Закатный роман. М. А. Булгаков и Ф. Ницше

    Претензий к Фридриху Ницше можно предъявлять много, и с полным на то основанием. Но чего нельзя у него отнять, так это величия  - в смысле колоссальности проведённой им мыслительной работы и её значимости. Как не отнять у ницшевских текстов свойственного им магического обаяния. Ницше - мыслитель- харизматик, мыслитель, соразмерный вызовам не только своего века, но и последующих, двадцатого и двадцать первого веков.
     Его влияние было (и остаётся) огромным. Никто из сколько-нибудь значимых деятелей гуманитарной культуры 20-го века не избежал этого влияния. Весь Серебряный век в России был ницшеанским, даже в лице тех его представителей, кто пытался противостоять магии ницшевской философии и языка, то возвышенно-поэтического, то нарочито научно-позитивистского, то ядовито-саркастического, но всегда символического и в то же время невероятно "плотного". Языка, в котором удивительном образом, как в пружине, оказалась сжатой вся предшествующая европейская культура.   
     Михаил Афанасьевич Булгаков в юности тоже не избежал повальной моды на Ницше. Но в зрелые годы кардинально переменил свое отношение к немецкому философу и даже как-то в разговоре обозвал автора "Заратустры" дураком. Оно и понятно - философия Ницше основывалась на тезисе "Бог умер", а Булгаков проделал путь от юношеского атеизма и богоборчества к христианской вере. И всё же...
     Самое знаменитое произведение Ницше - философская поэма "Так говорил Заратустра". Её содержание - история "заката Заратустры". Однажды на восходе Солнца Заратустра, удалившийся от людей в горы,  принимает решение спуститься к ним. Чтобы принести им свой дар. "Так начался закат Заратустры", провозвестника   "заката" европейского человека и необходимости появления сверхчеловека.
     "Закат" - специфически ницшевский поэтический термин-символ, означающий отдачу людям дара, которым преисполнен истинный творец, осуществивший свою творческую миссию, - в виде учения, произведения искусства и т.п. Освальд Шпенглер, автор нашумевшего "Заката Европы" заимствовал понятие "заката" (в смысле исполненности, законченности) у Ницше. Что сделало это понятие ещё более популярным. 
     Вот и Булгаков называл свой роман "Мастер и Маргарита" "закатным". И, конечно, не потому только, что предчувствовал, что это последняя им написанная вещь. Но потому ещё, что понимал истинную цену этого романа как лучшего и высшего из им созданного, как того, в чём он исполнил свое писательское предназначение, что было оплачено всем его существом, самой его жизнью. В котором он "завершился", "исполнился" как писатель. Потому-то, умирая, он хотел только одного  - "чтобы знали, чтобы знали" (последние булгаковские слова). Чтобы прочитали роман, чтобы приняли дар... 
    Ведь, как говорил Заратустра, в этом "счастье" Солнца.  "Великое светило! К чему свелось бы твое счастье, если б не было у тебя тех, кому ты светишь!" ("Так говорил Заратустра". А Солнце  испокон веков - символ творчества.
    И действие булгаковского романа начинается на закате, заканчиваясь перед восходом. Восходом новой жизни - жизни вечной. То есть символика заката-восхода прорабатывается Булгаковым. Хотя как бы в противопоставлении Ницше, но всё же в зависимости от него. И герой романа, Мастер умирает, зная, что его "шедевр", его роман о Пилате прочитали, а это высшая гарантия того, что его творческий дар принят и что роман рано или поздно найдет своего читателя среди людей. Да и Мастер подобно Заратустре, завещавшего своим ученикам идти к людям и распространять его учение, перед смертью успевает оставить ученика, пусть и одного, Ивана Бездомного-Понырёва - того, кто продолжит его дело, его роман о Пилате. Роман не о том, как стать сверхчеловеком, а как остаться человеком.
    И также, как в творчестве НицшеБ в его "закатном" романе удивительнейшим образом вмещаются огромные пласты культуры (религии, философии и искусства)  - европейской и в особенности российской. Как и тексты Ницше, роман полон скрытых цитат и аллюзий и обращён к читателю в надежде, что тот опознает и поймёт. Как и тексты Ницше, роман поэтому есть диалог и игра с читателем. И мы в неё играем уже много десятилетий, пытаясь разгадать культурные шифры романа. А такая игра - дело самое что ни на есть серьёзное...