл он в свой дом и рассказал историю своей Хи Рен. Она посмотрела на него и сказала:
- Богатые - не честные, он обманул тебя.
Пришёл Дэн ещё раз на рынок через неделю, раньше не получилось. И сказал ему на рынке один продавец, что больно захворал Ма Тэн, одолел его какой-то недуг. Дэн продал свои деревья и пошёл обратно к себе. А в следующий поход его на рынок, на обратном пути нагнала его девушка лет шестнадцати в белом свободном платье, подвязанном кушаком и окликнула. Дэн посмотрел и узнал в ней дочку Ма Тэна Аэ Ри, он её видел в доме пока создавал печку. На овальном лице её не было оттенков характера, «значит, она будет действовать по настроению на данный момент», подумал Дэн. Она не была очаровательной, не вызывала какие-то определенные чувства.
- Дэн, отец наш покинул этот мир и остались мы одни с мамой, - начала Аэ Ри, - и стало ему плохо вскоре после того, как ты ушёл. Потом только мне сказал отец, что он не заплатил тебе за создание печки. Печка работает отлично, но нам грустно. Ты не мстил отец за неуплату?
- Люди несут бремя от своих действий, - сказал Дэн.
- Вот ты покончил с отцом, то есть ты счёл его действия нехорошими? – спросила Дэна Аэ Ри.
- А разве справедливо не давать деньги за работу, надо было вначале это сказать, а он не сказал, - сказал Дэн, - я живу, получая деньги за свою работу. Если я не получу деньги за работу – долго ли я протяну?
- Это его недостаток, - сказала Аэ Ри, - но я его прощаю, он же отец мне.
«И деньги останутся в семье», подумал Дэн.
- Может и достаток с перебором, - заметил Дэн, - он что наказан? Не он ли причина таких последствий?
- Ну а человек всех наказал и остался один, - сказала Аэ Ри, - а ему плохо, он чувствует недостаток.
- Я редко думаю, что остался один, - сказал Дэн, - я чувствую себя, что я один, хотя у меня есть дочь.
- Я должен был согласиться на его условия? – спросил Дэн.
- Ну, попробовать договориться, - предложила Аэ Ри.
- А ты с ним пробовала договориться? – спросил Дэн.
- Пробовала, он меня не знает, - сказала Аэ Ри, - но соглашался на мои просьбы.
- Потому что ты дочь, и он шёл тебе на уступки, а так и с тобой не считался, - сказал Дэн, - богатые не любят считаться, им это нравится.
- Ну расскажи мне про него, он скуп? – спросил Дэн Аэ Ри.
- Ну, да, - поникла головой Аэ Ри.
- А он тебе нравился? – спросил Дэн.
- Честно? – спросила Аэ Ри. - Он много говорил о том, что сделает меня счастливой, но мать моя переживала, они часто выясняли отношения.
 -  И я его не слушала, его слова были не ценны, - добавила Аэ Ри.
- Ты переживала за его недостатки? – спросил Дэн.
- Да, всякий раз, когда он делал несправедливо, я хотела это изменить, понимая, что ничего изменить не смогу, переживала, - сказала Аэ Ри. – Что мне с этим делать?
- Значит, ты хочешь, чтобы тебе подчинялись, раз ты считала, что ты права? – спросил Дэн.
Аэ Ри, никак не ожидавшая такого поворота разговора, совсем расстроилась.
- Определённо, есть люди, которые могут убивать, и другие – но для меня важна справедливость, - сказал Дэн. - Если обманул, то – мстить, значит, так и должно было быть.
Они стояли на дороге, ветер обдувал их лица и одежды. Они молчали. Наконец, Аэ Ри сказала:
- Выяснив, что ты причастен к смерти моего отца, я должна тебя убить.
- Я предложил высшим силам решать, что делать, - сказал Дэн, - а не я уничтожил твоего отца, разве я напал на него и физически устранил? И у меня есть дочь.
- Не ты, - затихала Аэ Ри. – И что ты хочешь?
- Мы договорились, что за работу он мне даст 10 лянов серебром, - сказал Дэн.
- Значит, нам надо вернуть тебе эти деньги за печку? – сникала Аэ Ри.
- Да, должок надо вернуть, - сказал другим тоном Дэн.
- Если я не верну, то нехорошо будут развиваться события, верно? – спросила, догадываясь, Аэ Ри.
Дэн посмотрел на неё и ничего не сказал. Она дала ему 10 лянов серебра. Дэн взял серебро и пошёл по дороге, Аэ Ри стояла на дороге. Потом она ушла, вернулась домой и рассказала, что отдала деньги матери Дже Хва. Та сказала, что надо было отдать, ведь печку он сделал и о цене договорился с отцом.
А Дэн вернулся домой и рассказал, что было дочке и показал ляны серебра. Хи Рен захлопала в ладоши и попрыгала.
- Но, чтобы быть спокойнее, надо приготовиться, - сказал Дэн. – Вдруг дочь Ма Тэна захочет мне отомстить.
Хи Рен притихла, села и стала смотреть на отца.
- И как она отомстит? – спросила Хи Рен.
- Ну, придут люди сюда, захотят отомстить мне как-то, - предположил Дэн.
- Надо сделать ниже по склону небольшой загон для фазанов и перенести их туда, унести посуду, стол, - сказал Дэн. – Начнем завтра утром.
Что они и сделали, и стали жить в построенном из бамбука шалаше ниже по склону среди деревьев, пройти к ним было трудно сквозь сплошь растущие кусты и деревья.
А Аэ Ри стала считать, что жизнь отца слишком большая плата за неоплаченную печку и она предложила двум работникам дома за плату в один лян серебра каждому найти дом Дэна и разделаться с ним, не сообщив о своём намерении матери. Те согласились и пошли его искать, стали расспрашивать у продавцов на рынке, но те толком не знали, никто же не ходил с Дэном к его дому, а он подробно не рассказывал, где живёт. Эти двое прошли три горы по тропе и увидели, что она спускается в ущелье и пошли по ней и вышли к дому. Это был дом из камней и глины с хорошей крышей из бамбуковых жердей с выложенными связками длинной травы, скрепленной лианами. Они осмотрели и дом и всё вокруг и решили раз уж нет Дэна, то поджечь его дом и подожгли. Это видели Дэн и Хи Рен, прячась в кустах. У Хи Рен от ужаса увеличились глаза, но она не закричала.
  Эти два работника, считая, что дальше тут делать нечего пошли обратно вверх по тропе ущелья и первый сбил верёвку ловушки и в него вонзились острые колышки, закреплённые на куске бамбука и пробили грудь. Он не мог ни охнуть, ни шевельнуться. В его глазах было недоумение и ужас от понимания, что он погибает. Второй оглядываясь, пытался высвободить его от кольев, но брызнула кровь и раненый испустил дух, ничего не произнеся. Второй от страха полез наверх, неудачно поставил ногу на камень, тот был неустойчив, поскользнулся и подвернул лодыжку. От боли он упал и схватился за ногу. Идти он никак не мог.
А как Дэн увидел дым, идущий от крыши его дома, он сказал Хи Рен заливать крышу водой, используя деревянное ведро, а сам двинулся дальше за поджигателями, увидел одного, в которого впились колышки, он посмотрел на него, тот был без движения. Дэн пошел дальше и увидел лежащего второго. Он наступил ногой ему на грудь и приставил деревянный кол, что нёс с собой.
- Зачем поджёг моё жилище? – спросил Дэн.
- Аэ Ри хотела тебе отомстить за отца и сказала нам найти твой дом и убить тебя, - сказал сдавленным голосом работник, - но тебя мы не нашли, решили поджечь дом.
- Сколько вас? – спросил Дэн.
- Двое, - сказал работник.
- Не я начал все эти действия, - сказал Дэн, - и почему вы решили исполнять действия Аэ Ри, ведь можно было бы подумать и не идти искать меня, чтобы убить?
Работник молчал.
- Следствие ваших действий ты видишь, - сказал Дэн, - твой напарник уже мёртв.
- Не убивай меня, - взмолился работник.
- Но ты же сделал выбор, ты же хотел со мной разделаться, - сказал Дэн, - я не могу быть уверен, что ты, зная теперь, где я живу, не придёшь снова по решению Аэ Ри.
- Не убивай! – вскричал работник, пытаясь извернуться от ноги Дэна, - у меня дети, семья.
- У тебя нет семьи, ты живешь один, - сказал Дэн, - я слышал ваши разговоры в доме Аэ Ри.
И он колом ударил его в шею, тот захрапел, стал изворачиваться, но Дэн с силой держал его, и вскоре тот затих.
   Дэн сел недалеко на большой камень, чтобы отдышаться и отдохнуть. Потом он снял с убитого одежду и доволок его до скального обрыва и сбросил вниз на камни, вернулся к первому, освободил его от колышков, снял с него одежду и скинул с обрыва в другом месте. И сел отдышаться. Он сложил одежду обоих под камень и вернулся к дому.
   Маленькая Хи Рен заливала крышу водой, та дымилась, дым шёл наискось, поднимаясь по склону горы. У этой хрупкой девочки волосы были растрепаны, а лицо измазано сажей. Дэн стал плескать на крышу воду и в конце концов они потушили огонь и дым стал уменьшаться. Они сели в изнеможении на землю и смотрели на всё ещё дымящуюся крышу.
- Зачем они это сделали? – спросила Хи Рен.
- Люди, не думая о последствиях, решаются на такие поступки, - сказал Дэн, посмотрев на свою дочь, – но мы же восстановим крышу.
- А поджигатели где, ушли? – спросила Хи Рен.
- Они ушли туда откуда не возвращаются, - сказал Дэн.

   Дже Хва хватилась отсутствия двух работников и спросила о них Аэ Ри. Аэ Ри вздохнула и рассказала, что не смогла смириться с тем, что виновником смерти Ма Тэна оказался Дэн и послала работников разделаться с ним. Но вот они не вернулись. Если они не вернуться и завтра, то с ними случилась неопрятность.  Дже Хва от таких новостей откинулась назад и смотрела на Аэ Ри, а думала о том, что ещё, возможно, лишилась и двух работников.
- Если Дэну вредить или хотеть его убить, то это будет приводить к неприятностям нам, - сказала Дже Хва. – Я хочу с ним поговорить.
Дочь отшатнулась от такой мысли, она показалась ей не только нереальной по исполнению, но и опасной. «Что я сделала, не подумав, я потеряла ещё и двух работников, я виновата в их смерти, ещё неизвестно как Дэн отреагирует на такие мои действия, с ним надо быть поосторожней», подумала дочь.
- О чём с ним ты хочешь поговорить? – спросила Аэ Ри мать.
- Не буду тебе об этом сообщать, так как ты ещё что-нибудь предпримешь, что окажется фатальным, - жестко заявила Дже Хва.
Дже Хва отправила одного юношу отыскать Дэна и, предвидя, что он может и не найти его написала ему письмо на скреплённых бамбуковых дощечках и сказала оставить его у его жилища, если Дэна не найдёт.
Юноша пошёл в горы и после некоторых плутаний нашел жилище Дэна и увидел его ремонтирующего крышу своего дома. Он передал письмо, Дэн прочитал и спросил:
- Как можно верить предложению встретиться, если меня хотели убить и причинили неприятности?
- Госпожа Ма говорит, что не будет чинить Вам, господин Дэн, неприятности, а вызывает на переговоры, - сообщил юноша.
Дэн отправил юношу обратно, а сам задумался. «Это может быть коварный план мести: заманить в долину и со мной расправится», - первое, что подумал Дэн, но почему-то он не чувствовал беспокойства и через некоторое время решился пойти и поговорить с госпожой Ма.
   Через три дня он спустился с гор и вошёл в город. Дорога песочного цвета из гравия была втоптана тысячами ног, шли люди по своим или чужим делам. Дэн был собран и внимательно смотрел на всё что видел. Неожиданно из поворота на него чуть не наскочила девушка и вскинула на него взгляд полный испуга и даже отчаяния. Дэн посмотрел на неё, она была красива: вытянутое лицо сужалось к низу, каштановые волосы были видны из-под невзрачной бежевой косынки, покрывавшей голову. Она сделала шаг назад и наклонила голову, глядя на Дэна.
- Красавица, не знаешь, где дом Ма Тэна? – спросил Дэн.
Она охнула и смотрела на Дэна ничего не говоря.
- Приятно было с тобой поговорить, - заметил Дэн, - редко встретишь таких обаятельных девушек.
Девушка не хотела реагировать на его остроты, хотя бы внешне. Неожиданно она сказала:
- Увезите меня от сюда!
Она это сказала с усилием, не отводя взгляда от Дэна.
- Как тебя зовут и где тебя найти? – спросил Дэн.
- Меня зовут Мингжу, - сказала девушка, она как будто пятилась.
- Действительно красивая, - сказал Дэн, он терялся от такой красоты.
- Я живу вон в том доме, - девушка показала на дом за своей спиной.
Дэн посмотрел туда и увидел невзрачный серый дом, выветренный от ветров и Солнца, вокруг него была неряшливая изгородь из старого бамбука.
- Могу я некоторое время подумать, что я смогу сделать для тебя? – спросил Дэн.
Девушка опустила голову.
- Надеюсь, что я увижу тебя, сейчас я иду на встречу, - сказал Дэн, поклонился и пошёл дальше.
Девушка стояла на пыльной улице под лучами Солнца и смотрела ему вслед.
Дэн решил, что это хороший знак.

Дэн явился к дому госпожи Ма.

Госпожа Ма предложила ему зайти в полуоткрытый павильон покрытый выкрашенной деревянной крышей, две стены которого были выложены камнем и отштукатурены почти до бела, что придавало ему великолепие. Они зашли и сели на циновки за низкий стол из тика, принесли чаю.
- Я вижу, что Вы, господин Дэн, боритесь за справедливость действиями, это оказалось достойно внимания, - сказала госпожа Ма. – Я признаю, что мой муж обманул Вас и не отдал плату за хорошую работу, так же я предполагаю, что раз Вы пришли, Вы подготовились к возможным коварным действиям, ожидаемым от нас, но уверяю Вас, что никаких ловушек мы не делали.
Дэн кивнул.
- Как человек достойный уважения и вызвавший интерес, я бы хотела, чтобы мы как-то взаимодействовали, ведь теперь у нас нет покровителя-мужа, а одним нам не хватит ума организовать и работу, и охрану усадьбы, может быть Вы согласитесь, например, на охрану усадьбы, тем более, что вы внесли свою лепту в образовавшуюся ситуацию?
Дэн посмотрел на Дже Хва, на её красивый вытянутый овал лица, обрамленный темными волосами, вытянутую шею, изящную фигуру в обшитом золотом халате и сказал:
- Вы обаятельны, госпожа Ма, не чувствую подвоха с Вашей стороны, Вы предлагаете мне защищать вас и ваши владения?
Госпожа Ма кивнула.
- Но в качестве кого? – спросил Дэн. – Я свободный человек не привык работать на кого-то.
- Ну кем бы Вы могли быть здесь, чтобы согласились? – спросила госпожа Ма.
- Вашим мужем, - через паузу сказал Дэн, ему почему-то была приятно эта новая мысль.
Дже Хва отпрянула к спинке дивана и совершенно по-новому посмотрела на Дэна. Он был худой, лицом и горящими глазами походил на беркута, от него исходила сила, но она ничего не знала об этом человеке кроме того, что он может ответить, если что не так.
Дже Хва смотрела на Дэна, а Дэн смотрел на неё, и они ничего не говорили, но чувства у них жили, но чувства эти сейчас были настороженные, отвлекающие от понимания.
Наконец Дже Хва сказала;
- О таком неожиданном предложении надо подумать и надо спросить своих дочерей о таком предложении?
- Да, это важный момент, может выйдет что-то упущенное, - заметил Дэн.
- Как договоримся? – спросила Дже Хва Дэна.
- Встретимся здесь через три дня, - предложил Дэн.
- Привозите Вашу дочку, - сказала, улыбнувшись, Дже Хва.
Дэн ушёл, а Дже Хва пошла в комнату дочери и рассказала о разговоре.
Аэ Ри, услышав о чём договорились мать, и Дэн сделалась сама не своя, не та, к которой она привыкла, её напрягло, сказанное Дэном, она замерла, уставившись в стену комнаты.
- И что ты ему ответила? – спросила Аэ Ри.
- Что надо посоветоваться с дочерями и предложила приехать ему с его дочкой, - сказала мать.
- Надо предложить им пожить у нас так, приглядеться, - сказала Аэ Ри, - мы же их совсем не знаем.
Дже Хва кивнула.
А Дэн вернулся в свой дом, его встретила дочка, собравшая бамбуковые стволы для восстановления крыши.
- Знаешь, что дочка, - заговорил Дэн, - нас приглашают в гости госпожа Ма, погостить у них и, возможно, мы поженимся с госпожой Ма.
- Она что хорошая? – спросила Хи Рен.
- Хорошая, - отвечал Дэн, представив Дже Хва.
Хи Рен села на сидение и стала смотреть на отца, не мигая.
- А что такое город? – через паузу спросила Хи Рен.
- Город – это много домов, они в долине, долина плоская, там удобно строить дома, - сказал Дэн, - в городе селятся люди, надеющиеся на спокойную жизнь.
- А что такое «спокойная жизнь»? – спросила Хи Рен.
- Это не как у нас, для строительства такого дома как построили мы людям в городе надо дальше ездить за камнем, глиной, бамбуком, так как вокруг долины люди уже всё посрезали, накопали глины и камей, - сказал Дэн.
- Нам тоже надо будет там снова строить дом? – спросила Хи Рен.
- Надеюсь, что нет, - отвечал Дэн, - мы едем в гости к госпоже Ма, у неё поживём.
- А там есть люди не такие, как подожгли наш дом? – спросила Хи Рен.
- Конечно, люди по-разному настроены, есть и те, что живут и делают хорошее, - отвечал Дэн.
- А зачем мы туда пойдём? – спросила Хи Рен.
- Посмотришь, как живут другие люди, - сказал Дэн, - может, тебе будет интересно, я живу только тобой.
- Не понимаю, как можно жить только мной? – задумалась Хи Рен, - я вот собой не живу, я живу в лесу.
Дэн улыбнулся.
- Те, кто обманывал нас теперь будут нашей семьей? – спросила Хи Рен. – А потом они не захотят тебя опять обмануть?
- Надеюсь, что нет, - сказал Дэн.
Хи Рен села у костра, красиво обложенного камнями, это место они обкладывали вместе как пришли сюда обживаться. Есть как-то не хотелось.
Вечерело, светились зеленовато-оранжевым оттенком вершины гор, Дэн смотрел на кострище из камней, в котором мигали огоньки в золе, «сколько мы сожгли здесь хвороста, готовя еду, он нас согревал», подумал он, но сожаления у него не было от того, что он покидал это место. Хи Рен тоже не переживала, судя по ней.
На следующий день Хи Рен спросила у отца:
- Когда мы идём в долину?
- А когда ты готова идти? – спросил Дэн.
- Да, я уже готова, - сказала задумчиво Хи Рен и покрутила плечиками. Ден улыбнулся и стал собираться. Он взял с собой все 20 фазанов, в клетках погрузил их на телегу, по краям прикрутили лианами бамбуковые палки, которые приготовила Хи Рен и ещё нарубил Дэн. Мул безучастно стоял запряженный в телегу. Они тронулись в путь.
Они въехали на территорию усадьбы Ма, их встречали госпожа Ма, её дочь Аэ Ри и поодаль стояла худенькая служанка. Дэн и Хи Рен поклонились хозяйкам и те поклонились им.
- Надеюсь, у нас будут только хорошие ощущения, что мы будем дарить друг другу, - сказал Дэн.
Дэн распряг мула, его повела служанка в загон и дала свежей травы. Потом Дэн с дочкой отвязали бамбук и перенесли фазанов в клетках-ловушках в сарай. Надо было строить вольер с верхом для фазанов. Дэн прикинул, что территория усадьбы была в му.
 Их пригласили войти и помыться с дороги в деревянных больших бочках, наполненных подогретой водой, а затем усадили за стол, принесли люля-кебаб, плов, чай, фрукты. Дэн вел себя непринуждённо, Хи Рен своей скромностью радовала хозяек дома.
После трапезы им указали комнаты в отдельно стоящем доме, где они будут жить, дали по красивым бежевым халатам и предложили отдохнуть, но Хи Рен и Дэн попросили указать им место, где они могли бы построить крытый вольер для фазанов. Дже Хва показала место и показала им уложенные в связки стволы бамбука и сказала, что, если понадобятся их тоже можно брать для постройки вольера, и они начали устанавливать бамбуковые палки вертикально высотой в три человеческих роста, а потом их связывать лианами и веревками между собой для устойчивости. Сделали они только часть вольера, устали, да и вечерело и легли спать.

   Но уже ночью вошла к Дэну госпожа Ма и тихонько шурша легла рядом с Деном на постель. Дэн как не хотел спать после долгого похода, но проснулся от прикосновений волос и фигурки. Ничего не различая в темноте, он пытался вглядеться, но ничего не понял.
- Это я Ваша Дже Хва, пришла в гости, если Вы, господин, не прогоните, - сказала она, - вместе спать лучше.
- Конечно, - сказал Дэн и обнял её за талию, потом осторожно сталь водить кончиками пальцев по бедрам, ножке и затих. Через мгновение Дже Хва повернулась к нему, и они обнялись.
- О-о, как давно я хотела почувствовать объятия такого мужчины, - сказала она, потянулась губами к Дэну, и вся затрепетала.
- Давно у Вас не было ласок, которые Вы хотели, - сказал Дэн и стал её осторожно поглаживать по приятной мягкой очаровательной груди и ножкам. Её всю трясло, она прижалась к нему, становилось жарко, чувства загорелись между ними. Он осторожно водил рукой по волосам и голове Дже Хва, по её длинной шее, плечам, что она даже подергивалась, целовал сиси, она стала учащенно дышать рядом с его ухом, сердце сильно заколотилось, она прижала его к себе, а он стал водит пальцами по коленкам и животику её, она постанывала и извивалась. Потом они слились как две дольки абрикоса и долго жили наслаждающими ощущениями. Простыня и под ней циновка из хлопка стали мокрыми от их движений. Прошло долгое время, чуть-чуть стало светать прежде чем они наконец легли рядом. Дже Хва во все свои блестящие глаза смотрела на Дэна и ничего не говорила, Дэн лежал на спите, они стали сплошными чувствами, удовлетворяющими каждое мгновение.
Через какое-то время Дже Хва произнесла:
- Я такого не чувствовала никогда, потрясающе.
Дэн посмотрел на неё.
- Мне тоже очень хорошо.
Он стал её гладить, и она ойкала от каждого его прикосновения и замирала, и они обнялись и опять слились, и она застонала ничего уже не желая понимать, в ней разливались новые очаровывающие чувства от прикосновений.
Лучи солнечного света уже добрались до вершин горного хребта на горизонте, когда они начали вспоминать, что надо делать в новый наступивший день.
- Вот оказывается, как хорошо, - сказала Дже Хва и горячей вытянутой ладонью провела по щеке Дэна, она прямо таяла.
- Да я тоже ничего такого не чувствовал годы, - сказал Дэн и поцеловал её в губы, от поцелуя она прямо вся изогнулась на кровати. О-о-х, простонала она.
- Эти покои называются «Вечным наслаждением», - улыбнувшись, сказала Дже Хва.
- Долго я о них мечтал, - заметил Дэн.

Наконец они вышли в залу. Когда маму увидела Аэ Ри, она уставилась на неё, не узнавая.
- Что с тобой? – сказала она. – Ты прямо помолодела, глаза горят и светишься,
- Хорошее настроение, - сказала ей Дже Хва и ушла в свою комнату.
Они поели фруктов, и Дэн с дочкой взялись за установку вольера и так скрепляли там лианами бамбук до обеда, Аэ Ри им тоже стала помогать. Аэ Ри, поглядывая на Дэна и его скорость по связыванию верёвок, помогала со всем старанием, но быстро у неё не получалось.
Дэн решил отдохнуть, тем более, что дочка уже часто дышала, а иногда даже пыхтела, но не сдавалась и помогала отцу. Потом они набрали в ведро из колодца воды и помылись, стало легче.

 Дже Хва не появлялась целый день, она уснула в своей комнате мгновенно. Она вышла только к вечеру, когда листва деревьев тихо шелестела от слабеющих порывов ветра на фоне синего неба, и увидела, что вольер уже сделан, и там уже свободно ходили выпущенные из клеток фазаны, но не могла даже радоваться, так её переполняли чувства.
Дэн словил и общипал двух фазанов, завернул в широкие листы дичь, закопал в круге камней, где жгли всякую всячину и над ними разжёг костерок, небольшой, чтобы не испортить птицу. Уже темнело, когда он раскопал и достал птицу из листьев и предложил всем поесть. Все прямо там у костровища расположились и стали есть, и улыбались, так им было вкусно и это всё было интересно. Поели и убрали листья и прочее и стали смотреть на небо, на котором замигали звёзды. Вечер был спокойный. Потом все пошли спать. Дэн, чувствуя приятную усталость от проделанной работы лёг в свою кровать. Мысли о том, что надо бы сделать завтра сменяли друг друга и он уснул.
Проснулся он в полной темноте от того, что кто-то приподнял его простынь и лёг воздушным движением к нему. Дэн подвинулся, ничего не сказав.
- Я скучаю по тебе, - прошептал знакомый голос, и тонкая рука осторожно потрогала его на ощупь за руку и плечо. Дэн подвинулся лицом и наскочил носом на шею, он её узнал. Госпожа уткнулась в его шею, он чувствовал её горячее учащающееся дыхание. Он провёл рукой по её груди, она вздрогнула от его прикосновения. Они тихонечко слились, она постанывала, захваченная чувствами. Потом они лежали на мокрых покрывалах и смотрели в темноту потолка. Было жарко, поэтому они вышли в залу, где было попрохладней и сели за стол и зажгли свечку.
- Вот возник у меня вопрос, - заговорил Дэн, - а как деньги накапливают в семье?
- Ха, - улыбнулась в темноте госпожа, - Ма Тэн раньше собирал хворост и продавал его.
- Но этим накопить деньги не получится, - сказал Дэн.
- Когда мы поженились, то деньги, выделенные как приданое, пошли на закупку ценных трав и пытались поймать тэков не только на себя, но и на продажу, - сказала госпожа.
- И что получилось? – спросил Дэн.
- Ма Тэн не охотник и как потом выяснилось не купец, - сказала госпожа, - нет у него торговой жилки.
- Но обманывал Ма Тэн людей, а что он при этом думал, что ему в этом было интересно? Он хотел выдвинуться, показать, что он больше имеет, но ты же, его жена, не чувствовала, что ты имеешь больше не своего, ты чувствовала, что это не его, ему не принадлежит. Вы же женщины справедливые, вы не можете принять как своё чужое взятое. Это в вас постоянно присутствует, - заметил Дэн. – А что будет, когда обманывать уже буден некого, все в округе будут знать, что он обманывает и не будут с ним договариваться?
- Да, я об этом постоянно помнила, - сказала под впечатлением от раскрытого госпожа Ма,
- И я тоже, - сказала Аэ Ри.
 Они обернулись и увидели в ночнушке Аэ Ри, она стояла у тёмной стены.
- Я слышала разговор, - сказала Аэ Ри, подойдя к матери, - как можно уснуть.
 - Но что мы могли бы изменить? А ведь, если скажешь человеку, что так делать нехорошо, он же не послушается, он ещё начнёт это в себе защищать, - заметила Дже Хва.

- Он не хорошо делает, и ты нехорошо делаешь, раз ты при нём, - заметил Дэн. – и пользуешься этими «нажитыми» деньгами.
- А что надо было сделать? – спросила Аэ Ри.
- Хороший вопрос, - сказал Дэн. – Уйти вы не можете, так как считаете, что не сможете выжить.
- Он и тебя прихватил, - заметил Дэн, обращаясь к Дже Хва, - твоё обаяние влекло к тебе, но он не думал, достоин ли он такой женщины, лишь бы добиться её, чтобы она была рядом и чувствовать присутствие твоего обаяния всегда и не думать более об этом. Это гнёт мужской ограниченности.
- Мир не соответствует нашим взглядам и тем взглядам, которые нам говорят родители и окружающие, - сказала Дже Хва, - но я делала так, что он близости не получал.
Аэ Ри посмотрела на Дже Хва.
- А вот куда вы женщины смотрите? – спросил Дэн. – Вы смотрите и видите не то, что мы мужчины. И «мужчины», наверное, оправдывают себя за всякие шалости вроде обмана. Женщинам так трудно играть роль и что-то таить внутри себя, а мужчинами это легко.

   Дэн подумал, как и чем кормить новую семью, не чумизой же. Ничего в голову не лезло, и он пошёл на рынок. Там стояли ряды лавок и медленно прохаживались люди, присматриваясь к товару. Дэн увидел мешки с разным рисом, изделиями из яшмы, нефрита, сапоги, халаты, овощи, фрукты, мотыги, лопаты, лекарственные растения, немного ковров. Дэн внимательно смотрел на невесёлые лица людей, мало кто что-то покупал, это были люди, судя по одеждам, из обеспеченных семей. Он отметил, что серебряных и золотых украшений было в лавках мало.
 Дэн вернулся домой и, сев на пегую хозяйскую лошадь и, взяв с собой мула, поехал в горы. Он ехал долго по долине и начал подниматься по склону. Здесь он был впервые, поляны желтых цветочков сменялись фиолетовыми, то появлялись кусты. Наконец остались только плоские серые камни слабо держащиеся, рассыпанные по каменным плато, и он стал подниматься к перевалу. Становилось неуютно от холода, небо было в синеющих облаках, и всё это на фоне тишины. На перевале было ощущение, что всё застыло, появились серые очертания горной гряды, а за ней ещё и ещё. Лошадь не проявляла никакого интереса к горам и шла, ведомая всадником. После перевала едва различимая среди камней тропа шла резко вниз и заворачивала направо, выводя на склон горы. Не было никаких птиц, это приметил Дэн.
Пройдя так 3 ли Ден дошёл до долины, вокруг которой высились правее более высокие горы, и неожиданно увидел на каменное плато и на нём человека. Человек был худощав и одет в хорошие одежды с войлочным кафтаном и шапкой. Он подъехал к нему и приветствовал его, сложив руки. Тот тоже сложил.
- Как зовут уважаемого сановника? – спросил Дэн мужчину.
Тот встал, так как он стоял на четвереньках на камнях и вглядывался в каменную породу и ответил:
- Чжан Ляо.
Дэн проворно слез с лошади и приветствовал его в поклоне.
- Учитель, жду от Вас наставлений, - сказал Дэн.
- Ты меня знаешь? – спросил Чжан Ляо.
- Кто же не знает знаменитого Чжан Ляо, наставления которого хотят услышать все сановники Чи, - отвечал Дэн.
- О чём же ты хотел спросить? – спросил Чжан Ляо.
Дэн с интересом смотрел на лицо Чжан Ляо, лицо его было вытянутым с искорками в суженных от ветра глазах, нос вытянутый с небольшой горбинкой, от него веяло лёгкостью, чувствовалось, что он всё время думает и судя по освобождённому взгляду придумывает верные решения.
- У меня новая семья и её надо кормить, - начал Дэн, - но не рисом же одним питаться. Вот я и хочу что-то найти, какое-то решение.
- Как зовут столь пытливого семьянина? – спросил Чжан Ляо.
- Сюй Шу, к вашим услугам, - с поклоном сказал Дэн, - я раньше жил один в горах, не в городе с дочкой и нам еды хватало, а теперь семья стала больше.
- У меня такая же мысль, - начал Чжан Ляо, - мне поручено тайшоу организовать пропитание населения области, увеличить пахотные земли для выращивания злаков, сделать мелиорацию.
- Ну, разве можно Ваши планы сравнить с моими скромными нуждами, - сказал Дэн.
- Но вот что я заметил, - сказал Чжан Ляо, - я нашёл ниже несколько пещер, может они тебя заинтересуют.
На этом они распрощались, и Дэн поехал дальше вниз. Чжан Ляо проводил его взглядом.
«Такая знаменитая личность, а ходит один по горам», задумался Дэн. Он был под впечатлением от встречи с Чжан Ляо, спустившись ниже он проехал ещё три ли и огляделся, нигде никаких пещер он не увидел. Он стал объезжать горную долину и увидел проход между двумя пологими горами и проехал туда, войдя в луг высокой травы. Он осмотрелся, дальше за лугом росли большие ветвистые и сравнительно высокие деревья с зеленой кроной, он осмотрел их, но ничего интересного не увидел. Но, наконец, ниже одного дерева он увидел скат и сойдя с лошади прошёл туда и увидел небольшое углубление в горе, это была пещера. Но осмотрев её он ничего интересного не нашёл: камни и камни. Тут не было следов человека, чтобы он что-то тут делал.
Он вывел лошадь и мула обратно на поляну, покрытую высокой травой, привязал их веревкой к веткам дерева и дал им пастись. «Сперва меня радовало, что погода хорошая, ветра не было, но теперь уж очень припекает», подумал Дэн, прячась в тень листвы дерева. «Если уж здесь проходил Чжан Ляо, то искать тут, видимо, нечего», подумал он.
Через некоторое время он встал и нарезал травы для фазанов и в два мешка и травы для лошади и мула два мешка и потом вернулся домой.
Вся семья подошла к нему, когда он снимал с лошади и мула мешки с травой. Девочки отнесли мешки и постелили их у фазанов, фазаны с интересом наблюдали за этим. Когда они вышли из вольера и закрыли плетёную дверцу, фазаны стали ходить по свежескошенной издававшей приятный запах траве и поклёвывать её.
- Кто со мной пойдёт гулять? – спросила Хи Рен.
- Да, верно, дочка, - посмотрела на неё Дже Хва, - сходи с Хи Рен, прогуляйтесь, покажи ей город.
Девочки вышли за деревянные ворота и ушли.
- Я прошёл по горной равнине вверх, перешёл перевал, спустился ниже, выпас лошади и мула, набрал травы, - сказал подошедшей к нему Дже Хва, - но меня интересуют поиски чего-то существеннее.
- Пока накоплено кое-что, - сказала, улыбнувшись Дже Хва и прижалась бедром к его ноге.
Дэн прижал к себе Дже Хва и поцеловал,
- Любимая, - сказал он. Дже Хва улыбалась, теряя себя.
Они зашли в дом. Дже Хва подошла к комоду, вынула оттуда что-то завёрнутое в ткань и подала Дэну.
- Что это? – спросил Дэн, разворачивая ткань.
- Это меч, - сказала Дже Хва, - надеюсь он сыграет в твоих руках хорошую роль.
Дэн посмотрел на меч, сталь блестела, он внимательно осмотрел клинок и поблагодарил Дже Хва.
- Этот меч будет служить тебе, - сказал он.
- Я приготовила рис с овощами, будешь? – спросила Дже Хва. Дэн поблагодарил, и они сели есть.
- Завтра опять поеду исследовать горы, - сказал Дэн.
- Может тебя устроить в военный отряд? – спросила Дже Хва.
- А сколько там получают довольствие? – спросил Дэн.
- 150 медных лянов в месяц, - сказала Дже Хва.
- Не много, - сказал Дэн, - а всё обмундирование надо самому приобретать?
- Да, - сказала Дже Хва.
- Чего же здесь выиграть? – сказал Дэн. – На свои деньги покупать амуницию, постоянно тренироваться, идти в военные походы и выслушивать команды дубинов, да ещё не видеть семью.
- Да, - сказала Дже Хва.   
Вернулись с прогулки девочки.
- Ну как прогулялись? – спросила их Дже Хва.
- Такие большие стены и дома, - задумчиво сказала Хи Рен, так много надо деревьев и камней, чтобы построить такие дома и улицы везде можно растеряться и потеряться.
- Это так сперва кажется, - сказала Дже Хва.
Через некоторое время, Хи Рен улучила момент и спросила Дэна:
- Папа, а что значит: «поднимать руку на ребёнка»?
- О, это результат похода в город? – сказал Дэн. – Есть люди, которые бьют людей и детей, это и называется: «поднять руку на ребёнка».
- А ногу нельзя поднять? – спросила Хи Рен.
- Нет, это им тяжело, а они себя берегут, - заметил Дэн.
- На меня ты не поднимал руку, - заметила Хи Рен.
- Зачем же мне поднимать, я тебя люблю, - сказал Дэн.
- Значит, они не любят детей и людей, раз поднимают на них руку, - сказала Хи Рен.
- Значит так, - сказал Дэн.
Ночью к нему опять пробралась Дже Хва, скинула у ложа халатик, и голая юркнула в постель и прижалась к нему и сразу стала горячее и горячее. Она стала вертеться, но Дэн прижимал её к себе.
- Завтра мне нужна будет вся моя сила, - сказал Дэн, - поэтому мы будем только сливаться в объятиях.
Но Дже Хва, купаясь в волнах чувств, не могла и подумать, чтобы успокоиться и вертелась, и целовала шею и руки Дэна.
   Утром Дэн опять сел на лошадь, взял мула, кирку, меч и поехал в горы. Он достиг луга, где росла высокая трава и где он был вчера, распряг лошадь и выпустил её и мула пастись, а сам пошёл дальше по склону вниз. В щели шелестел о листья ручей, он нагнулся к нему и попил родниковой воды. На дне были мелкие округлые камешки. Он привёл туда лошадь и мула, они стали пить воду и вдруг лошадь подняла голову и направила уши к склону горы.
   Дэн поднял голову, но ничего не увидел, но он понимал, что лошадь просто так не насторожиться. Наконец на освещенном склоне противоположной горы он увидел движение и потом приглядевшись увидел медведя. Сероватая плотная шерсть его двигалась на шее, опустив голову, он смотрел в землю и совершенно не обращал вокруг ни на что внимание, он как будто был сосредоточен на чём-то своём и шёл он прямо на Дэна. Дэн замер, боясь спугнуть зверя, но, когда он был на расстоянии прыжка до Дэна, он поднял голову и первый момент не мог понять, что перед ним человек, Дэн прыгнул к нему, мечтая ударить мечом, но животное мгновенно развернулось и помчалось наутёк, Дэн понёсся за ним, но медведь был проворнее и убежал вперёд. Дэн всё равно бежал в том направлении, в котором убежал медведь и так он пробежал два ли и выбежал в лощину, где в траве лежал тёмно-коричневый олень. Он не был живой, он не шевелился и лежал не на боку, ветвистые рога его торчали вверх, голова лежала на траве. По инерции Дэн пробежал немного ещё, но потом вернулся к оленю. Олень лежа был выше чем на половину роста Дэна, он подошёл к его голове и приподнял её. Голова оленя была чуть тёплая, язык высунут, Дэн принюхался – олень не издавал плохой запах. «Редкий зверь, я такого вижу впервые», подумал Дэн и решил взять находку и далее не идти, он вернулся к ручью, стал звать мула, прошёл на поляну и стал звать ещё. Наконец, мул вышел к нему отмахиваясь большими ушами от мух, его бежевая шкура лоснилась на Солнце, вскоре он нашел и кобылицу и с ними дошёл до оленя. Теперь надо было снять шкуру с оленя. Дэн снял её с одной стороны и нарезал большие куски мяса, сложив их в хлопковые мешки, потом он кое как подвинул тушу оленя и дорезал шкуру и срезал мясо, с другой стороны, срезал жилы. «Их можно использовать для лука», подумал Дэн. Шкуру он свернул и возложил на лошадь, потом укрепил мешки с мясом на муле и лошади и встал на колени и произнёс:
- Дух Гор спасибо тебе, что подарил мне оленя, мои мысли были только о том, чтобы накормить мою семью, вижу, что семья моя достойна того чтобы жить, мы – семья несём хорошие намерения, в наших мыслях нет того, чтобы завладеть чужим имуществом, раз ты сделал нам такой подарок, я считаю, что мы достойны жить, спасибо тебе, - Дэн поклонился семь раз, касаясь лбом зелёной травы, - надеюсь, что мясо оленя принесёт нам только силы и пусть отойдут от нас неприятности.
   Он поднялся и сильный порыв ветра пронёсся над лошадью и мулом и качнулись ветви деревьев, караван отправился назад. Шли они долго, Солнце ещё не припекало. Наконец они дошли до дома. Его встречала вся семья и они удивились размерам головы оленя, украшенного рогами. Но на вопросы: как он добыл такого оленя он не ответил. Добыл и добыл. Он сел отдохнуть в тени, а женщины стали осматривать куски мяса и прикидывать что с каким куском делать, распределили, отделили ножами мясо от костей и стали варить кости и часть мяса в казане у дома, стал распространяться приятный запах от варящегося мяса. Остальное мясо просолили, сложили в посуду и унесли в прохладный чулан под домом, чтобы не портилось на Солнце. Эта вторая часть дня прошла в сплошных приготовлениях.
Приготовили наваристый суп с мясом и кореньями, и все наелись и повеселели. Через некоторое время женщины стали тушить очередную порцию мяса с рисом и кореньями на вечер и на следующий день, а Дэн натянул шкуру оленя на ветку кустарника и почистил ножом от частиц мяса и жира, поставил её в тени.
Вечером к Дэну пришли и сели на постель все девушки им было радостно, они хотели быть вместе с тем, кто им сделал приятное.
- А что будет с рогами? – спросила Хи Рен. – Я впервые вижу оленя и рога.
- Мы тоже, - сказала улыбаясь, Дже Хва, - здесь это редкий зверь. А рога истолчём, это ценное восстановительное лекарство.
Ночью стали появляться у Дэна мысли: «медведь не более четырех лет, у него где-то рядом с тем местом, где я был лёжка, что бы такое найти ещё интересное в горах? Надо пройти по этой щели дальше». 
На следующий день Дэн опять поехал на то же место и у ручья привязал лошадь и мула и прислушался, но ничего не услышал, и лошадь не прислушивалась, а мирно водила ушами. Дэн дошёл до останков оленя, но мух не было, но кто-то немного прикладывался к костям, на которых оставалось немного мяса. Дэн замер и прислушался, но слышно было только нечастые порывы ветерка. Погода опять была солнечная.
Дэн пошёл вниз по этой лощине, горы отступили в разные стороны, так он прошёл три ли и вышел на большое плато из мелкого желтоватого камня. Он прошёл по нему вправо два ли и увидел озеро, рядом с ним росли деревья. Он подошёл к нему и на воде увидел то и где появляющиеся круги, это рыба подплывала к поверхности. Это обрадовало Дэн. Он вернулся к мулу и лошади, нарезал травы четыре мешка и собрал две связки хвороста и отправился домой.
А дома ему сообщили, что приходил десятилетний племянник Цы брата Ма Тэна Ма Чжи и ему дали для их семьи мяса оленя.
- Ты же не против, господин? – спросила его Дже Хва.
- Хорошо, - ответил Дэн.
Выложили и разложили траву для просушки. Дэн взял жилы оленя и связал их и сделал из косточки крючок.
- Ты что рыбу собираешься ловить? – спросила Хи Рен, заложив руки за спину, рядом стояла Аэ Ри.
- Да, что-то мы давно не ели рыбы, - хитро улыбнулся Дэн.
- Там что в горах озеро? – спросила Аэ Ри.
- Да, увидел озеро, оно за хребтом в низине и там разводы по воде, наверно, это какая-то рыба, - сказал Дэн.
- Даже не слышала про озеро, - сказала Аэ Ри.
- Отец, возьми меня с собой, - попросила Хи Рен.
- Ты разве не будешь помогать по хозяйству госпоже? – спросил Дэн. – Она без тебя не справится.
Хи Рен закрутила плечами и промолчала.
В это время в ворота кто-то постучал и вошёл мужчина лет около пятидесяти в синей форме чиновника.
- Ой, дядя Чжи пришёл! – воскликнула Аэ Ри и подошла поприветствовать дядю.
После приветствий дядю познакомили с Дэном.
- Хань Сюй Шу, - поклонился Дэн дяде Чжи. Дядя поклонился ему в ответ.
- Мне сын от вас принёс отличный кусок оленины, спасибо, - сказал Ма Чжи, - это такая редкость, я и не припомню, когда видел и ел оленя.
- Не хотите ли дядюшка зайти в павильон Свидания с родными? - Дже Хва улыбнулась и жестом предложила зайти в павильон.
- Не, тороплюсь по служебным делам, - сказал с улыбкой Ма Чжи и увидел рога оленя, приставленные к стене дома, - какие рога, кстати, у меня один сановник жаловался мне на здоровье, может продадите ему, я поговорил бы с ним?
- Только пол рога, не больше, - сказала Дже Хва, - нам самим очень нужно, - и посмотрела на Дэна.
- Конечно, - сказал Ма Чжи, - а сумма какая?
- Девять лянов серебром, - сказала Дже Хва, посмотрев на Дэна, тот едва кивну.
Распрощались, дядя ушёл.
- Ничего, что я так распоряжаюсь? – спросила Дже Хва Дэна.
- Ничего, это же твой дядя, а деньги нам пригодятся, если там купят рог, - улыбнулся Дэн.
- Так тебя зовут хань Сюй Шу? – спросила Дже Хва.
- Да, - ответил Дэн.
- А я всё Дэн, Дэн, очень приятно, - улыбнулась Дже Хва.
- Так ты не спрашивала моего имени, - сказал Дэн.
- А родственники у тебя есть? – спросила Дже Хва.
- Может и есть где-то, - сказал неопределённо Дэн.
- Так ты как ничего не знаешь про родственников? – спросила Дже Хва.
- Я только от отца слышал, что род мой идёт от джурдженей.
- Вот как, то - то я смотрю у тебя лицо овальное и волосы каштановые, нос прямой с горбинкой, - заметила Дже Хва, - и уши прижатые, значит, ты из племени «да»?
- Не знаю, не интересовался, - сказал Дэн.
- А почему тогда ты «Дэн»? – спросила Дже Хва.
- Так меня называл отец, - сказал Дэн, это прозвище или вежливое имя.
Ночью Дже Хва опять пробралась без свечи в кровать Дэна и легла рядом.
- Хорошо, что твоё вежливое имя не Ху Чи-эр, а похоже на то, - сказала она, - то, что ты ночью со мной делаешь может только такой, что я прямо теряю себя, как же это хорошо, - и она легла на спину и замерла в предвкушении.
- Девушкам нравятся те, кто с ними что-то делают, - сказал Дэн в темноте. Дже Хва тихонько засмеялась.
- А твоя жена? – спросила Дже Хва. - Что с ней?
- Она попала под сель, - сказал Дэн. – Не слушала меня, я ей говорил не раз туда не ходить, на скалу Дзянхуэй.
- Простите, - сказала Дже Хва.
- Да чего уж тут, - сказал Дэн.
- Она, наверно, была обаятельной? – спросила Дже Хва.
- Да, красивая, но многое ей не нравилось, слушала только часть советов и говорила, что жить надо иначе, как богатеи.

- Хорошо в семье, где уважение от действий не исчезает, - добавил он.
- Интересное наблюдение, - сказала Дже Хва.
- А твой дядя не подозревает меня в неприятности с Ма Тэном? – спросил Дэн.
- Он ничего не знает, - сказала Дже Хва, - мы с дочкой никому ничего не говорили, зачем: неизвестно до кого бы это дошло и как повернулось.
Дэн поцеловал Дже Хва в нежную щёчку, потом в плечико, от чего она дёрнулась, потом стал целовать ровненький упругий животик.
   Рано утром Дэн поехал на лошади, взял с собой мула, в горы и доехал до озера. Там он привязал к веткам куста лошадь и мула, где они моги есть траву, а сам нанизал червяка и закинул удочку из срезанной длинной ветки. Поплавок из пера курицы замер на воде, но через некоторое время качнулся и чуть лёг на бок, Дэн дёрнул жилу и почувствовал активное сопротивление на другом конце, поплавок ушёл под воду. Дэн удерживал удочку в натяжении, на том конце кто-то что есть силы сопротивлялся ему, наконец он вытащил извивающегося на крючке большого окуня – ауха. Его ветка – удилище изогнулось до конца и дергалось от каждого движения рыбы. Он её выволок на берег и оттащил подальше от берега. Рыбина жадно глотала воздух большими вытянутыми бронированными жабрами, а глаза изображали изумление, что его кто-то посмел поймать. Дэн вытащил из его большой пасти крючок и замерил – рыбина была в три ладони и весила, наверно, пять цзиней.   Потом он поймал там же ауха побольше с большим горбом и одного поменьше. Затем он стал идти вдоль берега, кто-то дёргал осторожно жилу, но ничего не цеплялось. Так он дошёл до кустов, за которыми стояли заросли темно-зелёного бамбука. Обходя кусты Дэн увидел среди бамбука какой-то предмет. Он подошёл к нему, наклонился и потрогал. Это был камень, серый камень, но не такой как везде лежащая в горах порода, он был на ощупь гладкий и тяжелее обычно встречающихся пород. Дэн почему-то захотел сесть на него и вдруг им овладела такая сонливость, что он сполз с ровного камня и уснул.
И тут слышит шорох и прошелестели рядом с ним какие-то девушки. Одна сказала:
- Эти люди, что живут мирской жизнью такие неприятные, у них такой запах из-за того, что они живут мирскими желаниями.
- А этот Шу, что он будет делать со своей Лю Лянь, когда она вырастет? Она же никак не учится от него и будет делать всё по-своему, ничего из неё не выйдет.
   Дэн проснулся и опечалился. «Наверное, это какие-нибудь горные феи», подумал он. «Да, летают жёстко, сила от них какая-то неощутимая, я с такой не сталкивался. А говорила она про мою Хи Рен. Да, действительно, я всё время чувствовал от неё отстранённость, но не обращал на это внимание и был настроен объяснить ей всё, что я знаю. Но оказывается, ей это не интересно. А что же ей интересно? Что это за камень?» И он стал его внимательно рассматривать. Поверхность камня была гладкой, но не такой, как обычая порода гор. Поднять его не удалось, хотя он был не большого размера, неизвестная его часть была в земле. Рыба лежала рядом открыв рот на лиане, ветер легонько колыхал вершины бамбука. Было не тепло и не холодно. Он выпотрошил рыбу. Дэн чувствовал, что чего-то не хватало. Например, такого ощущения полноты и незаметной насыщенности, что была на перевале. «Место это мне не нравится, настрой здесь не оптимистичный», подумал он. Он стал выводить оттуда лошади и мула и заметил, что небо покрылось как маревом туманом, потемнело. Дойдя до родника, который он обнаружил раньше он стал заготавливать хворост и траву и не в настроении собрался ехать обратно, по дороге у него сложился план. Туман так и не рассеялся, и висел в небе, когда он подошёл к дому.
   Его с радостью встретили дома, и Дже Хва стала чистить рыбу. Рыбу пожарили и все сели у очага и стали есть рыбу, рыба получилась отменная. Девушки повеселели.
- Господин Дэн, не расскажите ли какую-нибудь интересную историю, - попросила Аэ Ри, когда они уже плотно поели, - наверняка у Вас есть такие.
Дэн посмотрел на Аэ Ри, «это кстати», подумал он и кивнул.
- Обычно о людях не вспоминаешь, так как он их вспоминать нечего, помнишь тех, кто чем-то выделился, заинтересовал. Я вспомнил одну женщину Пан Ши, она хотела восстановить у себя на усадьбе стены ворот, обложить их камнем, - начал Дэн, - я взялся за работу и быстро сделал её.
- Вы необычайно быстро и красиво сделали стены, мне понравилось, - сказала Пан Ши, - я смотрела за Вами, примите от меня плату за работу, - сказала она и дала мне на 2 ляна серебра больше чем мы изначально договаривались. Потом на улице меня окликнул мальчик и передал мне мешок земляных орехов и мешок риса, сказав, что это от Пань Ши. Я зашёл к ней и поблагодарил. Услышал от соседей, что живёт она теперь одна, тосковала по матери. Какой можно сделать вывод? Она помогает, редкие люди помогают другим. Прошло полгода, я проходил мимо ворот её усадьбы и решил высказать ей внимание и постучался в ворота. Открыл мальчик и провёл внутрь. Пан Ши ходила по участку и смотрела как восходят овощи и занималась поливом, ей помогал мальчик.
- Зашёл высказать почтение Вам, госпожа Пан, - сказал я, - Как живёте?
- Вот работаю, - сказала она, продолжая заниматься растениями, - а Вы всё так же: заказы и в горы, к себе?
- Да, - сказал я.
- Чего там интересного, - сказала госпожа Пан, - жить надо в городе, здесь люди, а не суровые горы.
- Меня не привлекает пока жизнь в городе, - сказал я, - и здесь надо быть всегда начеку, доверяться нельзя, а надёжных людей у меня нет и участка земли у меня нет, да и с него надо отдавать половину урожая.
- Так это от Вас зависит будут они надежные для Вас или нет, - сказала госпожа Пан, - если люди будут знать, что Вы им делаете важные вещи, они будут Вас ценить и станут Вам помогать.
- Они мне не будут помогать, а будут просить делать то, что они не смогут сделать, а я могу, они будут помнить, что я могу сделать и при удобном случае обратятся ко мне, так вот один богатый человек хвалил печь, что я ему сделал, но просил, чтобы я снизил цену вдвое, на таких надеяться нельзя, он и для семьи ненадёжен, - сказал я.
- Он же для семьи сохранить хотел деньги, - возразила госпожа Пан.
- Похоже, он делал это для себя, думая: удастся ли мне схитрить и выиграть по деньгам, - сказал я, - тогда ему будет приятно, и, думаю, семья его надёжным его не чувствует.
- Вот Вы считаете, что у людей одно на уме хитрость и корысть и всех этим разукрашиваете, - в раздражении сказала госпожа Пан.
- Не все, госпожа Пан, - сказал я. – У Вас такого нет, потому что Вы вообще без корысти и эгоизма.
- Вот как! – удивилась госпожа Пан.
- Да, так я вижу, - сказал я, - Вы же ничего для себя не накапливаете?
- Накапливаю, я всё время хочу там платить меньше, тут выиграть, планы поглощают деньги, а получаю я только с аренды своих участков земли.
- Но Вы не хотите уменьшить цену за работу, - сказал я, - значит, Вы цените его и его работу.
- Я ценю, но хочу внутри, чтобы она стоила меньше, и чтобы такой мастер просил меньше, мне жалко отдавать деньги, хотя деньги я не ценю, - сказала госпожа Пан.
Дэн больше ничего не добавил и появилась тишина.
- Она права, но почему-то не хочется ей доверять, - как-то с сомнением сказала Аэ Ри.
Дэн посмотрел на Аэ Ри и улыбнулся, посмотрел на Хи Рен, та водила веткой по земле.
- И что вы больше не виделись? – спросила Аэ Ри.
- Однажды мы повстречались на дороге, - вспомнил Дэн, - она сказала с нажимом: что всё думаете везде о справедливости?
- Госпожа Пан не человечная, - заметила Аэ Ри, - она вроде бы, прожила жизнь, а жизни-то как будто и не было.
- Она считает, что надо жить тихо, смиренно приспосабливаясь и тихо не возражая против тех, кто ей даёт получать деньги, - заметила Аэ Ри, - но ничего же нельзя изменить.
Дэн кивнул.

Воцарилась пауза, и вдруг Хи Рен спросила отца:
- А почему ты медитировал так часто раньше?
- Я тогда есть не хочу, - так же неожиданно ответил Дэн.
Все улыбнулись, но напряжение не спало.
- Ты для чего-то рассказал эту историю, - заметила Дже Хва.
- А как взаимодействовать с парнем, если он нравится? – спросила Аэ Ри Дэна.
- Парни очень падки на женскую красоту, поэтому девушки и красятся, - сказал Дэн, - но у девушек свои отличия: девушка пытается играть роль перед парнем пока не произошло сближение, свадьба, потом всё меняется, лучшее, что может быть потом, если она надевает интересную ей роль, так как без неё скучно будет и ей и парню, который внимание ей уделял до сближения, и люди расходятся внутри и начинают искать чем заняться ещё.
- А что такое роль? – спросила Аэ Ри.
- Это не ты настоящая, а что ты приняла от общества, от родителей, они тебя научили улыбаться загадочно, - при этом Дэн закатил глаза и кокетливо поводил ими и плечами.
Девушки залились хохотом.
- Это на парней очень сильно действует, - сказал Дэн, - он уже во власти твоего кокетства.
- Вот ваш отец Ма Тэн, не хочу задевать ваши чувства, если они есть, он не обращал внимание на Дже Хва, потому что не знал, что надо какой-то интерес проявлять, он всегда хотел обладать, а не принадлежать, а о той, которой он хотел обладать, он не думал, - сказал Дэн, - поэтому он сам решал, что надо делать, а женщина у него выполняла роль кухарки и рожать детей, на большее мыслей у него не хватало и он считал, что этого достаточно, а этого недостаточно, жизнь не только в этом и не столько в этом.
Девушки слушали с интересом, а Дан подумал: авторитет отца и мужа надутый и поэтому не задевает истинных чувств у них.
- Ты уже достаточно насладилась чужими эмоциями, - заметила Дже Хва дочери.
Та даже не посмотрела на неё.
- Люди повторяют уже ставшими бессмысленными фразы и мысли прошлых лет, услышанные от старшего поколения людей. - сказал Дэн. - И они-та им ничего не дали, и они их не использовали в жизни, они в них ничего не находят, но повторяют, так как не нашли и не искали своих мыслей.
- Я, когда слышу о чём говорят люди, то я думаю о будущем, которое не вижу, оно как жёлто-красноватый светящийся туман, как будто за ним Солнце сияет. Вот оно будущее, а что оно такое – неизвестно, - вспомнил Дэн. - А что другие люди думают, когда слышат разговоры людей?
- Мне было интересно, когда я прислушивалась к разговорам других людей, - сказала Аэ Ри, - но ничего интересного они не говорили, но мне становилось легче.
Дэн встал и пошёл собирать высохшую траву и раскидал вновь привезённую.

Дождя не было целый день. Вечером Дже Хва тихо села рядом с Дэном на ступеньки павильона и спросила:
- Ты никогда не думал о том, что родится дочь, но вот получилось.
- Да, я хотел сына, - сказал, глядя в землю, Дэн, - но родилась дочь, и я рад этому, хочу ей всё рассказывать, что ей интересно.
- Но ей не интересно, что ты ей рассказываешь, - заметила Дже Хва, - она хочет услышать то, что она хочет услышать, у неё надежды на свой мир.
- Прямо как я, - заметил Дэн, - мне не было интересно, что мне рассказывали родители, матушка настаивала на своём.
- Я не умею наслаждаться и горевать не один, - задумался Дэн, - я не принимаю то, как человек чувствует, переживает, но я чувствую, что ты переживаешь.
- А ты хотела ребёнка? – спросил Дэн Дже Хва.
- Я об этом думала, как о чём-то отдалённом, - сказала Дже Хва, - я жила у родителей в Саби – это крепость у горы Бусосансон.
- Я о таком даже не мечтал, - сказал Дэн.
- Это в Пэкче, - сказала Дже Хва.
- Я и о Пэкче не слышал, - изумлялся Дэн.
- Это за Кёгуре, восток, - сказала улыбаясь, Дже Хва. – Почему меня выдали замуж за Ма Тэна я не поняла и потому не спрашивала, я не понимала, что они делают, меня выдали и всё, о чём думали родители мне не было понятно и до сих пор не понятно, может быть они хотели избавиться от меня, но так, в семье мы жили хорошо.
- О чём думают родители, вообще, не понятно, - заметил Дэн, - чаще их детям не хорошо от их союзов, по-моему, они не думают.
- Есть такая идея: что скажут родители – так и будет, - сказал Дэн. - Делать как твой клан, делать так или жить.
- Завтра опять поеду на озеро, - задумчиво сказал Дэн.
- Господин, ты прямо каждый день туда ездишь, - сказала Дже Хва.
- Да, добываю то, что надо в доме, - сказал Дэн.
- Я вот не люблю эти походы, там за всем надо следить, - заметила Дже Хва, - я вот по хозяйству, но потом пойдём в город присмотрим, что приобрести.
Но следующее утро было в ровных нетяжёлых сплошных облаках, влажности не чувствовалось, ветра не было, и Дэн не был в настроении идти за перевал. Подвешенные куски мяса оленя, сдобренные специями, коптились каждый день над костровищем, за ними присматривали девушки и регулярно подкладывали немного веток, поддерживая небольшой жар, чтобы мигали красные угольки.
Все сели за стол.
- Хи Рен, тебе здесь нравится? – спросила Дже Хва.
Хи Рен посмотрела на отца и кивнула.
- Так мы дальше все вместе будем жить? – спросила Дже Хва, обводя всех взглядом.
Все посмотрели на неё.
- Да будем, - сказала Хи Рен.
Аэ Ри, чувствуя важность происходящего решения, смотрела на маму.
- Ну, тогда может быть делаем свадьбу? – предложила Хи Рен.
- Да, теперь у нас новая семья, - сказал Дэн. – Давайте все обнимемся и будем все вместе.
Все встали и обнялись, Дэн поцеловал Аэ Ри, Дже Хва поцеловала Хи Рен.
- Теперь надо выбрать благоприятный день и объявить об этом тем, кого мы пригласим.
- Четырнадцатый день восьмого месяца, - сказал Дэн, - в этот день у меня сбывается мечта, я заметил.
Никто не возражал.
- Сколько ты планируешь гостей? – спросил Дэн Дже Хва.
- Четырнадцать, - сказала несколько ошарашенно Дже Хва.
Все посмотрели на неё и улыбнулись.
- Я врать утром, вообще, не умею, - сказала Дже Хва, - столько вот и пригласим.
Все опять улыбнулись.
- Дядюшка дарит по такому случаю двух баранов, мешок орехов, вино и два мешка рису, - вспомнила Дже Хва.
- Значит, ты уже переговаривалась об этом с ним? – спросила её Аэ Ри.
Дже Хва кивнула.
- А теперь нам надо с господином Шу пойти в ямынь и подать заявку на свадьбу.
В ямыне ими была подана заявка чэнъ-юнь-ху. Чиновник прочитал её и велел шихоугуаню найти имена пришедших. Тот пошёл и принёс книгу. Посмотрев в неё, чэнъ-юнь-ху сказал:
- В списке есть Ваш дед Сюй Лян, который был джу бо уезда Ю, но вот записи про отца нет.
- Возможно, отец Сюй Чжи ушёл жит в лес из деревни и данных о нём совсем нет, я родился уже у него в лесной хижине.
Чэнъ-юнь-ху всё это записал в книгу. Они вышли из ямыня.
- Так у тебя дед был джу бо, а ты молчал? – спросила с горящими глазами Дже Хва.
- А ты не спрашивала, - быстро ответил Дэн с обидой в голосе.
Дже Хва захохотала, счастливая посмотрела на Дэна и сказала:
- Ты прямо чжун-лан-цзянь.
- Ну нет, - хитро улыбнулся Дэн, - Вы же не хотите, чтобы у меня судьба была такой как у У Цзысю?
- Ну на роль Си Ши я бы согласилась, - кокетливо ответила Дже Хва.
- Я тебя такой обожаю, - улыбнулся Дэн и привлёк её, взяв за талию.
- Почему же твой отец ушёл жить в лес? – спросила Дже Хва.
- Это надо спросить у него, - сразу ответил Дэн.
- Что я ещё узнаю? – спросила Дже Хва.
- Не знаю, я тебе всё рассказываю, что вспоминаю, - сказал Дэн.
 После подачи заявки Дэн и Дже Хва пошли на рынок.
- Господин Сюй, господин Сюй, - повторяла и не могла это принять Дже Хва, идя рядом с Дэном.
Неожиданно Дэна кто-то окликну. Они остановились и оглянулись, Дэн приглядевшись узнал Чжан Ляо, они радушно приветствовали друг друга, Дэн представил ему свою невесту и тут же пригласил его на свою свадьбу. Чжан Ляо согласился. Они раскланялись и пошли дальше.
- Ты знаешь Чжан Ляо? – изумлялась Дже Хва.
- Ну да, - сказал Дэн.
- Но мне ты об этом не говорил, - спрашивала Дже Хва.
- Был занят другими мыслями, - отвечал Дэн.
Дже Хва не могла всё это понять и стала идти неуверенно и не прямо, глаза её заметно увеличились.
 Они в каком-то невероятно состоянии подъема прошлись по рынку, прикупили обручальные подарки и разных вещей и вернулись домой.
Девочки встречали их с какой-то надеждой, они чувствовали что-то необычайное.
Хи Рен посмотрела на отца и сказала:
- У тебя даже запах изменился.
- Он стал одурманивающим? – спросил Дэн.
- Нет, но приятный, - сказала соглашательским голосом Хи Рен.

_____________________________________________________
Дубин (кит) военачальник.
- Вы же не хотите, чтобы у меня была судьба такой, как у генерала У Цзысю – король Фучая по наущению красавицы Си Ши, в которую был влюблён и полностью ей очарован, убил своего генерала У Цзысю. Генерал был талантливый военный.
Джурджени – племя, пришедшее с севера в Китай и дошедшее до юго-востока Китая, его местные называли «да».
Цзинь (кит.) – мера веса равная 358 грамм.
Чэнъ-юнь-ху – управляющий ведомством чинов и обрядов.
Чжунь- лан-цзянь – военный чин среднего командного состава кавалерии.
Шихоугуань (кит.) писец.
Джу бо (кит.) – начальник уезда.
Одет – это маленькая богачка.
Тэк – грациозный горный козёл.
Хань – охотник.
Ху Чи-эр – разъярённый тигр.
Му - мера площади, равная 1/16 га.
Ли – мера длины равная 576 метра.