Герда глава вторая

                ПАПА

  Борт из Женевы , как обычно, прибывал в Шереметьево по расписанию. Зажглась надпись - пристегните ремни. Стюардесса проверяльщица прошла по салону, склоняя голову, перед каждым рядом, осоловевших от полёта пассажиров. Чуть дольше чем требовалось, она задержала взгляд на ослепительном широкоплечем красавце, с усталым взглядом и короткоостриженными пепельными волосами с седой прядью на чёлке и седыми висками, никак не соответствующими его тридцатилетнему облику. За весь полёт он практически не сделал ни одного движения и просидел три с половиной часа с полузакрытыми глазами. Ей даже показалось ,что веки его опустились под тяжестью непомерно длинных ресниц.   Залюбовавшись им  ,подумала -какого чёрта мужикам такие ресницы, вот ведь несправедливость адова. Она на свои потратила ,за  неполных двадцать пять лет- килограммов десять французской туши и карандашей, а тут  брутальному мужику да забесплатно ресницы бархатные. Да такому мачо и вовсе без глаз можно ходить ,и то бабы гроздьями будут на нём  висеть. Эх мне бы его заботы, подумала она и как бы случайно задела бедром свесившийся в проходе локоть волоокого красавца.

 Но не знала она, что и за ресницы, и за серые глаза и густые волнистые волосы и за весь облик аполлона таврического приходится отвечать не килограммами туши, а тем чем и измерению то адекватному не подлежит. Мало того что помимо мужской красоты, стати, обаяния и богатства, ума и доброты, которую судьба щедро положила на одну чашу весов, то на другой лежала такая гиря, что ни ресниц ни глаз, да и вообще ничего такого не захочешь.

   А захочешь быть невзрачной серой мышкой, хромающей на обе ноги ,слабо слышащей и беззубой.  Недаром у святого Василия в писании сказано, что не обходят горести и неприятности ни тех кто одет в багряницу и венец, ни тех кто в простое рубище. Каждому по его силам и крест даден.

  Он очнулся от дрёмы , в которой пребывал, вместе с касанием шасси о шереметьевский бетон.  Анастезия полёта прошла, боль, мрак и  обычный ад вновь навалились на него. Да эта была та самая оборотная сторона медали его умопомрачительной внешности и фантастического богатства. Если кто то думает ,что утопая в кресле из прекраснейшей кожи, воняющей неприлично несусветными деньгами эксклюзивного Роллс-Ройса, житейские проблемы улетучиваются сами собой, то он неправ навсегда.

  Такие мысли могут возникнуть в голове человека, который даже не имел под своим началом пяток дворников - иммигрантов. А когда они у тебя в наличии, добавляется геометрически разросшийся клубок проблем . Следы от этих проблем осаждаются в печени, ниже резинки трусов и на мокрой от пота подушке. 

 Но деньги  и власть наркотик посильнее ЛСД. Если с героина один из тысячи теоретически может слезть. То мало знает примеров история, чтобы человек добровольно отказался командовать хотя бы даже работниками скребка и метлы.  И не мудрено, ведь  помимо денег, здесь замешана власть. А власть  - такая штука, она ведь  такая сладкая, такая липкая  субстанция, что затягивает как чан со сгущёнкой, почти как слава или секс.

  Поэтому даже  положив на печень, на мокрую подушку и на нервы истончённые тоньше паутинки, человек из последних сил держиться за это мифическое превосходство над остальными. Это неведомое многим чувство не отпускает от себя  любого, даже того , кто лишь понюхал этот сладкий запах власти . Этот ж  как приятно ,получив от начальника по полной , отвести душу на своих  подчиннёных. Послать например их в снег, грязь , стужу или вообще куда подальше от всей души . Зная, что в аванс и получку, они поникшие и покорные притащат откат - закрученные в трубочку купюры. А за эти бумажки   за сущую мелочь- неполную пачку измятых тысячных купюр, пять дворников в своих мечтах барабанят с утра до ночи по твоей черепной коробке ломами  для колки льда, с приваренными к ним железками от топоров. 

 А если ты даже болтаешься в самом конце списка «Форбс», число твоих «доброжелателей» неизмеримо больше и пытки их в разы изощрёнее… Вот и сейчас ,его адвокат всю дорогу от аэропорта до офиса, забивал ему в мозг один гвоздь за другим . Если вы думаете что судьба им поставляет какие-то особенные бриллиантовые гвозди , то глубоко ошибаетесь. Гвозди что ни на есть обычные « соточка» - ржавые слегка погнутые, миллиметра четыре в диаметре, с покосившейся шляпкой и грязно рыжей окалиной. Судя по гвоздям и по шляпке, не факт что они поддадутся когда нибудь извлечению . Один из гвоздей - это жена, которая допилась на этот раз до зелёных человечков, но напилась не просто так, как всегда, а в этот раз - на то имела вескую причину. Сын оказался под следствием - попытка изнасилования несовершеннолетней и нанесение особо тяжких телесных повреждений какому-то школьнику. И за жизнь жертвы, никто из врачей не даст сейчас и полушки. На фоне этого наезд на бизнес налоговой казался просто вопросом, про то ,что надо слегка поделиться с охамевшем в своих аппетитах куратором  его активов.

Огромный как пульман автомобиль круто развернулся, хотя это слово вообще не для этой машины.  Степенно и достойно, как сухопутный «Титаник» проплыл мимо гаишника в направлении больницы, где душа пострадавшего «Кая», как обвисший воздушный шарик неприкаянно болталась между пыльным полом и слегка облупленным потолком.  И смерть со своей косой лишь тупо ждала случая, когда лишний раз вздохнёт таракан, сидящий под плинтусом в самом дальнем углу палаты, или кто-то чуть сильнее перевернёт  страницу. Даже самое незначительное грубое слово в любой момент легко оборвать перетёртую в нескольких местах и  истлевшую от бесконечных и бессмысленных уколов нить.  Уколы , конечно же делались не в нить, а  пониже спины, в место , которое теперь по количеству дырок превосходило дуршлаг многократно.
 
  Только что приехавший на этом сухопутном крейсере «олигарх» настолько убедительно побеседовал с главврачом, что наверное явление Создателя  произвело бы меньший эффект  на обитателей и персонал этой богадельни, ибо  через десять  минут вся больница стояла по стойке смирно  в свеженакрахмаленных шапочках. Уж не знаю со сколькими нулями была обещана награда и какая цифра стояла впереди этих нулей.

  Но только через пять минут все отделения, вплоть до гинекологического ,бились за право вынести  утку из под койки бедного мальчика. Через шесть минут в операционной стоял гений скальпеля и иглы, и что было крайне редко - выпивший в меру. Именно столько, сколько надо для блестящей операции, которая  потом золотыми буквами будет вписана во все учебники. Но повторить оную никто не сможет. Ибо учебники обычно  умалчивают о главном, а именно, сколько коньяка и под какую закусь употребил эскулап.

  Через два часа шикарная машина отъезжала от больницы , миссия была выполнена ,душа и тело снова радостно встретились.  Вот и говори после этого, что здоровье не купишь. В этом случае возможны две ошибки: первая это мало денег, вторая не тому доктору дадены. Но самое главное ,чтобы вовремя, без опозданий. Кто подумает вот с деньгами любая проблема решаема. А вам не приходила такая мысль , может без денег и проблемы бы были другие: и жене пить бы было не на что, да и с сына не упустил - не на что было ему придуривать.

  Машина притормозила на светофоре перед Елохой. Не понимая почему, попросил водителя заехать в открытые церковные ворота, остановиться во дворике и попросил подождать. Припекало полуденное августовское солнце, разморённый под его лучами собиратель милостыни, даже не пошевелился, несмотря на президентского вида  лимузин. Решил взять всё и сразу на выходе, уж кто - кто , а он то знал каким человек заходит сюда и каким выходит.

   Они встретились совершенно случайно, и не встретится не могли, просто в этот момент в церкви никого не было. Он подошёл к ней увидев только слегка сгорбленную спину и голову, плотно закутанную в какой то старушечий платок. А за здоровье куда ставить свечку- почти шёпотом спросил он. И тут же осёкся, ожидая увидеть старуху или средних лет женщину вдавленную в горем в пол.

   Но на него смотрели полные слёз глаза, но настолько прекрасные и выразительные , что все остальные черты лица , хотя они и были словно высечены из каррарского сахарного мрамора являлись лишь прекрасной оправой этому лазурному взгляду . Может слёзы придавали тот фантастический блеск очам, этой феи, принцессы, незнакомки - да нет не было названию этому существу, воплощавшему одновременно и красоту и скорбь непередаваемую обычными словами. Она была ослепительно молода и даже локон выбившийся из под серого старушечьего платка придавал столько очарования, что воображение вмиг дорисовало, разметавшиеся по подушке роскошные волосы .

 Он поймал себя на мысли, как такое можно думать здесь в храме, когда он пришёл сюда за помощью, ибо тащить груз житейских забот уже не хватало никаких сил. Он поставил свечку и удивился. С иконы смотрел на него довольно молодой человек с коробочкой или шкатулкой в руках. Надо же пронеслось в мозгу он по возрасту почти такой как я или даже моложе, а ведь взвалил а себя столько болезней и страданий и тащит и тащит, и лицо спокойное и взгляд кроткий. Вот и мне похоже рано сопли распускать, но почему то всё равно нос зачесался и в уголке глаза набухла противная тяжёлая капля.

   Последний раз он плакал, нет не помнил когда он плакал вообще. Он знал мужчины не плачут и точка. Свеча почти догорела,и воск щедро окропил латунную блюдо. Сколько он простоял напротив своего сверстника запечатлённого на иконе, он не знал , но только тяжёлая ноша оставила его и душа слегка расправилась. Он спокойно осенил себя крестом и направился к выходу.

 За дверью сияло и пекло беспощадное  солнце. Нищий, направивший свои стопы к выходившему из храма, был щедро вознаграждён за свою выдержку и кротость, получив новую хрустящую банкноту, так как менее крупных и потрёпанных  у бизнесмена не водилось вовсе.

 И уже было собравшись сесть в  автомобиль, увидел как та с ангельскими глазами выходила за ограду. Она шла как сомнамбула  смотрящая в одну точку. Не зная ещё зачем он пошёл за ней, пытаясь совпасть с ритмом её почти не касавшихся земли шагов. Он только успел махнуть рукой водителю, что бы тот следовал за ним .
  Нет они не обмолвились ни одним словом, но она почему-то сама протянула ему руку и они шли дальше уже вместе. Шли молча и лишь прикосновения рук вели неспешный «трогательный» диалог. Он  чувствовал как нежно и нервно пульсирует кровь в тонкой жилке на её запястье. Не знаю уж как так получилось, ноги довели их до какого то грузинского  кафе. Оба были голодны и уплетали принесённый суп за милую душу.  Пряный запах домашних блюд приятно щекотал ноздри ,наконец принесли чай с какими травками.

  Они сидели друг напротив друга ,и только глаза отражались в глазах, и от этого было хорошо и спокойно, действительность со всеми ужасами и горестями осталась где-то там далеко, далеко -далеко, и даже время остановилось. Не зная почему она села в эту волшебную как в сказке машину через  открытую им дверцу. В Жуковку скомандовал он водителю и тот неслышно и без малейших рывков стартовал в направлении Кутузовского проспекта.

  С середины июля и до первого сентября в Москве то счастливое время ,когда одна половина москвичей уже уехала в отпуск, а вторая ещё не вернулась оттуда , поэтому через двадцать минут машина вплыла в ворота специального гостевого домика, где обычно останавливались партнёры по  переговорам или просто  гости. Прошли в дом, и он сразу пригласил её в бассейн с бесподобной голубой водой. Иллюзию сказочной  лагуны создавала мозаика из смальты самых нежнейших голубых и бледноизумрудных оттенков с покатыми и округлыми как бы созданными великим Гауди формами. После плавящегося асфальта и раскалённого городского воздуха она почувствовала себя героиней фильма «Человек амфибия». Ей даже привиделся блеск чешуи морского   красавца, плывущего на расстоянии вытянутой от неё руки. Тело её ничего не весило и они резвились, как дельфины из какого-то американского фильма . Пузырьки пены приятно щекотали кожу и было ощущение, что это пузырьки шампанского, того самого ,которое впервые опъянили  в день её семнадцатилетия. Она забыла про весь этот кошмар, от которого  не могла спать последний месяц, когда к ней по очереди приходили те самые гости - призраки  и просто смотрели ей в глаза,  один с мерзким похотливым взглядом  скалясь и облизывая кривые до мерзости губы, а другой глядел сквозь неё, часто моргая белёсыми ресницами и из уголков его полузакрытых глаз текли кровавые слёзы. И вот теперь в объятиях «ихтиандра», она вместе с непонятным и полностью захватившем её чувством, стала покидать коросту сковавшего её кокона и обрела совершенно новое тело. Тело отряхнуло с себя и скользкие зелёные болотные  гнилостные путы  и свинцовую тяжесть ночных ужасов.

 Герда вдруг затихла в объятиях этого, нет она даже не знала как называть этого пришельца из другого мира. В последний момент их души соприкоснулись и они не смогли остановить поцелуй, хотя по всем человеческим меркам прошла уже целая вечность как губы нашли друг друга и не могли разъединиться даже на мгновение. Она взлетела и затихла словно птичка, а потом тихо прижалась к нему и зарыдала и это были не тяжёлые солёные капли,а скорее грибной весенний дождик из берёзового сока разбавленного нектаром диких горных трав, утреннего тумана и полевой росы.

  Они снова стали единым целым и потом долго смотрели в потолок бассейна украшенного цветными стёклышками. Их тела покинули  землю и сейчас они где-то летали, там где обычно море встречается с небом. Тут она приподнялась опершись на локоть - Меня же мама ждёт дома, она с ума наверное сошла.

  Через минуту Ролс Ройс  проскочил Новый Арбат и свернул в тоннель на бульвар ,и когда они переезжали Тверскую,он хлопнул водителя по плечу -Останови, я мигом... Пружинистым шагом спустился вниз и только  начал поиски цветочного киоска, как…

 Да обратно в машину он не вернулся, раздался оглушительный хлопок и из перехода повалил какой то дым ,потом ,крики которые раздирали всё, скорые с носилками ,и когда она нашла в себе силы встать милиция всё оцепила и пройти  туда ей уже не удалось. Да это был тот страшный августовский день ,отнявший у неё даже тень надежды на продолжение обрушевшегося на неё счастья .