Умереть за императора

У меня уже есть заметка о японских смертниках-камикадзе, как в авиации, так и в военно-морском флоте. Рассказал своим читателям я и о так называемых миджетах — карликовых или небольших катерах, несущих на борту одну или две торпеды или другие заряды, которые в случае удачи врезались в корабли американцев и повреждали их, а иногда и уничтожали. Управляли ими люди, имеющие мало шансов выжить, даже своевременно покинув свой кораблик.

Но прослушал лекцию военного историка Максима Токарева про пилотов «кайтенов», по сути дела, человеко-торпед, понял, что еще мало знаю об этом очень важном в конце войны Японии с США оружии для войны на море.  А прослушав лекцию и законспектировав её, решил поделиться услышанным со своими читателями.

Использование миниатюрных кораблей для подрыва военных объектов, а корабли флота и являются такими объектами, появилось давно.  Например, в эпоху парусного флота ими были так называемые брандеры, т. е. небольшие суда с очень маленьким экипажем, начиненные горючими материалами, которые прицеплялись крючьями к крупному парусному судну, поджигали  свой брандер, огонь с которого перебрасывался на деревянное парусное судно противника, а люди вплавь добирались до своих. Применение брандеров еще в конце XVII века помогло одержать победу России над турецким флотом при Чесме.

Но нечто напоминающее  далекое прошлое происходит и сейчас. По каналам телевидения всего мира прошло короткое видео, на котором видно, как ночью к мосту в районе Одессы приближается нечто по поверхности воды, и строго под железнодорожным мостом взрывается. В воду рухнул и пролет моста, и повреждены опоры. На ремонт моста, по которому везли в Украину западное оружие, нефть, потребуется немало времени.  Читал мнение одного эксперта, который этот объект назвал морским дроном, наводимым на объект по радио. Примерно также атаковали украинские дроны российские корабли на рейде Севастополя. 

Но в настоящее время всеми дронами можно управлять на расстоянии или закладывать в них программу для атаки, современное состояние электроники позволяет это делать. В скором времени сражения на суше и в море будут напоминать злектронные игры в компьютерах, где машины будут воевать друг с другом без участия человека или управляемые им из укрытия.

Но в середине прошлого века такой техники не было, и роль электронной начинки торпед, кораблей или самолетов играли люди-смертники, жаждущие своей смертью нанести намного больший урон противнику.  Иногда это происходило случайно, особенно в первые годы Второй мировой войны, но в конце её Япония, проигрывавшая войну союзниками, взяла движение смертников на вооружение.

Как это происходило в авиации,  о миджетах не буду повторять. Вот ссылки на мои предыдущие материалы. http://proza.ru/2022/07/27/293, http://proza.ru/2022/08/24/381,

А вот как появились первые «кайтэны», и кто их прародители, весьма подробно рассказал Максим Токарев.  Как сказал историк, правильно ударение в этом слове ставить над первым слогом, а не так, как принято — над вторым. Но суть дела это не меняет.

Задумка создать управляемую человеком торпеду для уничтожения кораблей противника появилась у офицеров японского флота вскоре после катастрофического поражения у атолла Мидуэй. Япония в сражении потеряла свои самые сильные авианосцы и лучших пилотов корабельной авиации. Многим стало очевидно, что инициатива на просторах Тихого океана перешла к американцам. Страна Восходящего Солнца должна была перейти к стратегической обороне, что, учитывая подавляющее преимущество американской промышленности, могло закончиться только тотальным поражением. В этой ситуации японцев могли спасти только нестандартные ходы.

Один из таких нестандартных ходов пришел в голову двум японским лейтенантам подводного флота. Младший лейтенант Сэкио Нисина и лейтенант Хироси Куроки придумали создать тяжелую торпеду, которой должен был управлять человек. Эта идея не была нова — мини-подлодки применяли те же самые японцы еще во время атаки Перл-Харбора. Но сейчас у пилотов торпед шансов выжить практически не было.

Как рассказал Токарев,  Нисида и Куроки начинали служить на линкорах, но увидев, что эти огромные корабли плавают по океану и не потопили ни одного судна, не говоря о боевых кораблях, сжигая огромное количество топлива и поедая в больших количества пищу без пользы для Японии, сами попросились в конце 1942 года в подводники.  Они знали, что в нападении на Перл-Харбор участвовали и 5 минисубмарин, которые не нанесли никакого урона американцам, но посмертно все члены экипажей  были повышены на две ступени в званиях, и их семьям была выплачена положенная денежная компенсация, исходя из новых званий. Это было равно государственным наградам. А вот погибшим в небе над американской военной базой 27 летчикам никакие награды не достались.  Токарев считает, что это факт тоже повлиял на решение лейтенантов перейти в подводники.

Они попали в 6-й флот императорского ВМФ.  В этом флоте были собраны только  разнообразные подводные лодки.  У японцев  были и хорошие кислородные торпеды «тип 93», очень мощные, в зарядным отделением в 500 кг тропила.  Они были большого диаметра — 610 мм (обычные торпеды 533 мм, а авиационные торпеды еще меньше — 410 мм). В отличии от обычных парогазовых торпед в этих торпедах в качестве одного из компонента для обеспечения движения торпеды вместе с керосином использовался не сжатый воздух, в котором всего 21% кислорода, а чистый кислород, и это давало большой выигрыш и в скорости, и в дальности применения кислородных торпед.  Вот их-то и решили использовать лейтенанты.

Историк рассказал, что Куроки всю жизнь вел дневник, в котором писал своей кровью. Именно так он написал и свое письмо главнокомандующему японским ВМФ адмиралу Ямамото незадолго до гибели последнего. Но письмо сыграло свою роль, и двух лейтенантов пригласили в главный штаб ВМФ обсудить их предложения.  Трудно сказать, как на самом деле Нисина и Куроки смогли обратить внимание флотского руководства на свой проект, но есть одна легенда о поступке в японском стиле. Согласно ей, офицеры написали письмо военно-морскому министру собственной кровью, в силу национальных традиций тот был обязан прочесть послание. Позже послание не нашли, но известно количество иероглифов в нем — 84.

На совещании высокие морские чины отвергли идею новаторов, флот еще не дорос до мысли использовать смертников, в отличии от авиаторов. Но их идеей заинтересовался капитан 2 ранга Тарису, который более предметно стал изучать вопрос и поддержал лейтенантов.

У младших офицеров не было опыта практической работы, но им удалось найти себе единомышленника — Хироси Судзукавэ, трудившегося в одной из проектных судостроительных организаций. В конце 1943 года разработка проекта была завершена, оставалось представить его важным чинам императорского флота. Но именно с этим и возникли сложности — учитывая тяжелое положение на фронтах империи, военные перестали обращать внимание на новаторские идеи изобретателей, сконцентрировавшись на сотрудничестве с уже зарекомендовавшими себя конструкторскими бюро.

Поначалу флотское руководство отклонило идею создания человеко-управляемых торпед, но новые поражения в морских сражениях заставили тонущий японский флот схватиться и за эту соломинку. Разработка нового оружия началась в конце зимы 1944 года. Сразу предполагалось использовать торпеду «Тип 93» и на базе ее агрегатов создать оружие, которое сможет пилотировать подводник.

Первоначально не планировалось, что управлять «кайтэн» станут заведомые жертвы - в этих торпедах предусматривалась система катапультирования пилота. Однако шансы выжить после катапультирования при успешной атаке корабля были минимальны, да и кто бы стал спасать японского пилота? Уж не американцы точно, а подвергать риску подводную лодку ради мизерного шанса спасти пилота никто бы не стал. Вскоре система катапультирования перестала устанавливаться.

Первые «кайтэн» были выпущены уже в июле 1944 года, после проведенных испытаний их спешно доработали и приняли на вооружение. Поражение флота в сражении возле Филиппинских островов не оставляла времени на какие-то существенные доработки. Всего японские инженеры разрабатывали 7 различных типов человеко-управляемых торпед, но до реального применения дошла только «Тип 1». На заставке схема этого «кайтэна».

Эта торпеда имела диаметр 1 м, в носовой части корпуса был размещен заряд массой 1550 кг. Как считалось, этого заряда хватит для потопления практически любого корабля неприятеля. Взрывателей было целых 3 - контактный для взрыва при торпедировании противника, электрический - для подрыва боеголовки под кораблем противника и автоматический гидростатический, являвшийся частью системы самоуничтожения.

Для работы двигателя имелся кислородный баллон емкостью 1550 л, еще 9 баллонов емкостью по 160 л обеспечивали работу рулей. Для управления дифферентом имелись 4 небольшие цистерны. Общая длина торпеды «Тип 1» составляла 14,75 м. Поскольку диаметр в 1 м был слишком велик для любого торпедного аппарата, было принято решение, что «кайтэн» будет с помощью специальной конструкции размещаться снаружи подводных лодок и соединяться с ней посредством специального шлюза для пилотов. Одна подлодка-носитель могла вооружаться 4 человеко-торпедами. Это оружие устанавливалось на надводные корабли, но применялись в реальности они крайне редко. Еще предусматривалось создание береговых баз для «кайтэн» с целью защиты побережья собственно Японии, но это так и не было реализовано.

Когда командир подводной лодки обнаруживал корабль противника, он отдавал приказ о подготовке «кайтэн» к атаке. Пилоты-камикадзе по шлюзу забирались в торпеды, им по внутренней связи передавались координаты цели, затем подлодка разворачивалась, чтобы направить «кайтэн» в сторону корабля противника и отцепляли «кайтэны». Пилот самостоятельно запускал двигатель и вел свое оружие на глубине несколько метров, чтобы поразить противника в подводную часть. Для корректировки курса можно было пользоваться небольшим выдвижным перископом. Однако в реальности перископом пользовались редко, поскольку обнаруженная торпеда расстреливалась американцами.  Так написано в литературе по этому поводу.

Несколько не так обрисовал атаку Максим Токарев. Была выработана тактика применение «кайтэнов», согласно которой лодка-носитель должна была приблизиться к военно-морской базе или к порту в предрассветные часы, когда  самое темное время ночи.  Лодка всплывала в надводное положение. Командир лодки выбирал цели для пилотов «кайтэнов», направлял нос лодки на эти цели.  Пилоты через верхний люк «кайтэна» забирались в тесную кабину и люк снаружи закрывали на болты. Самостоятельно смертник выйти наружу не мог.  Оказавшись в кабине, где было несколько приборов, в том числе репитор гирокомпаса, по которому пилот сверял курс, несколько рукояток, позволяющих увеличивать подачу кислорода в камеру сгорания двигателя и идти с определенной скоростью — 12 узлов на большей части дистанции, секундомер, пилот «кайтэна» ждал команды по телефону, был единственной связью с субмариной-носителем.  Никаких иллюминаторов в «кайтэнах» не было.

Пилот запускал двигатель, на лодке-носителе отдавали удерживающие «кайтэн» держатели, и «кайтэн» начинал движение в сторону цели.  В расчетное время он подвсплывал на 2-х метровую глубину, на 7 секунд выдвигал своей перископ, уточнял курс и необходимую глубину  (чем больше выбранный для атаки корабль, тем больше глубина погружения «кайтэна»), убирал перископ и включал максимальную скорость — около 40 узлов.  Оставалось только ждать — попал или не попал. А если попал, то куда — в корабль или причал. Но это было уже не важно, по-крайней мере, для пилота «кайтэна».

И тут Токарев красочно обрисовал ситуацию, в которой оказывался пилот «кайтэна», когда за ним задраивали верхний люк.  Нет, он был не в темноте, горели две неярких лампочки. Но он был полностью оторван от внешнего мира, связь какое-то время была по внутреннему телефону с командиром  подводной лодки-носителя. Но как только запускался двигатель и «кайтэн» отрывался от субмарины, пилот был предоставлен самому себе, и главное, в полном неведении, когда закончится его земная жизнь. Летчик-камикадзе видит перед собой цель — палубу корабля противника и знает, когда он погибнет, выполнив свой долг перед императором. А пилот «кайтэна» ничего не видит, сосредоточившись на своих действиях — посчитать, через какое время можно подвсплыть, поднять на 7 секунд перископ, уточнить курс и глубину, опустить перископ и дать полный ход. И всё.  Токарев назвал это «слепой смертью за императора».

И хотя  инструкция запрещала пилоту «кайтэна» больше пользоваться перископом, чтобы не демаскировать свой маленький кораблик и не дать возможности кораблю противника уйти от атаки (выбрать якоря, сдвинуться с места), человеческая натура брала своё — пилот еще не раз поднимал перископ, хотя не мог повлиять на курс «кайтэна».

Чтобы бороться с этим искушением, с пилотами на этапе подготовки много работали психологи.  А так же брали в пилоты «кайтенов» после тщательного отбора. Когда бросили клич среди японцев, почти тысяча человек выразили желание стать смертниками.  Прошли отбор около сотни, затем были еще наборы. К первым тренировкам в конце сентября 1944 года приступили 204 человека,  из них к так называемым «мокрым» лишь 32, в том числе 2 автора изобретения.  Вместо реальной взрывчатки наливалась вода, и пилоты должны были проводить реальные атаки на учебных «кайтэнах», которых было всего 6 штук.

Но вернемся к человеческом психологии. Есть такой термин - «фиксация на цели». С ним хорошо знакомы водители автомобилей. Увидев впереди выбоину,  водитель фиксирует на ней внимание, и вместо того, чтобы объехать, обязательно попадает в неё.  Срабатывает так называемое «туннельное зрение», когда человек видит только препятствие и не замечает ничего вокруг. Те, кто ездил ночью и на дороге оказывался заяц, должен помнить, что «косой» удирает со всех ног, но в пучке света, и не убегает в сторону. И очень часто водитель преследует этого зверюшку, видя лишь его задницу, и может запросто попасть в аварию.  Об этих особенностях человеческой психики тоже рассказал Максим Токарев.

Старший лейтенант Куроки погиб во время одного из тренировочных походов. Лейтенант Нисина, будучи пилотом «кайтэн», добился права совершить первую торпедную атаку, причем в свой последний поход он взял урну с прахом товарища. Боевое применение человеко-управляемых торпед себя не оправдало — они принесли больше вреда императорскому флоту, нежели нанесли потерь американцам.

Всего японские «кайтэн» уничтожили крупный американский танкер «Mississinewa»,  один эскортный миноносец да еще не больше десятка катеров и судов они смогли уничтожить или повредить. Впрочем, после катастрофы у атолла Мидуэй, Японию от поражения уже не могло спасти никакое оружие.

Максим Токарев очень подробно рассказал  о первой атаке «кайтенов» на американские корабли. Хотя командование считало, что лучше использовать их на коммуникациях в открытом океане,  первую атаку запланировали на две якорные стоянки для крупных боевых кораблей.  Одной из них была бухта Улити на одноименном атолле в Тихом океане. 

Самой известной бухтой для якорной стоянки кораблей является бухта Скапа-Флоу на британских островах, куда осенью 1939 года совершил успешный рейд капитан-лейтенант Кригсмарине Гюнтер Прин на субмарине U-47.  По странному стечению обстоятельств первая успешная атака «кайтенов» был совершена с борта японской подводной лодке I-47 пятью годами позже. Но были в этой атаке отличия не только в использовании другого вида оружия, но и то, что Скапа-Флоу считалась хорошо защищенной от атак субмарин и охрана её в самом начале войны велась невнимательно. Совсем не так было в бухте Улити. 

Это бухта имела размеры 20 км в длину и 10 км в ширину, куда вели несколько проходов. На такой большой акватории было примерно 700 якорных стоянок, где постоянно находились корабли ВМС США.  Сам атолл представлял цепочку невысоких коралловых островков, где американцы сумели построить лишь один небольшой аэродром.  Поэтому все, что требовалось боевым кораблям после походов к берегам Японии и действиям на японских коммуникациях, находилось на борту  кораблей снабжения, одним из который был танкер «Mississinewa».  Хотя англосаксы называют такие суда не танкерами, а ойлерами.  Танкера перевозят топливо из порта в порт, а ойлеры — из порта на корабли в море. Но чтобы не путаться, продолжим называть это судно танкером. 

Он прибыл с побережья США, загрузившись мазутом, дизтопливом, нефтью и авиационным бензином с октановым числом 100.  Все топливо находилось в отдельных танках-баках в корпусе танкера. К описываемым событиям 20 ноября 1944 года, танкер уже заправил несколько кораблей и имел три пустых танка примерно в середине корпуса.  По инструкции после того, как все топливо из танка выкачано, требовалось промыть танк пресной водой со специальными реактивами, затем все выкачать, просушить  и заполнить морской водой. Все это делалась для того, чтобы в танках не оставалось паров бензина и другого топлива и не нарушалась балансировка самого судна.  Но так как заправка кораблей завершилась поздно вечером, командир танкера решил все сделать с утра. Как рассказал Токарев, его угостили хорошим джином (без тоника) и ему не терпелось его попробовать.

Команду танкера составляли офицеры и матросы, призванные из резерва, которые до этого уже где-то плавали. Так что особой воинской дисциплины на нем не было. Командир был скорее капитаном, шкипером, чем боевым офицером, и поэтому позволял некоторые послабления в выполнении инструкций, и к чему это приведет, вы, уважаемые читатели, узнаете чуть ниже.

Итак, почти посредине бухты стоял танкер, на 80% заправленный горючими видами топлива, а в трех танках посредине в пустых танках пары этого топлива и среди них бензина с октановым число 100.  Вокруг на якорях стоят другие корабли, среди них крейсера, линкоры и авианосцы.  Японская воздушная разведка все это видела, поэтому и была предложена атака на эту бухту двумя субмаринами с четырьмя «кайтэнами» на борту каждой.  Еще одна субмарина должна была атаковать в другой бухте, но так как еще на переходе морем была атакована американскими эсминцами и была потоплена, о ней рассказывать не буду. Назову лишь тактический номер — I-37.

Как все начиналось в ноябре 1944 года. В бухте Куре на одном из японских островов командование бригады подводных лодок пригласило на совещание командиров трех субмарин, уже переделанных как носители «Кайтэнов» - I-36, I-37, I-47. Это были большие океанские подводные лодки, на верхней палубе которых были установлены по четыре «кайтэна», два в носу и два за рубкой, по одному побортно, чтобы не нарушать баланс лодки-носителя. Они крепились к палубе специальными обручами, по два на «кайтэн». Причем в два носовых «кайтэна» можно было попасть в подводном положении через нижний люк «кайтэна» и люк в лодке, соединенных резиновыми кожухами.  В кормовые «кайтэны» смертник мог попасть только через верхний люк, когда лодка находится на поверхности моря.

Итак, первые 12 смертников должны были выйти в первый поход на новом оружии империи.  Максим Токарев показал их фотографии. Молодые люди, офицеры, кое-кто попал на флот добровольно, бросив учебу в престижных институтах. Сидят с суровыми лицами, держа в руках длинные самурайские мечи.  Перед отплытием из Куре им торжественно вручили и другие мечи, более короткие, чтобы в случае чего сделать харакири.

9 ноября из Куре вышли в поход 3 лодки, которых провожала вся военно-морская база. Смертники стояли на своих «Кайтэнах» и махали остающимся на берегу.  Затем в надводном положении до 14 ноября лодки шли в кильватерном строю до того места, где их могли заметить патрульные самолеты американцев. Потом две лодки пошли к Улите, третья — I-37, к другой военно-морской базе.  О ней Токарев почти ничего не рассказал, лишь только то, что на подходе к базе перископ лодки заметили американские эсминцы из охраны водного район, и начали бросать на неё глубинные бомбы. После одной из них из глубины вырвалась черное пятно, и больше шумы лодки не прослушивались, она погибла.

А вот две другие лодки незамеченными к вечеру 19 ноября подошли к бухте Улита. Подвсплыли на перископную глубину и через перископы оглядели бухту.  Она была заполнена стоящими на якорях кораблями.  Впереди у входа в бухту стояли крейсера, дальше линкоры, а что дальше авианосцы, можно было догадаться по садящимся на их палубы самолетам.  Фотоаппаратов, которые бы позволяли фотографировать через перископ, у японцев не было, но у них было принято зарисовывать картину увиденного, чтобы дальше дифференцировать стоящие на якорях корабли. Дали посмотреть в перископ на цели и всем 8 смертникам на обоих лодках.

Увидев, что целей для атаки в бухте много, лодки отошли дальше от берега и всплыли около полуночи. Атака была назначена на 4 часа утра 20 ноября.  Причем одна лодка запускает свои «кайтэны» через один проход в базу, а вторая — через другой, чтобы не получилась атака на одни и те же корабли.

Далее Токарев рассказывает, что происходило на борту I-47.  На лодке был устроен прощальный ужин, смертникам дарили подарки, все офицеры немного выпили не саке, а виски. Все смертники, кроме Нисины, побрились, надели парадную форму и были готовы к выполнению своей исторической миссии — умереть за императора, нанеся врагу урон.

Через некоторое время в кормовые «кайтэны» залезли смертники, которым дали с собой алкоголь, кое-что из закуски, их мечи, и наглухо завинтили крышку верхнего люка. Теперь связь с внешним миром у них была только через телефон. Оба смертника были вполне спокойны, один даже уснул в тесной кабинке «кайтэна». Видимо, добавил для храбрости, сказал Токарев.

Лодка погрузилась и приблизилась к базе. В «кайтэн» № 2 залез через нижний люк еще смертник, а в «кайтэн» № 1, последний,  уже старший лейтенант Нисина,  около 3-х часов, который, как обещал , взял с собой в кабину прах своего товарища  Куроки. Перед началом атаки лодка опять всплыла на перископную глубину, чтобы определить курс,  каким должны были следовать в атаку «кайтэны», которые должны были покидать субмарину через каждые пять минут.  Этот курс 154 градуса был сообщен по телефонам смертникам, и на этом связь с ними прекратилась.

На Токарев сказал, при определении курса штурман лодки не учел, что действует сильное течение, и что за те 20 мин от запуска первого  и до последнего «кайтэна» лодку течением снесет на 200 метров в сторону, и этот курс 154 градуса  будет правильный только для «кайтэна» № 1, которым управлял Нисина. Все остальные «кайтэны» при таком курсе  врежутся в берег. Так и случилось с двумя последними. Смертник с 4-го «кайтэна»  не дождался, когда можно поднять перископ и уточнить курс, и врезался в берег, издав оглушительный взрыв.  Все же полторы тонны взрывчатки есть полторы тонны. Американцы слушали взрывы на грядой островков вокруг бухты, но приняли их за взрывы японских донных мин, сорвавшихся с якорей.  Смертник с «кайтэна» № 3  успел поднять перископ, увидел, что плывет к берегу, и так изменил курс, что направил свою торпеду в океан, и, не найдя цели, выработав все топливо, он просто подорвал свой «кайтэн» далеко от берега.


Пилот «кайтэна» № 2 успел поднять перископ, увидел, что его торпеда мчится к берегу, и тоже изменил курс. Но он не опустил перископ, выбирая цель, и бурун от перископа увидел эсминец, которые вел охрану входа в бухту. Командир эсминца увеличил скорость и протаранил «кайтэн», боезапас которого не взорвался.  Так погиб еще один смертник, не нанеся никакого вреда  противнику.

А вот Нисина поступил правильно. Он выбрал борт большого судна, и этим бортом оказался танкер «Mississinewa». С поверхности воды его точно можно было принять за авианосец.  И в 5-45 «кайтэн» врезался в правый борт танкера, там, где были пустые танки с парами бензина.  К полутора тоннам взрывчатки добавился взрыв паров, и над  бухтой с оглушительным грохотом взметнулся столб огня и черного дыма. Топливо стало разливаться по поверхности, сверху загорелась пленка бензина, отрезая спасителей от мечущихся по палубе матросов с танкера. Сразу погибло 62 человека, еще один позднее. Если бы не командир гидросамолета, взлетевшего перед этим с катапульты крейсера, погибших было бы больше.  Его гидросамолет сел на воду недалеко от пылающего моря огня,  штурман самолета бросил веревочный трос с множеством узелков, за которые хватались моряки с танкера, удирая вплавь  от пламени, которое настигало их. Таким образом были спасены еще 70 человек.  Пилота и штурмана самолета наградили за такой поступок.

К горящему посредине бухты танкеру подошли суда-спасатели, но ничего сделать не могли. Танкер через левый борт перевернулся и пошел на дно. Там он лежит до сих пор, разломившийся напополам.

А через сутки было выловлено тело японского смертника без головы, но с небольшим кусочком шеи, на котором росли волосы от бороды. Так только и опознали Нисину, который не стал бриться перед своей первой и последней атакой на своем изобретении.

А вот подводная лодка I-36 вышла в зону атаки без проблем, но двигатель лишь одного «кайтэна» удалось запустить, который и вышел в атаку. Но его перископ заметили патрульные эсминцы и стали преследовать. «Кайтэн» погрузился, на него сбросили три глубинных бомбы, и это оказалось достаточно, чтобы «кайтэн» утонул.  А сама субмарина на полном ходу под водой стала уходить от атолла. Потом она всплыла, смертники из кормовых «кайтэнов» почти через сутки своего заключения сумели выбраться из своих аппаратов.  Но вот в базу Куре субмарина пришла без них. Во время перехода она попала под атаку американских эсминцев, которые сбрасывали глубинные бомбы и как заявили потом, попали, потому что на поверхность выплыли три фрагмента лодки.  Токарев говорит, что это были те самые «кайтэны», которые держались на честном слове, а сама лодка ушла на глубину и без особыйхпроблем вернулась в место базирования.

По данным Токарева, за годы войны «кайтэнами» был точно потоплен только еще один эсминец «Андерхил», в него попал «кайтэн» с I-56, который взорвался под носом корабля.  Погибло 112 человек.  Считается, что еще один «кайтэн» подорвал небольшое судно, перевозившее боеприпасы», но, как считает Токарев, это под большим вопросом.  С апреля 1945 года командование ВМФ Японии лишилось всех крупных кораблей из своего надводного флота, и упор сделало на свои субмарины и «кайтэны», разрешая им атаковать любые цели как в портах, так и на коммуникациях, что,  по мнению Токарева, было бессмысленно. Попасть «кайтэном», даже обладающим высокой скоростью, в идущий по океану транспортный корабль, танкер и тем более боевой корабль, можно было лишь при большой удаче.  В середине июля японское командование бросило в бой все свои субмарины и с «кайтэнами», и без них, но успех был один, но о нем позже.

Самый большой процент погибших японских субмарин был от палубной авиации американцев, которые получили к глубинным бомбам еще и самонаводящуюся торпеду «фебо». В прозрачных водах Тихого океана субмарины были видны на глубине, на которую успевали погрузить после обнаружения самолетов американцев, оставляя на поверхности след или тень в воде. И самолеты могли делать несколько заходов, сбрасывая глубинные бомбы или самонаводящиеся торпеды.

Теперь об единственной успешной атаке японцев. Его произвела I-58 под командованием Хасимото. Она имела на борту шесть «кайтэнов», но все они при попытке атаки не смогли запустить двигатели, и были сброшены в океан.  29 июля Хасимото увидел идущий в одиночестве тяжелый крейсер, как оказалось, «Индианаполис», и вышел на него в атаку. Был дан залп из 6 торпед, 3 из который попали в крейсер, который пошел ко дну.  Почти все попавшие в воду члены экипажа были съедены акулами, так как помощь пришла только через 84 часа.  Это был не единственный случай пиршества акул во время войны.

А 12 августа 1945 года была произведена последняя и безрезультативная атака «кайтэна». Субмарина, запустившая его, вернулась в базу уже после подписание Японией капитуляции.  Всего было проведено 9 операций против ВМФ США с использованием «кайтэнов» за период с 1944 года до капитуляции Японии.

Токарев привел итоговые данные.  Японцы всего выпустили 330 «кайтэнов»,  подготовили 1375 пилотов-смертников для них.  На 16 подводных лодках было совершены выходы с 152 «кайтэнами» на борту.  89 «кайтэнов» запускали и выходили в атаку, погибли все 89 пилотов. Кроме этого, на этапе подготовки погибло еще 15 пилотов.  7-8 «кайтэнов» нанесли хоть какой-то урон американским кораблям и судам, из наиболее значимых побед — потопление одного танкера и одного эсминца. Все остальные «кайтэны» взрывались недалеко от бортов атакуемых судов и осколками наносили какие-то повреждения им.

В завершении своей лекции Максим Токарев привел некоторые сравнения с итальянскими человеко-торпедами, которые сами итальянцы называли «майале».  Эти торпеды имели вес 1,5 тонны, длину, как обычные торпеды, электромотор, который позволял им пройти со скоростью 2 узла 15 миль, а максимальная скорость был 5 узлов. На каждой «майали» было 2 человека, которые сидели верхом на торпеде, и могли погрузиться на глубину до 30 метров. Использование их было возможно при температуре воды свыше 10 градусов. Подплыв к кораблю во время атаки, они закрепляли боевую часть  с 270 кг взрывчатки под его днищем, и включали таймер, а сами плыли к берегу. Самая успешная атака итальянских боевых пловцов — повреждение двух английских линкоров в порту Александрии.  Об этом у меня есть заметка. http://proza.ru/2020/12/24/485.

Вот такой получилась у меня заметка о японских камикадзе на флоте, которые, в отличии от своих собратьев в авиации, нанесли очень малый ущерб кораблям противника. Но камикадзе своими смертями лишь расплатились за авантюрную политику своего правительства, которая проводилась все 30-40 годы прошлого века.