Фронтовики и дезертиры

1 сентября 1953 года после первой линейки порог Тулиновской  школы переступили    восемьдесят   первоклассников. Их привезли сюда из   лесных кордонов,   рабочих поселков, но больше  всего среди них было детей тулиновских жителей.

На первой же перемене природное  любопытство потянуло меня пройти  под лестницу. Она вела  на второй этаж, но  я    остановился  возле внутреннего угла здания.

Там зиял открытый  проем. Дверь была распахнута настежь. Такого  я еще не видел!  По левую руку от меня стояли десятка три винтовок Мосина. Они стояли с наклоном к стене и ко всем из них были   примкнуты штыки. В этом же ряду был и ППШ*.  Он  был значительно короче винтовок и притягивал мой взгляд своим скромным воронением.

В тот миг я позавидовал нашим старшеклассникам.  Возможно, уже сегодня они будут держать в своих руках это оружие. Возле единственного окошка стоял мужчина лет тридцати и, не обращая на меня внимания,   думал о чем- то своем.

 Я понял, что передо мной  преподаватель военного дела. Это был выпускник тамбовского артучилища А.В. Стрыгин. О чем он тогда думал? Александр Васильевич успел пройти через ад войны, был комиссаром отдельного батальона 229-й стрелковой дивизии 20-й армии Западного фронта и редактором дивизионной газеты «Звезда Советов».

 В октябре 1941, вместе с бойцами своего батальона он сдерживал натиск врага на подступах к Москве. Получилось так, что он, как и мой отец А. П.  Баранов воевал на смоленском направлении. Оба они были здесь тяжело ранены.

 Разница была в том, что 1941 наши войска  еще отступали, и впереди их  ждало  окружение под Вязьмой, а в августе 1943 наши войска уже   гнали немца на запад.

 А. Стрыгину довелось   испытать на себе  ещё и плен, колонна машин с ранеными красноармейцами попала в котел. Водители, увидев немецкие танки,     бросили раненых на произвол судьбы. Наших солдат вместе с медперсоналом взяли в плен.

 К 1953 году Александр Васильевич   уже имел свои  опубликованные книги рассказов и стихов. Многое  в его судьбе  тогда   складывалось удачно. Он женился на медичке Зое из местного санатория. На следующий год он поступит в литературный  институт им. А.М. Горького. 

Его брат Б.В. Стрыгин преподавал у нас в школе уроки рисования. Однажды Борис Васильевич  перед своим уроком достал из своего портфеля книгу. Мы его окружили. Это была книга А. Стрыгина «Расплата».

По ее сюжету шли потом спектакли в тамбовском драмтеатре, а сам текст книги печатался на  страницах «Тамбовской правды».   Потом эта «расплата»  была опубликована еще и в Роман газете.

Однажды писатель опубликовал рассказ о дезертире, который многие годы прятался то в подполье, то в сарае. Был у этого псевдогероя и местный прототип. Мы знали его в лицо. Не знаю, какую кару он понес за свое малодушие.

Я был мельком знаком с  детьми этого писателя. Надежда  и Сергей  жили с родителями в Тамбове, иногда они приезжали   к своим  тулиновским родственникам.

 В  прозаической миниатюре  «Проулки» я рассказал, как Надежда учила нас  местных мальчишек  и девчонок играть в «Садовника». Я учился уже на втором курсе  педагогического института, когда в последний раз видел эту девушку.

 Она стояла  на  крыльце педагогического училища №2.  расположенного в пригородном лесу. Не снимая с ботинок лыж, я  обмолвился с ней всего несколькими фразами. В своем небогатом, но ладно скроенном зимнем пальто она выглядела очень эффектно. 

ППШ* - пистолет пулемет Шпагина
На снимке: А.В. Стрыгин