Партизаны спасли отца

«Моего деда Антона и его жену Марыльку расстреляли фашисты за помощь партизанам. Так в шесть лет мой отец стал сиротой», – начинает свои воспоминания о семейной трагедии Максим Мушковский.

Мельница

В 15 км от города Полоцка находится небольшая белорусская деревня Туровля. Это родина Мушковского Петра Антоновича 1937 года рождения – отца Максима. Его предки держали здесь небольшую водяную мельницу.

– В «доковидные» времена я побывал на родине отца. Стоя на мельничной горе, видел, виднеющиеся в воде остатки основания той мельницы, где и случилась трагедия семьи военной поры. Родители отца помогали партизанам, среди которых были односельчане и просто люди, которые в мирное время привозили молоть давальческое зерно. Мушковские помогали отряду мукой и хлебом. Об этой помощи узнали немецкие оккупационные власти. На мельницу был отправлен карательный отряд, который расстрелял всех, кто в тот момент находился на мельнице, – рассказывает Максим Мушковский. – Так в одночасье мой отец, его два брата и сестра стали сиротами.

Партизаны

Осиротевших детей забрали в партизанский отряд.
 
По воспоминаниям Петра Антоновича, у отряда не было базового лагеря, землянок или палаток. Каждую ночь люди ночевали на новом месте. Ломали хвойный лапник, укладывали на снег, спали парами, одежда одного снизу, одежда другого сверху, и еще слой лапника. Костры не жгли из-за конспирации.

Постоянный голод и холод. Многие люди в таких условиях погибали. Изредка появлялась возможность переправить детей и раненных в тыл. Так военная судьба разъединила сирот Мушковских.

Начало мирной жизни

– Первой после освобождения Белоруссии на родину вернулась сестра отца Зина, там и осталась. Отец после детского дома очутился в Латвии. В Риге учился на токаря, был в составе футбольной команды. На фото он самый маленький по росту, но очень гордый. Еще отец рассказывал, что прыгал с шестом. А я – десятиборец, смеялся над ним: какие в то время шесты? Он отвечал, что шесты делали сами из бамбука. Вообще, он был спортивным парнем, поэтому и с мамой и познакомился.

После учебы молодой специалист Петр Мушковский поехал по комсомольской путевке на строительство Усть-Илимской ГРЕС и горно-обогатительного комбината. Будущая мама нашего респондента Ирина Владимировна была комсомольским вожаком на стройке.

Взялась девушка разметить волейбольную площадку, а как это сделать не знала, спортсмен Петр вызвался ей помочь, так и познакомились.

Отец Ирины во время войны «поднимал» в Зауралье пункты «Заготзерно», последним его назначением был город Шумиха, где и родился наш рассказчик.

– Первое время на стройке не было жилья. Будучи уже замужем, мама жила в женском деревянном бараке, а отец – с мужчинами, в армейской 20-местной палатке. В ней зимой без перерыва топили печь-буржуйку. А морозы в Иркутской области, нередко были за 50 градусов. Родители приняли решение, что лучше мне родиться в Шумихе, в более приемлемых условиях, – поясняет Максим Мушковский.

Встреча на ВДНХ

Когда Максиму исполнилось шесть лет отец повез его на свою родину в Туровлю. Пересадка была в Москве. И у них был целый день, чтобы посмотреть столицу.

– Утром, часов в 11, отстояв длинную очередь, мы попали на территорию ВДНХ. Возле фонтана Дружбы народов, мне показалось, что на отца напал какой-то мужчина. Они бросились друг на друга, потом обнялись, хлопали друг друга по спинам и плечам, всхлипывали, и что-то не связно говорили, – делится детскими воспоминаниями наш герой. – Так, совершенно случайно отец встретил своего брата Владимира. Времени, чтобы пересказать все, что прошло за годы их разлуки было мало, так я познакомился с Сандуновскими банями.

Следы второго брата Михаила, так и затерялись на дорогах войны. На запросы семьи из архивов Белоруссии приходили ответы, о том что все личные архивные документы во время войны были уничтожены, чтобы не достались врагу.

– В Белоруссии, в нашей деревне снова поселились мои родственники. А как отголоски далекой войны, возле дедовского дома, все еще находят ржавые остатки пулеметных лент, гильз от снарядов, автоматов и винтовок, сломанные штыки и пробитые каски, – заканчивает рассказ Максим Мушковский.