Блок. Когда замрут отчаянье и злоба... Прочтение

Когда замрут отчаянье и злоба…»
 






                Когда замрут отчаянье и злоба,
                Нисходит сон. И крепко спим мы оба
                На разных полюсах земли.
 
                Ты обо мне, быть может, грезишь в эти
                Часы. Идут часы походкою столетий,
                И сны встают в земной дали.
 
                И вижу в снах твой образ, твой прекрасный,
                Каким он был до ночи злой и страстной,
                Каким являлся мне. Смотри:
 
                Всё та же ты, какой цвела когда-то,
                Там, над горой туманной и зубчатой,
                В лучах немеркнущей зари.
                1 августа 1908







Предыдущие стихотворения этой книги (“Разные стихотворения”) полны отчаяния, безнадежности, злобы, и вот – как вздох облегчения – вздох воспоминаний, когда:

                …ты… цвела когда-то,
                Там, над горой туманной и зубчатой,
                В лучах немеркнущей зари.


Напомню первоначальный текст.

А.А. Блок. «Полное собрании сочинений и писем в двадцати томах. ДРУГИЕ РЕДАКЦИИ И ВАРИАНТЫ»:
   «

"О ДОБЛЕСТЯХ, О ПОДВИГ АХ, О СЛАВЕ… "
Первоначальная редакция в ЗК22 ( ЧА ЗК22) [Черновые Автографы Записной Книжки №22]

          Когда замрут отчаянье и злоба,
          Нисходит сон. – И крепко спим мы оба
          На разных полюсах земли.
          Ты обо мне, быть может, грезишь в эти
          Часы. Идут часы походкою столетий,
          И сны встают в земной дали.

          О доблестях, о подвигах, о славе
          Я забывал на горестной земле,
          Когда твое лицо в простой оправе
          Передо мной сияло на столе.

          Но час настал – свой плащ скрутило время,
          И меч блеснул – и стены разошлись.
          И я пошел с толпой туда, за всеми,
          Где призраки всем милые ждались.
          Мелькала нам за серой кручей – круча,
          Народ роптал, вожди лишились сил,
          Навстречу нам шла грозовая туча,
          Мгновенных молний сноп ее дробил.
          И руки повисали, точно плети,
          Когда кругом, завидя кулаки
          Грозящие громам, рыдали дети,
          И жены кутались в печальные платки.

          И я , без сил, бежал, бежал из строя,
          За мной с горы сошли толпы других,
          Но не сияло небо голубое,
          И солнце скрылось в тучах грозовых.
          Скитались мы, беспомощно роптали,
          На месте прежних хижин не нашли
          И у ночных костров, дрожа, мечтали
          Искать иной, неведомой земли ...
          Напрасный жар! Напрасные надежды!
          Мечтали мы, мечтаний не любя,
          И не было ни пищи, ни одежды,
          Ни крова, ни свободы ... ни Тебя!
          Я звал Тебя – и Ты не оглянулась.
          Я слезы лил – и Ты не снизошла.
          Ты в серый плащ печально завернулась,
          В сырую ночь ты из дому ушла.
          Не знаю, где приют своей гордыне
          Ты, милая, ты, нежная, нашла,
          Я крепко сплю, и вижу плащ твой синий,
          В котором ты в сырую ночь ушла.
          Уж не мечтать о нежности, о славе!
          Все миновалось – молодость прошла
          Твое лицо в его простой оправе
          Своей рукой убрал я со стола.

      »
 
     Время действия исходного стихотворение – после того, как “ час настал – свой плащ скрутило время”, после того, как “час настал, и ты ушла из дому ”…

     – « …твой образ, твой прекрасный, // Каким он был до ночи злой и страстной» – каким он был в «мистическое лето» 901-ого года, когда она радовалась ему, но не было никаких “поцелуев”, никаких “страстных ночей”, когда было только Небо!  И Заря на нем.
     Из записной книжки накануне свадьбы:
     «Люба. Любочка. Любушка.
      Если Люба наконец поймет, в чем дело, ничего не будет. Мне кажется, что Любочка не поймет.»

Л. Д. Блок. «И быль и небылицы о Блоке и о себе»:
     «
    …Он сейчас же принялся теоретизировать о том, что нам и не надо физической близости, что это "астартизм", "темное" и Бог знает еще что. Когда я ему говорила о том, что я-то люблю весь этот еще неведомый мне мир, что я хочу его -- опять теории: такие отношения не могут быть длительны, все равно он неизбежно уйдет от меня к другим. А я? "И ты так же". Это приводило меня в отчаяние! Отвергнута, не будучи еще женой, на корню убита основная вера всякой полюбившей впервые девушки в незыблемость, единственность. Я рыдала в эти вечера с таким бурным отчаянием, как уже не могла рыдать, когда все в самом деле произошло "как по писаному".
    Молодость все же бросала иногда друг к другу живших рядом. В один из таких  вечеров, неожиданно для Саши и со "злым умыслом" моим произошло то, что должно было произойти – это уже осенью 1904 года. С тех пор установились редкие, краткие, по-мужски эгоистические встречи. Неведение мое было прежнее, загадка не разгадана и бороться я не умела, считая свою пассивность неизбежной. К весне 1906 года и это немногое прекратилось.
»

     – «…над горой туманной и зубчатой…» – «зубчатый лес», «горные пути»… Если из блоковского Шахматово смотреть в сторону менделеевского Боблово, то «зубчики» – это еловый  на холме  лес.

Ал. Блок. Из дневника 18-ого года о весне 901-ого:
      «Тут же получают смысл и высшее значение подробности незначительные с виду и явления природы (болотные огни, зубчатый лес, свечение гнилушек на деревенской улице ночью…)». 

          «Сегодня шла Ты одиноко,
          Я не видал Твоих чудес.
          Там, над горой Твоей высокой,
          Зубчатый простирался лес…
                22 июня 1901»


     – «В лучах немеркнущей зари…» –
     «В 1900 – 1901 годах "символисты" встречали зарю; их логические объяснения факта зари были только гипотезами оформления данности; гипотезы – теории символизма; переменялись гипотезы; факт – оставался: заря восходили и ослепляла глаза; в ликовании видящих побеждала уверенность...
     Появились вдруг "видящие" средь "невидящих"; они… соглашались друг с другом на факте зари: "нечто" светит; из этого "нечто" грядущее развернет свои судьбы.»
                Андрей Белый. «Воспоминания о Блоке»

     «…Тут же закаты брезжат видениями, исторгающими слезы, огонь и песню…»
                Ал. Блок. Дневники 18 года о весне 1901

     «Закаты того года, столь известные и по стихам Блока, и по Андрею Белому, я переживала ярко.»
                Л. Д. Блок. «И быль и небылицы о Блоке и о себе»


Из Примечаний к данному стихотворению в  «Полном собрании сочинений и писем в двадцати томах»  А.А. Блока:
     «
     – «... какой цвела когда-то ...» – "Цветение" –  одна из характеристик героини "Стихов о Прекрасной Даме". Ср. в стих. "Сегодня шла ты одиноко ... " (1901): "Твоей лазурью процвести”.

     – «... Там, над горой туманной и зубчатой ...» и след. – Речь идет о многократно встречающемся в первом томе лирики Блока образе "зубчатой" Бобловской горы. О ней Андрей Белый писал: «( ... ) гору, над которой Она "жила" ( ... )я тоже знаю, над ней, над возвышенностью за Шахматовом, бывает такой ясный закат, куда мчались искры от костра поэзии А(лександра) А(лександровича) в 1901 г.» (Воспоминания,I. С. 271).
     Ср. в стих. "Сегодня шла ты одиноко ... " (1901; правилось Блоком в 1908 г.): "Там над горой Твоей высокой //Зубчатый простирался лес" и в стих. "Ты горишь над высокой горою ... " (1901). Эта гора, по замечанию З.Г. Минц, является не только конкретной приметой мира "первой любви", но и символом самой темы мистической "Встречи" см.: Минц, 4. С. 20.
     Эпитет "туманной" также связан с героиней "первого тома". Ср. в стих. "Ты про шла голубыми путями ... " (1901): "За тобою клубится туман" и в стих. "Я, отрок, зажигаю свечи ... " (1902):
          Падет туманная завеса.
          Жених сойдет из алтаря.
          И от вершин зубчатых леса
          Забрезжит брачная заря .

     – «... В лучах немеркнущей зари.» – Строка отсылает нас к "Зорям" первого тома лирики Блока. Ср. в стих. Блока "Предчувствую Тебя. Года проходят мимо... " (1901): "Все в облике одном предчувствую Тебя// Весь горизонт в огне – и ясен нестерпимо ... " и в стих. "Мы преклонились у Завета ... " (1902): "В лучах божественного света ( ... )".
 
»