Блок. Всё это было, было, было... Прочтение

«Всё это было, было, было…»




 
                Всё это было, было, было,
                Свершился дней круговорот.
                Какая ложь, какая сила
                Тебя, прошедшее, вернет?
 
                В час утра, чистый и хрустальный,
                У стен Московского Кремля,
                Восторг души первоначальный
                Вернет ли мне моя земля?
 
                Иль в ночь на Пасху, над Невою,
                Под ветром, в стужу, в ледоход —
                Старуха нищая клюкою
                Мой труп спокойный шевельнет?
 
                Иль на возлюбленной поляне
                Под шелест осени седой
                Мне тело в дождевом тумане
                Расклю;ет коршун молодой?
 
                Иль просто в час тоски беззвездной,
                В каких-то четырех стенах,
                С необходимостью железной
                Усну на белых простынях?
 
                И в новой жизни, непохожей,
                Забуду прежнюю мечту,
                И буду так же помнить дожей,
                Как нынче помню Калиту?
 
                Но верю – не пройдет бесследно
                Всё, что так страстно я любил,
                Весь трепет этой жизни бедной,
                Весь этот непонятный пыл!
                Август 1909






     Август 1909 года – 29 лет, Блок едва вышел из комсомольского возраста, а полное ощущение конченной жизни. И прикидки, как он умрет (сбудется из них самый мрачный, четвертый вариант, с тоскою, четырьмя стенами и железной необходимостью.) И мечта о новом перерождении – где-нибудь в солнечной Италии…

А.А. Блок. «Полное собрании сочинений и писем в двадцати томах. ДРУГИЕ РЕДАКЦИИ И ВАРИАНТЫ»:
     «
          …Или проснусь в другой отчизне
          Не в этой пасмурной стране

          …Иль я очнусь для новой жизни

[В]       В другой
          Пред Умбрией голубоватой 
          На Перуджийской высоте 
          Другая мать рукою юной
          У львиного столба
          От ветра ночью над лагуной
          Священной шалью завернет
     »

     Но и это – солнечное перерождение и жизнь новая – тоже не сбудется…

    Даниил Андреев. «Роза Мира». Книга X. Глава 5. «Падение вестника»:
    «…Я его [Блока] встречал в трансфизических странствиях уже давно, много лет, но утрачивал воспоминание об этом. Лишь в 1949 году обстановка тюремного заключения оказалась способствующей тому, что впечатления от новых ночных странствий с ним вторглись уже и в дневную память.

     Он мне показывал Агр. Ни солнца, ни звёзд там нет, небо чёрно, как плотный свод, но некоторые предметы и здания светятся сами собой — всё одним цветом, отдалённо напоминающим наш багровый. Я уже два раза описывал этот слой; во второй раз — в четвёртой части этой книги; снова напоминать этот жуткий ландшафт мне кажется излишним. Важно отметить только, что не случайно мой вожатый показывал мне именно Агр: это был тот слой, в котором он пребывал довольно долгое время после поднятия его из Дуггура. Избавление принёс ему Рыцарь-монах, и теперь всё, подлежащее искуплению, уже искуплено. Испепелённое подземным пламенем лицо его начинает превращаться в просветлённый лик. За истёкшие с той поры несколько лет он вступил уже в Синклит России.»

     Бедняга… И там – за смертью – опять:

          « … пора приниматься за дело,
            За старинное дело свое…
                29 февраля 1916»
 
     Эй, там! Работать! Солнце ещё высоко!

Из Примечаний к данному стихотворению в  «Полном собрании сочинений и писем в двадцати томах»  А.А. Блока:
«
     ЧН ЗК26  [черновые наброски записной книжки №26] был исходным для набросков в ЗК27 и ЗК28 . Эти наброски представляют нереализованный замысел Блока, в котором были неразрывно связаны темы трех впоследствии самостоятельных стихотворений: "Всё это было, было, было ... ", "Слабеет жизни гул упорный ... " (раздел ИС[итальянские стихи]) и "Кольцо существованья тесно ... " (раздел"Возмездие"). Подробнее об этом замысле см.: Быстров В.Н., Ясенекий С.Ю. О воплощении одного поэтического замысла А. Блока // А.А. Блок. Материалы и исследования. Л.,  1987.
     Общим импульсом для данного стихотворения и примыкающих к его первому наброску самостоятельных отрывков послужило очередное (третье) пребывание Блока в Бад-Наугейме в конце июня 1909 г. Первый из примыкающих отрывков в ЗК26 (о нем см. выше) предваряет многозначительная запись: «2-ой день "Там же в парке" в Бад-Наугейме. 23 июня» (ЗК 26 . Л. 51 об.); в ней упоминается памятное для Блока место его юношеских свиданий с К.М. Садовской (подробнее об этом см. в коммент. К циклу "Через двенадцать лет").
     Начатая в Бад-Наугейме работа была продолжена в Шахматове, в августе-сентябре того же года. По сравнению с первоначальным наброском замысел стихотворения был значительно расширен. В ЧН ЗК27 , помимо комплекса Бад-Наугеймских воспоминаний, определивших подтекст 1-й строфы, появляются мотивы и образы, навеянные петербургскими, московскими, шахматовскими, итальянскими впечатлениями, звучат темы судьбы, родины, любви к "единственной на свете", размышления о противоположности "небесного" и "земного", о смысле прожитой жизни и о возможности нового воплощения в ином отечестве. Этот многообъемлющий замысел в развернутом виде реализован не был. Обширные наброски в ЗК27 и ЗК28 свидетельствуют о мучительных поисках соответствующей формы.
     По масштабности постановки тем эти наброски тяготеют к большому лирическому замыслу о судьбах мятежной личности – о ее месте в историческом времени и вечности. Одна из линий этого замысла о том, как "странствует" "из века в век // Неусмиренный, горделивый// И бесприютный человек" (ЧН ЗК28 . Л. 7 об.)…
Другие идеи и образы, касающиеся художественной концепции времени, имеют соответствия в творчестве Андрея Белого и Вяч. Иванова (о параллели со стих. Андрея Белого "Время", которое Блок цитировал в письме к матери от 26 октября 1908 г., см. в коммент. к стих. "Слабеет жизни гул упорный ... "). Не расставшись «С прежним "романтизмом"» (ЧН ЗК28 . Л. 8 об.), по признанию самого поэта, препятствующим воплощению данного замысла, Блок не смог осуществить задуманное…
 
     – «Всё это было, было, было,...., вернет?» – Мотив фатальной повторяемости и невозвратности "былого" имеет подтекст, обусловленный тем, что в "Автобиографии" 1915 г. Блок определил как "личную (... ) мистику" своих "поездок в Bad Naugeim", с  которым, по его словам, у него были "связаны особенные воспоминания" и куда ему "приводилось (... )возвращаться" "каждые шесть лет".
     Тема воспоминаний, приводящих к углубленному раздумью о жизни и смерти, прошедшем и грядущем, могла воз никнуть в стихотворении также под воздействием музыки Р. Вагнера, которую Блок слушал тогда в Бад-Наугейме, о чем в его записной книжке имеется запись от 29 июня 1909 г.: "Вагнер в Наугейме – нечто вполне невыразимое…
 
     – «... Свершился дней круговорот.» –  О значении в творчестве Блока концепции "вечного возвращения", восходящей к восточной философии (Веды, Упанишады), библейскому тезису о возвращении "на круги своя" (Еккл. 1.6), учениям греческих философов (Гераклит, Эмпедокл), воззрениям А. Шопенгауэра, Ф. Ницше и др., и о преломлении этих идей в поэзии символистов- см.: Максимов /. С. 74-87, 97-98, 110.

     – «Какая ложь, какая сила ...» – Ср. вариант данной строки в ЧН ЗК27 : "Какая ночь, какая сила". О соотнесенности понятий "ложь", "ночь", "страсть" см. в письме Блока Л.Д. Менделеевой от 2 июня 1903 г. из Бад-Наугейма (вторая поездка).
     Передавая свое впечатление от музыкальной драмы Вагнера "Тристан и Изольда", Блок писал о силе страсти, благодаря которой Изольда, любившая, <<"ложь" страсти"», "не поверила ни своей, ни Тристановой смерти". В том же письме понятие "ложь" встречается и при описании Бад-Наугейма. «И всё, всё вечером такое вкрадчивое, обаятельно "лживое"», – пишет Блок, поясняя: «это называется "ложь"!». Ср. в его стих. "Днем вершу я дела суеты ... " (1902): "Я люблю эту ложь, этот блеск". Ср. также призывание "страстей" ради обретения утраченного "блаженства" в стих. "Когда мучительно восстали ... ". Понятие "ложь" перекликается с идеей "творческой лжи", преображающей мир посредством  воображения, творческой воли, в стих. "Под зноем флорентийской лени ... " (было начато в мае-июне 1909 г.).

      – «Иль в ночь на Пасху, над Невою, // Под ветром, в стужу, в ледоход ...» – Ср. описание пасхальной ночи 1908 г. в письме Блока – Л.Д. Блок от 13 апреля 1908 г., когда, по его признанию, он "томился и блуждал около факелов Исаакиевского собора": "Дул ветер, всю ночь шел ладожский лед, было холодно и некуда деваться".

     – «... Мне тело в дождевом тумане // Расклюет коршун молодой?» - Этот фольклорный образ (коршун расклевывает тело убитого молодца) повторяется в стих. "Коршун" (1916).

     – «И в новой жизни, непохожей, ( ... ) И буду также помнить дожей ...»  – Размышления о возможности обретения новой родины путем метемпсихоза – "нового" рождения на итальянской земле стали темой стих. "Слабеет жизни гул упорный ... ", вобравшего впечатления Блока от путешествия по Италии. Выражение "новая жизнь" перекликается с термином Данте "Vita nuova" - см. о нем в коммент. к строкам стих. "Равенна": "Тень Данта ( ... )о Новой Жизни мне поет" .

     – «... помню Калиту?» - Иван I Данилович Калита (ум. 1340), великий князь московский, объединитель русской земли под властью Московского княжества. 
     Позднее, в 1919 г. в планах "Исторических картин" Блок отметил: "Надо написать Калиту –  как он молитвенно собирает русскую землю и без милости казнит расточителей".
     »