Кассандр. Последняя глава из последней части

18+

                СТРАШНАЯ ПРАВДА

     Кассандр чистил зубы, и чувствовал: что – то в этот день должно было произойти. Причем из ряда вон. Нервы его иссякли, и молодой мужчина не мог уже соображать, что происходит на поверхности. От ядерных лучей все теперь ушли в бункер, и последняя Инквизиция теперь командовала здесь. Был там, в глубине земли, и свой бронепоезд, как в метро. Но с развязками, как на большой станции поездов дальнего следования. Здесь жили все – и люди, и нелюди, - в общем, подземное государство образовалось. Два километра от поверхности, где уже ощущается тепло мантии… Здесь днем и ночью горел свет. Как его получали, - неизвестно. Два Мира жили отдельно друг от друга. Станция «Сумеречная» стала конечной в городе Иных, и никакая бомба не могла пробить ТАКУЮ толщу пород и прочего.

     Бункер напоминал обычную больницу. Только с некоторыми отличиями. Здесь не было окон вообще, - потому как Солнце больше не светило, не существовало даже неба. Остались только вентиляционные шахты, откуда приходил воздух. И то людям он оказался вреден. Лекарства можно взять только по специальному разрешению, - если будет совсем плохо. Как и капельницы. Вокруг то тут, то там мигали лампочки камер. Двери оборудованы кодами. Мало ли у кого нервы сдадут, и начнется нехилая драка. Кассандр оказался кандидатом, которому могли просто вшить нехилое количество успокоительных. На него давно косился учитель, - Ингилэйв, да и вся Инквизиция, и сия ситуация ОЧЕНЬ напрягала. Но день пришел, как и тысяча предыдущих. Может, и меньше…

      Жить в таких городах можно лет пятьдесят, а после все… Нелюди, все до единого, впадут в спячку, как тритоны в жару при высыхании водоемов. И будут так лежать или сидеть несколько тысяч лет. Другой вопрос – КАК потом выбираться на поверхность. И найдут ли их потомки выжившего человечества? Возможно, к тому времени люди ослепнут и отвыкнут от всего. Возможно, у них не будет пальцев. Или ушей.

     Сегодняшний будильник прозвенел ровно в семь утра. Кромешную темноту разрезал яркий свет – часы настроены так, что при звуке срабатывает цепь электричества. Нажав на рычаг, Кассандр лениво заворчал, и встал. Тут же из пола стал выдвигаться стол, с уже разогретым завтраком.

 

     Завтрак как завтрак. Ничего необычного. Мясо, тушеные овощи, булка, сок. Пирог с повидлом. Так происходило уже достаточно давно. Никто не оставался голодным. Стратегических запасов хватит ОЧЕНЬ надолго. Да и периодически сами Инквизиторы ездили на поездах в подземке между городами, - чтобы проверять. Как свои живут в этом постапокалиптическом Мире.

     Но дикое предчувствие нехорошего, страшного, закралось в голову. Возникло ощущение: это последние дни жизни. И осталось всем жить совсем недолго. Только потому как в космосе несется астероид или метеорит длиной в пятнадцать километров примерно… Ну может, чуть меньше. Городов, какими они были, больше нет. И не будет. Остались лишь открытки с изображениями бывшего Мира, где когда – то кипела жизнь. На столе их много лежит – стопками. Нет ничего привычного, кроме этого бункера.
 
     А есть лишь вечная ночь под землей, с «вечным» электричеством, которого хватит на несколько тысяч лет примерно, если после пятидесяти лет тут все не перемрут и не уснут. По истечении этого времени свет погаснет НАВСЕГДА. А жизнь впадет либо в анабиоз, либо вообще исчезнет. На поверхность выходить теперь опасно – там монстры. Но бить их все равно надо. Иначе могут сюда пролезть, через шахты. Никто не знал своего будущего.

     Странно начался «день». Комната без окон, Мир без Интернета, люди, оставшиеся в живых, - без мозгов, жизнь без смысла. Вода будет всегда. Да и ничего так, главное унесли ноги. Ко всему можно привыкнуть. Вот и к подземной жизни привык. Ничего плохого нет в вечных железных дорогах, кои похожи на огромные станции – развилки – развязки, на метро. Самое настоящее метро, лишь без привычных пассажиров. На нем ездят только свои. Привозя медикаменты, продукты, - порой целые составы спокойно ездили из хранилищ, и целый день после Инквизиторы разгружали вагоны. Жизнь под искусственным светом ламп, суперсовременное оборудование… Но когда – нибудь все закончится.

     Он поел и сел почитать какую – то книгу. Попалась в коридоре – кто – то оставил. И ведь любопытно – почему все ТАК получилось? ПОЧЕМУ весь Мир в одночасье рухнул в пропасть, не оставив даже надежд на будущее? Народы, которые остались на поверхности из беднейших стран, вымирали или вымерли, или их вообще сожрали. Не во все места, выходя на волю, можно ходить. Везде Смерть. Инквизиция даже запустила свой завод под землей, куда можно добраться лишь на поезде на работу, - который производит новейшее оружие. Так что не все потеряно. Там и плавили металл, и отливали детали, и ковали, и паяли, по – прежнему работали компьютеры… те же офисы, но без окон. Только вот маги всех мастей, оборотни и вампиры теперь сбились в одну кучу. Пытаясь хоть как – то выжить.

     Книга попалась достаточно интересная. О том, как один неудачник вогнал всех в дерьмо. Надо поискать подобные. Где – то в каком – то кабинете стоит пианино, нужно туда наведаться да вспомнить старое. Размять пальцы. А то совсем стало скучно.

               


     День обычно не начинался настолько рано. Значит, что – то случилось. Может быть. кому – то стало совсем плохо? Давно такого не происходит. Обычно трупы сжигали в местном крематории. Не прощаясь. Умер кто – завернули в простыню, и на утилизацию. Не все выдерживали такой жизни. Некоторые заканчивали жизнь самоубийством поначалу. Про самоубийство также мысли стали посещать в последние дни. Но сегодня… После просыпания, - особенно. Навалилась тяжесть, причем такая, что снова захотелось спать. Ладно уж. Поспим, может быть, полегчает. Кондиционер работает, если становится жарко. Охлаждая воздух. Углекислый газ уходил туда, где ему и следовало быть. Так что задохнуться тут нереально.

     Прошел час. Молодой мужчина почувствовал усталость и лег спать. Немного при помощи пульта притушив свет, до уровня ночника. Голова резко заболела от волнения. Он лежал, смотрел в потолок и вспоминал свое несчастное детство, - как рисовал рисунки, которых больше нет, как пошел в школу, как мать била вместе с Гвелдом, как на каждое День Рождения не существовало никаких подарков, на тот же Новый Год. Ради чего так все происходило? И почему? Ведь родился он и родился. И правильно сказал когда – то Ингилэйв, - дети не виноваты в своем рождении. Всего лишь слились клетки. И все. Дальше развились в тело.

     Кассандр банально не знал, какая жизнь ждет всех дальше. Не знал, как быть. Нет ни семьи, ни любви, ни радости… скоро получится смеяться лишь от сумасшествия.
 



     Веки налились свинцовой тяжестью. Мечты умерли. Остался лишь этот бункер. И все. Последний оплот всего живого.

     Только стал засыпать, - кто – то постучал в дверь. Это точно не Ингилэйв. Он не так стучит. И даже не Гвелд. Кто – то из вышестоящих чинов. Но зачем, почему? Пробурчав чего – то непонятное даже для себя, Кассандр набрал код открытия двери. И на пороге появилось три Инквизитора. Один – беловолосый, два – темноволосых. Лица их мрачны, глаза строгие. Ну словно на расстрел поведут!

     - Что случилось? – спросил он, немного растерявшись.

     В ответ на это беловолосый Инквизитор зашел и преклонил голову. Странно!

     - В шкафу чистая одежда. Мы все приготовили. Пришло время. Мы подождем за дверью, Кассандр Аренский, а после пойдемте за нами. Что бы ни было, не пугайтесь. Надеюсь, никто не пострадает впоследствии. Мы все собрались. На важное собрание. Без вас оно не пройдет.

     Пораженный, сын Торстейна таращил глаза на руководство. У двоих лица не выражали ничего. Он, ничего не понимая, почему с ним вдруг заговорили на «вы», открыл шкаф. Там действительно висела прекрасная одежда. Для торжественных случаев. А какое торжество может быть здесь?! Они там все с ума посходили, что ли?! Головы еще преклоняют!
     Быстро оделся, выпив стакан воды. Или даже два. Сердце забилось о грудную клетку, стало жарко. Кассандр даже не представлял, как пройдет этот день. Но если высшие чины поднялись в такую рань… или не спали всю ночь… то намечается нечто любопытное. Либо накосячил? И будут высказывать недовольство?

     - Пойдем за нами. Вдоль длинного коридора. А потом в кабинет. Вам все обьяснят. Когда начнется собрание.

     Опять на «вы».

     - Но… почему вы так ко мне обращаетесь? Обьясните!

     - Пока не время, Кассандр Аренский. Ингилэйв уже ждет вас в том помещении. Просим, выслушайте все, что скажут. Пришло время.

     Наконец, все остановились перед железной дверью и нажали коды сбоку. С шипением, повернулся замок, и она открылась. И действительно, собрались все.

     - Зачем вы меня сюда позвали? – спокойно спросил бедняга, зайдя в кабинет. – На часах рано ведь еще. Часов девять.

     Он изумленно оглядывал помещение, в углах потолка которого блестели лампочки камер. Весь разговор записывался. Как архив. Инквизитор в черном пригласил его сесть в кресло, обтянутое кожей. Несколько Судий поставили перед Кассандром стакан воды и стакан, ну и валерьянку с настойкой пиона уклоняющегося.

     - Мы собрались здесь, чтобы обсудить весьма важную вещь. Если сорвали твои планы, Король Мира, Ваше Высочество, то простите.

     Кассандр засмеялся. Хорошо утречко началось!

     - Это вы мне? Вам радиация дала в мозжечок, и он принялся деградировать? Король… Ну – ну… Спасибо на добром слове.

     Повисла тишина.

     - Мир распался на атомы, и вдруг вот, на тебе, - Король… Шутки шутками, но чего тут произошло утром? Решили все побаловаться коньяком и вспомнить былое? – опять спросил Кассандр. – Помню, был какой – то там Торстейн, коего ВЕСЬ Мир боялся. Вот он Король. Я – то здесь причем? Пианист… Несите пианино, сыграю что – нибудь для ностальгии. Делать все равно нечего.

     Стало ясно, - Кассандр ничего не знает. Вообще. А если и слышал, то не полностью.

     - Ты никогда не задавался вопросом, почему с рождения и по сей день на тебя смотрят, как на убогого и юродивого? Некоторые боятся, некоторые пытаются помочь. День пришел, наконец, когда выяснится один больной вопрос.

     Перед тем, как ответить, тот улыбнулся и попил воды. Облизнул губы.

     - Ха! Вы еще скажите, что я Александр Македонский! Разнес полмира. А потом комарик мимо пролетел, и нету мужика… Так в чем вопрос, господа?

     - Понимаешь, не все так просто. Пока мы тут живы, пора сказать тебе одну вещь. Но что будет дальше и как жить, - это уже решать не нам. Хотя, кто знает… - ответил беловолосый Инквизитор, положив карандаш на стол. – Можете не вставать, Король.

     - Хорош трон, прям Игра Престолов… Трон тысячи кож… - сын Торстейна и Тиль погладил кресло. Ну давайте, колитесь дальше, чего позвали – то? Чего на «вы»? Сначала изгой, сталкер, рубящий монстров, чтобы мы что – то там жрали в этом сгоревшем Мире, и вот оно что… Ну выборы так выборы. Окей.

    Кассандру было весело. Даже слишком. Впервые у него поднялось настроение за все время.

     Но у остальных не было улыбок на лице. Похоже, намечалось нечто страшное.

    И тут подал голос Властелин Времени. Голос его зазвучал подавленно.

     - Ты – Король Мира, Наследник Тьмы, сын Торстейна, - своего брата. Он запланировал себе помощника, и все получилось, к сожалению. Надеялся разрушить Мир. И разрушил. Через тебя. Помощники – то остались, молодой человек, как говорят в народе о таких молодых. Его свита – то выжила. Ты просто своим существованием развязал Третью Мировую. На правах Короля. Кассандр, тебя использовали. И очень умело. Масоны нашего отца, стремясь к мировому господству и войне, просто нашли наследника спустя столько лет. И заманили. Просто как пешку, и съели, выкинули. Грох – бабах, и нету привычной нам цивилизации. Я старался, умолял, - не верь тем и тем. Но никто не послушал. Мы все тут. Прости, мы больше не можем скрывать сей факт. Твоя мать – моя мать. А отец – мой брат. Которого зарубил родной отец, по приказу Инквизиции. Потому что не существовало ДРУГОГО способа его остановить. Смирись, Кассандр. Мы не отдали тебя в детский дом, потому что в таком случае несчастного ребенка бы нашли. Магия, знаешь ли, применяемая в сексе, - страшное дело. Кровосмешение. Ты его результат.

     От такого у Кассандра пересохло горло. Он сидел в кресле, обитом кожей, в костюме, причесанный, чистый. И СЛУШАЛ. И НЕ ВЕРИЛ своим ушам. Тело словно слилось с предметом, и стало холодно… в венах, костях, мышцах… Он словно вышел из морозильника, и ледяной ветерок пощипывал кожу. На самом деле это оказались нервы, которым пришел трындец. Не оказалось больше терпения… Одна Пустота, ступор, шок. Правда, коя УБИЛА жизнь мужчины напрочь. Волосы зашевелились на голове. Зашипело в мозгу. Ужас закрался в душу.

     - КАК…?! КАК ЭТО МОГЛО БЫТЬ?! – Прошептал ошарашенный сын Властелина Тьмы. Из глаз его полились слезы. Румянец сбежал со щек. Будь у него ствол на поясе, он бы тут же пустил себе пулю в голову. – ТОРСТЕЙН – МОЙ БРАТ И ОТЕЦ?! ЭТО НЕВОЗМОЖНО!

     Инквизитор в черном, с белыми волосами, кивнул. Ингилэйв сделал то же самое. Спокойно смотря на брата – полубрата.

     - То есть… моя мать, - это мать Торстейна и Ингилэйва…? – пролепетал он. – А Энрике… Он получается, мой дед и не дед?!

     - Да. Кассандр, мы молчали, чтобы не случилось чего – либо страшного. Ты родился в результате кровосмешения. Мой брат изнасиловал мать, и результат этого сидит перед нами, – произнес Властелин Времени. – А Энрике – мой отец. Потому он никогда почти с тобой не разговаривал, и ненавидел. Я вырастил тебя, как родного сына. Чтобы мать во второй раз не влезла в петлю. Другой бы убил ее. За такого рода измену.

     - Мой отец… Властелин Тьмы, запланировавший это грязное, чудовищное зачатие! Избивший, изнасиловавший ту, что родила тебя, брат, дядя! – Кассандр не выдержал, вскочил, и оперся руками о стол. – И вы молчали все эти годы?! Только для того, чтобы, когда Земля повисла на соплях после Ядерной войны, это выплюнуть в лицо, как дерьму в проруби! Типа ты нас втравил, вот получай, деревня, трактор…  Растили… как дерьмо, которое легко смыть, унижать… КАК ТАК МОЖНО?! Лучше бы в детском доме оставили… Сволочи поганые! – Он орал, и слышал свое эхо. А после тяжело рухнул в то кресло и зарыдал… Кто – то пытался подать ему воды с успокоительным, но несчастный пианист и Принц Тьмы просто отмахнулся. Глаза заволокла пелена слез, и только горькие рыдания сотрясали спину. Жизнь прошла как ничто, мимо. Все хорошее умерло, все лопнуло, как мыльный пузырь. Искусственная, игрушечная, вместо той, настоящей… если бы не ненависть вокруг.

     - Почему… За что вы так со мной?! Лучше бы убили… Правда… Торстейн, что же ты сделал со мной?! Что сделала тебе моя мать?! И Вы все НИКТО не остановил его… Инквизиция херова, не из – за меня, а вы сами загнали себя в этот бункер! Породил мясо для войны, и подох! Отлично! Лучше бы он сам в себя кончил, падаль…

     Ингилэйв подошел к полубрату и принялся трясти его. Но Кассандру было на все плевать. Несчастный принялся колошматить по столу кулаками, а потом просто запрокинул  голову назад и заорал. И страшен оказался тот крик. Словно бедняга увидел на потолке смерть.

     - Я жду ответ на свой вопрос: ЗА ЧТО ВЫ ТАК СО МНОЙ… - свистяще прошипел сын Тора, прорыдавшись. Опершись на руки, он посмотрел всем в лицо. Но все молчали опять. – Что, я значит лабораторная мышь для опытов?! Разрушили с моей помощью всю планету, и теперь вот оно. Правда выползла, как змея, ужалив в самую душу! Все детство был изгоем в собственной семье! Даже потрахаться не дали с первой любовью, блять! Сразу: тут дворец, вас увидят! Да я ж Принц, чего там запрещать, господа Инквизиторы! Суки поганые…

     Ингилэйв хлопнул брата по спине, и сказал:

     - Несмотря на то, что это правда, от а до я, скажи спасибо, что Торстейн мертв! Сам подумай, ЧТО бы тот творил с сыном, видя характер! Может быть, голову пробил или бил. А тут я, его близнец, Светлый Инквизитор и Властелин Времени! Скажи спасибо Богам, что все случилось так!

     - Спасибо? – Кассандр с ненавистью взглянул на него. – За то, что я порушил твою личную жизнь и сделал несчастной Иву?! Да она убила двадцать семь лет, прежде чем ты решил надеть ей кольцо на палец! Бедная девушка… Еще и ей досталось. Послала бы, нашла другого, и все! Тряпка! Ты тряпка, Ингилэйв! Надо было оставить мое воспитание и идти к милой, кончать в нее и чтобы родила сыновей! Я - то что? Сдох бы и хрен с ним… - Он плюнул в пепельницу, стиснул зубы. – И где Дар полудяди – полубрата?! Давай, вращай шестеренки, решай свой вопрос и мой… Верни мне годы, которые положены по жизни, а не это говно… Вперед, Светлый. Если Светлый… - в этот момент в речах Кассандра прозвучала отцовская ненависть. В данный момент на Инквизитора смотрел Торстейн. Тот же взгляд, мимика, уголок губ, ухмылка… И даже родинка там же была, где и у Тора. Только волосы темные. Ох, не надо будить этот гнев. Не стоит… Никогда доселе так явственно не проявлялся отец в сыне. Стало действительно страшно. Вот он, Торстейн, во всей красе. Точнее, его ДНК.

     А несчастный Кассандр сжал руки в кулаки, причем так, что стали видны белые костяшки пальцев. Но сил у него не было уже. Все вышло как пар. И как теперь быть непонятно. Ясно одно: тебя имели как дурака, а ты не видел и повелся.

     - Жаль. Что я не отец… я бы смог вам сказать что – нибудь покрепче… Но нет, я мягок, и плюс опыт – кровосмесительное дитя. – И он снова, стиснув зубы, зарыдал.
 
     Инквизиция молчала. Ей нечего теперь что – либо говорить.

     - И все это… ради ЧЕГО?! Ради этого дерьмища, в которое я вас всех вогнал?! Он значит изнасиловал, а расхлебывать сыну… Красота… - Кассандр приподнял брови, и шарахнул кулаком по столу так, что отразилось от стен эхо. А после вскочил и схватил Властелина Времени за грудки, причем так крепко, что тот едва мог вдохнуть… - И ТЫ все эти годы молчал, полубрат! А я – то решил, будто отец… будто отец… - Горячие, неостановимые слезы полились из глаз несчастного. – Хотя какая теперь разница… Катись к Иве, которая может мечтает о другом… Пошел ты! Учитель, брат, еще кто там… подонок наверное, променял женщину на того, кто разрушил всю планету! Сука!!! – прошипел он свистяще, намотал на руку волосы Лэйва, и заломил ему голову. – Мотались, значит, и по ИГИЛу, еще в дерьме валялись, и молчали, боялись! Лучше бы вены вскрыл после такой ПРАВДЫ еще тогда! Если б поведали… - Слезы по – прежнему заливали прекрасное лицо сына Тиль, и он схаркнул на пол, размазав плевок. А после с ненавистью поглядел на Властелина… -  Надо же, до человеческой старости и вечно молодым дожил, когда люди уже в маразм впадают, впереди тысячелетия жизни, и НИЧЕГО не нажил своего… Мдааа… Иметь на столе возлюбленную, коя наверное спит с другим… Ни детей собственных, ни любви, ни радости… ВОТ ЧЕГО ТЫ ДОБИЛСЯ СВОИМ ПОСТУПКОМ, ИНГИЛЭЙВ… Разрушил три жизни. Давай, где там словечки?! Гребаная молодость! Вот и Лэйв похоже так и не понял, в чем счастье! Зато красив!

     Ингилэйв сглотнул, и кадык шевельнулся на его шее. Холод ментолом ожег кости. Все, Торстейн во всей красе появился… Если Кассандр, конечно, не станет палить потом из пистолета по всем. Ведь мужчину обманывали столько лет… И сын Тильсирвэ и Торстейна действительно говорил правду.

     - Лучше бы ваша семья меня вспорола, как моего отца на эшафоте, как селедку на праздник! Хоть и умер Властелин Тьмы страшно, чуть ли не потрошеный, лишенный бессмертия, но давайте меня также! Я с радостью приму Смерть!

     Инквизиция встала, кто – то готов был растаскивать тех двоих мужчин. Кассандра несло, он нес такое, что страшно было слушать, и волосы шевелились на голове. У него нервный срыв. Который невозможно ничем убрать. Одновременно его замкнуло, причем так, словно затвор с пулей. И все. А потом эти двое катались по полу, и сын Торстейна метелил Лэйва и материл на чем свет стоит… А тот даже не сопротивлялся. Он понимал: нужно было и правда сто раз подумать, чем защищать младенца. Вот что такое недостаток опыта. Но теперь сын Энрике знал – не зная броду, не суйся в воду. Никто и не просил переться домой и столько лет воспитывать мальчика. Ради простого мордобоя, когда один вырастил, а другой просто верил. Кивая головой. Лишь бы чего не вышло.

     - Это ж надо столько лет врать… - Кассандра и Лэйва растаскивали все, а после просто держали. – У братика ж хоть на столе с Ивой было. А я что?! Задрот… Может, подвиг твоего брата повторить?! Где там мать… Я готов!

     В лопатку несчастного кто – то вколол три куба успокоительного, и Король Мира притих, и после просто сидел в кресле, растрепанный, в пыли, продолжая кулаком стирать слезы.

     - Ну так что, господа мои, один из которых меня растил, - Кассандр склонил голову набок, успокоившись, - кто кого там трахал? И почему никто не вступился?

     Ингилэйв, почесав легкую щетину и усики, коим была где – то неделя, прокашлялся.

     - Нехорошо ты, Кассандр Аренский, с Властелином Времени, он же вырастил тебя! Как так можно… Мы все понимаем, что тяжело и удар, молодой мужчина, но все равно нельзя! Он отказался от ВСЕГО ради младенца, коего все ненавидели! На самом деле никто бы на аборт не отправил Тиль, она сама не знала, от кого это дитя. Пойми же наконец. Теперь уже ничего сделать нельзя. И бить морду брату, заменившего отца и мать, - скотство. – Беловолосый инквизитор в черных одеждах покачал головой. Сокрушенно.

     - ПОЧЕМУ ты, Лэйв, столько лет просто тупо МОЛЧАЛ?! ЧТО У НАС ОДНА МАТЬ?! ТОЛЬКО ОТЦЫ РАЗНЫЕ?!

     Тут психанул и Властелин Времени…

     - ТЫ НЕ ПОНИМАЕШЬ!!! Вот когда будешь в такой же жопе, что и мы все тогда, - поймешь… Уймись. Теперь ты знаешь ПРАВДУ. Насколько чудовищной она бы ни была. Ничего поменять нельзя. Если бы не я, тебя, Кассандр, затащить могли еще в более жуткое дело, а то бы и убили. Потому мы вместе всегда. Ты слишком наивен и боишься окружающих, в большинстве. Твоя самооценка низка. Но сердце доброе и способно на сострадания. И то не ко всем. Слуги Торстейна искали мальчика всюду. Да не нашли. Давай, бей! Я все равно не умру!

     - Сломать жизни близких, ради меня?  - Принц Тьмы удивленно поднял брови. – А потом удивляться, почему жена не желает с тобой общаться… Я бы САМ на ней женился, будь все наоборот!  Даже на свадьбе и в фате, Ива НЕНАВИДЕЛА меня. Даже когда я впервые зашел к ней в комнату, в тот номер. Думал, получу бутылкой пустой по голове. В глазах несчастной женщины в тот день НИЧЕГО не осталось. Лишь одна БОЛЬ. Я не увидел там любви. Никакой к моему полубрату. Она исчезла, умерла. И больше не будет той теплоты, коя была между вами раньше. И доверия… Немудрено, что Торстейн стал за ней ухаживать и вступаться. Бедная Ивушка… Столько пережить. Лучше Тьма, чем ваш гребаный Свет! Четверо сыновей Тьмы, Принцев… и я. Самый старший. Не говоря уже о том, что все пятеро и масоны развязали Третью Мировую. ЭТОГО МОЖНО БЫЛО БЫ ИЗБЕЖАТЬ… Но как всегда, миром правят лишь дебилы. И лишь в загробном царстве все уравновешено. С моим отцом. Где там Гвелд? Пора и мне подохнуть… как Властелин Тьмы. Я не должен был появляться на свет. Но это Россия. Пока подумали, пока почесали репу. Все и кончилось, все и рухнуло. Поздравляю! Суки… - говорил Кассандр уже спокойно, но голос оказался убитый, сухой, глухой. Вся его жизнь исчезла в один миг. Хотелось провалиться к самому ядру, лишь бы не видеть все это. Хотелось умереть тут же. Но вот как… Большой вопрос.

     Он сидел, закрыв лицо руками, и рыдал навзрыд. С некоторыми перерывами. Успокоительное действовало плохо. ТАКОЕ убьет любого – столько страшной правды в лицо, как кирпичом по голове.

     - Говоришь, у вас был ребенок, он умер… НУ И КАТИСЬ К НЕМУ!!! ЧЕГО КО МНЕ ПОПЕРСЯ?! Детей что ли не видел грудных никогда?! У меня все равно НИКОГДА не будет ни семьи, ни любимой, ни ласки, ни детей. Не дано, значит. Я – всего лишь мясо для осуществления планов, кои задумывались до моего рождения. Корм червям. Биотело. Бессмертное… - Кассандр продолжал рыдать, и его опять стало накрывать.

     - Там не пятеро развязали войну. А один, Ваше Высочество, Король Мира… Четверо остальных не стали бы просто так вторгаться в Мир Живых. Да, их не убить. Это совершенно НЕИЗВЕСТНАЯ нам категория магов. ВЕЧНАЯ. Порой поглощающая ВСЕ на своем пути. Превращая все в Тьму, но не убивающая благородных наших. У них хоть достойное воспитание есть. И тормоза. Тьма… Рубящая любого ублюдка, или шкуру в капусту. Лучше не злить твоих братьев. Пусть они и от Ивы.

     - Что…? – раздался шепот.

     Сзади послышались всхлипы. Кое – кому больно резануло такое положение дел. На сей раз правда резанула Ингилэйва. Который стоял и одной ладонью закрыл лицо, стиснув зубы от бессилия.

     - Как так… - шептал он, треснув кулаком по столу. – ПОЧЕМУ… ЗА ЧТО?! ПОЧЕМУ ОН, А НЕ Я?! ПОЧЕМУ мой сын умер, а ЕГО дети ЖИВУТ, и их даже не убить… ЧЕМ Я ХУЖЕ?!

     Теперь Кассандр дико и страшно расхохотался. Запрокинул голову, и его густые волосы скатились ниже лопаток.

     - Ну что, Лэйв, получил, деревня, трактор?! – обрадовался он. – Ты кинул ее ради меня, а она поступила очень правильно. Нашла получше мужа. И родила ему детей, коих он не убил, не бросил ради меня. И КТО Светлый, находящийся тут, с нами, теперь после ТАКОГО?! Хуже Темного! Или стал невесть кем? Ты ИДИОТ, пусть даже много лет прошло с тех пор, как Энрике и Тиль создали двух братьев. Получил ее боль назад?! Потеря сына, а взамен аж четверо! Лишь бы подальше, чтобы не сидеть в той трехкомнатной хате. Коей сейчас больше НЕТ! Как нет и Питера. Он сгорел, потом прорвало дамбу, и нету города! Под водой скрылся! Под ВО – ДОЙ! Романтика! Вместо людей там рыбы плавают… кверху брюхом, и черепа на дне черными глазницами взирают сквозь толщу воды на тебя. Как же прекрасен Апокалипсис, который разжег любимейший сын Аренских! Иве не понравилось, что ее кинули ради сына Тильсирвэ… и теперь тебе не понравилось, что она родила ДРУГОМУ деток. Чужие дети не для всех благо. Видимо, теперь ты понял ее боль. Живи теперь с этим, Ингилэйв… - Он харкнул в лицо полубрату. – Прилетел бумеранг и по башке дал. Будешь поумнее в следующий раз, тварь Светлая!

     Инквизиторы переглянулись. Нехило семья Энрике нащелкала проблем. Только вот КАК жить в ближайшее время в бункере после такой истерики, - неизвестно. Успокоительного не хватит на все приступы парня. Он действительно сказал правду: теперь жить Ингилэйву с осознанием: Ива родила детей НЕ ОТ НЕГО. И НИКУДА не убрать тех четверых Принцев. Только одного Ингилэйв НЕ ПОНИМАЛ: ГДЕ была беременность все это время?! Заболело сердце, в которое был нанесен страшный УДАР. За что боролся, на то и напоролся.



                РЕШЕНИЕ  СЕМЬИ И ВЛАСТЕЛИНА ВРЕМЕНИ

     …Ядерные небеса не сулили ничего хорошего… Часа два назад где – то на горизонте что – то бумкнуло, и ввысь поднялся грибок. Смертоносный, кроваво – оранжево – желтый, разметавший после себя на высоте десяти километров облака… Там, где упала бомба, не осталось практически ничего живого. ВСЕ, что там находилось, давно снесено горячим ветром, обжигающим кости, мышцы, выедающим мозг, кровь, глаза. Люди при первой бомбардировке сгорели заживо, не успев даже скрыться. Тогда, еще лет пять назад, сирены где – то звучали, но потом и они прекратились. Вдобавок еще прошел перед Третьей Мировой слух, будто в две тысячи семьдесят седьмом или каком году на Землю рухнет гигантский метеорит, и все… Он уничтожит человечество и Иных с концами. А проще говоря, все будет как с динозаврами. Грохнется каменная глыба на Нью – Йорк или еще куда, и капец… Не останется ни воды, ни пищи. Остались лишь в бункерах консервы, лет на сорок их хватит, как и замороженное мясо. Но не работают никакие холодильники, и скоро стратегический запас просто стухнет. А оставшихся в живых людям, богачам например и прочим верхушкам, придется жрать друг – друга, и драться за каждый кусок плоти и крови, перегрызать собратьям вены, в надежде напиться. Воды скоро не будет. Разве что в виде вечной мерзлоты.

     Нет больше и лесов, какие Кассандр знал раньше. Они сгорели в ядерном пламени. А армии просто истребили друг – друга. Количество населения на Земле приблизилось к миллиарду. Остальные пятнадцать просто оказались уничтожены. Люди больше не рождались. Хотя и хотели – но их сперма и яйцеклетки стали стерильными.

     Иные уцелели в Третьей Мировой, и планета вступила в последнюю фазу… Фазу вымирания. Остались тараканы и крысы. Но и им скоро придет конец. Радиация проникла в почву, убив все растения. И все живое в почве также – личинок, червей, бактерий, и много еще чего. А за запасом семян на Север не полетят даже беспилотники. Поскольку самолеты остались лишь в виде ржавых и сгоревших машин.

     Настал самый настоящий Каменный Век. Некоторые люди ходили на поверхности в чем мать родила, но после умирали в страшных муках, горя от радиационных БЭРов. Лишь где – то на горизонте остались ЛЭП, но и там не было ничего хорошего. Только мутанты среди Иных заполонили этот страшный Мир, это конечно оказались озверевшие оборотни и вампиры, кои рвали в нещадных драках друг – друга. Обычно потом кто – то кого – то дожирал. С костями. Высасывая поначалу кровь, а после разрывая труп на части. Не было больше разницы между Темными и Светлыми, были ОНИ, которые выжили, и ждали последнего «бум».

     Кто скинул ту бомбу? Да просто оставшиеся люди, у коих отрубился мозг, в том смысле, что им казалось, будто кто – то кого – то не добил. Значит, надо дальше воевать. Блевать при этом от диких радиационных доз. И умирать. На последних самолетах такие сумасшедшие летали, скидывали все, что было в запасах, и летели обратно. Им от радиации казалось, что будто все еще существуют солдаты, китайские, русские, американцы, и куча еще кого – то левых… Танки иногда ползали по выжженной земле. И Мир напоминал Безумного Макса, где надо сражаться теперь за каждую в прошлом мелочь.

     Кассандр шел по выжженной земле, и слезы катились по его лицу. Одетый в пиджак, рубашку, брюки коричневого цвета, и военные ботинки – бизоны, вытирая пыль со щек, он думал о том, как бы быстрее расстаться с жизнью. Наследник Тьмы, из – за которого разгорелась чудовищная война, винил во всем свое рождение. Вдобавок теперь, узнав всю ПРАВДУ о себе, КТО был его родителями, и почему так долго за ним и Ингилэйвом гонялись на Ближнем Востоке, почему встала на уши вся Инквизиция, особенно Темные. Уж они – то тогда ушки навострили… Наследник Торстейна, которого боялся весь Мир, появился. Родился в результате кровосмешения. Добрый молодой человек, не желающий Зло творить. Желающий просто жить спокойно. Но легко впадающий в зависимость от желаний. Будь то женщины или вино. Нет, он не насиловал и не напивался вздрыг. Просто сомневался, а надо ли это ему вообще? Так и жил, вместе с полудядей – полубратом, матерью и Гвелдом, который Кассандра видеть просто не мог. Энрике смерял внебрачного сына ТАКИМ взглядом, что казалось, будто он готов его растерзать на месте.

     Добро в кровосмесительном ребенке пересилило. И это было ПОРАЖЕНИЕМ Тьмы. Но та, к сожалению, одержала верх над Миром. План Торстейна сбылся, - глава Мирового Господства развязал войну. Третью Мировую. И этим главой был он, Кассандр. Даже не подозревая об этом.

     Военные ботинки покрыла ядерная пыль. Но не могла радиация убить Иного. Он был бессмертен. И не желал жить больше. Понимая, что виноват в том, что из – за него погибла целая цивилизация. Да что там цивилизация?! ВСЕ ЖИВОЕ В ПРИРОДЕ ПОЧТИ!

     Пепел от грибка вдалеке долетел до места бункера Иных. Он упал на голову сына Торстейна, и пошел черный снег. Из обломков зданий, городов, под ногами хрустнул чей – то череп, который уже почти в сажу выгорел. Кости валялись повсюду, и теперь уже давно все привыкли к их бессчетному количеству. Иногда в них играли, черепа пинали, как камни. Запах жженого мяса оказался не так страшен. За пять лет нанюхались таких шашлыков и костров. Скоро все начнет повторяться. Каннибализм… И настанет новый Ледниковый Период… На тысячи лет. И все повторится вновь, но начнется уже в Аду. Где геймеры, ученые, что остались в живых, дети, старики, женщины начнут новый виток шестой цивилизации. В мире полярных звезд и останков Прошлого.

     Где теперь несчастная женщина, родившая этого молодого человека, или Иного? Который ей сломал лишь одним своим существованием жизнь? Она жила с мужем в надежном бункере, на глубине двух километров. Где и был последний оплот Иных. Инквизиция. И спуститься туда можно было лишь на ручном управлении на вагонетке. А подняться на лифте. Для Иных не было проблем с техникой. Проблема оказалась другая – скоро рухнет метеорит. И НИКТО его не остановит. Даже Иные. Никакой магии не хватит, чтобы эту хрень свернуть с курса. Потому что нелюдей осталось пшик да маленько.

     Дойдя до бункера, вход которого был завален, Кассандр открыл небольшой Портал, и проник внутрь. Сел в вагонетку, и поехал вниз, в темноту, подсвечивая путь фонариком. Унаследовав небывалую физическую силу от Энрике и его сына, этот несчастный просто хотел все закончить. Его полудядя – полубрат теперь командовал вместе с отцом в оплоте Инквизиции. Только что теперь? Оборотней и вампиров больше не арестовать, все превратились в сталкеров и изгоев. Но все – таки надежда на лучшее была, что пронесет этот гребаный метеорит. И можно будет просто все отстроить заново. Хоть под землей. Никто же больше не платит за электричество. Можно создать альтернативный Мир, и жить так хоть тысячи лет. За все это время жизнь наверху изменится до неузнаваемости, и настанет свой Кайнозой, только в корне отличающийся от предыдущего. Будет что – то вроде фильма «Дикий мир Будущего», где в самом конце осьминоги стали жить в лесах, а черепахи достигли гигантских размеров. Где киты вышли на берег, и стали еще больше. Время повернется вспять, и потом, спустя миллионы лет, рыболюди начнут жить на Земле, пожирая себе подобных. Вот такая жизнь ждала всех, кто выжил. Две цивилизации. Одна, достигнув своего высочайшего расцвета, просто ушла под землю…

     А на поверхности будут гиганты, всех мастей и расцветок, особенно разовьется много насекомых. Тараканы, коих мы знаем как маленьких, станут хищниками, и будут так сказать бодаться с крысами, выжившими где – то птицами и ящерицами. Если те действительно остались. Вот об этом думал Кассандр, безразлично вглядываясь в темноту, разрезаемую светом фонаря. Где от времени иногда выросли на потолке тоннеля сталактиты, и приходилось просто голову вжимать в плечи. Время еще было все исправить. Минуты уходили, как и жизнь, от которой хотелось все неистовей и неистовей избавиться. Наплевав на то, что мужчину рожали в муках.

     Наконец, вагонетка остановилась возле станции. Все было как в метро, только людей там нет. Есть лишь охрана Инквизиции, коя ходила с автоматами и в кожаных куртках с черными брюками. Светловолосые, они могли просто убить за неповиновение. Оно и понятно: чтобы никто не свихнулся после Апокалипсиса, введена жесточайшая дисциплина. Кассандр по сути стал смертником, пока что в своих мыслях. Он смотрел на Ингилэйва, который шагал по платформе, и не мог поверить, что его отец выглядел также, как и Властелин Времени. Сын Гвелда подал собрату руку. Посмотрел в глаза, и понял: начался опять приступ.

     - Боже мой… - только и произнес он, и приказал собрату следовать за ним. Открыв железную дверь, нажав на комбинацию цифр, Ингилэйв уже не знал, ЧТО делать с братом кровосмешенным. Правда Кассандра убила наповал, и он молил, просил в этом взгляде: сотри меня с Вселенной, развей на атомы. Потому как ВСЕ, это нельзя принять и жить дальше. Кассандр решил еще раз послужить этому Миру, от которого практически ничего не осталось. Замерив смертнику температуру и давление, которое прыгнуло до двести тридцати на сто десять, Властелин Времени, тяжко вздохнув, принялся опять за свои манипуляции реанимирования психики.

     - Кассандр… - вздохнул он, убирая измеритель давления в медсумку, и поглядев ему в глаза, - это правда. Ничего не изменить. Поверь. Мне очень жаль. Мы все попали, только потому, что кто – то слишком многого захотел. – Тусклый свет освещал коридор, с потолка которого сыпалась штукатурка. Стены оказались просто нетронутыми, и помещение напоминало больницу. Двери Штаба вели к разным начальникам. Но с ними не хотелось говорить. Уже все проговорено, и Свет и Тьма решили: нужно с бедолагой что – то делать. А на душу убийство никому не хотелось брать, чтобы потом не паковать окровавленный труп в черный мешок и тащить его по коридору, смывая кровавый след. Итак воды мало будет скоро, но пока насосы работают. Нехило мир нелюдей постарался обустроиться на случай Третьей Мировой в бункере. Куда никогда не проникнет солнечный свет, и скоро о нем останется лишь воспоминания.

     - Я виноват перед тобой… Хочу все исправить. Вернее, мы сделаем это! И не будет никакого бункера, нас с тобой здесь, будет нормальный Мир, без войн, насилия, и смертей. На совете тех, кто остался, уже решено все. Но последнее слово за Властелином Времени. Ингилэйв, мы очень много прошли. Пойдем к тебе в кабинет, решим наконец, что делать с этой планетой.

     Поняв, что несчастный готов спорить с ним до последнего, сын Энрике постучал в кабинет к отцу. Тот вышел, мрачным взглядом смерил обоих. Обнял родного сына.

     - Один раз ты открыл Портал во Время, и спас мне жизнь. Пришло время спасти Мир от гибели. Верни все назад… Кассандр прав. Несмотря на то, что он не от меня… Парень итак настрадался, и не питаю я до сих пор к нему любви. Результат оплошности моей и твоего брата… Я смотрел сейчас в монитор, как вы общались. Страшное уже произошло. А после нам не выбраться будет на поверхность в первое время. Нужно экономить силы. Рагнарек настал. Мы – новые Боги этого Мира. Молодой Бог это ты, Ингилэйв… Произнеси слова… Хоть в этом коридоре. Но тогда эта реальность исчезнет, навеки, вместе с нами. Мы вернемся в Прошлое, и нифига не будем помнить. Пора долбануть по плодам Химауры как следует! Отнеси Надежду в Прошлое!

     Ингилэйв понял, что имеет в виду отец. Настала та самая минута, когда на кону поставлено ВСЕ. И они зашли в кабинет Гвелда. Там стоял простой дубовый стол, на котором оказались ноутбук, яблоки, стопка бумаг, ручка, паспорт и заявление. Заявление на прохождение в Портал с того совещания. Все – таки Время ворочать может не каждый так, проходить настолько далеко сквозь него, менять судьбы. Но сейчас настал такой момент. Хотя зачем это заявление сейчас, когда сталкер просто умрет?

     - Кассандр, бери ручку. Не бойся. Чтобы никто ничего не подумал, подпиши это. Нам отдуваться потом. – сказал Архимаг.

     А тот, смотря стеклянными глазами на его сына, твердил только одно:

     - Портал… Открой его!

     Гвелд недоуменно смотрел на него. Понял, - все, замкнуло конкретно…

     - УБЕЙ МЕНЯ. – твердо произнес Кассандр, не скрывая слез. Губы его дрожали.

     Ингилэйв опустил голову. Оперся руками о стол. Началось… Кассандр предлагал самоубийство. Умудренный опытом наставник его, и ученый муж, Властелин Времени, должен будет сделать ПОСЛЕДНЕЕ в этом Апокалипсисе… Открыть Портал и произнести слова. И встанет Время во всем Мире, и подчинится хозяину. Вынесет туда, куда нужно. Но…

     - Лично тебя я не могу убить здесь, Кассандр… - сокрушенно произнес сын Энрике. – Но есть способ все исправить. Только ЭТО будет стоить тебе ЖИЗНИ, брат, друг, ученик и Король Мира… Ты хоть понимаешь, ЧТО просишь?

     - Не говори лажу, Ингилэйв! Мы все уже решили, поговорили, я мысленно со всеми попрощался. Если бы меня не было, то никто… - Он отвернулся к стене, закрыл лицо рукой, и неостановимые слезы снова хлынули из глаз Иного. Горько сын Тиль и Торстейна зарыдал, навзрыд, выл. В этом техногенном бункере придется всем жить годами, веками, даже тысячелетиями. Разделения на Тьму и Свет больше нет. Есть НИЧТО. И Абсолют. – Я причинил всем МНОГО горя, особенно матери! Она же никогда не любила меня… А просто мечтала, как бы прибить!

     Ингилэйв не выдержал, подошел к ученику и резко встряхнул.

     - Виноват мой брат! Он ее изнасиловал! А после, как и сказали, умер. Вини его!

     - Его?! И где он вообще?! В гробу! – у Кассандра сдали нервы по полной, и даже жесткая пощечина не помогла ему успокоиться. – Я виноват в том, что вообще зародился! Не должно этого быть! Да, я любил, но для кровосмесительных детей нет Любви в этом Мире. Есть лишь сломанное ДНК, и все. Все кончено, Властелин Времени… Никогда я не дам потомства на этой Земле, и кому мне высказываться в плане поломанной жизни?! Я шлак, трупороженец, лишний элемент во всей Системе! Не хочу жить, хочу, чтобы меня вообще не существовало, Ингилэйв! Зачем родили, зачем сохраняли ту беременность, лучше б абортом оторвали там все или выкачали, и готово! Да пошло оно все нах… и дальше! – Кассандр скатился по стене, и продолжил рыдать. – Да нахрена мне такая жизнь после ЧУДОВИЩНОЙ ПРАВДЫ, кругом была одна ненависть, шарахались вы в детстве моем, как от прокаженного! Я не делал никому Зла тогда, просто желал быть собой, добился мастерства в музыке, и пианино успокаивало нутро и душу… когда нервы летели в ноль на исходе. Пианист… Всего лишь пианист… Убей меня!!! Ну давай же! Вперед!!! Или мы все тут сдохнем, под пеплом и лавой, когда прилетит камешек и похоронит последний наш оплот… И тогда ты ничем не будешь отличаться от своего брата!

     Ингилэйву было несказанно тяжело. Он вырастил этого Иного, фактически заменил отца и мать. Хотя это решение – принять такое вот усыновление – далось ему с чудовищным трудом. Но и о себе не забывал. Также порой тормошил мать помочь. И вот результат – неврастения после ПРАВДЫ. Он не сможет жить с ней, пойдет и голову себе отрежет с горя. Благо есть, чем. На улице куча стекол. Крупных. По шее ррраз и все, нету тебя.

     - Он реально отрежет себе голову… - с дрожью в голове произнес Гвелд. – Потом еще отвечать за эту Смерть, что так и сяк.

     - Да я вижу… - ответил его сын, и тяжело вздохнул. Кассандр предлагал его в прямом смысле уничтожить. Он подошел к Энрике, и обнял его, перед этим прорыдавшись и прооравшись, поминая всех и вся.

     - Прости меня за то, что причинил вам всем СТОЛЬКО боли. Желаю в Будущем иметь нормальных детей от моей матери, а не меня. Не страдать, а радоваться… Желаю тебе, мой учитель и наставник, Ингилэйв, не жить под огнем войны. Пусть Тьма и Свет уравновешивают друг – друга. Мир вам всем, Светлые. Мое место в забытье, а не в Мире. Я распадусь на клетки, которые НИКОГДА не сольются.

     Гвелд глаза вытаращил:

     - Ты что, собрался… ты что… - заикнулся он с отпавшей челюстью. – И ни о чем не жалеешь за тридцать лет? Мальчик мой, ты что…

     - Я сделаю ВСЕ, чтобы мое зачатие НЕ ПРОИЗОШЛО в том Времени. Да, меня мама увидит, но ненадолго. И не будет помнить… а может, и вспомнит симпатичного незнакомца. Который набьет морду ее сыну – насильнику. Хотя нет, морды мало будет. Желаю смыть этот ПОЗОР, спасти ваш брак, чтобы все навеки забыли, что я был вообще… Простите, родственники. Энрике, ты достоин прожить эти следующие тридцать лет со СВОИМ ребенком, а не в моем присутствии.

     И тут Гвелд почувствовал, что какое – то тепло родилось в его сердце к этому изгою. Героически принять такое решение умереть, шагнуть в Портал навстречу собственной Смерти… не каждый так может. Он пожал руку Кассандру, и заплакал.

     - Прости и ты меня… Хоть ты и от сына моего. Сам понимаешь… - и крепко обнял его. Но было поздно. СЛИШКОМ поздно.

     - Позволь мне попрощаться с матерью. – попросил камикадзе.

     Тильсирвэ привел муж. Она, закутавшись в плед, зашла в кабинет, и недоуменно посмотрела на сына.

     - Прощайтесь. Осталось недолго ждать. Больше ты Кассандра не увидишь. Никогда. Мы все приняли решение. Всей Инквизицией. Властелин Времени готов.

     Она неуверенно подошла к сыну, и обняла его.

     - Я желала тебе Зла, Кассандр, ненавидела с роддома… Боялась, что твое существование оставит меня без семьи и будущего… Но если бы не Лэйв, то… Прости меня за все, сынок! Исправь… - Она зарыдала, вспоминая все эти годы. И впервые у нее проснулось сострадание к этому доброму мужчине. Который стал просто жертвой обстоятельств. И заплакали все, все трое… тронутые такой доблестью.

     А Кассандр, чувствуя, как слезы текут по шее в рубашку, сказал спокойно, дрожащими губами:

     - Я выполню свой долг. Любой ценой. А пока что попью воды. – И отправился к холодильнику.




                СМЕРТЬ КАССАНДРА И ВОЗРОЖДЕНИЕ МИРА

     Тем временем Ингилэйв сел за компьютер, и провел временные расчеты по формулам.

     - Так… весна две тысячи сорок девятого года, апрель, пятое число. Координаты места: наш дом, под Питером, время зачатия: пятнадцать часов сорок минут, двадцать секунд. Вернее, время ясно чего, простите… Сейчас я настрою часы в Сети у себя. Чтобы Время переместило его туда. Но я отодвину на пару – тройку часов назад время свершения его зарождения, так сказать, чтобы Кассандр успел сделать все необходимое. Таким образом, ничего не будет – ни войны, ни его. Это единственный выход сейчас. Мы должны его СТЕРЕТЬ. Навсегда. Зачем я лезу в систему Ворд? Чтобы произнести координаты. Иначе его занесет невесть куда, и все пойдет прахом.

     Тиль взглянула на сына и поежилась. Ей стало не по себе. Ведь…

     - Тебе придется это пережить… когда он увидит тебя в неглиже. Выбора нет. – Твердо сказал Архимаг Энрике, и кивнул. Кассандр смотрел на всю компанию, допивая воду из бутылки. – Фактически он себя казнит…

     - Да. – ответил Кассандр, мрачно смотря куда – то в сторону теперь. Линзы пришлось поправить, так как они от слез сползали. И чисто голубой цвет глаз вновь сверкнул в его очах. Наследие Последних Кельтов… Он ненавидел этот цвет чисто из – за ненависти родителей к себе. Темные русые волосы, почти как у матери, но немного светлее, карэ до лопаток, спутанные, в некоторых местах превратились в колтуны. Депрессия превращала мужчину невесть во что.

     Он привел себя в порядок, подобрал из шкафа своей комнаты чистую одежду, приняв душ. Расчесался. Полюбовался на себя в зеркало. Старую одежду он сложил на кровати, и в последний раз оглядел свои апартаменты.

     - Все правильно, так и должно быть. Теперь пора помочь еще кое – чем… - такой франт, красивый мужчина, благородный и добрый, но никому не нужный, вышел во всем великолепии к родным. Те просто ахнули. Отправился вот так на эшафот. – Позвольте сфотографироваться с вами, чтобы хоть как – то в архиве сохранился мой образ. На память.

     Сделав селфи, Кассандр просто встал к стене.

     - Я отправлю тебя на два часа раньше, чтобы все получилось. Да пребудет с тобой милость Богов и Времени. Если что, то просто найди меня или Энрике в том Мире…

     Тиль невольно залюбовалась сыном.

     - Ты всегда был красив, Кассандр. Прости еще раз… - сказала она.

     - Будь я человеком, - не протянул бы года, умер… Это же одни и те же ДНК… Пусть даже и немного измененные. Я готов.

     Ингилэйв вышел вперед, и посмотрел на часы у себя на руке, на ходики на стене…
 
И ветерок взвихрил его золотые волосы… Он закрыл глаза… И твердым голосом произнес:

     - Когда не было ничего… ни солнца, ни ветра, ни живого… Ни земли, ни песни, ни меня… Как Вселенная видела свое рождение, как ветер шевелит колосья, так и Время, появившееся в результате Бесконечности, несшееся по Миру, - начал он произносить заветное, и Сила дрогнула, начиная слушать Властелина. – лети, приходи, подчинись мне, Властелину, останови свой вечный ход! Службу хочу тебе сослужить, положить меч – кладенец на камень, - но нет, возьму его в руку, поклонюсь на все четыре стороны, - Солнцу, Ветру, Огню, Воде, и укажу, куда надо идти.  Покажи мне первого человека, который создал часы, ходики, сыпься песком в пустыне, свети Солнцем в Небесах, взрывайся во Вселенной звездами, рождая новые Миры! Я призываю Тебя сейчас вершить Добро, останови вечный ход, открой мне свои двери, Порталы, пропусти хозяина, я с Миром пришел. Воскреси то, что умерло, узреть позволь мне старое, вечное! Как ветром погоняемое, летит птичье перышко, как рождается ребенок, как умирает все живое, - так пусть предстанет предо Мной отошедшее, чего нет сейчас, что заперто в кладовках Познания! Призываю тебя, Время, перенеси, по моему повелению, Кассандра в две тысячи сорок девятый год, в день пятое апреля, в тринадцать сорок по часам, на нашу дорогу возле дома, где вырос Властелин! После вернись в свой привычный ход, отдайся мне сейчас, как женщина в близости, как дитя матери при родах, отец Времени – Взрыв Вселенной, а я – твой жених, губами ласкающий женщину, подчинись, отдайся! Я любить буду Время, как невесту в первую брачную ночь, и рассеку твою невинность мечом – кладенцом, целовать, творить… Дай мне тебя познать, открой мне Портал Времени, пусти в даль неизведанную… Прошу, призываю, приходи, прилетай сюда, в мои руки, дева юная, расступись пред ногами! Да будет так! Остановитесь, часы на стене, на руке, во всем Мире, так я повелел! Пусти в пространство, которое не видят люди…

     Голос Ингилэйва сначала был тихим, волосы его поначалу взвихрил резкий порыв ветра. А после зазвенел, твердо, повелительно и прекрасно…  Энрике и Тиль смотрели на все это, открыв рты. Такого они еще не видели. Сила бурлила вокруг, и это чувствовалось. Она подчинялась Властелину, безропотно, ветер смахнул бумаги со стола, обняв всех присутствующих. Сын Гвелда чувствовал это так, как будто на голову его надели шлем, и как Чтец, он открыл глаза. Осознавая всю ОПАСНОСТЬ происходящего. Причем смертельную.

     И в тот же момент Время открыло в стене Портал, ослепительной вспышкой озарив кабинет. Лучи вырвались из ткани невидимого, подчиняясь. Раскрывая то, что запрещено. Кассандр со слезами на глазах посмотрел на всех. Он прощался. Навеки. Отдавая себя на растерзания Силе. Разбивая себя на клетки, атомы, аминокислоты.

     - Прощайте… - произнес он вполголоса, сухими губами.

     - Прощай… - сказал твердо Ингилэйв, смахнув слезы. – Мой брат, мой племянник, мой соратник и ученик… И нас сейчас тоже не станет. Мы исчезнем с тобой в этом Будущем.

     Кассандр шагнул, навстречу собственной Смерти, и Ингилэйв почувствовал, как его и все сущее в этом Мире поглощает Время, разбирая Будущее, которого теперь НЕТ, на атомы… Тела рассыпались, таяли, как туман… Зашипело в голове, как сода с уксусом, и все почувствовали – их уносит Вечность…

     - Унеси нас туда, Время, где исправлена твоя невинность… Подчинись мне, Властелину, - как встали стрелки часов, так и ты встань туда, где следует сейчас… Да так будет, да навеки… - и больше он не помнил ничего из того Будущего дальше. Но знал Властелин… след остался. И легко можно вычислить. Портал закрылся, всосав в себя ВСЕ… Он открыл глаза, и увидел вот что… вместе с близкими… храня свою Тайну. Которую теперь не знают его отец и мать…


     Кассандр полетел в Вечность, в звезды, в Свет, с одной надеждой… ВСЕ исправить. И наконец, вдалеке показался его дом, и Портал расступился. Он стоял на дороге. Ветер не покачивал веток на деревьях. Все оказалось словно картонное, по ощущению. Мужчины еще не было в этом Мире, но он с жадностью оглядывал все вокруг. Потрогал травинку, которая росла рядом. Сорвал цветок… Взглянул на часы. Они показывали тринадцать сорок. Пятое апреля. И так захотелось жить сразу… Но это невозможно.

     Природа только просыпалась. Еще где – то далеко лежал снег, и светило солнце. Солнце две тысячи сорок девятого года. Все было Кассандру безумно интересно. Время дало ему посмотреть, каким был Мир до него. Пели птицы в эту пору, и рядышком совсем, родной дом. В пятидесяти метрах. Он невольно пошел к нему. С глазами, полными надежды. Словно одержимый… С теплотой в душе. Помочь, пожалеть, может даже поговорить… Только за кого мать его примет?

     Мать вышла на веранду. Тут же Кассандр зашел за дерево, чтобы его не видели вообще. Невольно залюбовался прекрасным платьем. И ею. КАК же Тиль была хороша!  У попаданца от нежности и тепла сжалось сердце. Румянец играл на щеках. Длинные волосы лежали на груди. И тут на ее сотовый в руке поступил звонок.

     - Не будь я твоим сыном, и была б ты незамужней, сразу бы женился, прекрасная дева… - прошептал Кассандр. Он невольно сглотнул слюну, и жар ударил ему в голову.  Волна желания обожгла вены. Он понимал: его нет. Поправив пиджак и галстук, взглянув на время, внебрачный сын Тиль просто слушал разговор по трубке… А там просто говорил Энрике Тиль, что вернется поздно.

     - Мне остается только ждать. Увижу отца, наконец, каков он…

     И он дождался, любуясь природой. Холодок ходил по костям, но это временно. Скоро его не станет, этого мужчины.

     Быстро подкатила машина черная к дому, взвизгнув колесами по асфальту, и из нее вышла копия Ингилэйва… И копия Гвелда одновременно. Только в черном. Кассандр в это время был уже у дома, прижавшись к стене. Возле черного входа. Он глазам не верил, застыл, пораженный. Его отец… Живой пока что. Немыслимо прекрасный Темный, но в глазах у него сияла злоба… Только она, с жаждой наживы. На часах было три часа двадцать минут. А он стоял, потирая руки… Улыбался, предвкушая наживу.

     - В прошлый раз мне переломали все… Теперь у меня получится зачать наследника!

     - Я не позволю тебе ее изнасиловать, отец! – прошептал несчастный.

     Он постоял, а потом вошел в дом. Резко открыл дверь комнаты, где спала мать… Дальше раздались крики. Кассандр глотал слезы, но ждал… Часы показывали пятнадцать тридцать пять. Он ворвался в дом, и все увидел… как отец насиловал мать в постели. Встал в проеме, и посмотрел на кошмар… Та пыталась вырваться, избитая, а он сверху просто ее имел. Но вот слез, и произнес:

     - Теперь все, мой сын будет жить! Хочет этого Энрике или нет… Осталось только кончить… Пять минуточек, и вперед.

     И тут мать увидела его…

     - Ты кто?! – вскричала она, увидев Кассандра. Одновременно обратив внимание на его красивую внешность. – Помоги мне!

     - Прощай… - Кассандр просто поднял тяжеленный, пятикилограммовый подсвечник с комода рядом у выхода, размахнулся, подошел, и со всего маху ударил. Вложил туда всю свою боль, обиды, жизнь, наконец. Торстейн даже пикнуть не успел, и упал с кровати на пол без сознания, обнаженный. Можно сказать, кубарем. Кровь потекла по паркету. А следом на пол потекло то, что жизнь дает. Кончил. На пол.

     - Ты… - Тиль не успела даже спросить, кто ее спаситель, как он сюда попал…
 
     В тот самый миг подсвечник выпал из рук мужчины, и с громким стуком ударился о паркет, откатившись в сторону. Красавец немного полуобернулся к Волшебнице спиной, запрокинул голову, и почувствовал, как сердце перестало биться. Он упал, без чувств тут же, как мешок, как камень, трупом, не сказав ни единого слова в ответ. На его часах было пятнадцать сорок. ВСЕ… Зачатие было предотвращено.

     Несчастная Тиль осторожно присела, набросив халат, и рассмотрела своего спасителя. Он оказался прекрасно одет, и красив. На вид мужчине тридцать лет. Глаза приоткрыты, волосы разметались по полу, частично попав в кровь Торстейна. Волшебница поцеловала мертвеца в лоб, погладила прекрасные, шелковистые волосы, и зарыдала.

     - Спасибо тебе, незнакомец! Спасибо! Вставай же, я отблагодарю тебя! Очнись!

     Но он не дышал. И никогда больше не встанет. И не родится от этой женщины. Его родители, один лежащий рядом, а второй – гладящий по голове, - и знать не знали, КТО он.

     - Такой красивый молодой мужчина. Спасибо!

     Она успела только взять сотовый, и сфотографировать его. И после этого тело рассыпалось в никуда, на атомы. Кассандр исчез, будто никогда не существовал. Растаял, будто дым костра, как туман.

     Энрике приехал после звонка Тиль. Она просила срочно сорваться с работы и мчать к дому. Оценив обстановку, Архимаг вызвал своих, и Инквизиторы повязали Торстейна в чем мать родила. Вытерев чужое семя с пола, Гвелд дал по морде сыну, и не только туда, пообещав расквитаться за жену, отбоксовав на чудовище. Одновременно он думал, кто же ему голову разбил. Волшебница говорила, что явился, ворвался незнакомец во фраке, и со всей силы треснул насильнику по голове подсвечником. А после исчез, будто никогда не существовал.

     Рассказав все Ингилэйву, Гвелд понял: тот что – то скрывает. А тот, выслушав рассказ родителей, просто взял отпечатки пальцев с подсвечника, и отправил на анализ. Анализ показал: этого мужчины нет вообще, и не было. Просмотрев след во Времени, Властелин все понял, что произошло. И улыбнулся. Вернее, помнил…

     Когда Время вернулось на место, каждый оказался там, где и должен был… Правда, в памяти остался странный сон. О будущем.

     Которого теперь не было. И не будет… И война, и Кассандр оказались стерты из полотна Судьбы. Навеки.













                ЭПИЛОГ

      
     К моргу семья ехала долго. Тильсирвэ было плохо, но она отказалась вообще остаться дома. Негоже не проводить родного сына в последний путь. Одевшись в темные одежды, несчастная мать сначала выплакалась, а после заплела волосы в шишечку. Даже есть не хотелось после ТАКОГО. Тем более, голова нехило кружилась, и даже не желалось на днях заниматься любовью. Осталось сделать самое страшное – сходить на похороны.

     Гвелд открыл ключами машину, и все трое сели в салон. Ингилэйв сел рядом с матерью, обнял ее, пытаясь успокоить. Он долго говорил, что они с отцом сами вынесут тело, в гробу, одежда для покойного уже была подобрана. Архимаг с каменным лицом вел Лэндровер, не зная, что случится на кладбище. За короткое время он все организовал, могила на кладбище уже была готова, чтобы туда спустили гроб с трупом. Волшебница не заметила, как заснула на плече у сына, а тот влажной салфеткой стирал с ее лица слезы.

     - Мне пришлось его зарубить, Лэйв. Другого выхода не было. Теперь еще жить с этим. Но возвращать Время назад и все исправлять я не прошу тебя… Ты же вернул мне молодость, спас жизнь. – мрачно произнес отец.

     - Если бы еще ты умер, Мир бы сгорел в пламени Ядерной Войны. Торстейн тогда мог просто уничтожить ВСЕ живое. У него крыша напрочь улетела за бугор. Только грохнуть и надо было. Но НИКТО бы не смог убить. Только ТЫ. Равный по Силе, только Светлый. Так что одним пожертвовали, чтобы не загубить остальных. Дальше промолчу.

     От посмотрел на свои часы в кармане. Те работали исправно.

     Энрике кивнул в знак согласия.

     - Это даже хорошо, что родились близнецы. Иначе не знаю, что бы было с моими нервами. Это вам не Средневековье, и не норманны, когда человеческие жизни даже не ценили, все рвались порубить в фарш всех и все, и попасть к Богам в Валгаллу. Хуже было также следующее – Кровавый Орел. Лично видел. Преступникам вскрывали спину, а далее я говорил.

     Машина ехала по городу, и странно было, - не было пробок вообще. Как будто Небо само вело к Судьбе. Вот и эти злополучные ворота городского морга… Белые стены здания.

     Тело быстро выдали, и Гвелд с Ингилэйвом вынесли черный, блестящий гроб. В нем лежал чудовищный Иной, и красота его не угасла после Смерти. Глаза навек закрылись, а страшная рана давно зашита. Причина Смерти – раны, несовместимые с жизнью. Быстро умер, не понимая перед последним вздохом одного: ну как же так?! Где бессмертие?! Разве это то, ради чего все творилось? Нет, должно быть все иначе… А после голова Темного просто в том зале упала на мраморный пол, и глаза застыли в одной точке. Так и кончилось все для этого мерзавца. Ему просто все разъело желчью, да и отсутствие печени, которая высыпалась, как тряпка из мешка, разрубленная, сократило жизнь.
   
     Труп лежал недолго на той бойне, - Инквизиция быстро убрала его, вызвав своих из больницы, отправив результаты разборок в морг. Там по приказанию Высших все сделали как надо, на следующий день попросив привезти одежду для погребения. Тильсирвэ была отправлена к врачу при Инквизиции, где ее отпаивали лекарствами. Она шесть часов приходила в себя, постоянно плакала и жаловалась на плохое самочувствие. Справка о Смерти и свидетельство о Смерти на следующий день были сделаны. После отчета патологоанатома.  Того самого, с кем на пару работал тот Темный. Вот она, насмешка Судьбы, - сам попал на стол, в то самое место, где изнасиловал с помощью демониц родного брата… Воздалось так сказать…

     Ингилэйв и Энрике занесли гроб в автобус с черными шторами, и поставили на пол. Крышку бережно закрыли, чтобы тело при транспортировке не пострадало. Сын повел машину отца, а Архимаг с Тиль сидели перед гробом всю дорогу.

     - Я не открою крышку: нельзя, милая. – муж прижал жену к себе, гладя по голове. Та спокойно смотрела на шторки и на пол, мимо гроба. Больше делать было нечего. Настал полный ступор у несчастной матери. Не осталось больше ни слез, ни крика, ни радости… НИЧЕГО… Только этот страшный гроб, где лежала ее частица. И частица мужа. Теперь все, через пару часов сын скроется под землей. И больше никогда его не увидят.

     Этот автобус словно ехал на тот Свет, и Время будто остановилось. Ничего более не существовало, кроме того страшного гроба и катафалка. Вспоминалось невольно, как зачинали этих двоих. Но тут жизнь сама распорядилась. И ничего сделать было нельзя.

     Наконец, автобус въехал на кладбище, и сразу пахнуло могильной энергией. Она ударила резко, как в лоб. Энрике стиснул зубы. Тут ему позвонил Ингилэйв, который остановился у ограды, и ждал распоряжений. Одному отцу было не вынести гроб. И как назло, в то роковое утро светило солнце. Играло в небе золотом, и птицы пели в ветвях рябины, тополя, сирени и яблони… Яблони были все белые, как и рядом растущая черемуха, и аромат цветов смешивался с запахом могильной земли. Впечатление сильное осталось с такого.

     - Лучше бы лил дождь… Природа провожает Торстейна в последний путь. И почему, птицы, вы так поете сладко? Неведомо вам наше горе… И не стоит вам об этом знать. – прошептал Энрике, и слеза родительская скатилась по его щеке. Нервы сдавали.

     Ирина словно окаменела. Она не смогла прийти в норму. Настало полное безразличие. Плюс ее тошнило, Волшебница взяла пакет, который положила в сумку специально, и облегчила свои муки. Гвелд сдвинул брови. Что – то случилось приятное также, это витало в воздухе… Архимаг чувствовал, что их тут  четверо, или даже пятеро. Но КТО третий? Неизвестно пока что. Рвота жены насторожила. Скорее всего, она надышалась выхлопов. Да и утром женщина чувствовала себя ужасно. Нервы…

     - Ингилэйв, подъезжай к десятой дорожке, где заканчивается кладбище. Там недалеко парк. Нас ты увидишь возле автобуса. Сюда можно въехать через другую дорогу.

     - Хорошо, отец. Сейчас буду.

     Властелин Времени быстро нашел своих родителей. Они ждали. Задние двери катафалка уже открыли, и осталось только вынести гроб. Молодой мужчина и Архимаг быстро вынесли его, и поставили у вырытой могилы на две скамейки. Мать семейства стояла ни жива, ни мертва. Она смотрела в эту яму, которая казалась просто бездонной, и готовилась к самому страшному. Могильщики уже стояли и ждали.

     - Прощайтесь. – сказали семье.

     Энрике открыл гроб, и тут же упоительный аромат роз ударил в голову. Темный Маг оказался весь обложен прекрасными белыми цветами, просто усыпанный, руки его лежали на груди. На запястье висела фенечка с масонским знаком треугольника и глаза. Он всегда ее носил, и любовался. Дубль – Гвелд был прекрасен даже мертвым. Лицо, как у отца… копия. Двойник. Волосы оказались прекрасно причесаны и уложены, вымыты. Солнышко играло в них червонным золотом, локоны падали на грудь, руки… На славу постарались и гримеры, затонировав уже проступающие трупные пятна на щеках. Губы сжаты. Он словно вернулся с курорта, и лежал, отдыхал, в этом костюме черном, с галстуком даже. Но это был ТРУП. Шикарная, как у отца, челка закрывала его вечно юный лоб. Такую красоту было очень жалко хоронить. Хотелось просто его залить водой, и заморозить. Чтобы это шикарное тело никогда не сгнило в земле.

     - Я сделаю это… На память, Торстейн. Прощай, сын мой. Прости, что я не смог воспитать тебя достойным членом общества.

     С этими словами Гвелд достал ножницы, и состриг несколько прядей. Зачем, - непонятно. Но Тиль решила, что на память, чтобы хоть какая – нибудь частичка сына осталась дома. Это было нехилое успокоительное. Вроде и тут, и не тут. Состриг, и положил все в прозрачный пакет. Тильсирвэ погладила сына, поцеловала его в лоб, и слеза упала на его щеку. Последний подарок матери. Перед уходом в Вечность.

     … Ветер шевелил эту прическу, целовал мертвые губы, щеки, глаза… Как бы тоже прощался. На ближайшей яблоне пела птица, как бы провожая умершего, убитого, в последний путь. И розы… Розы цвели в гробу, на некоторых были капли. Словно слезы. Достойный уход. Не просто же в деревянный гроб из сколоченных досок класть…

     - Прости меня, сынок… Кем бы ты ни был, но все равно родной, и навсегда останешься в моей душе. Вторая Смерть ребенка на моем веку. Прости, если не додала раньше ласки и любви, раз ты сотворил ТАКОЕ с родителем.  Да простят тебя Боги в загробном Мире… Прощай навсегда.

     Она погладила сына по голове, по этим шикарным локонам, по рукам, и не выдержала… Рухнула на колени. И взвыла.

     Отец семейства обнял ее.

     Тут Ингилэйв подошел к брату – близнецу, и поглядел на него достаточно сурово.

     - Ты замахнулся на СЛИШКОМ многое, что дорого другим. И нарвался. Прощай, брат. Все в этом Мире наказуемо.

     Могильщики задали, наконец, вопрос: 

     - Можно опускать гроб?

     - Да.

     И тут резко Тильсирвэ встрепенулась, и отпрыгнула на метр от гроба с криком:

     - Вот же он, мой спаситель! Он лежит здесь же!

     Тут же, в ее глазах, и в глазах Ингилэйва, в гробу оказался и Кассандр. Вместо Торстейна. Он лежал мертвым, и глаза парня были закрыты, - переживший чудовищную Третью Мировую, когда было разнесено полмира, когда где – то неизвестно где, чуть ли не в подвале, было решено все исправить. И он выбрал – Смерть ради спасения матери и Будущего. И Властелин Времени выполнил его желание… Фактически стерев парня с лица Земли.

     - Он спас меня, когда Торстейн ворвался в дом. Просто взял подсвечник, и по голове со всей силы… И упал… Больше не поднявшись. Я не знаю, кто он, как его имя, и почему все так произошло. Никогда этого мужчину не видела. А потом он исчез. Я даже не успела вскрикнуть, и все. Словно сердечный приступ, мгновенно умер…
 
     - Да, мама, я тоже его вижу. Красивый парень, только рано ушел из жизни. Все может быть. Но если он огрел пятикилограммовым орудием моего брата, то значит, мог просто заниматься качалкой. Другой бы на его месте также заступился за женщину.

     - Я просто… - и тут тело начало таять в воздухе, как туман, и пропало окончательно.

     И Торстейн был опущен в могилу, в последнее свое пристанище. Которое его просто сожрет со временем…

     - Гвелд… - прошептала Ирина, прижавшись к мужу, и заплакала.

     Похоронить собственного сына, - это СТРАШНО. Когда он тут, перед глазами, лежит в отполированном гробу, весь изнутри осыпанный белыми розами. Спит вечным сном, и никогда больше не откроет глаза. Золотые волосы аккуратно уложены на подушке, а нос немного заострился. Будто встанет самый страшный Темный, проснувшись все – таки,  но совершенно новым, нормальным. В черном костюме и в белой рубашке с кружевами. И попросит прощения за все Зло, обнимет брата и родителей, и все будет хорошо в этой семье…

     Лежит, в гробу, уже под землей, на глубине два метра. Крышка закрыта. И свежая земля падала на нее, напоминая, что ничто все равно не вечно в этом Мире. И совсем скоро могильные черви начнут есть это прекрасное тело, и навсегда оно исчезнет…  потом, лет через десять или двадцать, Торстейн станет лишь землей, как и его красота. Может быть, останутся на черепе волосы, такие мягкие и красивые. Кости также сгнить могут, чтобы никто не смог даже откопать и клонировать это существо. Черная земля богата существами – насекомыми, процесс быстро пойдет. На дворе весна. Цветет яблоня на том же кладбище, и рядом с могилой падают белые лепестки. Как утешение для осиротевших родителей. Хоть что – то Светлое пришло в его место, последнее, куда Торстейн – Игорь отправился… навсегда. Как и Кассандр, который пожертвовал собой. Отец и сын, умерли. Только один в гробу, под землей, а второй… распался в ничто, может в атомы. Проще говоря, его даже и не существовало теперь никогда… Он остался в мертвых сперматозоидах отца и в яйцеклетках Тиль. Никогда более они не соединятся.

     Холмик над могилой еще долго будет аккуратным, где нет даже венка… Рука не поднялась его купить. После зверств с матерью тогда… Не заслужил покойник ЭТОГО. Гвелд присел, и положил руку на землю, и погладил.

     - Спи спокойно, сын мой. Прости меня, но выбора не было. Надеюсь, Боги очистят твою мятежную душу, хотя бы ТАМ. В Валгалле или же в том месте, где трусы обитают после гибели. Думаю, во втором месте. Миллионы жизней загублено, столько нервов вымотано, и сколько Силы выпито… Ты пожил на этом свете, и ушел на тот свет. Умер быстро, молча, даже не поняв, что произошло. Я привык убивать сразу, чтобы жертва не мучилась. Так и сделал… Мы лишили Торстейна бессмертия в том кабинете, по фотографии, а иначе все, конец бы всем пришел. Прости также меня и ты, Тиль, моя драгоценная женщина… - Гвелд закрыл лицо рукой и зарыдал.

     Рука легла на его плечо. Потрясла. Это Ингилэйв пытался утешить отца. Но он знал ПРАВДУ, и что БЫЛО на самом деле в далеком будущем… След пробить удалось… След, который оказался вариантом альтернативного Мира. Где прогремела чудовищная война, и закончилась Адом для всех.

     - Не плачь, Архимаг Энрике. Это знаешь кто был? Лишняя хромосома его, которая полезла куда – то не туда. Побочный продукт, только с такой же внешностью, как моя.
     Тот кивнул, и слеза упала на свежую землю.

     - Этого не отнимешь… Пусть он и умер, но остался ты, Властелин Времени. Самое лучшее, что я смог дать в себе, - твое воплощение, сынок. Я горжусь тобой. Смотри, береги себя. А этот будет медленно рассыпаться на аминокислоты, красивый, чудный, Последний Кельт Новой Эпохи… Иначе и быть не могло.

     - Его больше нет, и мы фактически спасли Мир от катастрофы. Меня бы он точно убил.- Ингилэйв обнял отца за плечи. – Вставай, Энрике. Никто не списал тебя со счетов. Обычная ошибка Природы этот тип. Все закончилось.

     Гвелд встал, и увидел, как Тиль стоит и плачет, повернувшись к близким спиной.   

      - Держись, дорогая! Только ты живи, ради нас! – в голос произнесли муж и сын.

     – Хоронить родных детей, - это страшно. Это Боги его забрали. Иначе потом бы Тильсирвэ этот тип положил на жертвенник… Поверь, он сам так сказал… - произнес Гвелд, чувствуя всем нутром, что это еще не конец.

     Пришлось достать бутылку с водой, и напоить безутешную мать. Когда могильщики забрасывали могилу землей, у женщины сдали нервы. Она рухнула на колени и, стиснув зубы, завыла. Энрике схватил тут же ее за локти и силой оттащил прочь. Со словами:

     - Тиль, Тиль!!! НЕ НАДО!!! НЕТ его больше!

     Она отошла на десять метров, и повернулась спиной. А после зарыдала еще страшнее. Все – таки вынашивала, растила, пусть даже Темного… Наконец, Ингилэйв подошел к ней, и спросил тихо, что же еще стряслось.

     Березы и яблони тихо шелестели рядом, и казалось, что только там остались благодать и жизненная радость. Деревьям было все равно, сколько могил было под их корнями, сколько перезахоранивали, или же эксгумировали. Это были просто деревья, кои жили своей жизнью, питаясь соками трупов, кои также пожирали черви толщиной с палец. Иногда в ближайшем колодце то и дело местные дачники выгребали вместе с водой ведро этих тварей, которые, напитавшись человечиной, просто извивались на траве или на земле. Понятное дело, совсем скоро такой колодец станет непригоден для питья, потому что грунтовые воды близко идут к могилам, и просто размывает их. А тела обычно быстро при такой сырости разлагаются. Но здесь глина уже пошла на такой глубине, куда отправился в последний путь Темный, тело еще долго будет в гробу, и пока черви гроб сожрут… много пройдет времени… как дрель, посверлят челюстями древесину, и примутся за мясо. Это знали все…

     Шумела старая береза, с треснувшей корой, и стояли двое у ее ствола. Волшебница, держащаяся с трудом о дерево, другой рукой закрыв лицо, и ее сын. Обнявший ее сзади, гладивший убитую горем мать. Плащ Ирины коричневого цвета был уже запачкан кладбищенской землей. И это страшное горе растеклось по каждой клеточке родителей. Энрике с болью в сердце и со скорбью на лице глядел на этих двоих. Своих, дороже кого не было на этом свете…

     Положив руку на грудь Властелину Времени, Тильсирвэ всхлипнула и произнесла, малость улыбнувшись:

     - Я беременна… - и прижалась, продолжая плакать. Светлый запрокинул голову назад, и понял: ПОЛУЧИЛОСЬ. Понимая, что именно ОН отправил Кассандра в Прошлое… И нет больше никакого сына Торстейна.

     - Энрике! Тут новость для тебя, но обсудим потом. – Они подошли к главе семьи.

     Гвелд насторожился и произнес:

     - Говори. Что там?

     - Она беременна, отец. – и опустил голову. – В такой трагический день беременна… Позаботься о матери, чтобы у нее выкидыш не случился. Она убита горем!

     Энрике спросил еще раз:

     - Инги сказал, что ты носишь дитя… - и улыбнулся. – У нас еще будут дети. Хоть какая – то хорошая новость в этот час!

     - Да, любимый мой… – подтвердила она. Это мать малость отрезвило от страшного горя.  И сколько прошло времени… Много. Месяц почти.

     - Это мой ребенок! Пойдем с этого кладбища, но нужно просто постоять в знак уважения к покойному. Родится нормальный ребенок, в отличие от Торстейна, и мы его воспитаем.

     Тильсирвэ не могла стоять, она покачнулась, и ее стошнило. От нервов и страха. Испуганная, отчаявшаяся, она упала на траву. Все… Пора идти в женскую консультацию и вставать на учет. Но сначала траур… Хотя какой там учет! Разобраться бы в том, КТО ее спас!

     - Я приму тебя любой! Не надо!  - но жена не услышала.

     Он держал любимую на руках, перед холмиком могилы, а потом, приведя ее в чувство, набрал номер, и попросил, чтобы привозили могильный памятник. Спустя минут десять на повозке, которая была прицеплена к машине, подогнали черную плиту. Гвелд расписался в бумагах, и после памятник был установлен возле холмика. На нем – только фотография и человеческие инициалы – «Аренский Игорь Олегович, 21. 12. 2017 – 5. 06. 2049». Также была установлена ограда. Зарплаты хватило, чтобы облагородить могилу. Сын все – таки. Пусть и чудовищный Темный.

     … Ветер прошелестел по листьям. Ингилэйв отошел недалеко от могилы, и сказал шепотом себе:

     - Я СМОГ ИСПРАВИТЬ ЭТОТ УЖАС! Не будет слез, бед, войн и остального… Мама, не плачь! Только живи! – И посмотрел на свои карманные часы, которые ТИКАЛИ в новой реальности. Там, где никогда не будет Третьей Мировой. Она была стерта в пространстве, в Природе… Как и все предсказания про нее. Хватит горя всем, и слез тоже не надо. – Нет больше никаких ядерных небес, черепов, пыли и Апокалипсиса современности.

     После Гвелд просто мрачно взглянул на памятник, и все втроем они ушли к автобусу, к воротам кладбища, которое никогда не сотрется из памяти. Никогда.

     Ни один Темный не пришел на похороны.

     Потому как никто не хотел видеть Торстейна даже мертвым.




     - Что ты там видела, дорогая? – спросил Энрике жену, когда она малость успокоилась. Втроем они сидели в небольшой столовой, кою нашли в городе.

     - Молодой Иной или человек… Он появился будто ниоткуда. Никого и не было вокруг, и не могло быть… Хорошо одет. Как аристократ почти. Торстейн набросился, избил в кровь, и дальше принялся насиловать, порвав всю одежду. А этот юноша… просто его подсвечником, со всего маху… Зашел в дом и вступился. – прошептала Тильсирвэ белыми губами. – А потом упал, и больше не поднялся. На его часах стояло точное время – три часа сорок минут дня. И даже с секундами. А потом он растворился, как дым.

     Ситуация начала принимать свой оборот. Глава семейства понял: началось что – то необычное. Водки оказалось явно мало. 

     - И никакой записки, ни словечка? – спросил Гвелд, ставя рюмку на стол, насторожившись. – Торстейн, как мне известно, один ездил, без шофера.

     - Он только произнес одно слово – «прощай», после взял этот тяжеленный канделябр со стола, то есть подсвечник или что там… Но шарахнуть по голове – это красиво было! По дуге слева направо. И упал… Вместе с Торстейном.

     Ингилэйв ухмыльнулся и выпил, закусив лимоном. Гвелд удивленно посмотрел на него. Почувствовав подвох. Заказал еще водки графин. Как говорят, без поллитра не обойтись…

     На столе нехитрая закуска елась плохо: сало, огурцы, водка, хлеб и несколько салатов, курица и картошка почти не трогались. Все внимание переключилось на странного парня, который спас Тиль. Волшебница достала телефон, и показала его фото. Гвелд замер. Потом перевел взгляд на жену. Выпил еще одну стопку.

     - Это случайно не твой родственник? – спросил он. – Вы похожи. Волосы почти как у моей милой.

     Тут подал голос Ингилэйв:

     - Водка здесь не поможет понять, кто это был. Помогу я. Пошли, отец, выйдем. Мама, подожди нас минут пятнадцать.

     Энрике кивнул, и они пошли в курилку. Стояла прекрасная погода, и лишь мысли в голове были спутанные. Там Властелин Времени просто открыл папку с фотографиями. Нашел то сэлфи… И улыбнулся. Но дождался, пока отец выкурит сигарету, и нервно кинет ее в урну. Вид у Энрике был малость потрепанный. Естественно, с кладбища, и столько информации… Хотя тему начал именно он.

     - Давай помянем лучше того парня, который умер за нас всех… - произнес Ингилэйв, и взглянул в глаза родителю. – Посмотри на это фото.

     И он показал то селфи, в бункере. На нем были сам Властелин Времени, его мать и отец, и Кассандр. Гвелд аж глаза вытаращил. У него упала челюсть.

     - Об этом мы поговорим дома. Произошло нечто страшное. Я просто все исправил, с этим несчастным, открыв Портал Времени. Это был сын Тильсирвэ и Торстейна. Он просто ее изнасиловал, и родился Кассандр. Да, так его звали… Мой брат мертв, и не зря. Тиль уже была беременна, когда тот сдох на твоем клинке, как оказалось. – Спокойно и с улыбкой ответил сын. - Сейчас я просто убрал эту несправедливость из нашего мира, произнеся заветное. Что там было – помню лишь я. Ничего в пространстве не исчезает бесследно, отец… Тебе добраться до дебрей Времени непосильно. Это уже мой профиль. Я видел Кассандра и на кладбище… Он приходил попрощаться, призраком.

     У Энрике волосы на затылке дыбом встали.

     - Получается, он, чтобы не распалась семья, принес себя в жертву… Достойный поступок настоящего мужчины!

     - Тридцать лет боли, а после правда… Об этом потом.

     Энрике закрыл лицо руками, и зарыдал. А после встал на колени, и поцеловал сыну руку.

     - Ты спас нам жизнь… - произнес он.

     - Это мой долг, отец. – был ответ. – Не будем поминать только моего брата. Помянем обоих. Одному пожелаем упокоиться в Аду, другому – в Вальгалле. – В той версии ты ненавидел этого мальчика, причем ЛЮТО. А он спас всех. Даже тех, кого еще нет на свете.
 
     - Вы оба… - прошептал Энрике. – Я думаю, Кассандр где – то рядом с нами, и радуется, невидимый, без вины виноватый. Сейчас Боги славят его. Да станет так. Помянем его также тризной, я возьму хлеба, раскрошу, и часть отдам птицам, что здесь летают, крича над водой, над плавающим фонтаном… Здесь, в Сестрорецке, тихо и спокойно. Ему бы понравилось… Но не суждено. Природа и Боги, храните воина Времени…

     … Он стоял, невидимый, через дорогу от столовой, и смотрел на мужчин. Улыбка украшала его чело, а волосы – карэ развевались по ветру. Тела не было, но душа пришла проститься. После Кассандр, невидимый, поцеловал в лоб мать, коснулся ветром рук отца и Властелина Времени, посмотрел на кричащих уток и чаек, и на родственников, которые стояли и плакали, обнявшись. Потом они все зашли в кафе на улице Мосина, где сидела мать, смахивая слезу. Властелин Времени обнял ее, и обнадеживающе посмотрел. А после взял пустой стакан, наполнил водой из – под крана, и положил сверху кусок хлеба.

     - Один умер заслуженно, другой оказался в нужном месте тогда, когда тебя не было, Энрике. Так выпьем же за то, чтобы такого больше не было – ни насилия, ни самоубийств… Оба покоятся с миром. Не будем тревожить и мятежную душу, и того парня, исчезнувшего после собственной смерти. Все относительно… Это как в фильме – сейчас я улечу, и мы вряд ли увидимся… Но когда я вернусь, вас уже не будет. Вспомнили мы, откуда эта фраза… Помянем обоих. – и Властелин Времени выпил. Вместе со всеми.

     Кассандр с благодарностью это принял, сев рядом. Впервые, пусть даже посмертно, он почувствовал в душе радость. И любовь. Любовь тех, кто его ненавидел при жизни. Никто не видел эту душу, а она просто прощалась с Прошлым и Будущим. Потом посланник вышел через дверь, и больше его никто не чувствовал… Скоро уйдет этот скиталец, в иные Миры, и займет свое место в Чертогах… Мессия так сказать. Самоубийца добровольный.

     - Будьте счастливы… - прошептала эта душа, и пропала для живых…

     А после поминок булка была скормлена птицам, жадно в воздухе ловящим куски. Энрике посыпал на голову перловку, всего щепотку, и проговорил:

     - Во имя Богов и Чертогов, Стихий и Природы, прими эту жертву в тризну, Сила…

     После он поглядел на завод Воскова, и на памятник рядом, - пушки с ядрами в честь Петра Первого. И все поехали к речке на Токарева, где гремел вовсю водопад, а рядом стоял старый храм Петра и Павла, и звон колоколов обеденный напомнил, что жизнь идет дальше. Недалеко стояла и маленькая часовенка Николая Чудотворца, построенная из дерева, и недалеко ивы склонили свои ветви, как бы плача по Кассандру. Грохотала вода, и рыбаки ловили рыбу. И все равно, было во всем этом великолепии ощущение, что кто – то сзади стоит, и наблюдает. Электричка, медленно прибывающая на станцию «Сестрорецк», напомнила Ингилэйву его перемещения во Времени. Он закрыл глаза, и глубоко задумался. А Тиль и Энрике стояли у края воды и целовались, хоть чтобы как – то успокоиться… И от потери сына, и от осознания того, что все не так просто даже в мире нелюдей.



     Дома не было уже так плохо, как утром. Тильсирвэ легла спать, а отец и сын достали канистру спирта, и принялись обсуждать те фотографии в комнате Ингилэйва. Гвелд сидел за столом, уронив голову на руку, и спина его сотрясалась от рыданий. Сын просто пил и закусывал вместе с отцом, но потом на закуску пришлось плюнуть, - не то. Они пили и говорили, глотая слезы. 

     - То есть, получается, этот гад, эта гнида изнасиловала мою жену, а та забеременела?! – стакан громыхнул об стол, покатился, и с жалобным звоном полетел на пол, но не разбился. – И где был я тогда?!

     - Ты был на работе, я там же. Апрель месяц стоял на дворе. Избил, чтобы не дергалась, а после пошел делать дело. Понятное дело, зачал. И все. Так что вот так, отец. – ответил Ингилэйв, вытирая чуть пробивающиеся усики. Никто не услышал криков о помощи. Так что сны матери не были какой – то долбаной фигней… - Властелин Времени пошел в туалет, после вернулся. Его уже пошатывало нехило. Но не хотелось спать и вырубаться вообще.

     Достав из – под стола канистру спирта, которая уже на четверть опустела, разлив его по стаканам, один из которых Гвелд поднял, Ингилэйв продолжил свой печальный рассказ. Со стороны это походило на пьяный бред, но правда есть правда.

     - Знаешь, Лэйв, мне того парнишку жальче, чем сына! Понимаешь? В этом есть своя суть: хвостик другому оторви, если снится такое… - пьяным голосом сказал он. Пятый час они так пили, Гвелда не по – детски развезло, но отправляться дрыхнуть не хотелось. – И не давай хвосту где – либо болтаться почем зря, а то залезет в бошку какая – нибудь хрень, и понеслось… Так чего там было с нами? – пьяными глазами Архимаг рассматривал что – то на стене. Они пили чисто с горя. Потом Энрике все – таки пошел в ванную комнату, цепляясь за стены и поручни, там сунул голову под ледяную воду. И ему немного стало полегче. Лэйв довел его до комнаты, и они продолжили разговор, теперь уже поедая салат из холодильника.

     - Понимаешь, отец, Кассандр – то был не виноват, что так все случилось. Но именно он развязал Третью Мировую, и только его стирание через Прошлое положило всему конец. Просто он предотвратил свое зачатие, трахнув от души покойному по голове. Один отрубился, второй умер сразу.

     - Если б такое случилось сейчас, я бы этого Торстейна и не хоронил. Ладно. Какой там шел год? – Гвелд отвернулся, чтобы прорыдаться от шока. Он ожидал услышать всякое, но НЕ ТАКОЕ. Его тошнило от нервов и спирта.

     - Почти две тысячи восьмидесятые начались. Мне на тот момент было уже шестьдесят два. Ему тридцать. Разнесли полмира все, а после мы закрылись в бункере, и решено было последним оплотом Инквизиции открыть Портал. Парня реально ненавидели все, даже мать и ты, а я его вырастил как родного сына. Только тот обо всем не знал. Кассандру открыли правду в последний момент, коя его убила. Стал просить отправить его туда – сюда, чтобы ничего не было вообще. Защитил свою мать и погиб сразу. Это я его отправил. – ответил сын Энрике, глотнув томатного сока и зажевав его огурцами. Его уже мутило, а рассказывать все подряд было страшно.

     Гвелд пожал руку сыну.

     - Он убил себя таким образом. Но раз летел на нас метеорит, и грозился бахнуть даже Иных, как динозавров, то это да. Жаль парня… - и зарыдал. – Он бы был мне как родной сын!

     - Его не вернуть… - ответил грустно Ингилэйв, вытирая слезы. – Но я всегда на страже. Не будет больше войн. Все предсказания стерты.

     - Страшно все это, сын мой… Но что сделано, то сделано. Ничего больше нельзя трогать. Это может привести к катастрофе в настоящем.

     С горя они оба нажрались в стельку. Так и уснули за столом, Энрике лицом в салате, а его сын – облокотившись на диван. Пол потом надо было основательно убрать. Разговоры потом про Будущее продолжались, и Гвелд просто поражался и ужасался, что бы было, если бы не способность сына. Но теперь все пойдет иначе, так как Тиль носила ребенка… ребенка Архимага. Они ничего не сказали Волшебнице, - та бы ни на шутку испугалась.
 
     А потом – вспышка. Опять. А после произошло следующее… Но это совсем другая история.