Блок. Комета. Прочтение

                Комета 




 
                Ты нам грозишь последним часом,
                Из синей вечности звезда!
                Но наши девы – по атласам
                Выводят шелком миру: да!
                Но будят ночь всё тем же гласом —
                Стальным и ровным – поезда!
 
                Всю ночь льют свет в твои селенья
                Берлин, и Лондон, и Париж,
                И мы не знаем удивленья,
                Следя твой путь сквозь стекла крыш,
                Бензол приносит исцеленья,
                До звезд разносится матчиш!
 
                Наш мир, раскинув хвост павлиний,
                Как ты, исполнен буйством грез:
                Через Симплон, моря, пустыни,
                Сквозь алый вихрь небесных роз,
                Сквозь ночь, сквозь мглу – стремят отныне
                Полет – стада стальных стрекоз!
 
                Грозись, грозись над головою,
                Звезды ужасной красота!
                Смолкай сердито за спиною,
                Однообразный треск винта!
                Но гибель не страшна герою,
                Пока безумствует мечта!
                Сентябрь 1910








Из Примечаний к данному стихотворению в  «Полном собрании сочинений и писем в двадцати томах»  А.А. Блока:

     «
     Стихотворение написано в связи с появлением в 1910 г. кометы Галлея, возвращающейся к земле с периодичностью в 75 1/2 лет. По вычислениям астрономов (Коуэлля и Кроммелина) "ее хвост должен был задеть Землю, если бы достиг большой высоты. Это обстоятельство сильно взволновало публику, так как ( ... ) он мог бы произвести в земной атмосфере значительные пертурбации, несмотря на свою крайнюю разреженность. Но он прошел мимо и сверх того развился так мало, что вызвал полное разочарование у всех наблюдателей" (Морозов Н. Вселенная // Итоги науки в теории и практике. М., 1911; см.: Он же. "Что может принести нам встреча с кометой" (М., 191 0), а также заметку "Комета Галлея" (Русские Ведомости. 1910. №2 103.).
     Появление кометы вызвало интерес Блока, пытавшегося вести за ней наблюдение (см. его запись в записной книжке от 11-12 мая 1910 г., а также шуточный рисунок Ремизова на с. 1 подаренной им Блоку кн.: Ремизов А.М. Сочинения. СПб., 1910. Т. 1, где был изображен человек на мосту с подписью: "Блок на Николаевском мосту наблюдает комету невидимую невооруженному глазу. 1910 г. февраль"– ББО-2. С. 209). Это событие отразилось в статье "О современном состоянии русского символизма" (1910), где Блок писал: "Пустая, далекая равнина, а над нею – последнее предостережение –  хвостатая звезда"; ср. образ "Кометы грозной и хвостатой" во вступлении к первой главе поэмы "Возмездие".

     [
          «Двадцатый век ... еще бездомней,
          Еще страшнее жизни мгла
          (Еще чернее и огромней
          Тень Люциферова крыла).
          Пожары дымные заката
          (Пророчества о нашем дне),
          Кометы грозной и хвостатой
          Ужасный призрак в вышине...»
     ]

     Образным строем стихотворение перекликается со статьей Блока "Стихия и культура" (1908), в которой "аполлиническому сну" культуры (определение Ницше) противопоставлена "разрушительная стихия" – ср.: «Вдруг в минуту истории, когда Толстой пишет "Войну и мир" ( ... ) когда железнодорожные поезда пожирают пространство во всех направлениях, когда император немецкий ( ... ) обнимает ( ... ) завоевателя воздуха, -- в этот самый момент отклоняется в обсерватории стрелка сейсмографа».

     – «Ты нам грозишь последним часом...» –  "В древние времена однохвостые кометы ( ... ) считались мечами Божиими, посланными ( ... ) за грехи" (Морозов Н. Вселенная. С. 845). Ср. у Ап. Григорьева; "Грозя иным звездам стремленьем и огнем" ("Комета", 1843).

     – «... Из синей вечности ...» – Ср. образ в статье Блока "Дитя Гоголя" (1909): "Из синей бездны будущего ( ... )". Синий цвет у Блока связан с образами "вечности" и "рая" ср.: "Синий, синий, певучий, певучий ... " в стих. "Ты – как отзвук забытого гимна", 1914).

      [
      и ср.: «…Ты в синий плащ печально завернулась…»
      ]

     – «...До звезд разносится матчиш!» – Матчиш – популярный в начале века танец в быстром темпе. Ср. о нем в статье В. Каратыгина "Блок и музыка" (Жизнь искусства. 1992. .№2 31. 8-15 августа): «"до звезд доносится матчиш" наглого человеческого зверья, отравляющего своим дыханием жизнь города».

     – «Наш мир, раскинув хвост павлиний, // Как ты, исполнен буйством грез ...» – Комета Галлея относится к числу однохвостых комет, форму ее хвоста сравнивали с "мечом Божиим" и с "турецкой саблей" .

     – «... Через Симплон ...» – Симплон – горный перевал в Швейцарии на стыке Пеннинских и Лепонтинских Альп. Вблизи него на высоте 700 м проходит знаменитый железнодорожный туннель длиной 19,7 км .

     – «... Сквозь алый вихрь небесных роз ...» – Образ "заревого" неба соединен здесь с мистической символикой "небесных роз" (ср. образ "Розы" в "Божественной комедии" Данте; "Рай". XXX-XXXIII). Словосочетание "небесных роз" встречается в статье Блока "О современном состоянии русского символизма" (1910)...
     [
     «Золотой меч, пронизывающий пурпур лиловых миров, разгорается ослепительно – и пронзает сердце теурга. Уже начинает сквозить лицо среди небесных роз; различается голос; возникает диалог, подобный тому, который описан в «Трех Свиданиях» Вл. Соловьева; он говорит: «Не трижды ль Ты далась живому взгляду? – Твое лицо явилось, но всю Тебя хочу я увидать». – Голос говорит: «Будь в Египте».»
     ]
     ...там же цитируется стих. Вл. Соловьева "Июньская ночь на Сайме", где имеется сходный образ: "И сквозь розы небес( ... )". Выражение "небесных роз" подчеркнуто Блоком в его экземпляре кн. Иванов В.И. Кормчие звезды. СПб., 1903. С. 198 - ББО-1. С. 294. "Розы" как принадлежность "горнего" мира – сквозной образ в первом томе лирики Блока .
     [
     Во-первых, не всего первого тома, а за одним единственным исключением – только Стихов о Прекрасной Даме. В «Распутьях» – никаких роз нет.
     Во-вторых, они стали таким же сквозным образом и  во всем "томе III",  но, если  ранее розы сопутствовали "Тебе" - то есть Лучезарной подруге,, то в «томе третьем»  они стали почти обязательным атрибутом инферно:
 
Страшный мир:

          «…Передо мною бесконечный зал.
          Сеть кактусов и роз благоуханье,
          Обрывки мрака в глубине зеркал…

          …Выходит юноша. Затянут стан;
          Увядшей розы цвет в петлице фрака
          Бледнее уст на лике мертвеца…
                31 октября 1909»

Ямбы

          «…И не успеть дочесть отходной
          Тебе, пузатый иерей!
          Довольных сытое обличье,
          Сокройся в темные гроба!
          Так нам велит времен величье
          И розоперстая судьба!
                3 июня 1907

Итальянские стихи


          …Ты пышных Ме;дичей тревожишь,
          Ты топчешь лилии свои,
          Но воскресить себя не можешь
          В пыли торговой толчеи!
 
          Гнусавой мессы стон протяжный
          И трупный запах роз в церквах —
          Весь груз тоски многоэтажный —
          Сгинь в очистительных веках!
                Май-июнь 1909

     Розы стали  орудием, почти синонимом соблазна.

     Аналогично о кометах: о том, что Комета – это сквозной образ "тома II", тома антитезы русского символизма – умалчивается.

Ал. Блок. «О современном состоянии русского символизма»:
     «
     Жизнь стала искусством, я произвел заклинания, и передо мною возникло наконец то, что я (лично) называю "Незнакомкой": красавица кукла, синий призрак, земное чудо.
      Это – венец антитезы. И долго длится легкий, крылатый восторг перед своим созданием. Скрипки хвалят его на своем языке.
     Незнакомка. Это вовсе не просто дама в черном платье со страусовыми перьями на шляпе. Это – дьявольский сплав из многих миров, преимущественно синего и лилового. Если бы я обладал средствами Врубеля, я бы создал Демона; но всякий делает то, что ему назначено.
      Созданное таким способом – заклинательной волей художника и помощью многих мелких демонов, которые у всякого художника находятся в услужении, – не имеет ни начала, ни конца; оно не живое, не мертвое.
      
       Шлейф, забрызганный звездами,
       Синий, синий, синий взор.
       Меж землей и небесами
       Вихрем поднятый костер.
                ("Земля в снегу")
»

Продолжу процитированное Блоком стихотворение:

          «…Кубок-факел брошу в купол синий –
          Расплеснется млечный путь.
          Ты одна взойдешь над всей пустыней
          Шлейф кометы развернуть.»
 
Женщина-комета – вот Незнакомка:

          «Твое лицо бледней, чем было
          В тот день, когда я подал знак,
          Когда, замедлив, торопила
          Ты легкий, предвечерний шаг.
 
          …Комета! Я прочел в светилах
          Всю повесть раннюю твою,
          И лживый блеск созвездий милых
          Под черным шелком узнаю!

          Ты путь свершаешь предо мною,
          Уходишь в тени, как тогда,
          И то же небо за тобою,
          И шлейф влачишь, как та звезда!
                Март 1906» 

(Напомню, что это стихотворение написано до знакомства с Волоховой.)
     …женщина-звезда, которая изменяет судьбу, женщина посредством которой изменяют судьбу:

          «Я – непокорный и свободный.
          Я правлю вольною судьбой.
          А Он – простерт над бездной водной
          С подъятой к небесам трубой.

          …И Он потребует ответа,
          Подъемля засветлевший меч.
          И канет темная комета
          В пучины новых темных встреч.
                3 января 1907»

     «…он и Н. Н. Волохову обрек на снежность, на отчуждение от всего жизненного. Он рвал всякую связь ее с людьми и землею, говорил, что она «явилась», а не просто родилась, как все, явилась как комета, как падучая звезда. «Вы звезда, ваше имя Мария», — говорил он. Она с болью настаивала на своем праве жить жизнью живой женщины, не облеченной миссией оторванности от мира. И настаивала особенно горячо, может быть потому, что в ней самой был действительно разлад с миром, она чувствовала себя глубоко одинокой. Волохова, разумеется, сразу же ощутила, что стоит рядом с поэтом, которому «вселенная представлялась страшной и удивительной, действительной, как жизнь, действительной, как смерть…»
                В.А. Веригина. «ВОСПОМИНАНИЯ».

          «…Лишь в воздухе морозном – гулко
          Звенят шаги. Я узнаю
          В неверном свете переулка
          Мою прекрасную змею:
          Она ползет из света в светы,
          И вьется шлейф, как хвост кометы...
                21 октября 1907»

     В Примечаниях почему-то об этом молчат, но Блока должно было потрясти, что ровно так же, как он предрек себе Волохову, ровно так же на небе возникла комета.

     Вот, как это было с  Волоховой:
     «…Больше всего, особенно первое время, Блок разговаривал со мной, и Н. Н. Волохова даже думала, что он приходит за кулисы главным образом ради меня, но однажды во время генеральной репетиции «Сестры Беатрисы» она с изумлением узнала настоящую причину его частых посещений.
     Блок зашел по обыкновению к нам в уборную. Когда кончился антракт, мы пошли проводить его до лестницы. Он спустился вниз, Волохова осталась стоять наверху и посмотрела ему вслед. Вдруг Александр Александрович обернулся, сделал несколько нерешительных шагов к ней, потом опять отпрянул и, наконец, поднявшись на первые ступени лестницы, сказал смущенно и торжественно, что теперь, сию минуту, он понял, что означало его предчувствие, его смятение последних месяцев. «Я только что увидел это в ваших глазах, только сейчас осознал, что это именно они и ничто другое заставляют меня приходить в театр».»
                В.А. Веригина. «ВОСПОМИНАНИЯ».

… он в тот момент и сам поразился.