Блок. Сиенский собор. Прочтение

Сиенский собор
 
                Когда страшишься смерти скорой,
                Когда твои неярки дни, –
                К плитам Сиенского собора
                Свой натруженный взор склони.
 
                Скажи, где место вечной ночи?
                Вот здесь – Сивиллины уста
                В безумном трепете пророчат
                О воскресении Христа.
 
                Свершай свое земное дело,
                Довольный возрастом своим.
                Здесь под резцом оцепенело
                Всё то, над чем мы ворожим.
 
                Вот – мальчик над цветком и с птицей,
                Вот – муж с пергаментом в руках,
                Вот – дряхлый старец над гробницей
                Склоняется на двух клюках.
 
                Молчи, душа. Не мучь, не трогай,
                Не понуждай и не зови:
                Когда-нибудь придет он, строгий,
                Кристально-ясный час любви.
                Июнь 1909





 

А.А. Блок. «Полное собрании сочинений и писем в двадцати томах. ДРУГИЕ РЕДАКЦИИ И ВАРИАНТЫ»:
     « В примеч. к III-1 [Блок А. Собрание стихотворений. Кн. 3.  Снежная ночь (1907-1910). М.: Мусагет, 1912.] Блок писал: «Мраморный пол собора покрыт многими изображениями (т.н. "graffiti"); среди прочих – возрасты человека и девять Сивилл ...» (С. 193). Ср. описание мозаичного пола Сиенского собора в книге П.П. Муратова: "Рисунки состоят здесь из тонких черных линий на общем фоне белого мрамора. Вначале лишь изредка и потом все чаще, ради стремления к живописному эффекту, появляются вставки из черного и цветного мрамора. Итальянцы называют этот способ изображения "graffiti". Современное слово графика также приложимо к нему.  В самом деле, это не что иное, как колоссальная гравюра на мраморе» (Муратов П. Образы Италии. Т. 1. С. 255). Ср. также в книге И. Тэна: "... это мозаичные фигуры, которые кажутся набросанными карандашом на широких плитах" (Тэн И. Путешествие по Италии. Т. 2. С. 39).
 

     – «Скажи, где место вечной ночи?» – "Вечная ночь" – здесь, вероятно, метафора смерти. Ср. в стих. "Она, как прежде, захотела ... " (1908): "И вечной ночи не боюсь ... ".

     [ уж «ср.» и с Данте, про которого поэт вспоминал совсем недавно во Флоренции:

                «…И вот в ладье навстречу нам плывет
                Старик[Харон], поросший древней сединою,
                Крича: "О, горе вам, проклятый род!

                Забудьте небо, встретившись со мною!
                В моей ладье готовьтесь переплыть
                К извечной тьме, и холоду, и зною…»

                «…Когда Вергилий мне являл воочью
                Утес, где дух становится здоров,
                И мертвый мир, объятый вечной ночью…»

      И с самим Блоком:

                «День догорел на сфере той земли,
                Где я искал путей и дней короче.
                Там сумерки лиловые легли.

                Меня там нет. Тропой подземной ночи
                Схожу, скользя, уступом скользких скал.
                Знакомый Ад глядит в пустые очи…»
]

     – «Вот здесь – Сивиллины уста ~ О воскресении Христа.» – Сивиллы (греч. мифол.) – пророчицы, предсказывавшие грядущие события. В данном случае Блок имеет в виду одну из сивилл, изображенных на мраморных плитах, о которой он писал в примеч. к III-1:  «…волосы распущены по плечам, лицо напоминает трагическую маску, и вся фигура – стремление; это та, которая пророчит: "Et mortis fatum finit. Trium dierumsommo suscepto tunc а mortuis regressus in lucem veniet primum ressurectionis initium ostendens  (Судьба смерти тоже имеет предел. Охваченный трехдневным сном, – потом, восстав из мертвых, он явился на свет, являя первый пример воскресения. - лат.)" (С. 193).
     Открытка с изображением Кумской Сивиллы хранится в одном из блоковских альбомов (ИРЛИ. Ф. 654. Оп. 1. Ед. хр. 403. Л. 18 об . .N2 103). В очерке "Немые свидетели" Блок отметил, что в "подземном шорохе истории" ясно слышно "бормотание древних сивилл" ("Молнии искусства". СС-85. С. 390).

     – «Здесь под резцом оцепенело ~ Склоняется на двух клюках.» – П.П. Муратов в своей книге отметил, что эти изображения "Семи возрастов· жизни", сделанные архитектором и скульптором XV в. Антонио Федериги, – "одно из самых чистых откровений итальянского Возрождения". В них, считает он, ярко выразилось "то утреннее и серебряное, что было в душе кватроченто (XV в. - Ред.)" (Муратов П. Образы Италии. Т. 1. С. 255-256). В блоковском альбоме репродукций и фотографий хранится открытка с изображением "Семи возрастов человека" А. Федериги (ИРЛИ. Ф. 654. Оп. 1. Ед. хр. 403. Л. 19 . .N2 105).
 »

                Молчи, душа. Не мучь, не трогай,
                Не понуждай и не зови:
                Когда-нибудь придет он, строгий,
                Кристально-ясный час любви.

     То есть оглядев гравюру о семи возрастах, Блок вздохнул: всё придёт в свой черёд, исполняй свой долг – делай свое дело и, можно надеяться, что «кристально-ясный час любви» придет тоже.
То есть это можно прочитать, как парафраз Пушкинского:

                «…И может быть – на мой закат печальный
                Блеснет любовь улыбкою прощальной.»

     Можно бы… Если бы стихотворение Блока не начиналось с упоминания о смерти, с упоминания про «место вечной ночи», и тогда перечень слайдов «одного из самых чистых откровений итальянского Возрождения» представляется ещё одним перепутьем адских троп, а «строгий, кристально-ясный час любви» – это последнее избавление от бессмысленного труда, от бесконечной «работы»:

                «Работай, работай, работай:
                Ты будешь с уродским горбом
                За долгой и честной работой,
                За долгим и честным трудом.
                1907 г.»