Блок. Опустись, занавеска линялая... Прочтение

«Опустись, занавеска линялая…»
 





                Опустись, занавеска линялая,
                На больные герани мои.
                Сгинь, цыганская жизнь небывалая,
                Погаси, сомкни очи твои!
 
                Ты ли, жизнь, мою горницу скудную
                Убирала степным ковылем!
                Ты ли, жизнь, мою сонь непробудную
                Зелены;м отравляла вином!
 
                Как цыганка, платками узорными
                Расстилалася ты предо мной,
                Ой ли косами и;ссиня-черными,
                Ой ли бурей страстей огневой!
 
                Что рыдалось мне в шопоте, в за;бытьи,
                Неземные ль какие слова?
                Сам не свой только был я, без памяти,
                И ходила кругом голова…
 
                Спалена; моя степь, трава сва;лена,
                Ни огня, ни звезды, ни пути…
                И кого целовал – не моя вина,
                Ты, кому обещался, – прости…
                30 декабря 1908






Из Примечаний к данному стихотворению в «Полном собрании сочинений и писем в двадцати томах» А.А. Блока:
     «
     Публикации:  …НЧ[«Ночные часы»], С. 86-87, в разд. "Голоса скрипок".
     »

     Исходное стихотворение в том же разделе, что и «Грустя и плача и смеясь…» – какие ж разные голоса у его скрипок!

     Первая строфа: противопоставление мещанского житья с застиранными занавесками, с неубиваемыми геранями и… и там за грязным окном – настоящая небывалая жизнь!
     Вторая строфа: здесь – скудная горница и сонь непробудная, но если распахнуть окно, то там  – степи, степи, степи!
     Третья строфа: …и вольные цыгане, и цыганка, которая “… проворными //Оплетала руками меня ” (А.А. Блок. «Полное собрании сочинений и писем в двадцати томах. ДРУГИЕ РЕДАКЦИИ И ВАРИАНТЫ»).
     Четвертая строфа: нет, всё  это «сам не свой… был я, без памяти»…
     Пятая строфа: реальный вид из окна – степь сожжена и грязными кучами на ней то здесь, то там – жалкие кучки перепутанной травы. И не знающие, куда теперь податься – цыгане.

     Интересно, в каком районе его Града всемирного расположилась  такая – с видом на степи – комната?
      Интересно, а что сказала ему та цыганка “кого целовал…  кому обещался…”? Простила она ему испохабленную, в которой нет больше “ни огня, ни звезды, ни пути”, степь?

 
( иллюстрация - "...цыганка, платками узорными //Расстилалася..." - кадр из фильма “Табор уходит в небо”)