О чём поведала поездная дверь

«Что с нее взять! – многие про меня думают. – Дверь, она и в Африке дверь. Одна задача: впустить и выпустить. Неживая, молчит все время.»
И очень глубоко заблуждаются. Я же дверь-то не обычная, а поездная, что между служебкой проводника и салоном вагона. А что значит поездная? Это значит, куда мой поезд едет, туда и я еду. Нетрудно догадаться, стало быть, сколько я поездила, сколько повидала всего на своем веку! А век у меня долгий. Я же все-таки, и верно, не совсем живая, не из плоти сделана.
Многое я повидала. И вот что скажу. Хотите узнать характер человека, понаблюдайте, как он со мной обращается. Один грохает мною что есть мочи! Другой, прежде чем открыть меня, ноги о половую тряпку вытирает и придерживает рукой, чтобы я понапрасну не хлопала, пассажиров не тревожила.
О многом я могла бы вам поведать, если бы говорить могла. Вот, скажем, однажды случай был. Как-то проводница привязала меня веревочкой к окну, чтобы лучше было видно, что в вагоне делается. А пассажирка с бокового места взяла да и отвязала веревочку, закрыла меня, чтобы свет глаза не слепил. Проводница, женщина с характером, из служебки выбежала, от негодования красная.
– Вы не дома, чтобы порядки свои наводить! Эта дверь не закрывается!
И снова меня привязала.
Пассажирка тоже не из робких оказалась.
– Покажите, где сказано, что дверь не должна закрываться! – вскипела она и меня отвязала.
– Я покажу на следующей остановке, где из вагона выйти. Прав у меня много, а дури еще больше! Что в тамбуре гадить нельзя, тоже нигде не сказано!
И привязала.
– Позвольте, это вы о ком? Кто позволил вам так с людьми разговаривать?
И отвязала.
– Ну, хватит! Мне надоело! Пока я хозяйка вагона, эта дверь будет открыта!
И привязала.
– Хозяйкой дома будете. А здесь извольте обеспечить комфорт пассажирам!
И отвязала.
– Сейчас я обеспечу тебе комфорт, коза ты драная!
И привязала.
– Ладно, пусть так пока будет. А когда уйдешь, я все равно веревку отвяжу!
– Тогда ты эту веревку задницей сжуешь!
Что они потом друг другу говорили, пересказывать не буду. Вою ночь они меня отвязывали и привязывали, пока не доехали.
Но не всегда так. Было и по-другому. Проводник весело с пассажирами разговаривает, вещи поможет разместить, чаем напоит, всех вовремя разбудит. А пассажиры ему в знак благодарности одеяла аккуратно сложат, мусор за собой уберут.
Один раз одна старушка ехала. Белье первая проводнику сдала, да еще извинилась, что побеспокоила. Маленькая, худенькая, а матрац на третью полку закинула. В конце пути яблоками проводника угостила.
– Спасибо тебе, миленький, за доброту твою.
А тот не берет.
– Вам тоже спасибо. Но яблочки внучатам отдайте. Чай, им везете?
Смотрела я на все это и светилась от радости за людей. Даже смазка потекла из петель от умиления.
Еще, помню, случай был. Один не то узбек, не то таджик (не русский, одним словом) утром проснулся, руки в стороны развел... А жена ему рубашку напялила, носки одела, ботинки. Я думала, пассажир больной какой, нагнуться не может. А он вдруг заругался (что-то ему не понравилось), наклонился и жену по рукам ударил. Когда он выходил, я от негодования так ему под зад поддала всей своей тяжестью, что он долго рукой за больное место держался.
Всякое бывало. Никогда не забуду, когда проводник из-за меня стоп-кран сорвал. Ехала старушка с кошкой.
– Еду, – говорит, – на месяц к сыну. А оставить не с кем.
Едет, все нормально. Проводник разбудил ее за полчаса до выхода, как положено. Она оделась, умылась, белье сдала. Вот уже поезд останавливается. Она с подножек спускается и вдруг как запричитает:
– А кошечка-то где? Корзинка-то пустая!
Проводник в вагон побежал, под сиденьем ищет, на третьей полке... Поезд уже отправляется. Старушка плачет. Проводник стоп-кран срывает... И тут я чувствую, что-то мягкое и пушистое прижимается к моей поверхности. Оказывается, когда старушка выходила, кошка кусок колбасы увидела. Закатился он под меня, в самый угол. Дверь открыли, и не стало из-за меня видно ни кошки, ни колбасы. Напряглась я изо всех сил и сама, без посторонней помощи, закрылась. Увидел тогда проводник кошечку, вернул хозяйке, дал отмашку машинисту, поезд поехал.
Довелось мне пережить! Один раз даже петлю повредили. Сначала сняли, чтобы телевизор пронести. Больно большой был. А одеть смогли только на одну петлю. Плохо я закрываться стала. Но за пассажирами наблюдать интересно. Один закрывает, добивается своего. Другой проскочет и не оглянется. Не закрылась, и ладно. Третий до середины вагона дойдет. Потом сомнения одолеют. Вернется и закроет.
Заканчиваю на этом. А то «вот, – скажете, – дверь заговорила. Молчала, молчала, и на тебе, заскрипела петлями. То открывают ее не так, то закрывают не вовремя. На работе, дома... все человеческого обращения требуют. И эта туда же!» Больше не буду. Поговорила, отвела душу и снова молча вас, люди, пропускать буду.