достучаться до небес

Достучаться до небес-повесть
Когда мы с отцом жили на краснофлотской, в очередной коммуналке, но еще без жены, т.к. отец отдыхал после развода с бывшей Таськой. Она была инвалидкой, у нее не хватало пальцев на руке. В общем с Таськой я не нашел общего языка, и стал интриговать против нее, склонив отца к разрыву отношений.
Таська была сухопарая скупая и скорая на расправу-любила выкручивать мне уши за плохую учебу своей птичьей рукой. Короче, отец типа обменял однокомнатную квартиру на комнату в коммунале, с балконом – единственный плюс этого обмена для меня и доплату для отца. Квартиру получила моя мать т.к. она была туберкулезница и рано умерла от болезни, но это не помешало продать квартиру моему отцу.
Соседкой по коммунальной квартире оказалась тетя Шура-бабушка моего одноклассника и его знаменитого отца. Отец одноклассника-дядя Леша, подорвался на мине и ему оторвало ногу. Предприятие 8-я ГРЭС выделила ему автомобиль Запорожец т.к. снаряд приехал на производство. Его привезли вместе с торфом, в грузовом вагоне, а при переворачивании вагона-содержимое по специальной воронке проваливалось в топку котла. Но перед этим крупные куски измельчались на мощной мельнице стальными палками-билами и просеивались сквозь решетку.
В итоге толи дядька Леша доставал снаряд из бункера толи оказался рядом, но произошло то, что и должно было произойти. Торф добывали на картах, осушенные участки болот, куда мины и снаряды плюхались на излете так и не взорвавшись. Поскольку процесс добычи торфа к тому времени был механизирован –сушка хранение и отгрузка, то подобные находки запросто могли привести к поломке котла и серьезному и длительному ремонту. В котле вырабатывался пар, который под огромным давлением подавался на турбину, а она вырабатывала ток.
В общем тетка Шура –носила невидимый траур по своему сыну, и хоть последнего электростанция осыпала всяческими почестями и благами, нога понятное дело, от этого не выросла вновь. Т.Ш. была ортодоксальной верующей-в том смысле, что в ее светелке горел вечный огонь в окружении икон в окладах и всякой необходимой для молитв атрибутики. Пасхальные яйца, кусочки просфор в облатках тексты молитв, отпечатанные на ткани –короче, производило впечатление на неверующего с первого раза.
Но главной фишкой, как сказали бы сейчас, был ритуал молитвы, молилась она истово, никаких поблажек, только на коленях и без коврика. Знала много молитв наизусть, а также клала земные поклоны. Последнее упражнение, таки доставало моего отца. Т.Ш. не просто наклонялась при поклонах, а стукалась лбом об пол, так, что эти стуки можно было услышать в любом уголке квартиры. Можно сказать, эти звуки мешали отцу заснуть после трудового дня, ибо верующая молилась поздно и вставал для заутреней тоже рано.
Я не знаю, что Т.Ш. просила у бога, но она уверяла, что просьбы надо подкреплять, поклонами и халтурить в этом деле нельзя т.к. бог все видит и слышит. Как я понимал бог в ее сознании выкристаллизовывался не в образе миловидного и кроткого Христа, который всех любит и прощает, а негодяев и подлецов, почему-то даже больше чем праведников, авансом за раскаяние. Ее бог –скорее больше похож на Сталина, который окутанный облаками трубочного дыма, как вулкан казалось готов испепелить любого недостаточно верующего. Ибо пребывал в душе каждого верующего сидя на невидимом троне и сжимая в карающей деснице огненный меч, и только гул голосов и стук поклоном способен усыпить его бдительность.
Правда бес шептал мне в ухо, что только тетка Шура одна за всех бьётся, и стук ее лба не более чем вопль умирающего без воды в пустыне. В общем тема качества веры и ее форм предполагала дальнейшее развитие борьбы за неокрепшие души. И с этим надо что-то делать-решил отец, себя он считал атеистом, хотя охотно верил в приметы и прочую бытовую мистику –черную кошку пустые ведра автобусные билеты со счастливым номером. Так что борьба за души продолжалась с переменным успехом и имела вялотекущий характер.
Одним из козырей в этой борьбе, была травма сына Т.Ш.-почему твой бог не помешал лишить твоего сына ноги-вопрошал отец. Это был конечно удар под дых -пути господни неисповедимы-сухо отвечала соседка. Хотя она тоже не понимала, в чем провинился перед господом ее единственный сын, иногда борьба принимала совсем уж причудливые формы. Они оба были детьми войны, у отца тяжелое военное детство в Нижнем Тагиле, где переплавлялась подбитая техника с фронта, но градус патриотизма был высок.
А Т.Ш. угнали в германию на принудительные работы, но к удивлению моего отца, она не работала в каменоломнях или на подземных военных заводах. Спокойно себе работала на ферме у Бауэра с такими же как она девками-колхозницами, занимались привычным крестьянским трудом. Кормили сытно не издевались даже в конце недели полагался отдых –бог запрещал работать. И самое ужасное по мнению моего отца, в ее воспоминаньях не было и тени ненависти к хозяевам-немцам. И бежать на родину она не хотела, скучала по родным конечно, один раз договорилась до того, что жизнь в колхозе была хуже, чем у Бауэра на ферме.
 Единственно за что наказывали-за лень, а так даже лечили, и да бог в ее воспоминаньях ни в каких формах не присутствовал, а немцы были католиками у них другой бог. За то как освободили, тут началась у Т.Ш. и таких же как она подневольных тружениц, совсем другая жисть-не жисть, а хождение по мукам, пока она добралась до Родины. В родной колхоз она не вернулась, а осела в Кировске-бывшая Невская Дубровка, на восстановлении 8-й ГРЭС. в общем девушкам из высшего общества трудно избежать одиночества. Замужество, рождение сына все как у всех, как она пришла к богу я, так и не узнал, да так ли уж это важно.
Опять же тетка Шура делала запасы на случай войны-такая форма невроза, кладовка рядом с ванной была доверху забита мешками и мешочками с различными крупами. поэтому мыши, и всякая другая живность чувствовала себя вольготно, бегая по ночам, даже если неопытная мышка попадала в мышеловку это не портило общей картины. В противовес ей отец жил одним днем все пропивал, опять же цитировал библию-птички божьи не сеют не пашут кажин день сыты бывают. И поругивал соседку за полевок и тараканов, которые табунами убегали под стол едва загорался свет ночью на кухне.
С другой стороны, я часто спасался в келье Т.Ш. от пьяных выходок моего отца. Пути господни и в правду неисповедимы, ибо верхом этой борьбы-стало мое крещенье. Поскольку при советах была свобода вероисповедания, т.к. партия пребывала в уверенности в своих силах над умами граждан. Но действующие храмы имелись только в крупных городах. То Т.Ш. решила пригласить батюшку из Питера приватно, в будний день, когда отец был на работе. Даже меня не поставили в известность, но с другой стороны, поскольку я часто спасался у соседки от буйных выходок пьяного отца, под защитой бога. То готов был пойти ему на встречу хотя бы из чувства благодарности в дни гонений и вообще из симпатии к тетке Шуре.
Процесс прошел быстро и буднично, батюшка торопливо прочитал молитвы, из одежд одето на нем было только самое необходимое для ритуала, крест накидка и венчик для опрыскивания. Под занавес заявился отец, он очень оскорбился, что его обошли в такой значимый для его сына час. Трезвый ругаться он не стал, но со значением посмотрел на тетку Шуру, батюшка быстро откланялся, не получив положенную мзду и исчез. Казалось бы, бог победил и зло посрамлено, но он плохо знал моего отца.
Однажды субботним вечером отец зашел в соседкину келью, в обычном своем состоянии-сыт пьян и нос в табаке, якобы что-то спросить. В руках он держал незажженную сигарету, Т.Ш. шумно запротестовала, поскольку бог и сигаретный дым понятия не совместимые-дым производное от дьявола. Отец заверил ее, что сигарета не подкуренная, что отчасти успокоило Т.Ш. как только она отвернулась он тут же прикурил от лампадки. Когда тетя Шура повернулась он уже как обычно о чем-то разглагольствовал, и сигарета в его руке явственно дымилась.
Бедняга ахнула от такого акта богохульства и в категоричной форме потребовала, чтобы отец вышел немедленно и больше никогда не переступал порог ее комнатки. Ну что помог тебе твой бог? –победно заявил отец выходя в коридор. Соседка ничего не сказала и вообще больше с ним не разговаривала.  Лампадку выкинула, я уехал в интернат, отец опять переехал в другую квартиру. Больше тетю Шуру я не видел, и да внук ее посещал редко, о чем богомольная старушка хотела достучаться до небес я так и не узнал.
Конец 11.04.23