Полярные экспедиции доктора Кушакова

Очерк опубликован в авторской книге "Открытая страница" (2023 г.)


   В 2021 году в московском издательстве «Паулсен» вышла авторская книга незаслуженно забытого русского полярника Павла Григорьевича Кушакова. В книгу вошли два произведения: первое – дневниковые записи с названием «Два года во льдах на пути к Северному полюсу с экспедицией старшего лейтенанта Г. Я. Седова», второе, давшее название всей книге, – «Полуденная ночь, полночное солнце»(1).

Некоторые знания о Георгии Яковлевиче Седове, – русском гидрографе и полярном исследователе, организаторе и руководителе экспедиции к Северному полюсу, – я получила ещё в отрочестве, прочитав книгу, автора и названия которой теперь не припомню (много лет прошло). Единственное, что все эти годы память держала цепко, это слова «Седов, экспедиция, полярники». И вот волею судьбы, наткнувшись на материалы об экспедиции в электронных публикациях и внимательно изучив их, я обратила внимание на то, что в некоторых из них даны противоречивые толкования относительно Павла Григорьевича Кушакова, исполнявшего обязанности ветеринарного врача и судового врача-бактериолога. Не будь я знакома с родственниками учёного, я бы скорее не обратила на это внимания, но поскольку некоторые из них живут и здравствуют в наши дни (2), эта информация для меня стала не безразлична.

Экспедиция к Северному полюсу под началом Георгия Яковлевича Седова с запасом угля на 23-25 дней вышла в море из Архангельска 27 августа 1912 года (14-го по старому стилю). Целью экспедиции, по словам Седова, было – «прежде всего открыть Северный полюс» («Синий журнал» №13, с. 6-7, 1912 г.). На пути к полюсу экипаж пережил две зимовки: первую в бухте на Новой Земле (1912-13 гг.), где судно «Святой великомученик Фока» было переименовано в «Михаила Суворина», и вторую у острова Гукера (Земля Франца-Иосифа).

Во время второй зимовки 2 февраля 1914 года Георгий Седов вместе с матросами   Г. И. Линником и А. И. Пустошным на трёх собачьих упряжках отправился к Северному полюсу в надежде достичь его, преодолев около двух тысяч километров. Перед походом Седов издал приказ, в котором руководство экспедицией возложил на Кушакова П. Г. Но во время похода состояние здоровья Георгия Яковлевича резко ухудшилось, и на 18-й день – после ста километров перехода (по другим данным двухсот) – он скончался возле острова Рудольфа. Линник и Пустошный 6 марта возвратились на судно.
15 августа 1914 года в полуразрушенном состоянии судно «Михаил Суворин» с экипажем и членами экспедиции под руководством заместителя начальника экспедиции Павла Кушакова добралось до рыбацкого становища Рында на Мурмане. В Архангельск члены экспедиции прибыли рейсовым пассажирским пароходом «Император Николай II».

Павел Григорьевич Кушаков родился 15 марта 1881 года в городе Умани на Украине, в 1906 году с отличием окончил Харьковский ветеринарный институт, впоследствии проживал в Ставрополе, где работал ветеринарным врачом коннополицейской стражи. В городе ему принадлежал красивый двухэтажный особняк, в котором в наши дни располагается компания «Ставтелеком». В июле 1912 года в возрасте тридцати одного года Павел Григорьевич уехал в Санкт-Петербург, где в качестве ветеринарного врача и судового врача-бактериолога был зачислен в коллектив полярной экспедиции старшего лейтенанта Седова.

Ознакомившись с доступной информацией в электронных СМИ относительно экспедиции Седова, изучив произведения Кушакова и располагая семейными материалами с оригинальными фотографиями из архива родственников последнего, я попыталась сформировать свою, альтернативную точку зрения на события, произошедшие в те далёкие времена в жизни учёного и полярника, представленного в некоторых давних изданиях чуть ли не виновником гибели Седова.

Следует заметить, что Павел Григорьевич Кушаков был не только участником экспедиции Седова, но в 1915 году по заданию Российского правительства для спасения терпящих бедствие в северных морях кораблей он построил и организовал первую полярную радиостанцию на острове Диксоне, на котором продолжил работу и в 1916 году. В 1918 году он входил в Западно-Сибирский отряд экспедиции гидрографического изучения Северного Ледовитого океана под руководством Б. А. Вилькицкого(3), где выполнял задачи по обеспечению оборудованием береговых и судовых радиостанций.

При изучении публикаций об экспедиции Седова я обратила внимание на то, что отрицательные оценки личности полярника Кушакова в большей степени звучат в книгах Николая Пинегина, Семёна Нагорного(4) и Бориса Лыкошина (советского биографа Седова). В их интерпретации Кушаков предстаёт властным, самоуверенным, не терпящим ничьих возражений человеком, вносящим разлад в «дружное» общество членов экспедиции. С ними солидарен также и современный писатель Владимир Лях(5).
Но так ли дружен и безупречен был этот коллектив? Вот что пишет сам Седов: «64. Тетради Г. Я. Седова. Запись 31 января (13 февраля) гласит: «Сегодня опять обнаружилось воровство. Замечены негодяи в команде, которые из кладовой крадут, отмыкая замок отмычкой, спирт, молоко, какао и проч. После молитвы говорил по этому поводу с командой и предупредил, что пойманного вора убью на месте для блага всех остальных… Ужасно, до боли расстроился»(6).

Нужно заметить, что в тщательном отборе судовой команды Седов был ограничен в силу некоторых причин, – команда набиралась почти наспех незадолго до выхода в море, кроме этого, многочисленные источники указывают также на другие причины, повлиявшие на неудовлетворительные моменты организации экспедиции.
В книге «Георгий Седов» (часть вторая, глава XIV «Новый год») Николай Пинегин приводит и свои дневниковые записи: «Сегодня во время прогулки к Рубини-Рок я несколько раз начинал разговор о предстоящем походе (Седова к Северному полюсу на собачьих упряжках – Авт.) и о возможности отложить его на две, на три недели. Седов каждый раз менял направление разговора, как будто бы он ему неприятен. Под конец прогулки мы подошли к теме вплотную. Седов слушал мои доводы, не перебивая. Потом долго думал и произнес: – Все это так, но я верю в свою звезду»(7).

Совершенно очевидно, что Седов сознательно пошёл на гибель, потому что другого пути у него не было, потому что осознавал, что, не достигнув Северного полюса, вернуться домой не сможет. Осознавал видимо и то, что с самого начала организации экспедиции не решены были многие вопросы, к тому же, изначально план достижения полюса, представленный им комиссии Главного Гидрографического управления, последней из-за его нереальности был отвергнут, отказано было также и в выделении средств. Но, благодаря Седову, были собраны пожертвования, и экспедиция состоялась. О том, что экспедиция была подготовлена недолжным образом, пишет и сам Н. В. Пинегин: «Теплой одежды – малиц и совиков – имеется только на пятнадцать человек, для семерых зимней одежды нет. (…) Собаки, купленные в Архангельске в качестве ездовых, не годятся никуда». (Н. В. Пинегин, «Георгий Седов», часть вторая, глава V «Семнадцать человек и семьдесят восемь собак»).

Необоснованными обвинениями относительно Павла Григорьевича звучат также и следующие слова Пинегина Н. В.: «Предостерегая Седова от доверия диагноза ветеринара Кушакова и от легкого отношения к своей болезни, художник (то есть, Н. В. Пинегин – Авт.) рекомендовал Седову отложить путешествие до выздоровления. Георгий Яковлевич сказал, что дорога плоха, пожаловался на боль и одышку». (Там же, часть вторая, глава XV «Выход к полюсу»).
Получается, Седов вообще не обратил внимания на рекомендации художника, отделавшись отговорками. Несколько ранее Пинегин записывает: «Седов – оптимист. Он в мечтах уже на полюсе». И далее приводит его слова: – «Моя жизнь. Она – единственное, чем я могу гарантировать серьезность своей попытки. Не достигнув полюса, я не возвращусь. Мое имя не станет позорным для родины. (…) В чем суть дела? Все в том же – в воле. Если человек что-нибудь пожелал по-настоящему, он добьется или умрет. Умрет, но не отступится. Возможны всякие ошибки. Но ошибки следует исправлять. Отступления не может быть. (…) В решение Седова никто не может вмешаться. Существует нечто, организовавшее наше предприятие. Это – воля Седова». (Там же, часть вторая, глава XIV «Новый год»).

Относительно личности Павла Кушакова приведу слова участника географического общества «СЛО», доктора ледокольного парохода «Вайгач» Э. Е. Арнгольда, который в 1915 году встречался с Кушаковым на острове Диксоне, где Павел Григорьевич организовал временную полярную радиостанцию для обеспечения связи с кораблями Гидрографической экспедиции Северного ледовитого океана, зимовавшими в Карском море. Об этом Арнгольд говорит так: «… По всему было видно, что Кушаков – прекрасный организатор. Личный, тяжело доставшийся опыт, приобретенный во время экспедиции на Землю Франца-Иосифа на «Св. Фоке» со старшим лейтенантом Седовым, и знакомство с полярной литературой помогли Кушакову тщательно обсудить возложенное на него поручение оказания помощи в случае гибели наших кораблей и выполнить его с редкой предусмотрительностью и уменьем» (8). Конец цитаты.

С сентября 1916 года Павел Григорьевич был назначен руководителем этой станции, получившей затем статус постоянно-действующей. Положительную характеристику доктору Кушакову дают такие известные полярники и учёные, как профессор медицины А. А. Бунге, врач и арктический исследователь Старокадомский Л. М., известный полярник, учёный-математик, астроном, геофизик и академик АН СССР Отто Шмидт и другие. Ведь недаром же Седов возложил обязанности начальника экспедиции на Кушакова, когда с матросами Г. Линником и А. Пустошным во время второй зимовки на собачьих упряжках уходил к Северному полюсу. Об этом пишет и сам Пинегин в своей книге «Георгий Седов», приведя слова начальника экспедиции: «При уходе Седов предполагает возложить на Визе (9) руководство научной работой, оставив Кушакова по-прежнему заведывать хозяйством и передав ему же власть начальника экспедиции: «Он старше всех по возрасту и имеет способность командовать». (Часть вторая, глава XIV «Новый год», орфография и пунктуация сохранены – Авт.).

Позволю себе высказать и свою точку зрения относительно Кушакова. Имея блестящий опыт организатора, он, на мой взгляд, не мог проявить себя настолько отрицательно в экспедиции Седова, насколько это представлено в интерпретации писателя Пинегина. Вся интрига была построена на личных взаимоотношениях среди членов экспедиции, и неприязнь к Кушакову, прежде всего Пинегина, зиждилась на отрицании его требований как ответственного лица на судне, которые заключались в соблюдении командой дисциплины и экономии керосина в экстремальных условиях зимовок. Отсюда и субъективные оценки личности Кушакова, ведь к моменту написания книги Пинегиным самого Павла Григорьевича в Советской России уже не было, и вроде бы его родственники нигде не объявлялись, а потому трагический финал экспедиции можно было списать на кого угодно.

Хочу подчеркнуть, что в своей работе я не имела цели умалить достоинства известного полярника Георгия Яковлевича Седова, действительного члена Русского географического общества, почётного члена Русского астрономического общества, и тем более, принизить научные результаты, собранные его экспедицией. А они, по признанию норвежского полярного исследователя профессора Фритьофа Нансена после его ознакомления с докладом П. И. Беловенца 10), оказались очень полезными. Об этом написала газета «Новое время» в статье «Экстренное заседание Седовского комитета с участием профессора Фритьофа Нансена», статья опубликована 31 октября 1913 года (18-го по старому стилю). «Если бы даже Седову не удалось достичь Земли Франца-Иосифа и полюса, сказал профессор, – то и в таком случае собранный им научный материал достаточен, чтобы считать результаты экспедиции очень и очень полезными».

Моей целью, при наличии некоторых подробностей биографии Павла Григорьевича Кушакова, была попытка развеять мифы о нём как об участнике экспедиции, сыгравшем якобы сугубо отрицательную роль. Проблема, на мой взгляд, не в нём. Проблема в том, что по причине слабого подбора команды и неудовлетворительной организации экспедиции в целом, о чём говорят многие источники, в том числе Кушаков и Пинегин, Седов подверг опасности в первую очередь членов своей команды, в том числе и себя как её руководителя, и во вторую – поставил под вопрос финал экспедиции. А взаимоотношения между членами экспедиции – это уже следствие проблемы.

В 1919 году (по другим данным в 1920-м) Павел Григорьевич Кушаков эмигрировал из России, – сначала в Англию, затем в Швейцарию. Одной из главных причин, способствовавших этому, послужила, как указывает Н. А. Кузнецов в предисловии к книге «Полуденная ночь, полуночное солнце», его неудавшаяся попытка сотрудничества с Советской властью после революции, причиной чему мог послужить
негативный фон вокруг личности учёного, созданного его «доброжелателями» с одновременной героизацией личности Седова.
С 1930 года доктор Кушаков работал директором Лаборатории здоровья в Монтрё, с 1933 года – бактериологом в Институте клинической химии в городе Лозанне (Швейцария). Занимаясь научной деятельностью в области медицины, он широко публиковался под своим именем – Paul Kouchakoff. Здесь он сделал ряд открытий, одно из которых в понимании процесса физиологии человека в области пищеварения и усвоения пищи произвело настоящий переворот. В 1945 году от университета Лозанны за работу по изучению пищевого лейкоцитоза Павел Григорьевич был выдвинут на Нобелевскую премию по медицине, но в тот же год за открытие свойств пенициллина на премию претендовала и группа исследователей во главе с британским микробиологом Александром Флемингом. Премию получили Флеминг и его коллеги, но доктор Кушаков не расстроился: в этом году он закончил свою вторую книгу «Полуденная луна, полуночное солнце».

«С удовольствием и интересом читается книга доктора Кушакова, – русского ученого и исследователя, эмигрировавшего в Швейцарию, ставшую его второй родиной и убежищем, где он проводит свои выдающиеся исследования в области бактериологии. Из экспедиций в Арктику, продолжавшихся несколько лет, доктор Кушаков вынес захватывающие воспоминания о полярной жизни в непрерывно меняющихся и зачастую непредсказуемых условиях, где каждое достижение является результатом бескомпромиссной борьбы с разрушительными силами полярной природы, по своему масштабу несоразмерными силам человека, вынужденного жить там». Этот отзыв в одном из своих номеров приводит швейцарская газета L’IMPARTIAL
(3 июля 1946 г.).

В кратком биографическом очерке, посвящённом Кушакову, Н. А. Кузнецов пишет: – «В то время, когда Кушаков был на Диксоне, его труды в 1915-1916 гг. отметили наградой – орденом Св. Владимира 4-й степени «за особые труды» (11). Замечу, что за участие в борьбе с эпидемией холеры в Ставропольской губернии в 1910 году Павел Григорьевич был награждён орденом Святого Станислава III степени (12).
Содержание книги Павла Кушакова «Полуденная ночь, полуночное солнце» увлекает яркими красками суровой полярной природы, описанием трудных, подчас тревожных и даже опасных будней полярников во время плавания в море и двух зимовок «Святого Фоки» во льдах, их охотничьими приключениями, стойким и твёрдым характером автора, его решительностью и смелостью. Новелла «Моя первая полярная экспедиция», приведённая в книге, с щемящей подробностью рассказывает о том, как автор, будучи ребёнком, мечтал о Северном полюсе и как в восемь лет предпринял попытку похода на Север, сбежав из дома морозной ночью. Правда, подвигло его к бегству прежде всего жестокое обращение с ним учителя гимназии.
Подготовку к путешествию он описывает так: – «Мои накопления росли с каждым днём. К декабрю я накопил более сотни франков (деньги адаптированы к зарубежному изданию книги – Авт.). (…) Я купил хороший охотничий нож, компас, подробную карту Севера. У меня были часы, что сократило мои затраты. Я не задумывался о провизии. На всякий случай засушил около трёх килограммов сухарей. (…) Для отъезда я выбрал зиму, услышав до этого, что в это время года море замерзает. Поэтому мне будет проще перейти его пешком. Я выбрал в качестве базы Новую Землю. Я решил не брать с собой одежду и раздобыть её у самоедов (ненцев – Авт., «Полуденная ночь, полуночное солнце», стр. 179)».
Хорошо, что это путешествие завершилось благополучно, но родителей и братьев маленький полярник напугал изрядно, особенно маму Синклитикию, которая со времени его побега лежала в горячке.

Завершить очерк хочу словами судового врача транспорта «Вайгач» Э. Е. Арнгольда, сказанные им Павлу Григорьевичу во время их встречи на Диксоне в 1915 году. Их в книге приводит историк Н. А. Кузнецов. «Про экспедицию Седова он (Кушаков) говорил, что по ней он научился, как не следует снаряжать полярные экспедиции. После смерти Седова он остался за начальника экспедиции, и только благодаря его громадной энергии и способностям, корабль был благополучно доставлен в Архангельск» (…) Доктор Кушаков – безусловно интересный тип и, по-видимому, большой молодец, так как благодаря ему удалось спасти остатки экспедиции Седова» (там же, стр. 18 и 20).
А ещё полярник Кушаков, возвращаясь в труднейших условиях домой с остатками экспедиционной команды Седова, спас двух членов экспедиции лейтенанта Г. Л. Брусилова: штурмана В. И. Альбанова и матроса А. Э. Конрада.

Умер Павел Григорьевич Кушаков 4 августа 1946 года в Лозанне в возрасте 65 лет.
В 1913 году Седовым Г. Я. в честь участника экспедиции врача-бактериолога П. Г. Кушакова был назван Северо-Восточный входной мыс залива Иностранцева на западном побережье Новой Земли. Есть ещё бухточка «Павловская» в бухте Ефремова в районе острова Диксон. Названа его именем в 1917 году сотрудниками первой радиостанции на Диксоне, где в 1915-1916 годах в качестве организатора и руководителя полярной радиостанцией работал русский полярник и исследователь Павел Григорьевич Кушаков.


Примечания:
(1) Составитель кандидат исторических наук Н. А. Кузнецов.
(2) Внучатый племянник П. Г. Кушакова, проживающий в настоящее время в Рязанской области.
(3) Борис Андреевич Вилькицкий – русский морской офицер, гидрограф, геодезист, исследователь Арктики, первооткрыватель Северной Земли.
(4) Николай Васильевич Пинегин – художник и фотограф, участник экспедиции Седова, впоследствии писатель.
Семён Григорьевич Нагорный – советский писатель, кинодраматург, журналист.
(5) Очерк «Моё Седово» – электронный сайт http://mysedovo. narod.ru/KUSHAKOV.html, обращение – 2023 г.
(6) Личный архив В.В. Седовой – http://my-sedovo.narod.
ru/NAGORNY11.html, обращение – 2016 г.
(7) Н. В. Пинегин, «Георгий Седов», изд-во Главсевморпути. 1953 г. и Западносибирское книжное изд., г. Новосибирск, 1971 г.
Электронный источник:
https://www.4italka.ru/proza-main/istoricheskaya_
proza/364754/fulltext.htm
(8) http://www.gpavet.narod.ru/Names2/kushakov.htm, обращение – 2016 г.
(9) Владимир Юльевич Визе – полярный исследователь, океанолог, член-корреспондент АН СССР.
(10) Пётр Иванович Белавенец – капитан 2 ранга, участник Цусимского сражения, известен своими работами и статьями по истории русского флота.
(11) «Полуденная луна, полуночное солнце», стр.22.
(12) В. Шатский, «Ставропольсие разности», новелла «Эпизоды жизни доктора Кушакова». http://proza.ru/2022/01/12/548.

   
Очерк написан по материалам моих работ «Павел Кушаков. Литературное исследование» и «Миф и реальность, спустя годы» (http://proza.ru/2016/07/22/83 и http://proza.ru/2022/01/13/690), а также книги П. Г. Кушакова "Полуденная луна и полуночное солнце" с предисловием Н. А. Кузнецова.

2022 г.