Этот человек с невзрачной наружностью, но дальновидным и тонким умом, позволявший себе выходки, которые можно было бы счесть за помешательство, управлял воинскими подразделениями, частями и соединениями.
Он водил в бой полки, дивизии, корпуса, армии. Даже коалициями армий командовал. И всегда победоносно!
Он прославился своими победами над лучшими армиями Европы того времени – армиями Пруссии, Франции, Речи Посполитой, Османской империи.
Он продумывал планы сражений, ход военных операций, он мыслил за противника и тем побеждал его уже заранее.
Он следил за солдатским бытом, организовывал обучение солдат.
Он блестяще умел сложить все необходимые составные дальнего похода, он знал цену снабжения, логистики, тыла и прекрасно умел управлять всем этим.
Он был незаурядной личностью. И настолько удивлял многих своих современников, что про него уже при жизни стали слагать легенды и рассказывать анекдоты и небылицы.
Он участвовал в 63 больших и малых сражениях и 63 раза праздновал викторию! Причём большая часть этих побед была одержана над превосходящим по силе и численности противником!
Он - кавалер всех российских орденов своего времени, вручавшихся мужчинам.
Его называли: «меч России», «бич Турок» и «гроза Поляков».
«Герой всех веков и всех народов» — так отозвался о нём австрийский генерал Цах.
Итальянский генерал Сент-Андре утверждал, что он: «имеет врагов, но не соперников».
Австрийцы прозвали его «Генерал Вперёд», намекая на его «фирменную», всегда успешную тактику, основанную на стремительном натиске.
В Европе Суворова уважали и ненавидели, называя его «страшным фельдмаршалом» и «полудемоном».
Он был настолько овеян славой, что император Павел, несмотря на сложные отношения с полководцем, ещё при его жизни распорядился установить ему памятник, что было беспрецедентным случаем. До этого в России прижизненные памятники устанавливались только лицам императорской фамилии.
А похороны прославленного полководца стали первыми в истории (не считая погребения коронованных особ) похоронами государственного масштаба.
Речь идёт о генералиссимусе Александре Васильевиче Суворове.
***
Будущий великий полководец родился в одной из подмосковных деревень, в семье дворянина-офицера.
Младенец, появившийся на свет 13 ноября (24 ноября) был наречён Александром в честь святого Александра Невского.
Точную дату рождения великого полководца мы до сих пор не знаем.
• Когда он написал свою автобиографию, то указал, что поступил на службу в 1742 году, когда ему исполнилось 15. С помощью простого арифметического действия легко сосчитать, что годом его рождения был 1727-й.
• Согласно второй записки Суворов родился в 1730-м.
• А согласно полкового журнала, он родился в 1729 году.
Его отец - генерал Василий Суворов - приходился крестником самому Петру I.
Он прошёл долгий и трудный путь от простого денщика до сенатора. К тому моменту, когда у него родился сын, Василий Суворов служил в тайной канцелярии — органе политического сыска. Он был лично знаком со всеми императорами и императрицами, которые в ту эпоху достаточно быстро сменяли друг друга. И, конечно, имел все возможности хорошо устроить и сына.
Мать - Авдотья Манукова - принадлежала дворянскому роду.
Считается, что в роду у будущего великого полководца были шведы и армяне.
Несмотря на положение в обществе, их усадьба не отличалась особой пышностью. Семья жила скромно.
Мальчиком Саша Суворов был болезненным и слабым, с хрупким телосложением. Но зато с сильным духом. И уже в раннем детстве пришёл к мысли, что «нужно преодолевать себя».
Главным врагом он назначил лень. И считал, что «если я буду её побеждать, то мне уже никто страшным не будет».
• Решив следовать спартанскому образу жизни, он приказал убрать прочь все мягкие перины и тёплые шубы. До изнеможения стал заниматься физическими упражнениями, закалялся. И хоть богатырём не вырос, зато серьёзно прибавил себе здоровья и выносливости, а, позднее, и жизненных лет.
Аскетизм стал его второй натурой. Всю свою жизнь он вставал за два часа до рассвета, делал зарядку и обливался холодной водой. Во время утренней пробежки стремился не терять времени - учил и повторял иностранные слова.
• Второй важный шаг, намеченный им ещё в юности – учиться у великих полководцев прошлого. Любимым местом у Саши в доме была библиотека, где были собраны сочинения многих знаменитых полководцев прошлого. Там мальчишка до ночи зачитывался не сказками, а книгами о военных подвигах прошлого. Это был мир великих свершений, гораздо более увлекательный, чем тот, который окружал его в действительности. Он с малых лет был очарован рассказами о военном деле и грезил соответствующей карьерой.
Родители же, зная о болезненности сына, не питали особых надежд на то, что он сможет продолжить военную династию.
Однажды, когда в доме Суворовых гостил генерал Абрам Ганнибал («Арап Петра Великого» и прадед Пушкина), маленький Саша стал играть при нём в солдатики. Генерал шутливо перебросился с ним несколькими фразами по поводу тактики и построения солдатиков. И был поражён точностью действий ребёнка и восхитился его стратегией ведения боя.
Отметив после разговора проявленные собеседником не по годам знания стратегии и тактики, Ганнибал растроганно прибавил, что вот уж кто порадовался бы такому молодцу, так это Пётр Алексеевич! И обязательно держал бы его при себе.
А ещё именно Ганнибал настоял, чтобы мальчика непременно стали готовить к военной службе, пророчески разглядев в нём задатки выдающегося военачальника
Мальчик по домашним книгам изучал артиллерию, фортификацию, военную историю и достиг хороших результатов.
Учил языки – в 11 лет свободно говорил по-немецки (а всего он выучил 8 иностранных языков!).
Саша ежедневно, до полного изнеможения, занимался физкультурой.
Он научился ездить верхом и брать препятствия, плавать, драться в рукопашных боях. И постоянно закалял тело.
Он был набожным человеком – мать с детства приучила его к молитве.
С раннего детства маленький Александр воспитывался в строгих понятиях военной семьи. Его отец не спускал ни шалостей, ни детского раздолья сыну. Поэтому уже к 15 годам, Александр обладал нравом взрослого человека, способного отвечать за свои поступки.
* * *
В возрасте 17-ти лет отец определил Александра на службу в Семёновский лейб-гвардии полк.
Гвардия была личной армией и охраной монарха и редко использовалась на поле боя. В основном вся служба в гвардии сводилась к церемониальным и караульным функциям. Тем не менее, это было очень престижно. И многие могли только мечтать о таком назначении.
1-е повышение в звании будущий автор книги «Наука побеждать» получил совсем не на полях сражений, а в… парке.
А произошло это так.
В чине рядового Семёновского полка он нёс караульную службу в Петергофе, на посту у Монплезира.
Там нередко прогуливалась императрица Елизавета Петровна.
Суворов так лихо отдавал честь государыне, что, проходя мимо, она поинтересовалась, как его зовут. Узнав, что бравый солдат сын генерала Василия Суворова, Елизавета протянула юноше серебряный рубль. В ответ Суворов сказал, что брать денег на посту не положено.
Императрице ответ понравился. Монету она оставила и приказала забрать при смене караула.
Уже на следующий день юный солдат получил своё 1-е армейское повышение — капральский чин.
А серебряный рубль Елизаветы он берег как талисман до конца своих дней.
В 1754 году Суворов, был назначен в Ингерманландский пехотный полк.
И получил звание поручика — 1-й офицерский чин, примерно аналогичный современному лейтенанту.
К этому моменту ему было уже 24 года. И для поручика он был, можно сказать, староват. В эпоху, когда генералами становились 25-летние, 24-летний поручик выглядел скорее неудачником. Во всяком случае, никто не решился бы поставить и копейки на то, что великовозрастный младший офицер добьётся немыслимых вершин.
Спустя год он стал служащим Военной коллегии, где находился вплоть до 1758-го.
* * *
Его боевая служба началась в период Семилетней войны 1756-1763 гг.
В самом начале этой войны Александр проходил службу в одном из тыловых подразделений. Он мечтал о великих сражениях и славных победах, а его отправили заниматься поставками провианта и фуража в армию.
Сразу он был провиантмейстером, прошёл весь карьерный путь и стал премьер-майором. Это стало хорошим опытом в изучении работы служб, отвечающих за обеспечение тыла и снабжения армии.
В 1758 году Суворов оказался в действующей армии.
Через год - в 1759 году - он принял боевое крещение. Во главе драгунского эскадрона Александр сумел разбить такой же эскадрон драгун из Германии. Те с позором бежали.
После этого Суворов получил назначение на должность дежурного офицера при генерале Виллиме Ферморе, который в то время был главнокомандующим.
В должности дежурного офицера Александр принимал участие в Кунерсдорфской битве, завершившейся разгромом прусской армии.
В 1760 году участвовал во взятии Берлина.
В том же году непосредственным командиром Суворова стал генерал фон Берг. Он поставил Александра во главе драгунских и гусарских отрядов, которые должны были прикрывать русскую дивизию, отходящую к Бреславлю.
Помимо этого они занимались уничтожением запасов продуктов вражеской армии.
Когда командир Тверского драгунского полка заболел, то Суворова назначили временно заместить его.
В первом же бою под Нейгартеном полк одержал победу, захватив более ста пленных.
В многочисленных стычках Александр Васильевич показал себя талантливым и храбрым кавалерийским командиром. С небольшим отрядом конницы и пехоты Суворов совершал смелые рейды, внезапно атаковал превосходящие силы врага.
Он говорил:
«Удивить – победить!»
Удача неизменно сопутствовала храбрецу. Вскоре он стал известен в войсках больше, чем некоторые генералы.
Суворов часто ходил в атаку вместе с солдатами, находясь в гуще боя.
За свою военную карьеру он получил около 10-ти ранений.
Однажды он был на волосок от гибели, упав в воду при переправе через реку. К счастью, солдатам удалось его достать, причём вытаскивать будущего генералиссимуса пришлось за волосы…
* * *
Тем временем в России произошёл переворот, одним из активных участников которого был Василий Суворов.
Взошедшая на престол Екатерина II отблагодарила отца и обратила внимание на его сына.
После возвращения в Петербург он был повышен до полковника (в 1762 году).
И он получил в подчинение Астраханский полк.
Его усердие в воинской службе не осталось незамеченным императрицей, которая вознаградила его собственным портретом. Именно это время стало настоящим переломом в биографии Суворова, с этого момента он стал знаменитым.
В 1763-1769-м годах Александр Васильевич возглавлял Суздальский полк, местом дислокации которого была Новая Ладога.
Именно этими годами датируется написание «Полкового учреждения» - своеобразного устава, по которому велась воспитательная работа с солдатами, их боевая подготовка и условия внутренней службы.
В 1768 году Суворов удостоился звания бригадир.
* * *
В 1769 году Суворов - командир Суздальского, Нижегородского, Смоленского полков – был направлен в Польшу с военной операцией против шляхты.
В 1770 году он удостоился звания генерала за успешную борьбу с Барской конфедерацией. Так назывались польские войска, которые выступали против своего короля и России.
При нападении бригады Суворова польские войска бежали.
В 1772 году генерал-майор Суворов заслужил 1-ю награду – орден Святого Георгия 3-й степени, высшую награду империи (минуя 4-ю).
* * *
После этого Суворов участвовал в 1-й Русско-турецкой войне.
Получив приказ вести разведку боем крепости Туртукай, он решил без ведома руководства захватить укрепление.
Город разрушили, христиан вывели на берег Дуная, самого командира ранили.
За самовольность Суворова предали суду, но Екатерина II не утвердила взыскания, мотивируя тем, что победителей не судят.
• Вот что писал об этом Сергей Алексеев:
«Слава Суворова началась с Туртукая.
Суворов только недавно был произведён в генералы и сражался под началом фельдмаршала графа Румянцева-Задунайского против турок. Румянцев был заслуженным военачальником. Одержал он немало побед над противником. Однако эта война поначалу велась нерешительно. Русская армия топталась на месте. Никаких побед, никаких продвижений.
Не терпелось, не хотелось Суворову сидеть на одном месте.
— Одним глядением крепостей не возьмёшь, — возмущался он робостью графа Румянцева.
И вот, не спросясь разрешения, Суворов завязал с неприятелем бой. Отбросил противника, погнал и уже было ворвался в турецкую крепость Туртукай, как пришёл приказ Румянцева повернуть назад. Суворов подумал: победа рядом, командующий далеко, и ослушался. Ударил в штыки. «Чудо-богатыри, за мной!» И взял Туртукай.
Тут же Суворов написал фельдмаршалу донесение:
«Слава Богу, слава вам! Туртукай взят, и я там».
Обидно стало Румянцеву, что молодой генерал одержал победу над турками, а он, фельдмаршал, не может. Да и рапорт в стихах разозлил Румянцева. Решил он отдать Суворова под суд за ослушание и невыполнение приказания.
Те, кто были поближе к Румянцеву, говорили:
— Прав фельдмаршал. Что же это за армия, если в ней нарушать приказы!
Однако большинство офицеров и солдат защищали Суворова.
— Так приказ приказу рознь, — говорили одни.
— За победу — под суд?! — роптали другие.
— Это из-за стишков фельдмаршал обиделся, — перешептывались третьи.
Слухи о расправе над молодым генералом дошли и до царицы Екатерины Второй. Защитила она Суворова.
«Победителя не судят» — написала царица Румянцеву.
Суворов вернулся к войскам и через несколько дней одержал новую победу над турками».
За победу в Туртукае генерал-майора наградили орденом Святого Георгия 2-й степени.
* * *
Потом была битва в Козлуджи в 1773 году.
Артиллерийский и ружейный трёхчасовой шквал его войск повернул турок вспять.
Затем Суворов двинул на врага конницу и следом каре.
Это был мощнейший напор!
Турки бросили свой лагерь и с потерями отступили к Шумле и Праводам.
Между Шумлой и Варной грянуло сражение, лагерь турок перестал существовать.
* * *
В 1774 году Суворов отправился на подавление восстания Емельяна Пугачева.
После того, как Емельяна Пугачёва пленили, Суворов конвоировал пленённого мятежника из Уральска в Симбирск.
Емельян Пугачёв обладал незаурядным талантом в стратегических вопросах и Суворов с интересом любопытствовал у него о нереализованных планах и возможностях повстанцев.
Пугачёв рассказывал, не скрывая о своих задумках, с уважением относясь к Суворову.
* * *
Своевременными мерами он предотвратил эпидемию чумы.
Будучи командующим контингентом российских войск в Крыму, он в 1778 году ввёл беспрецедентные санитарные меры в городе Гезлёв (ныне Евпатория). В тот год в Европе случилась эпидемия чумы, а в Гезлёв оттуда приходили суда с грузами.
Солдаты Суворова очистили в городе все туалеты и конюшни, отремонтировали колодцы, фонтаны и бани. Причём последние были сделаны бесплатными.
Местных жителей и солдат обязали совершить омовения 5 раз в день под контролем мулл.
Жителей заставили выбелить дома снаружи и внутри.
Для товаров и прибывающих людей ввели карантин.
В итоге на Суворова христиане жаловались за омовения под началом мусульман, а мусульмане — на громкий колокольный звон и частое пение Суворова в церковном хоре.
Но зато болезнь в город не вошла.
Так что, Суворов побеждал не только вражеские армии, но даже и чуму.
В Крыму, после его присоединения в Российской империи, Суворов предотвратил высадку Турецкого десанта в Ахтиарской бухте (ныне Севастополь) в 1783 году.
В 1786 году присвоили звание генерал-аншефа.
С 1787-го по 1791-й годы Суворов участвовал во 2-й Русско-турецкой войне.
* * *
Турки сосредотачивали огромные силы для разгрома крепости Кинбурн.
Они господствовали на Чёрном море, подготавливали высадку десанта.
Положение складывалось тяжёлое...
Тогда командующий Южной русской армией Потёмкин вызвал Суворова и поручил ему Кинбурнский район.
Этот талантливый и удачливый военачальник, славнейший из «Екатерининских орлов», предвидел, что именно здесь, на песчаной Кинбурнской косе, скорее всего можно было ожидать высадки неприятельских войск…
И он сей час же энергично начал работы по укреплению косы.
Начал усиленно возводить дополнительные укрепления крепости.
Надежды на поддержку со стороны молодого Черномоского флота не было:
- Его разбила и разметала буря.
- Фрегат «Крым» пропал без вести.
- Линейный корабль «Мария Магдалина» унесло к Босфору, и его захватили турки.
Возле крепости находилось всего лишь несколько мелких судов.
Турецкий флот с десантом подступил к одному из ключевых пунктов русской обороны Причерноморья - крепости Кинбурн.
Вот по этой Кинбурнской крепости, расположенной у входа в Днепровский лиман и прикрывавшей устье Днепра, и направили турки свой первый удар…
1 (12) октября 1787 года на горизонте показалась турецкая эскадра…
В 9-м часу утра 5 тысяч отборных турецких солдат двинулись на шлюпках под прикрытием артиллерийского огня к берегу.
Корабли противника обстреливали Кинбурнскую крепость из 600 орудий.
У генерала Александра Суворова было всего 3 тысячи человек.
Несмотря на большое неравенство сил, Суворов решил не ограничивать свою задачу отражением десанта.
Он хотел уничтожить врага, дать туркам такой урок, чтобы они не пытались больше высаживаться на русский берег.
И решил применить новую тактику для полного истребления неприятеля:
- дать возможность высадиться всему турецкому десанту и
- разбить его на голой косе сильнейшим орудийным огнём.
- А затем добить остатки пехотой и кавалерией.
• Он тогда писал Потёмкину:
«Ах! Пусть только варвары вступят на косу. Чем больше они будут устремляться… больше их будет порублено».
Суворов знал, что офицерам его план покажется чересчур рискованным.
Поэтому он не стал им объяснять своего замысла.
• Когда турки стали высаживать на берег свои войска, Суворов находился в походной церкви и, к полному изумлению всех, запретил открывать огонь по турецкому десанту, сказав при этом:
«Господа офицеры, сегодня день праздничный: Покров, пойдём к обедне».
Обедня началась.
И хотя прибывали гонцы с донесениями о высадке турок и об их приближении к крепости, Суворов не шевельнулся.
Он хотел завлечь противника поглубже и начать действовать только тогда, корда турки подойдут уже к самой крепости.
У него был великолепно разработан план контрудара.
Он предусмотрел всё...
Суворов позволил 5-тысячному отряду янычар высадиться на Кинбурнской косе.
Отборные головорезы ринулись к крепости, не встречая сопротивления.
Та не подавала признаков жизни.
Турки уверенно приближались к ней.
И вдруг, неожиданно орудийный залп картечью смял первые турецкие ряды.
Начался ураганный огонь из русских орудий.
Распахнулись ворота крепости. И пехота со штыками наперевес, взаимодействуя с двумя полками казаков и легкоконным эскадроном, двинулась в атаку на противника.
Было около 3-х часов пополудни.
По некоторым сведениям, в атаке, которую возглавил сам Суворов, участвовало всего 1,6 тысячи человек.
Для построения каре у него было слишком мало войск, поэтому Суворов атаковал развёрнутым строем.
Завязалась рукопашная схватка.
Знаменитый российский полководец, лично увлёкший солдат в атаку, находился в самой гуще сражения.
Первые ряды турок были порублены и переколоты.
Но врагов было многовато.
И пришлось отступить за крепостные стены.
Потом была 2-я атака.
Во время её Суворов чуть было не погиб в схватке от турецкого ятагана.
Спас его могучий гренадёр Шлиссельбургского полка Степан Новиков. Он успел подскочить и, действуя ружьём, раскидал и уничтожил янычар.
В этой же атаке, при орудийном обстреле, Суворова ранило картечью в левый бок и засыпало песком.
Как он потом говорил:
«Был от смерти на полногтя».
Придя в сознание после перевязки, он продолжал командовать.
Около 6-ти часов вечера русские во 2-й раз отступили. Их силы были крайне истощены.
На косе царил, по словам Суворова, ад от турецкой, новой и яростной, контратаки и корабельной картечи.
Но это не страшило его:
«Но Бог дал мне крепость, и я не сомневался».
В критический момент боя отчаянные действия смелого мичмана Ломбарда, командовавшего гребной галерой «Десна», заставил отступить корабли противника.
Он «загриммировал» свою галеру под брандер, спрятал в ней вооружённый десант из храбрецов и ринулся на турецкий флот.
Урок Чесмы в прошлую войну хорошо помнился туркам. И они быстро начали отходить.
Неожиданной атакой Ломбард успел потопить одно судно противника, а другое вывести из строя, серьёзно повредив его.
«Оказывается, флот тоже может воевать», - доложил Суворов Потёмкину, назвав капитана «Десны» истинным героем.
Артиллеристы крепости действовали тоже удачно.
Они потопили 2 канонерки и 2 трёхмачтовых судна.
День потухал, когда Суворов собрал все последние силы, что оставались в крепости, и в 3-й раз повёли их в атаку.
Вскоре пуля пробила руку отважного полководца. Но и тогда он остался в строю.
Турок отбросили на край Кинбурнской косы.
И им пришлось спасаться вплавь…
• В своей реляции Потёмкину Суворов писал:
«Оставалась узкая стрелка комы до мыса сажен сто, мы бросили неприятеля в воду… Артиллерия наша его картечами нещадно перестреляла. Ротмистр Шуханов с легкоконными вёл свои атаки по кучам неприятельских трупов, всё оружие у него отбили. Победа совершенная. Незадолго перед полуночью мы дело закончили и перед тем я был ранен в левую руку на вылет пулею… было варваров 5000 отборных морских солдат; из них около 500 спастись могло. В покорности моей 14 их знамён перед вашу светлость представляю».
В итоге отборный турецкий десант был разгромлен и практически полностью уничтожен.
И лишь небольшие отряды сумели уйти на своих судах от Кинбурнской косы.
• Свою радость Суворов выразил в словах:
«Наша Кинбурнская коса сотворила чудеса».
Когда султан узнал об уничтожении отборных турецких войск, он пришёл в такое негодование, что распорядился «отсечь головы одиннадцати военачальникам (и выставить их на обозрение перед двором на пиках) в назидание живым».
Потери турок составили 4,5 тысяч человек.
Русские потеряли около 450 человек.
Сам Александр Васильевич был дважды ранен.
Эта победа стала 1-м крупным успехом российских войск в этой войне.
Для участников сражения выпущена была специальная медаль за отличие при Кинбурне.
Суворова наградили высшим орденом Андрея Первозванного.
• Вот как описывал этот бой Сергей Алексеев:
«С небольшим отрядом казаков и солдат Суворов стоял в Кинбурне. Важной была крепость. Слева — Чёрное море. Узкая песчаная коса впереди. Справа Днепровский лиман. Не допустить турок в Днепровский лиман — задача Суворова.
Пятьдесят шесть турецких судов и фрегатов подошли к Кинбурнской косе, открыли огонь по русским.
Окончили турецкие корабли обстрел, стали высаживать отборные войска на берег. Боялись турки Топал-паши — так прозвали они Суворова. Даже французских офицеров призвали к себе на помощь.
Вывел Суворов навстречу врагу небольшой гарнизон своей крепости, начал неравный бой.
Бьются русские солдаты, не щадя живота своего. То тут, то там на коне Суворов.
— Алла! Алла! — кричат турки.
— Ура! Ура! — не смолкают русские.
Идёт отчаянный бой, кипит рукопашная сеча.
В разгар сражения картечь ударила в грудь Суворова. Потерял он сознание, свалился с коня.
— Топал-паша убит! Убит! Убит! — пронеслось в турецких рядах.
Осмелели турки, с новой силой бросились в битву.
Подняли между тем казаки генерала, промыли рану солёной водой. Пришёл Суворов в себя.
— Помогло, помилуй бой, помогло!
Увидели солдаты любимого командира — ни шагу назад, ни пяди земли противнику.
Не утихает смертельный бой.
— Ура! Алла! Алла! Ура! — несётся над берегом.
Прошёл час, и снова Суворова ранило. Хотели казаки вынести генерала в тихое место.
— Не сметь! — закричал Суворов.
Перехватил он рану рукавом от рубахи и к войскам.
Однако от ран генерал обессилел. То и дело теряет Суворов сознание. Окружили его казаки, поддерживают командира в седле.
Привстанет Суворов на стременах, взмахнёт шпагой, крикнет: «Ура!» — и снова от боли теряет сознание. Снова придёт в себя, снова «ура», и снова на казацкие плечи валится.
Приказал тогда Суворов казакам придерживать коня и на бугре, на высоком месте, — так, чтобы солдаты его видели. Видят солдаты генерала в бою, из последней мочи держатся.
Устояли казаки и гренадёры. Дождались подмоги. Прибыла конница, ударили русские во всю силу, погнали турок и французских офицеров назад, к Чёрному морю. Немногие добрались до своих кораблей. А те, что добрались, распустили слух, что Суворов убит в Кинбурне.
Однако от ран Суворов скоро оправился и ещё не раз о себе напоминал».
* * *
При армии Потёмкина участвовал в осаде Очакова.
Затем в сражении под Фокшанами громил турецкие войска.
На пути турок, при местечке Фокшаны, находился австрийский корпус принца Кобургского. Тот, считая себя не в силах выдержать напор многочисленного неприятеля, решился отступить.
Принц обратился за помощью к генералу Суворову, который со своей дивизией находился в местечке Бырлад.
Других войск союзников в данном районе не было.
С быстротой, только ему свойственной, Александр Васильевич явился в австрийский лагерь в Аджут.
Он имел около 5-ти тысяч человек.
Кобург – около 12-ти тысяч.
Соединившись, союзники перешли в наступление и двинулись к селению Фокшаны, где находился лагерь Османа-паши (30 тысяч человек).
Суворов предложил Кобургу напасть на вражеский стан, с ходу форсировав реку Путну двумя группами.
Тот согласился.
Обе колонны – правая Кобурга, левая Суворова – выступили 19 июля.
На следующий день - 20 июля - Суворов вышел к Путне. За ней стояли основные силы турок.
В начале переправы турки трижды атаковали его полки. Но русские их отбросили, наводя, под прикрытием огня орудий, понтонный мост.
К вечеру перешли реку.
На рассвете следующего дня подошли австрийцы и тоже переправились на другой берег.
21 июля Суворов и Кобург решительно атаковали лагерь Османа-паши.
Они построили свои войска в каре:
- на правом фланге 9 каре австрийской пехоты в 2-х линиях, за нею – кавалерия;
- на левом фланге – русская пехота в 2-х каре, тоже с кавалерией позади.
- В центре и в 3-й линии тоже шла кавалерия, русская и австрийская.
Когда началась атака союзников, им навстречу ударила турецкая конница.
Отразив атаки турецкой кавалерии, русско-австрийские войска после короткой артподготовки с двух сторон ворвались в турецкий лагерь.
Русский удар по турками был так стремителен, что враги обеспамятели от ужаса и поколебались.
После упорного боя турки обратились в бегство и стремглав бросились за Дунай.
Часть их укрылась в монастыре, который через два часа был взят штурмом. Армия Османа была разбита.
Её потери составили 1,6 тысяч человек.
Союзники потеряли 400 человек (в том числе русские – 150 убитыми и ранеными).
Вся артиллерия их со всем обозом после битвы под Фокшанами досталась в руки победителей.
• Сергей Алексеев:
«С русскими против турок сражались австрийцы. Дела у австрийцев были неважны, и им грозил разгром под Фокшанами.
Запросили австрийцы у русских помощи. На помощь пришёл Суворов.
Прибыл Суворов, остановился недалеко от австрийского лагеря. Командующий австрийской армией принц Кобургский немедля прислал к Суворову посыльного с просьбой, чтобы русский генерал тут же явился к австрийцам на военный совет.
Собрался было Суворов ехать, а затем подумал: зачем? Знал он, что на военном совете с австрийцами начнутся споры, сомнения. Только время уйдёт. А турки тем временем узнают о приходе Суворова.
Прискакал посыльный от принца Кобургского к русскому лагерю.
— Суворов Богу молится, — заявили посыльному.
Через час прибыл новый посыльный.
— Суворов ужинает, — отвечают ему.
Прошёл ещё час, и снова прибыл посыльный.
— Суворов спит, — объяснили австрийцу. — Наказал не тревожить.
А Суворов вовсе не спал. Изучал он позиции неприятеля. Готовился к бою.
Глубокой ночью принца Кобургского разбудили. Приехал курьер от Суворова, привёз письмо от русского генерала.
«Выступаю на турок, — писал Суворов. — Иду слева, ступай справа. Атакуй с чем пришёл, чем Бог послал. Конница, начинай! Руби, коли, гони, отрезай, не упускай, ура! А коль не придёшь, ударю один», — пригрозил Суворов.
Переполошился принц Кобургский. Как же так — без военного совета, без обсуждения и так скоро! Однако делать нечего, пришлось подчиниться.
Русские и австрийцы напали на турок и разгромили противника.
После победы кое-кто стал упрекать Суворова: нехорошо, мол, Суворов поступил с австрийцами.
— Нельзя было, — объяснял Суворов. — Нельзя иначе. Австрийцы — они поболтать любят. Заговорили бы меня на совете. Заспорили. Глядишь, и битва Фокшанская была б не на поле, а в штабе австрийском.
В бою под Фокшанами турки расположили свою артиллерию так, что с тыла, за спиной, у них оказалось болото. Позиция для пушек — лучше не сыщешь: сзади неприятель не подойдёт, с флангов не обойдёт. Спокойны турки.
Однако Суворов не побоялся болота. Прошли суворовские богатыри через топи и, как гром среди ясного неба, — на турецкую артиллерию сзади. Захватил Суворов турецкие пушки.
И турки, и австрийцы, и сами русские сочли манёвр Суворова за рискованный, дерзкий.
Хорошо, что прошли через топи солдаты, а вдруг не прошли бы?!
— Дерзкий так дерзкий, — усмехнулся Суворов. — Дерзость войскам не помеха.
Однако мало кто знал, что, прежде чем пустить войска через болота, Суворов отрядил бывалых солдат, и те вдоль и поперёк излазили топи и выбрали надёжный путь для своих товарищей. Суворов берёг солдат и действовал наверняка».
* * *
Осенью 1789 года Юсуф-паша - главнокомандующий 100 тысячной армией Османской империи - ещё намеревался вытеснить австрийцев из Молдавии.
Войско великий визирь остановил между реками Рымна и Рымник.
Но, ожидая подхода подкреплений, он упустил время для начала активных действий, что сыграло на руку союзникам.
В сентябре западнее Прута продолжали находиться лишь дивизия генерала Суворова (7 тысяч человек) и корпус принца Кобургского (18 тысяч человек).
Тем временем главная армия Юсуф-паши двинулась против находившегося у Фокшан корпуса принца Кобургского.
Тот вновь послал просьбу о помощи в Бырлад, к Суворову.
Принц спешил уведомить Суворова о грозившей ему опасности.
• Александр Васильевич ответил депешей из одного слова:
«Иду!»
7 сентября Суворов не замедлил выступить по направлению к австрийскому лагерю.
При этом совершил самый трудный переход скорее, чем ожидали его австрийцы. И по-прежнему отдал приказ готовиться к нападению на врагов.
За 2,5 суток чудо-богатыри Суворова отмахали около 100 километров по размытым осенними дождями дорогам, форсируя 2 реки, на которых поднявшаяся от дождей вода смела переправы.
И соединились с австрийцами (утром 10 сентября).
Стремительность марша была просто невероятной.
Австрийцы, увидев русские войска, воспрянули духом.
А верховный визир сначала просто не поверил своей разведке, и приказал повесить «за ложные слухи» своего шпиона, донёсшего о прибытии Суворова.
Видя, что врагов вчетверо больше, Кобургский предлагал выждать.
Австрийский полководец приводил доводы о несоразмерности сил, неприступности позиции турок и усталости русских войск, совершивших только что переход.
Он пытался доказать, что при чрезвычайном неравенстве сил одно только благовременное отступление может спасти их малочисленный отряд от явной гибели.
• На сомнения принца по поводу численного превосходства противника Суворов ответил:
«Тем лучше, что их больше – тем большая у них будет суматоха. К тому жу не столько их собралось, чтобы они затмили нам солнце».
• Суворов не хотел слышать о ретираде и пригрозил, что если австрийцы не хотят сражаться, русские и без них разобьют визиря:
«Впрочем, делайте, что хотите, я один с моими русскими войсками намерен атаковать турок и один надеюсь разбить их».
Ультиматум Суворова вынудил Кобурга согласиться с его предложением атаковать сей же час. И принц уступил его непреклонной воле.
Для уточнения обстановки Александр Васильевич произвёл разведку.
Он лично переправился через Рымну и, забравшись на высокое дерево, осмотрел место предстоящей битвы.
Оказалось, турки стоят 3-мя укреплёнными лагерями на возвышенности между реками Рымник и Рымна с интервалами 6-7 километров.
- На левом фланге находился лагерь Тыргу-Кукули. Он примыкал к Рымне. Здесь было 12 тысяч турок.
- В центре - 2-й лагерь (40 тысяч человек). Он располагался возле леса Крынгу-Мейлор.
- 3-й лагерь – на правом фланге у деревни Мартинешти на Рымнике. Там были главные турецкие силы.
На юго-западе находилась укреплённая деревня Бокзы.
Резервные силы расположились в лагере за рекой Рымник у села Одая.
Позиции неприятеля были сильно укреплены рвами и насыпями. Их к тому же прикрывали река, леса и овраги.
Но, правда, те же препятствия мешали перебрасывать войска из одного турецкого лагеря в другой…
Первым делом Суворов нашёл места для переправы через Рымну.
По его плану войска союзников должны были разделиться надвое, пресечь реку и начать наступление.
Его дивизия нанесёт удар по лагерю у Тырго-Кукули.
Корпус австрийцев – по Крынгу-Мейлору.
«Начинать малым лагерем, потом на большой… Построясь ордером баталии, вмиг перешед Рымну, идти храбро, атаковать при Тырго-Кукули, или всех встречающихся варваров лагери. Один за другим… Поспешность, терпене, строй, храбрость, сильная дальняя погоня».
Приняв командование над союзными войсками, Суворов двинул их вперёд.
Ночь с 10-го на 11-е сентября выдалась на редкость тёмной.
Никем не замеченные колонны подошли к переправе у леса Богач.
«…Крутизну берегов Рымны справили поспешно шанцовым инструментом; шли вброд на две части: пехота вправо, кавалерия влево. Кончили переправу на рассвете».
Вот так, незаметно для турок, форсировали реку Рымну.
Турецкие войска не ожидали столь быстрого появления союзников.
План Суворова состоял в разгроме этих сил по частям.
Суворов выстроил свои войска в 3 линии:
- 2 линии пехоты 2-х батальонных каре (между ними располагались артиллерия и резерв), и
- 1 линия кавалерии.
Главный удар наносился русскими войсками по левому флангу противника - на турецкий лагерь Тырго-Кукли.
Одновременно австрийские войска сковали действия противника в центре - под Крынгу-Мейлором.
На рассвете 11 сентября – в 6 часов утра – Суворов двинулся к турецкому лагерю.
Пройдя кукурузное поле, русские воины вышли к глубокому оврагу, в 1,5 верстах перед турецким лагерем.
Вражеская артиллерия, стоявшая на краю оврага, открыла огонь.
Каре с правого фланга по приказу Суворова перешло по узкому дефиле овраг и заставило замолчать вражеские орудия.
На него набросилась турецкая пехота.
Завязался бой…
Русский командующий ввёл в действие другие каре своей 1-й линии.
Перешли в атаку турецкая конница, с одной стороны, и русские каре 2-й линии – с другой.
На турок обрушился перекрёстный огонь русских и их штыковой удар.
В результате «турков опровергли с великим уроном» - опрокинутая конница спасалась бегством.
Суворовцы же ворвались в лагерь. Захватили его.
Захватив турецкий лагерь Тырго-Кукли после ожесточённого боя, русские двинулись в обход леса Каята к главному лагерю Юсуф-паши.
Турецкая артиллерия, расположенная в деревне Бокзы и обстреливавшая подступы к лесу Крынгу-Мейлор, была подавлена русской артиллерией.
Левее наступали австрийские части.
Они отбили атаку 15-тысячного конного отряда турок, пытавшегося отрезать русских и австрийцев друг от друга. Отразив ещё ряд атак турецких отрядов, союзники к 3-м часам соединились для штурма основного укреплённого лагеря турок у леса Крынгу-Мейлор.
Суворов, оценив турецкие позиции, как недостаточно укрепленные, применил неслыханный до того тактический приём.
Он принял решение атаковать их конницей, за которой шла пехота.
Это было гениальное решение, не имевшее аналогов в военной тактике.
Конные части он поместил между пехотными каре и на флангах атаки.
Когда атакующие приблизились к турецким укреплениям на триста сажен, из-за спин появилась кавалерия и вихрем помчалась на неприятеля.
В одну минуту всадники пересекли пространство в зоне обстрела турок. Лихие конники перескочили через ров и бруствер, врубились во вражескую пехоту и рассекли ряды янычар.
Стремительное наступление конницы ошеломило турок. Поражённые мощью атаки, защитники траншей растерялись.
После прорыва кавалерией турецких позиций подоспела пехота. Она беспрепятственно добежала до места схватки и бросилась в штыки.
Началась жестокая сеча.
Ну, а в рукопашной сечи турки не выдерживали никогда…
Штыковой удар русской пехоты обратил янычар в бегство.
В тылу у турок появились казаки.
Неожиданность предпринятого Суворовым манёвра решила исход сражения.
Следует отметить, что существовавшие тогда военные правила отрицали возможность таких действий.
Но Суворов не руководствовался этими правилами.
Он говорил: «Удивить – победить!»
Не снижая темпа натиска, союзные войска начали преследование отступавших и ворвались следом за ними в 3-й лагерь у Мартинешти.
Турецкая армия превратилась в неорганизованные толпы, которые уже не сопротивлялись и лишь спасались бегством.
Попытки визиря остановить толпы бегущих не имели успеха…
3-й решительный удар по правому флангу противника привёл к окончательному его разгрому.
Неприятель позорно бежал к реке Рымник.
Бегущая пехота заполнила мост, конница и верблюды пустились вплавь и тысячами тонули.
«Оставшаяся на левом берегу конница и пехота рассеялись во все стороны без остатку…»
В итоге, ни топкие болота Рымника, считавшиеся непроходимыми, ни глубокие рвы, ни отчаянная храбрость янычар, ни многочисленная артиллерия, ничто не могло остановить Суворова и достойного сподвижника его.
Поддерживаемый принцем, он брал лагерь за лагерем, выбил турок из окопов, из лесов, рассеял всю неприятельскую армию и прогнал её за Дунай.
Визирь бежал в Шумлу и там умер с тоски.
В этой великой Рымникской битве, имея всего 7 тысяч солдат, Суворов при поддержке 18 тысяч австрийцев принца Кобургского атаковал турецкую армию под командованием Юсуф-паши, численность которой превышала 100 тысяч человек.
Сражение при Рымнике продолжалось 12 часов и завершилось полным разгромом турецкой армии.
Победа была достигнута по-суворовски, «не числом, а уменьем».
Турки потеряли до 20 тысяч человек убитыми, утонувшими, ранеными и пленными.
Большинство их просто разбежалось.
После сбора у Мачина (за Дунаем) Юсуф-паша насчитал в рядах своей армии лишь 15 тысяч человек.
Победителями было захвачено 100 знамён, 80 пушек, весь обоз.
Урон союзников в сражении при Рымнике составил не менее 1-й тысячи человек. Причём потери русских – 46 человек убитыми и 133 ранеными.
Эта битва стала наиболее крупной победой союзных сил в кампании 1789 г.
После рымникского разгрома турки так и не решатся на серьёзное наступление на левом берегу Дуная…
За эту победу матушка-Екатерина наградила Суворова по-царски:
• Александр Васильевич получил почётный титул графа Рымникского.
• А также - орден святого Георгия Победоносца 1-й степени, бриллиантовые знаки Андреевского ордена, шпагу, осыпанную бриллиантами с надписью «Победителю визиря», бриллиантовый эполет, драгоценный перстень..
• Австрийский император Иосиф пожаловал ему титул графа Священной Римской империи.
• После этой битвы солдаты прозвали Суворова «Генерал Вперёд».
• Сергей Алексеев:
«Ни одно войско в мире не передвигалось так быстро, как суворовские солдаты. Неприятель и не ждёт Суворова, думает — русские далеко. А Суворов тут как тут. Как снег на голову. Подошёл. Ударил в штыки. Опрокинул противника. Так случилось и в знаменитой битве при Рымнике.
Рымник — это река. У её берегов собралась огромная, стотысячная турецкая армия.
Командующий турецкой армией великий визирь Юсуф-паша восседал у себя в шатре на шёлковых подушках, пил кофе.
Хорошее настроение у великого визиря. Только что побывал у него турецкий разведчик: прибыл из русского лагеря. Принёс разведчик хорошую весть: суворовская армия в четыре раза меньше турецкой. Стоит она в восьмидесяти верстах от Рымника и к бою пока не готова.
Восседал визирь на подушках, пил кофе и составлял план разгрома Суворова. Потом стал мечтать о тех наградах, которыми осыплет его турецкий государь за победу.
С мыслями о наградах великий визирь заснул. И вдруг на рассвете, сквозь радостный сон, Юсуф-паша услышал дикие крики:
— Русские! Русские! Русские!
Выскочил визирь из палатки — в турецком лагере паника. Носятся турецкие офицеры. Горланят солдаты. Крики. Шум. Разобраться немыслимо.
— Какие русские?! Откуда русские? — кричит визирь.
А русские уже и слева и справа, бьют и в лоб, и с боков, и с тыла. Теснят растерявшихся турок. «Ура, ура!» — только и несётся со всех сторон.
— Стойте! — кричит визирь. — Сыны аллаха! Стойте!
Но турки не слушают своего начальника. Одолел турецкую армию великий страх.
Схватил тогда визирь священную книгу — Коран, стал заклинать трусов.
Но и слова о Боге не помогают.
Приказал тогда визирь стрелять по турецким солдатам из собственных пушек.
Но и пушки не помогают.
Забыли солдаты и визиря и аллаха. Бегут как стадо баранов. «Аман! - вопят. — Аман!» Сбивают и давят друг друга.
— Скоты! — прошептал потрясённый визирь.
Оставил он и Коран и пушки, подхватил полы парчового своего халата и, пока не поздно, бросился вслед за всеми.
Любил Суворов стремительные переходы. Нападал на неприятеля неожиданно, обрушивался как снег на голову».
* * *
Одним из решающих сражений был штурм крепости Измаил в 1790.
Эта турецкая крепость на реке Дунай считалась неуязвимой и неприступной.
В конце октября 1790 года Южная армия Потёмкина открыла, наконец, дунайскую кампанию.
Русские войска овладели рядом турецких крепостей - Килией, Исакчей, Тульчей.
Но не смогли взять Измаил - важнейший опорный пункт турок в устье Дуная.
Крепость Измаил, расположенная на пересечении дороги з Хотина, Галаца, Бендер и Килии, являлась цитаделью турецкого военного могущества на Дунае.
Стратегическое положение крепости было таково, что у кого был Измаил, у того был и Дунай…
Измаил представлял наиболее мощную крепость на левом берегу Дуная.
Он был перестроен французскими и немецкими инженерами по последним требованиям крепостного искусства. И превращён был в неприступную твердыню.
Расположенный на склоне высот, покатых в сторону Дуная, Измаил разделялся на 2 части. Из них западная называлась «старой», а восточная – «новой крепостью».
Крепость имела форму неправильного треугольника, обращённого вершиной к северу, а основанием к Дунаю.
Необычайно высоки были валы и стены Измаила.
Главный крепостной вал протяженностью 6 километров опоясывал город с 3-х сторон - с северной, западной и восточной.
Южная сторона была защищена рекой Дунай, имевшей ширину 500 метров.
Высота вала с земляными и каменными бастионами достигала 6-9 метров.
Глубок был ров, заполненный водой. Ширина его - 12 метров и высота - до 10 метров.
В некоторых его местах стояла вода глубиной до 2 метров.
Сильна была и его артиллерия - 265 орудий.
11 бастионов с этими орудиями возвышались могучей громадой над Дунаем, контролируя торговые пути из Хотина, Бендер, Галаца и Добруджи.
Мощный 35-тысячный гарнизон во главе с опытным военачальником Айдос-Мехмет-пашой защищал эту твердыню турецкого господства на Дунае.
Со стороны моря оборону несли суда турецкой речной флотилии.
Эта мощная крепость считалась неприступной.
И пока она стояла, никто не мог оспорить права Османской империи в данном регионе.
У турецких солдат попросту не было выбора: султан приказал в случае сдачи крепости казнить всех, кто останется в живых, где бы он ни находился.
Кроме собственно турок, Измаил защищали ещё и крымские татары под предводительством Каплан-Гирея.
Главнокомандующий русской армией князь Григорий Потёмкин осенью 1790 года приказал своим генералам И. Гудовичу, П. Потёмкину и де Рибасу овладеть Измаилом.
Русские войска (31 тысяч человек, 600 орудий) осадили Измаил.
Но в течение нескольких месяцев так и не смогли его взять.
Турки совсем не думали сдаваться...
Приближались холода. Ведь на дворе стояли последние дни ноября.
А русские полководцы всё никак не решались на штурм.
Осаждающие войска из-за плохого снабжения голодали, мёрзли, умирали от болезней.
Недоставало осадной артиллерии и снарядов.
Положение было такое, что военный совет вынес решение снять осаду.
Но Потёмкин знал, кому поручить столь важное дело – штурм Измаила.
Он поручил его генерал-аншефу Александру Суворову.
Ему по ознакомлении на месте представлялось право самостоятельно принимать решение.
• В записке Суворову Потёмкин писал:
«Предоставляю Вашему сиятельству поступить тут по лучшему Вашему усмотрению: продолжением ли предприятий на Измаил или оставленим оного».
2 декабря Суворов прибыл под стены крепости.
По его приезде настроение в войсках сразу же поднялось, так как вера в армии в Суворова как полководца была исключительно велика.
Осмотрев укрепления крепости, он высказался за штурм и начал интенсивно к нему готовиться.
• В записке от 3 декабря 1790 года Суворов докладывал Потёмкину:
«Крепость без слабых мест. Сего числа приступлено к заготовлению осадных материалов, коих не было для батарей, и будем старатца их совершить к следующему штурму, дней через пять, в предосторожность возрастающей стужи и мёрзлой земли».
Суворов сам:
- выезжал на разведку,
- осматривал укрепления,
- обдумывал план сражения.
Оценив реальное соотношение сил и учтя возможность упорного сопротивления хорошо вооружённого и материально обеспеченного противника, Суворов чрезвычайно серьёзно отнёсся к составлению плана штурма и детально продумал его организацию.
Идея штурма заключалась в следующем: одновременными концентрированными ударами с нескольких направлений ввести противника в заблуждение относительно направления главного удара и, заставив разобщить свои силы по всему фронту, ликвидировать его преимущество в численности.
Главный же удар наносила западная группа генерала П. С. Потёмкина во взаимодействии с колонной Маркова.
Вспомогательный удар осуществлял Кутузов, взаимодействуя с колонной Арсеньева.
Действия остальных колонн должны были носить демонстрационно-сковывающий характер.
Для выполнения этого плана Суворовым была проведена скрытная подготовка войск для штурма.
Суворов старался убедить турок в том, что русские готовятся только к длительной осаде крепости.
Поэтому строились осадные батареи, рассчитанные на введение противника в заблуждение о якобы готовящейся длительной осаде.
Время от времени подавались условленные сигналы, чтобы не дать противнику разгадать их значение и скрыть начало штурма.
Началась тщательная подготовка к решительному штурму.
Прежде всего, новый командующий распорядился изготовить 30 лестниц и тысячу фашин (связки прутьев хвороста, которыми забрасывали ров) для засыпки рва. Было изготовлено 40 лестниц и 2 тысячи фашин.
Главное же внимание было уделено подготовке войск.
Рядом со своим лагерем Суворов велел вырыть ров и насыпать вал по типу измаильского. Одним словом, был выстроен макет крепости.
Чучела на валу изображали турок.
Каждую ночь войска обучались действиям, необходимым при штурме.
- солдаты практиковались в штыковых атаках,
- шли на штурм укреплений, специально построенных наподобие измаильских.
Преодолев ров и вал, солдаты кололи чучела штыками.
Велась и моральная подготовка солдат к штурму.
Александр Васильевич сам наглядно показывал, как надо преодолевать рвы, засеки, волчьи ямы, как бить, колотить противника и врываться на укрепления Измаила.
Он много времени проводил среди солдат, разъясняя неизбежность штурма, убеждая в значительности, ответственности их личного манёвра.
«Видите эту крепость. – говорил Суворов, указывая на Измаил, - стены её высоки, рвы глубоки, а всё-таки нам нужно его взять!»
«С тобой возьмём», - восторженно отвечали солдаты.
Трудные, изнурительные это были учения…
7 суток с утра до ночи суворовцы, проклиная судьбу, карабкались по мёрзлым отвесным стенам. Они падали в ров, затопленный студёной декабрьской водой, выплывали и снова лезли наверх, любой ценой, когтями, зубами, лишь бы добраться до того треклятого гребня, где и должен был начаться настоящий бой…
• Суворов говорил:
«Тяжело в учении – легко в бою!»,
«Больше пота в учении – меньше крови в сражении!»
• 7 декабря, когда приготовления к штурму были закончены, Суворов от правил коменданту Измаила Айдолзе-Мехмет-паше краткий ультиматум:
«Я с войсками сюда прибыл. 24 часа на размышление – воля. Первый мой выстрел – неволя. Штурм – смерть!»
• Комендант крепости, уверенный в неприступности своих укреплений, заносчиво ответил:
«Скорее Дунай понесёт вспять свои воды и небо упадёт на землю, чем сдастся Измаил!»
9 декабря Александр Васильевич собрал военный совет.
• На военном совете Суворов сказал:
«Крепость сильна, гарнизон – целая армия, но ничто не устоит против русского оружия. Мы сильны и уверены в себе…»
Военный сонет постановил незамедлительно штурмовать крепость.
• Перецеловав всех членов сонета, Суворов сказал:
«Сегодня учиться, завтра молиться, послезавтра – победа или смерть».
Накануне штурма, ранним утром 10 декабря 600 русских орудий ударили по крепостным стенам со всех позиций.
Артиллерия речной флотилии, вошедшей в Дунай, также принимала в этом деятельное участие.
Пушки гремели без малого целые сутки…
Непрерывные гулы накатывались раз за разом в течение всего дня. Так что в сумерках горел уже весь город Измаил, да и сама крепость горела.
Войска ночью, без шума заняли исходные положення для штурма, не будучи обнаруженными противником.
11 декабря в 3 часа ночи под прикрытием густого тумана русские войска со всех сторон двинулись к стенам Измаила.
• Перед штурмом Суворов обратился к войскам со словами:
«Храбрые воины! Приведите себе в сей день на память все наши победы и докажите, что ничто не может противиться силе оружия российского... Два раза осаждала Измаил русская армия и два раза отступала; нам остается в третий раз или победить, или умереть со славою».
Атакующие были разделены на 3 отряда (крыла).
В каждом из них было по 3 колонны. Всего 9 штурмовых колонн должны были наступать на эту мощную крепость.
Было определено число стрелков, шедших впереди каждой колонны и предназначенных для обстреливания защитников вала.
Было указано количество сапёров с шанцевым инструментом, их место и назначение.
Были выделены резервы частные (каждой колонне) и общий.
В общем резерве Суворова находилось 2500 казаков и 1500 пехотинцев.
Командирам представлялась инициатива в использовании резервов.
Суворовым было умело выбрано направление главного удара по крепости.
Искусно произведено сосредоточение сил для штурма.
С целью рассредоточения сил врага и его дезориентации на всём шестикилометровом протяжении вала решено было осуществить одновременность удара.
- Правое крыло под начальством генерал-поручика П. С. Потёмкина (7500 человек) должно было нанести удар с западной части крепости.
- Левое крыло генерал-поручика А. Н. Самойлова (12 тысяч человек) – с восточной.
- Русская флотилия гребных судов под командованием адмирала де Рибаса (9 тысяч человек) на Дунае должна была поддержать штурм огнём корабельной артиллерии и высадить десант для атаки крепости со стороны реки.
- Кавалерийские резервы бригадира Вестфалена (2500 человек) находились на сухопутной сторон.
В 5 часов утра 11 декабря 1790 года началась одновременная атака всех 9-ти колонн (6 колонн со стороны суши и 3 колонны со стороны Дуная).
В приказе на штурм говорилось, что «лягут все колонны тихо в трёх стах саженях, учредя на то карманные часы равнообразно, дабы единовременно на крепость напасть по данному сигналу, который последует в пять часов».
Следует отметить, что среди штурмующих было множество украинцев, прежде всего казаков-пластунов из Черноморского войска.
В дыму и грохоте солдаты перекидывали через ров припасенные накануне фашины. Но фашины не выдерживали груза, тонули, и солдатам приходилось добираться вплав.
Прислонив к стенам крепости гигантские, заготовленные ранее лестницы, атакующие гроздьями взбирались по ним наверх на бастионы под ураганным огнём турок.
Но наверху их ждали ухмыляющиеся турки. Шестами оттолкнув от вала лестницы, турки развлекались, следя за тем, как обвешанные воинством лестницы летят в ров с ледяной водой. Однако через минуту-другую, выплыв, солдаты снова прислоняли лестницы к валу и снова карабкались наверх.
Турки ответили ураганным огнём из 200 орудий, установленных на стенах крепости.
Загрохотали и русские пушки.
• Вот что писал, вспоминая, впоследствии Ланжерон:
«Крепость казалась настоящим вулканом, извергающим огненное пламя. Мужественно, в стройном порядке, решительно наступали колонны, живо подходили ко рву, бросали в него свои фашины, по две в ряд, спускались в ров и спешили к валу. У подошвы его ставили лестницы, лезли на вал и, опираясь на штыки, всходили наверх. Между тем стрелки оставались внизу и отсюда поражали защитников вала, узнавая их по огню их выстрелов».
• И вот как это описал великий английский поэт Байрон в поэме «Дон Жуан»:
Зловещая царила тьма вокруг,
Лишь пушки, искры грозные бросая,
Свои огни сливали в яркий круг,
Что отражался волнами Дуная,
Как адским зеркалом. Тревожа слух,
Пальба не прекращалась роковая…
Земля и воздух, крепость, горы, волны –
Всё превратилось в миг в кромешный ад:
Вся местность стала огненным вулканом…
Суворов решил штурмовать крепость во всех местах, в том числе и со стороны реки.
Атака началась до рассвета, чтобы войска могли в темноте незамеченными преодолеть ров и атаковать вал.
Турки оказали ожесточённое сопротивление. Контратакуя, они стремились сбросить атакующих русских со стен крепости. Янычары предпринимали неоднократные вылазки из крепости.
Падали раненые, убитые, но их товарищи пробивались вперёд.
Завязалась ожесточённая рукопашная схватка у высоких валов и на стенах крепости.
Первыми подошла к крепости 2-я колонна генерал-майора Б. П. Ласси.
В 6 часов утра под градом неприятельских пуль его егеря взобрались на западные валы и наверху завязался жестокий бой..
Следом Апшеронские стрелки и Фанагорийские гренадеры 1-й колонны генерал-майора С. Л. Львова опрокинули неприятеля и овладели первыми батареями Хотинскими воротами города.
Они соединились со 2-й колонной.
Хотинские ворота были распахнуты для кавалерии.
Наибольшие трудности выпали на долю 3-й колонны генерала Мекноба. Она штурмовала часть северного бастиона, где глубина рва и высота вала были так велики, что лестницы в 11 метров оказались коротки. Их пришлось под огнём связывать по две вместе. Главный бастион был взят.
Тяжёлый бой пришлось вести на левом крыле 6-й колонне генерал-майора Михаила Голенищева-Кутузова.
Она не могла прорваться сквозь плотный огонь и залегла.
Этим воспользовались турки, которые перешли в контратаку.
Тогда Суворов прислал Кутузову приказ о назначении его комендантом Измаила. Воодушевленный доверием генерал лично увлёк пехоту в атаку.
Килийские ворота пали. Турки были опрокинуты. И защитный вал был полностью занят его солдатами.
4-я и 5-я колонны полковника В. П. Орлова и бригадира М. И. Платова тоже сумел утвердиться на валу на своїх участках.
Бугские егеря захватили Бендерские ворота.
А к 8-ми часам были уже открыты и Бросские ворота.
Бои развернулись внутри крепости.
Пока войска штурмовали вал, десантные части под командованием генерал-майора де-Рибаса успешно атаковали южные бастионы со стороны Дуная под огнём 10-ти тысяч турок.
Решительно и успешно действовали 7-я, 8-я и 9-я колонны Маркова, Чепеги и Арсеньева.
При этом казаки-черноморцы Чепеги десантировались в саму крепость на казачьих лодках-дубах через Дунай с противолежащего острова Чатал.
Под огнём с бастионов черноморцы высадили десант.
И, как кошки, полезли по стенам.
В том броске через реку казаки первым делом захватили береговые батареи.
И только потом завязали рукопашный бой в городской черте Измаила.
Но, пожалуй, самым трудным для них в ходе штурма делом стало отражение вражеской контратаки. Тогда толпа в несколько тысяч воинов крымского хана попыталась сбросить десант с прибрежных круч в Дунай.
Авангардом штурмовой колонны генерал-майора Арсеньева командовал Головатый.
Он лично начальство вал над 3-мя казачьими сотнями. Они первые высаживались с дубов на берег в городской черте.
• В победном рапорте императрице Потёмкин сообщал:
«…Полковник Головатый с беспредельною храбростию и неусыпностью не только побеждал, но и, лично действуя, вышел на берег, вступил с неприятелем в бой и разбил оного».
Героизм и упорство наступающих постепенно принесли свои плоды: к рассвету все крепостные валы были заняты русскими, а турки отступили в глубь города.
Русские прорвались к воротам.
С ружьями наперевес они двинулись в последнюю, решительную атаку.
С восходом солнца русские были уже на стенах и стали теснить турок во внутреннюю часть города. Не давая врагам опомниться, штурмовые колонны ворвались на городские улицы.
Там развернулись самые ожесточённые бои.
Внутри Измаила находилось много каменных построек, каждая из которых представляла собой мини-крепость. Турки защищались отчаянно, постоянно контратакуя. Кровопролитные бои шли за каждый дом, за каждый этаж. Сопротивление турок было отчаянным. В плен они не сдавались.
Несколько тысяч лошадей, выскочивших из горящих конюшен, носились по улицам и увеличивали хаос.
Для поддержки атакующих Суворов бросил в бой за город все резервы.
А также приказал вести впереди себя 20 лёгких орудий, чтобы картечью очистить улицы от оборонявшихся.
Они картечными залпами поражали всё живое на узких улицах Измаила. Двери каменных зданий вышибались из орудий прямой наводкой, и пехота штыками уничтожала засевших в них янычар.
К двум часам дня русские, отбив несколько яростных контратак крупных турецких отрядов, пробились, наконец, в центр города.
В центре города отчаянно сопротивлялась тысяча крымских татар под предводительством Максуд-Гирея.
700 из них были убиты, остальные пленены.
В час дня, когда город уже был полностью захвачен войсками Суворова, брат крымского хана Каплан-Гирей предпринял отчаянную попытку его отбить.
Во главе 4-х тысяч всадников он в лоб атаковал хорошо укреплённые русские позиции.
Победители встретили татар ружейным и пушечным огнём в упор, полностью уничтожив нападавших.
На поле боя остались лежать Каплан-Гирей и все 5 его сыновей…
Сражение продолжалось 10 часов.
К 16 часам всякое сопротивление турок было сломлено.
Битва завершилась.
Измаил пал.
Это была самая жестокая битва русско-турецкой войн.
Турки потеряли 26 тысяч убитыми.
Из 35-тысячного турецкого гарнизона в живых осталось только 9 тысяч человек, включая раненых. Все они попали в плен. Из них на следующее утро умерли ещё 2 тысячи.
Спастись удалось лишь одному человеку. Легко раненный, он упал в воду и переплыл Дунай на бревне.
Русская армия и украинские казаки потеряли при штурме Измаила 4582 человека убитыми и до 6 тысячи ранеными.
Из 650 офицеров, пошедших на штурм, более половины были ранены или убиты.
Русских хоронили за городом по церковному обряду.
Турецких же трупов оказалось слишком много. Город был просто забит ими.
«…Век не увижу такого дела. Волосы дыбом становятся…» - писал Кутузов своей жене, став комендантом крепости.
Был дан приказ бросать их в Дунай, чтобы поскорей очистить город, в котором могли начаться эпидемии. Этим в течение 6 дней занимались команды пленных. Пленные, работая в несколько смен, неделю сбрасывали в воды Дуная тела своих убитых товарищей.
В «непобедимом» Измаиле были взяты огромные трофеи: все 265 пушек, 364 знамени, 42 судна, 3 тысячи пудов пороха, около 10-ти тысяч лошадей, а войскам досталась добыча в 10 миллионов пиастров.
«Не было крепче крепостей, обороны отчаянней, чем Измаил, только раз в жизни можно пускаться на такой штурм», - писал в донесении Суворов.
В честь победы для офицеров-участников штурма был выпущен особый золотой крест «За отменную храбрость».
А нижние чины получили специальную серебряную медаль с надписью «За отменную храбрость при взятии Измаила».
* * *
В мае 1794 года Суворов прибыл в Подолию подавление польского восстания.
И ситуация сразу переломилась в пользу русской армии.
Суворовская «летучая армия» была всего в 11 тысяч солдат.
Но этого в очередной раз хватило для победы при неколебимой слаженности и манёвренности.
Суворовцы соединились с отрядом Ферзена и общий состав войск двинулся на Варшавское направление.
Заключительный бой состоялся подле местечка Кобылки.
Сражались более 5-ти часов.
Разгром польских войск был полным.
Часть поляков укрылась в Праге и её окрестностях, некоторые - в пригороде Варшавы.
Войска Суворова подошли к городу 23 октября (3 ноября) и начали артиллерийский обстрел. На следующее утро начался штурм полуразрушенных укреплений.
• Приказ Суворова, зачитанный войнам перед наступлением, гласил:
«Идти в тишине, ни слова не говорить; подойдя же к укреплению, быстро кидаться вперёд, бросать в ров фашинник, спускаться, приставлять к валу лестницы, а стрелкам бить неприятеля по головам. Лезть шибко, пара за парой, товарищу оборонять товарища; коли коротка лестница, — штык в вал, и лезь по нём другой, третий. Без нужды не стрелять, а бить и гнать штыком; работать быстро, храбро, по-русски. Держаться своих в середину, от начальников не отставать, фронт везде. В дома не забегать, просящих пощады — щадить, безоружных не убивать, с бабами не воевать, малолетков не трогать. Кого убьют — царство небесное; живым — слава, слава, слава».
В ходе боя был полностью уничтожен польский гарнизон Праги.
Число погибших, по разным данным, составило от 10 до 20 тысяч поляков.
Потери русских войск составили 580 человек.
«В жизни моей я был два раза в аду — на штурме Измаила и на штурме Праги… Страшно вспомнить!..» - так написал позже в своих воспоминаниях фон Клуген, российский участник штурма.
Это сражение сыграло ключевую роль в подавлении польского восстания в 1794 году. На Западе оно вошло в историю как «резня в Праге».
Суворов действительно жестко подавил польское восстание под предводительством Костюшко, создав себе славу человека безжалостного.
С его точки зрения, для усмирения бунта это было оптимальной стратегией.
После штурма Праги - укреплённого предместья Варшавы - польские конфедераты капитулировали.
После капитуляции поляков он немедленно отпустил 600 пленных офицеров и 6 тысяч ополченцев.
• После окончания сражения полководец направил императрице письмо, состоявшее из 3-х слов:
«Ура! Варшава наша!»
• Ответ пришел молниеносно:
«Ура! Фельдмаршал Суворов!».
Суворов получил чин генерал-фельдмаршала.
* * *
Суворов во многом не соглашался с Павлом I, фанатичным сторонником прусской военной системы. Известна его реакция на приказ императора о введении новой военной формы: «Пудра не порох, букли не пушки, коса не тесак: я не немец, а природный русак!».
Таких нелестных публичных высказываний в адрес монарха было немало.
В итоге в феврале 1797 года Суворова царским приказом уволили «в отставку».
Позже он был выслан в принадлежавшее ему село Кончаковское Новгородской губернии.
Полководца лишили права носить мундир.
Ему не разрешалось выезжать далее, чем на 10 км от села.
Обо всех посетителях докладывалось, а корреспонденция перлюстрировалась.
От постоянного надзора, давления Суворов даже решил уйти в монастырь.
Павел, правда, пытался помириться. Курьером Суворову доставили письмо от императора. Однако тот ответил, что ему запрещено вести переписку.
Встретились они только в феврале 1799-го.
«Граф Александр Васильевич! – писал Павел. – Теперь нам не время рассчитываться. Виноватого Бог простит. Римский император требует вас в начальники своей армии и вручает вам судьбу Австрии и Италии…».
* * *
В 1799 году, при Павле I, состоялся Итальянский поход русского полководца.
Русско-австрийские войска завоёвывали Итальянские территории.
Австрийский гофкригсрат тормозил действия Суворова.
Отказавшись от их гиперопеки, Александр Васильевич всё же обеспечил серию стремительных побед русско-австрийских войск.
Перейдя реку Адду, войска заняли Милан и Турин.
2 французские армии при Требии и Нови погибли одна за другой.
Битва при Нови вошла в историю как крупнейшее сражение между русско-австрийскими войсками под командованием Александра Васильевича и французской армией во время Итальянского похода Суворова.
Сражение при Нови продолжалось 15 часов.
Потери союзных войск составили 6000 человек (1300 убитыми и 4700 раненными).
Русские войска потеряли убитыми и раненными около 2000 человек.
На поле боя союзники захватили 39 пушек из 40.
Северная Италия была освобождена от французов.
• В письме адмиралу Фёдору Ушакову Суворов писал:
«Я спешу сообщить Вашему Превосходительству о сильном поражении неприятеля. 4/15 сего месяца показался он на хребтах гор около Нови, состоявший в 37 000 человеках, и выстроился в боевой порядок, имея с левой стороны за собой Гавию, а правым крылом простирался к Серавалле. В таком положении он был атакован, совершенно разбит и обращен в бегство. Урон его простирается, по признанию самих французов, до 20 000 человек».
За 5 недель русско-австрийские соединения прошли 400 км.
В Ломбардии не осталось французов.
В планах Суворова было взятие Генуи и Парижа.
Но Австрия настояла на перебросе русского корпуса из Италии в Швейцарию.
* * *
Великой страницей в русской истории стал Швейцарский поход Суворова 1799 года.
Это финальный этап полководческой деятельности фельдмаршала Суворова.
Из Таверно русские войска отправились в знаменитый на весь мир переход через Альпы.
В ходе его были:
• Легендарное взятие Чёртова моста.
• Героический подъём через Росштокский хребет и хребет Паникс.
Победа не только над войсками врага, но и над суровой природой обеспечила Александру Суворову прижизненную венценосную славу величайшего полководца.
Переход Суворова через Альпы во время Швейцарского похода в сентябре 1799 года стал уже хрестоматийным.
В тяжелейших условиях горной местности, под непрерывным натиском французов, русские войска прошли с боями через перевалы и печально знаменитый Чёртов мост.
Попали в окружение.
Но сумели не только вырваться, но и нанести сокрушительное поражение противнику.
При этом, командующий, французский генерал, едва избежал плена.
Армия Суворова потеряла около 5000 человек. Но потери французов, которые превосходили русских по численности, были больше в несколько раз.
Кроме этого, русские взяли в плен свыше 2-х тысяч офицеров и солдат неприятеля. Из них 1400 человек Суворов смог прокормить и вывести из Альп, что стало еще одним свидетельством его гуманизма и великого подвига.
Это было труднейшее испытание. Переход Суворова через Альпы увековечил своей работой художник Суриков.
В 1799 году по окончанию Итальянского похода Павел I присвоил Александру Суворову звание генералиссимуса.
И повелел, чтобы полководцу отдавались такие же почести, как монаршей особе даже в присутствии самого императора.
• Суворов же, став 4-м генералиссимусом в истории России, воскликнул:
«Помилуй Бог, велика милость, велик чин: он меня придавит! Недолго мне жить».
* * *
Была ему свойственна бережливость, и в самом прямом смысле слова.
Но, главная, достойная всякого подражания и самая ценная для Отечества, черта Суворова – его бережливость в отношении к русскому солдату.
Известно, что он всегда стремился избежать излишних потерь.
Заботился о солдатской жизни, вникая в мельчайшие детали быта.
И ценил тех, кто уже не мог служить – по возрасту или по ранению. Сам выделял из своего кармана на содержание вышедших на пенсию солдат по 10 рублей в год. Это сумма, эквивалентная той, что они получали за действительную армейскую службу.
У себя дома он и вовсе организовал пансионат на несколько человек для вышедших в отставку или по ранению.
Самым жёстким образом Суворов пресекал насилие по отношению к местным жителям и военнопленным, независимо от национальности.
«Крайне остерегаться и от малейшего грабежа. В поражениях сдающимся в полон давать пощаду» — такие инструкции получали от него подчинённые во время походов.
Едва ли не больше, чем своими легендарными победами, Суворов гордился тем, что за всю карьеру не подписал ни одного смертного приговора.
* * *
Насколько Суворов страстно был увлечён армией и военным делом, настолько же равнодушен он был к женщинам.
Он практически не обращал на них внимания, ничего неизвестно о его юношеских влюблённостях и увлечениях молодости.
Его отец, уже будучи стариком, уговорил немолодого уже Суворова жениться хотя бы ради того, чтобы продолжить род. Он же свёл его с будущей женой Варварой Прозоровской. К тому времени Суворову было уже за 40, жена была вдвое младше его.
Они были разные, как плюс и минус.
Он умён, начитан, талантлив.
Она ленива, глуповата, обжорлива…
Любви ни он, ни она не испытывали. Вскоре родилась дочь Наташа, которую полководец обожал и нежно называл Суворочкой.
Полководец не только никогда не брал жену в походы, но и своим офицерам строго это запрещал, поскольку, по его мнению, женщине нечего было делать в армии. Неудивительно, что в ситуации, когда муж годами пропадал в походах, молодая жена начала заводить связи на стороне.
Через 5 лет брак дал трещину: Суворов узнал об измене и стал требовать развода. Однако развестись в те времена было очень трудно, не помогло даже ходатайство к императрице, которая очень хорошо относилась к Суворову. В итоге с женой он примирился, но через несколько лет ситуация повторилась.
На этот раз полководец не стал добиваться развода, а просто разъехался с женой, и они больше никогда не жили вместе.
От этого брака у Суворова родился кроме дочери, которую он очень любил, и сын. Правда, появился он на свет уже через несколько месяцев после окончательного разрыва с женой. Сына Суворов долгое время не признавал, считая, что он рождён не от него. И только спустя 10 лет под влиянием императрицы Екатерины он смягчился и начал принимать участие в его судьбе.
Тем паче, что сходство отца и сына было очевидным.
Умирая, Суровов просил его простить. В том числе – и жену, которая пережила мужа на шесть лет.
* * *
• Австрийский историк Антинг писал о знаменитом русском полководце Александре Васильевиче Суворове:
«Несмотря на многочисленные раны, имеет бодрый вид и моложав. По суровости жизни, болезни ему неизвестны. Внутренних лекарств никогда не принимает. Спит на сене, прикрываясь простыней, а когда холодно, то плащом… Встаёт до рассвета. Камердинеру Прохору приказано тащить его за ногу, если поленится вставать. После подъёма окачивает себя с головы до ног холодной водой, и бегает по комнатам или по саду в нижнем белье и сапогах, заучивая по тетради турецкий язык.
…Уже около 20 лет, как не смотрится в зеркало, не носит при себе часов и денег. По характеру известен как человек честный, ласковый, учтивый, твёрдый в предприятиях, сохраняющий свои обещания даже против самого неприятеля. Сего героя ничем подкупить не можно. Всячески старается умерять свою вспыльчивость. Пылкость его и быстрота столь велики, что подчинённые ничего не могут так скоро сделать, как бы ему желалось.
Любовь к Отечеству и ревность сражаться за его славу служат сильнейшими побуждениями неутомимой его деятельности, и он жертвует оному всеми прочими чувствами, не щадя ни своего здоровья, ни жизни».
• Лично общавшийся с Суворовым по время визита в Россию французский король Людовик XVIII так описывал его:
«Этот полудикий герой соединял в себе с весьма невзрачной наружностью такие причуды, которые можно было бы счесть за выходки помешательства, если б оне не исходили из расчётов ума тонкого и дальновидного. То был человек маленького роста, тощий, тщедушный, дурно-сложенный, с обезьяньею физиономией, с живыми лукавыми глазками и ухватками до того странными и уморительно-забавными, что нельзя было видеть его без смеха или сожаления; но под этою оригинальною оболочкой таились дарования великого военного гения».
• Сам себя Суворов однажды описал так:
«Меня хвалили цари, любили солдаты, мне удивлялись друзья, ненавистники меня поносили, при дворе надо мною смеялись. Я бывал при дворе, но не придворным, а Эзопом и Лафонтеном: шутками и звериным языком говорил правду. Подобно шуту Балакиреву, который был при Петре Первом и благодетельствовал России, кривлялся я и корчился. Я пел петухом, пробуждая сонливых, угомоняя буйных врагов Отечества».
Суворов и делом, и словом умел зажечь в солдатских сердцах Большое Желание — желание победы.
«Русский Бог велик! С ним победим! Вперед, русские богатыри! Ура!!!» — этот атакующий клич русского полководца чудесным образом превращал простых крестьянских парней в сказочных витязей, способных одолеть любого врага.
Суворов слыл большим чудаком и эксцентриком. В кругу придворных екатерининской эпохи даже бытовало слово «суворить», т.е. чудить, причудливо себя вести.
Когда он был неизвестен, над ним посмеивались, а то и считали безумным.
Но когда он начал одерживать одну победу за другой, многие начали ему подражать.
Русский генералиссимус любил и ценил шутку. Да и сам охотно, шутки ради, устраивал «представления»: ползал «аки конь» перед строем солдат на карачках — объяснял новичкам тактику передвижения.
Или: запрыгивал на забор, хлопал себя по бокам руками и кричал «Кукареку!.. Кукареку!..» — будил заспавшихся офицеров.
Однажды свора деревенских собак стала лаять на проходившее долгим маршем войско. Суворов, чтобы подбодрить уставших, соскочил с коня, встал на четвереньки и принялся в ответ лаять на собак…
Особенно любил он переодеваться в солдатский мундир и приходил в восторг, когда его не узнавали.
Однажды некий сержант, посланный к Суворову с важными бумагами, обратился к нашему «солдату»:
«Эй, старик! Скажи, где пристал Суворов?»
— «А чёрт его знает», — отвечал Суворов.
«Как! — вскрикнул сержант, — у меня к нему срочный пакет».
— «Не отдавай, — отвечает Суворов, — он теперь где-нибудь валяется мертвецки пьян, или горланит петухом».
Тут сержант поднял на него палку и закричал: «Моли Бога, старикашка, за свою старость! Не хочу рук об тебя марать. Ты, видно, не русский, раз так ругаешь нашего отца и благодетеля!».
Суворов втиснул голову в плечи и дал стрекоча от грозного сержанта…
Через час возвращается он в штаб и видит там того самого сержанта. Сержант, признав в «солдате» Суворова, бросается ему в ноги.
Но Суворов жестом останавливает его, обнимает и говорит: «Ты доказал любовь ко мне на деле: хотел поколотить меня за меня же!»
И собственноручно преподносит бравому сержанту чарку водки.
Поиграть с детишками в бабки или с жёнами своих генералов — в фанты, покататься на качелях или же — с горки на санках — для Суворова это было любимейшее времяпрепровождение.
Надо сказать, что такого рода странностей в его привычках и поведении было много, и все, кто хорошо знал его, не удивлялись этому.
Александр Васильевич не мог увидеть бедного или нищего, чтобы не сделать ему подаяния.
Однажды, во время обеда, в избу, которую Суворов избрал своим штабом, вошел девяностолетний нищий, приходивший ежедневно к хозяйке дома за подаянием. Увидя многочисленное собрание, он испугался, и хотел было уйти. Но Суворов вскочил, усадил его за стол и принялся угощать. Тотчас же приказал выдать ему несколько червонцев и велел присутствующим офицерам сделать складчину.
Русские щедры: старец со слезами признательности удалился.
«Добрые друзья мои! — воскликнул Суворов, — Кто теперь благополучнее, этот старец, получивший от нас дары, или мы, подкрепившие болезненную его дряхлость? Только тогда, когда человек простирает на помощь ближнему руку, уподобляется он Творцу».
В другой раз, когда у него просил милостыни здоровый мужик, он велел купить ему топор, сказав: «Руби дрова: не умрёшь с голоду».
Есть множество примеров, рассказывающих о необыкновенном великодушии полководца.
Вот только один пример. Во время пребывания в Херсоне, Суворов познакомился с сестрой знаменитого адмирала Круза. От неё он узнал, что её муж - капитан первого ранга Вальранд, разжалованный навечно в матросы, тяжело переживает случившееся.
Тронутый несчастным положением благородной дамы, он демонстративно оказывал всяческие знаки внимания супруге опального офицера, а в день своего отъезда в армию, садясь в кибитку, сказал ей: «Молись Богу. Он услышит твою молитву!»
И, по взятии Варшавы, Суворов написал в Петербург:
«Знаю, что Матушка-Царица меня наградит. Но величайшая для меня награда — помилование Вальранда».
Екатерина не могла не исполнить просьбу лучшего ее полководца: Вальранда восстановили в прежнем звании и должности.
Один из его биографов утверждал, что жизнь Суворова полностью укладывалась в 10 заповедей и нагорную проповедь: не было ни одного завета Христа, который бы он своим поведением не исполнил.
Хотя… была всё-таки у этого достойнейшего человека одна маленькая слабость.
Впрочем, вполне простительная: шибко любил Александр Васильевич получать всякого рода награды и знаки отличия. Прямо таки млел от счастья, получая очередной орден или звание. А однажды даже пустился в пляс, узнав о новой награде. И где? В католическом соборе!
«Ваша кисть изобразит черты лица моего – они видны; но внутреннее человечество мое сокрыто. Итак, скажу вам, что я проливал кровь ручьями. Содрогаюсь. Но люблю моего ближнего и во всю жизнь мою никого не сделал несчастным», - сказал как-то Суворов одному живописцу.
Спал он всегда на сене, накрытом двумя простынями — плотной и тонкой.
Ложился абсолютно голым, укрывался простыней, в крайнем случае — плащом. Но под голову клал две пуховые подушки. И ещё полководец явно не очень любил одежду. У себя он предпочитал ходить в белье или даже без него, на выход одевался легко, теплой одежды не носил даже зимой.
Екатерина, узнав, что Суворов ездит и ходит в ужасные трескучие морозы в одном мундире, подарила ему черную соболью шубу. Суворов дар принял с большим благоговением и… всегда возил эту шубу с собою в карете, аккуратно держа её на коленях, но так никогда её и не надев.
После пробуждения и упражнений он выпивал обыкновенно три кружки чаю, в скоромные дни со сливками, в постные — без.
Если гостей за обедом (они бывали всегда) в восемь утра угощали семью переменами блюд, то сам Суворов ел в скоромные дни щи и каши, а в постные — уху и каши. Камердинеру было велено стоять рядом и смотреть, чтобы полководец не переедал. Перед обедом Суворов выпивал одну рюмку сладкой тминной настойки и закусывал редькой.
Если бывал нездоров желудком, то вместо тминной пил водку с перцем. За обедом умеренно употреблял вино, венгерское или малагу, а в торжественные дни — шампанское. После обеда — стакан английского пива с натертой лимонной коркой и сахаром. И вместо ужина иногда ел порезанный на дольки лимон, посыпанный сахаром.
* * *
Возвращаясь из Кракова в 1800 году, Суворов тяжело заболел.
И, по прибытии в Санкт-Петербург, 6 (18) мая скончался.
Великий полководец был погребён в Благовещенской церкви Александро-Невской лавры.
На могиле князя Италийского, генералиссимуса графа Суворова-Рымникского написано просто: «Здесь лежит Суворов».
И всем понятно, о ком речь.
• Русский военный историк Богданович отмечал:
«Суворов был и всегда будет представителем нашего воинства. Пройдут многие годы, явятся в русском народе другие великие вожди и укажут полкам нашим новые пути к победе и славе. Но каждый раз, когда стальная стена штыков русских должна будет обрушиться на врагов наших, мы вспомним Суворова».
Осталось его наставление солдатам — книга «Наука побеждать».
Многие мысли из этого труда стали афоризмами:
• «Тяжело в учении — легко в походе».
• «Напуганный наполовину побит».
• «Грех зря убить».
• «Кто смел, тот цел».
• «Побеждают не числом, а умением».
• «Пуля — дура, штык — молодец».
• «Держи голову в холоде, а ноги в тепле».
• «Щи да каша — пища наша».
• «Выбери героя, бери пример с него, подражай ему в геройстве, догони его, перегони – слава тебе!»
Память о русском военачальнике увековечена по всему миру:
• созданы музеи;
• возведены памятники;
• его фамилией названы города, посёлки и улицы, а также астероид и атолл;
• несколько кораблей носят имя «Князь Суворов»;
• в 1942 году утверждён Орден Суворова 3-х степеней;
• в 1943 году учреждены суворовские военные училища;
• в Европе выпущены марки с изображением генералиссимуса, в России оно нанесено на юбилейные монеты;
• в 1986 году опубликованы письма Суворова.
О непобедимом полководце сняты не один десяток картин.
Память о нём подпадает под понятие символы воинской славы России.
И в заключение стихотворение Гавриила Державина, написанное в день смерти Суворова:
Что ты заводишь песню военну
Флейте подобно, милый снигирь?
С кем мы пойдем войной на Гиену?
Кто теперь вождь наш? Кто богатырь?
Сильный где, храбрый, быстрый Суворов?
Северны громы в гробе лежат.
Кто перед ратью будет, пылая,
Ездить на кляче, есть сухари;
В стуже и в зное меч закаляя,
Спать на соломе, бдеть до зари;
Тысячи воинств, стен и затворов
С горстью россиян все побеждать?
Быть везде первым в мужестве строгом;
Шутками зависть, злобу штыком,
Рок низлагать молитвой и богом,
Скиптры давая, зваться рабом;
Доблестей быв страдалец единых,
Жить для царей, себя изнурять?
Нет теперь мужа в свете столь славна:
Полно петь песню военну, снигирь!
Бранна музыка днесь не забавна,
Слышен отвсюду томный вой лир;
Львиного сердца, крыльев орлиных
Нет уже с нами!- что воевать?
Неистовый победитель
© Copyright: Равиль Байбурин, 2023
Свидетельство о публикации №223032800061
Свидетельство о публикации №223032800061
Рецензии
Спасибо за Ваши труды! Они, эти описания жизни и деятельности Русских Героев помогают восстановить веру в существование честных, благородных, бескорыстных людей.
С глубоким уважением
Валерий Короневский 28.03.2023 21:55 • Заявить о нарушении
С глубоким уважением
Валерий Короневский 28.03.2023 21:55 • Заявить о нарушении
Спасибо Вам, Валерий, за добрые слова! В советские времена мы все знали этих героев, и многие из нас хотели быть похожими на них. Сегодня, к сожалению. у подрастающего поколения иные "герои"...
Равиль Байбурин 29.03.2023 02:09 Заявить о нарушении
Равиль Байбурин 29.03.2023 02:09 Заявить о нарушении