Созвездие Синего слона. Глава 21 Иллюзии

    — Шестеро учеников Рата вновь собрались у сторожевой будки и ждали учителя. Муха устало подпирала облезлую стену вагончика и поглядывала на Слона. В ее глазах пряталась какая-то тайна.
    — Пёс, замолчи, надоел. — рыжий скрестил пальцы рук на затылке, закинул голову вверх и потянулся.
    — Я, может, книгу напишу. — заявил Пес.
    — Пиши что хочешь, только про меня не смей! — с притворной злостью сказал рыжий и самодовольно отвернулся.

    Федя взглянул на девушку. Сегодня она действительно казалась загадочной. Она тоже взглянула на него и, грустно улыбнувшись, опустила глаза.

    Тоскливое небо размякшим телом заволокло всё пространство. Через толщу облаков не просвечивало ни единой звёздочки, которая бы оживила его серую мёртвую плоть.

    — Где Рат? Мы здесь торчим уже вечность. — снова послышались недовольные вздохи и фырканья Кабана.
    — Теоретически, если верить учителю, мы не можем провести в этом лесу более тридцати шести секунд. — сказал Пес.
    — Ты мне Ежа своим занудством напоминаешь. Вы с ним случайно не братья? — скривился рыжий.

    — Рат и в самом деле опаздывает.— сказал Федя поглядывая вдаль.
    — Начальство не опаздывает, начальсьво задерживается. — сумничал Кабан.
    Засунув руки в карманы, Федя прохаживался вокруг вагончика и поглядывал на Муху. Обхватив себя руками, она стояла грациозная и величественная, как римская статуя. Федя смотрел на её милый профиль, вырисовывающийся на фоне светлого вагончика, и он казался ему таким родным и знакомым. Бархатистые и округлые черты придавали её лицу какую-то плюшевость, но несмотря на это, оно оставалось воинственным и решительным.
    Федя все ходил вокруг да около и забрел за сторожевой вагончик. Он медленно прошёлся вдоль стены и повернул обратно, но вдруг его нога нащупала подозрительный бугор рыхлой земли. Он обошёл земельную кучу и поковырял её ногой с одного бока, потом с другого. Земля немного осыпалась, и оголила какой-то твёрдый предмет. Присев на корточки, Федя смахнул землю и ощупал свою находку. Ею оказалась холодная и гладкая, похожая на стекло выпуклость. Казалось, она глубоко уходила под землю, а на поверхности торчал лишь кусочек. Только Федя хотел продолжить раскопку, как вдруг раздался встревоженный голос Мухи:
    — Слон! Скорее сюда!
    Федя выскочил из-за вагончика и увидел, что все смотрят вдаль железной дороги. Федя тоже бросил туда взгляд и ужаснулся: у горизонта накручивались огромные белые клубы пыльных облаков.
    — Что это? — беззвучно промямлил онемевшими от ужаса губами Федя.
    — Похоже на смерч! — прокричал рыжий.
    — Нет, похоже на пыльное цунами. И оно приближается! — сказал Пес.
    Действительно, расплывающиеся и жирнеющие клубы быстро приближались, издавая тревожный грохот. Кто-то из ребят крикнул: «Бежим!» и все бросились в лес. Только Федя остался неподвижен, с прикованным к горизонту взглядом. «А что, если это проверка от Рата?» подумал Федя «Он в отвере за нас».
    С интересом и надеждой он вглядывался в лицо приближающейся опасности, пытаясь разгадать, что это. Через секунду из леса вернулась Муха. Она яростно дёрнула Слона за рукав. Федя оглянулся на нее с бесстрашной улыбкой и безуминым азартом в глазах.
    — Слон, чего ты ждёшь?! Бежим! — истерично кричала она, тряся густыми тёмными волосами.

    — Что это, как думаешь? — спокойно спросил он, как будто все у него было под контролем.

    — Какая разница?! Оно нас убьет! — выкрикнула девушка, пытаясь утянуть Слона за собой в лес.

    — Мы уже и так мертвы. — ответил он, собрав в одном предложении все остатки своей смелости, и снова уставился на разрастающиеся клубы. — Я думаю это проверка Рата на смелость.
    И всё же от ужаса Федя не чувствовал ни ног, ни рук. С решительным видом он смотрел вдаль, стараясь не обращать внимания на крупные капли пота, скатывающиеся по его позвоночнику. «А если я ошибаюсь?» вдруг подумал Федя и с беспокойством глянул на Муху. «Я точно буду спасен. Мирцам не даст мне погибнуть, ведь я нужен ему, а она?».
    — А ты чего? Уходи же! — резко приказал девушке Федя, бросив на нее строгий взгляд, не требующим возражений. — Вдруг я ошибся? Спасайся!
    Голос его уже заглушал грохот.
    — Я останусь с тобой! — вся дрожа, решительно сказала девушка. Она обхватила его руками и уткнулась в его куртку, чтобы не видеть надвигающийся ужас.
    Ее смелость и решительность так поразила Федю, что он увидел ее другими глазами. Она была готова на все ради него. «Она любит меня, раз готова умереть со мной» решил Федя, глядя на ее хрупкие плечи и разлетающиеся на ветру волосы, закрывшие лицо. Он увидел в ней что-то сильное, могущее свернуть горы, и не мог не восхититься этим. Она рыдала и тряслась от страха, но не разжимала рук. У Феди возникло желание защитить ее, спасти, сохранить. И из этого чувство возникло новое, нежное, похожее на любовь.
    Федя взглянул в небо и уже ясно мог разобрать в облаке пыли фигуры, напоминающие морды лошадей. Управляемый безумием табун лешадей несся по воздуху, раскалывая тяжёлыми копытами твёрдый звонкий воздух. Земля дрожала, будто мягкий водяной матрас. Решетка на окне сторожевого вагончика звонко загремела, земля взбугрилась, как морская пена. Всегда неподвижные мощные стволы деревьев скрипели, раскачиваясь, как колосья на ветру. Нарастающий гул становился невыносим и сводил с ума. Федя схватил девушку за руку и со всех ног, падая от толчков земли, побежал в лес. Не чувствуя себя в пространстве от темноты, гула и движения всего вокруг, он бежал вперед, крепко держа спутницу за руку. Она не отставала, была проворна и быстра, как кошка.
    — Муха, ты как?! — прокричал ей Федя, на ощупь пробираясь сквозь чащу, даже не понимая, перемещается он или нет.
    Колючие ветки вонзались ему в лицо. Ноги словно в зыбучие пески проваливались в заросшую кустарниками и сухими травами землю. Крепко держа за руку Муху, Федя с трудом протискивался через омертвевшие, окаменелые кусты и растения, ползком пробирался под старыми поваленными деревьями. Лес все сгущался, давил со всех сторон, не хватало даже воздуха, что бы дышать. Лишь по отдалившемуся шуму Федя понимал, что опасность осталась где-то далеко позади.
    — Ты как? Все будет хорошо! — говорил он девушке, задыхаясь от усталости. — Мы спаслись, слышишь? Скоро учитель найдет нас. Он знает этот лес так же хорошо, как и дом в котором он родился и вырос. Помнишь, он говорил?
    Но вдруг Федя почувствовал, что рука Мухи из тонкой и нежной, превратилась в шершавую и огромную. Он оглянулся и увидел, что держит за руку не Муху, а безобразное чудище. Заорав во все горло, он отцепил свою руку из когтистой лапищи и попятился назад.
    — Муха! Муха, ты где? — кричал во все горло Федя. — Отзовись!
    — Меня потерял, милый? — спросил чей-то вкрадчивый голос за спиной Феди, но так как это не был голос Мухи, Федя неоглядываясь побежал прочь со всех ног.
    — Слон! Возьми меня, я лучше Мухи! — шептали ему разношерстные голоса со всех сторон.
    Федя врезался в дерево и свалился, потеряв сознание.

    Сквозь закрытые веки Федя почувствовал, как мрак леса сменился светом, словно наступило утро. Он открыл глаза и увидел ясное лазурно-голубое небо. Федя внедоумении проморгался и, приподняв голову с земли, осмотрелся кругом. Из адских дебрей он переместился в прекрасный лес. Чёрные высохшие деревья посветлели и наполнились жизнью. Прозрачный чистый воздух наполнился влагой, будто после дождя. Все посвежело и обрело яркие краски. Стволы деревьев побагровели и покрылись живым красно-бурым мхом. Землю покрывал густой молочный туман. Призрачный солнечный свет, тонкими полосами пробиваясь сквозь запутанные ветви деревьев, радужными пятнами терялся в этом молочном тумане.
    Федя поднялся с земли и, осторожно ступая, пошел вперёд. Ноги его, до колен погружались в туман, и упирались во что-то мягкое, похожее на толстый слой сухой листвы. На красно-коричневых стволах деревьев рассыпались жёлтыми пятнами солнечные отблески. Голубое небо светилось ослепительной яркостью через сетку тонких багровых ветвей. Тишину обновлённого леса наполняло гармоничное шуршание. Сначала тихое, едва уловимое, оно мягко обволакивало слух и казалось естественным. Но постепенно оно усиливалось, становилось звонче, грубее, как ворох скрипучих фантиков от конфет. У Феди появилось тревожное предчувствие от этого звука.
    Незаметно туман побледнел и растворился. Федя почувствовал, что ходит по земле босыми ногами, и испытывает странные ощущения, словно что-то или кто-то щекочет ему ступни. Он опустил голову и увидел, что вся земля шевелится и переливается разными оттенками тёмно-коричневых цветов. Приглядевшись, он понял, что это вовсе не земля, а множество мотыльков, жучков и ночных бабочек. Они копошились и ползали друг по другу, проползали у Феди между пальцев ног и забирались по щиколоткам вверх. Федю, испытывающего тотальный страх перед насекомыми, парализовало от ужаса. У него даже ноги подкосились от страха, но свалиться в море насекомых он не мог.
    Первые мгновения Барсучков искал глазами место, где можно спрятаться от этого кошмара, осматривал деревья, прикидывая, сможет ли он на какое-нибудь из них забраться. Затем закрыл глаза, выдохнул и попытался успокоиться.

    — Что за ерунда? — сказал он сам себе, — Как такое возможно? Я даже не помню, когда успел разуться. Это мне снится! Это же мой кошмар. Нужно просто проснуться.
    Преодолев себя, Федя нагнулся и взял в руку одного жирного мотылька, размером с ладонь.
    Огромные бархатистые крылья насекомого дрожали и щекотали Федину руку. Цепкие толстенькие лапки впивались в поверхность кожи и царапали её маленькими крючками.
    — Давай же, очнись! Такого не может быть! — уговаривал сам себя Федя сквозь стиснутые зубы. — Это все мне кажется.
    Стоило ему это сказать, как прекрасный лес исчез. Солнечный свет, проходящий сквозь кроны деревьев, погас. Бурые стволы почернели, а небо вновь стало равномерно-серым. Федя снова оказался в привычном ему, окутанном серым мраком, лесу. Под ногами раздался знакомый и милый слуху хруст маленьких веток и камушков. Федя оглянулся по сторонам, и обнаружил, что никаких наснкомых нет. А в руке, вместо мотылька, он держит короткую кривую ветку.
    Вдруг в кустах напротив Федя услышал какой-то шорох. Решив, что это снова призраки леса, Федя притаился. За деревьями промелькнул знакомый темный силуэт человеческой фигуры и снова скрылся в зарослях.
    — Учитель? — выкрикнул Федя и бросился в кусты.
    Пробравшись через заросли, он оказался на знакомой ему поляне, где их каждый раз собирает учитель. В центре виднелось черное пятно от костра, а вокруг него на земле, молча, сидели четверо ребят с опущенными головами. Среди них Федя заметил Муху. Девушка оглянулась на Слона и, радостно улыбнувшись, побежала к нему. Федя успел сделать лишь пару шагов на встречу Мухе, как она уже с детской неудержимой радостью повисла на его шее.
    — Я рада, что ты жив! — тихо сказала она.
    Федя почувствовал неловкость перед ребятами, но увидев, что на него никто не смотрит, тоже обнял девушку, да так крепко, что у нее хрустнули ребра.

    — Что происходит? — спросил Федя у Мухи.
    Рассмотрев всех внимательно, он заметил, что не хватает Пса.
    — А где Пес?
    Муха молча отстранилась от него, приложив палец к губам.

    Тёмная фигура Рата в шляпе и плаще показалась из дальних кустов.
    — Тише, ты, дурень! — прохрипел он Феде. — Всё испортишь. Лучше идите и гляньте, я ведь ничего не вижу.

    Ребята тихо встали и подошли к учителю. Тот молча отогнул ветки сухого кустарника и все увидели Пса. Он стоял посреди засохших зарослей и с интересом вертел головой в разные стороны. Мутный взгляд его несколько раз касался ребят, но он будто не видел их.
    — Яблоневый сад... Нежным светом объят... Нет, не объят... — блаженно бормотал Пес. — Яблоневый сад...
    Крот еле сдержал смех, который вышел чудовищныи, будто гиена подавилась ктстью.
    — Цыц! Он думает, что находится в яблочном саду. — прошипел Рат, обдав учеников застарелым дыханием. — Смотрите, что будет дальше...

    Кареглазый юноша беспечно шагал вперёд, обводя восхищённым взглядом чёрные верхушки сухих деревьев. Затем он остановился и поднял с земли крупный камень.

    — Ну, что он делает? Говорите! — приказал учитель.

    — Яблоко поднял. — ответил ему Крот и растянул своё узкое лицо в оскале кривых зубов. — Сейчас улыбку себе поправит.

    Федя машинально дёрнулся вперёд, чтобы остановить Пса, но сильная рука в тяжелых браслетах преградила ему путь:
    — Стой! Нельзя...
    Рат отпихнул Слона на место. В это время Пёс потёр о себя камень и поднёс ко рту, чтобы укусить сочное и румяное, как ему казалось, яблоко.

    — Нет! — выкрикнула девушка, и тут же, испугавшись своего крика, зажала рот рукой.

    Федя не собирался смотреть, как Пёс сломает себе зубы. Нагло отпихнув в сторону учителя, он выбежал к своему товарищу и выбил из его рук камень.

    — Очнись! Это все иллюзия. — Федя заглядывал в пустые, стеклянные глаза Пса, но тот не реагировал. Тогда Федя схватил его за грудки и стал трясти изо всех сил:
     — Да приди же ты в себя!
     — Он должен сам понять, что это иллюзия! Иначе не очнется! — зашипел Рат.
    Но Федя вошел в азарт, и уже ударил парня по лицу. И вдруг Пес проморгался и возмущенно уставился на обидчика.
    — Что происходит? — он перевёл испуганный взгляд на деревья, потом на ребят.
    — Ну вот, очнулся! — сказал Федя довольно.
    — Что это было? — дрожащим голосом спросил кареглазый юноша и растерянно посмотрел на учителя.
    — Слон, ты меня ослушался! — гневно сказал Рат. Глаза его сверкали от злости, лицо исказилось.
    — Учитель, но ведь ничего не случилось. Слон спас его. — пролепетала Муха и дотронулвсь до руки старика. Рат резко смягчился, с лица его исчезло напряжение.
    — Сегодня я тебя прощаю, но впредь не смей мне перечить!
    Рат медленно развернулся и ушел.
    — Все за мной! — крикнул он.
    — Ух, я чуть в штаны не наложил! — сказал Кабан, оглянувшись вслед учителю. — Слон, ты нарываешься.
    — Ты меня спас? — Пес взглянул на Федю.
    — Да уж, если бы не он, у вас с Кротом сейчас была бы одинаковая улыбка. — усмехнулся рыжий, но наткнувшись на взгляд Крота, стал серьезен.

    Вернувшись на поляну, ребята, как обычно, собрали пирамиду из веток. Когда огонь был зажжён, учитель достал свою книгу и сказал:

    — Иллюзии или видения. Они не существуют в действительности, только у нас в голове. Но они способны запутать и заставить видеть то, чего нет. Я внушил Псу, что он попал в яблочный сад. Никаких яблок на земле там не лежало, я не внушал ему этого. Пёс придумал это сам. — Рат говорил с большой выразительностью в голосе, театрально жестикулируя, словно пытался убедить в своих словах и без того внимательных учеников. — Более того, его воображение заставило ощущать в руке вместо грязного холодного камня, круглое спелое яблоко. Понюхав его, он бы с точностью сказал, что это ароматное яблоко, которое можно есть. Поверив в иллюзию, вы попадаете в ловушку. Ваш разум начинает действовать против вас, он будет доказывать и всё больше убеждать вас в том, что видимое вами существует. Но, стоит усомниться в увиденном, как наваждение исчезнет. Муха, расскажи, что видела ты?

    Девушка растерялась от неожиданного вопроса. Она оглядела всех присутствующих чёрными, как переспевшая черешня, глазами, собрала длинные густые волосы на плече и, перебирая и накручивая пряди волос на пальцы, задумчиво заговорила.
    — Я видела свой самый худший кошмар. — она глубоко вздохнула и поморщилась, вспоминая неприятные подробности. — Спасаясь от страшного видения в небе, мы со Слоном побежали в лес, но вдруг, я провалилась, покатилась с обрыва, и упала в липкое и холодное болото. Я звала на помощь, кричала, но никто не пришел. Ил затягивал меня все глубже, и я уже не могла шевелиться. У меня не осталось сил сопротивляться, и я поняла, что это конец.

    Федя слушал девушку, широко открыв глаза. Он лучше, чем кто-либо из присутсвующих понимал ее ужас, ведь недавно он сам тонул в болоте, точно так же, как и она.

    — Расскажи, как ты спаслась. — потребовал учитель.

    — Оказавшись в воде, я заметила, что все еще могу дышать. Это показалось мне странным, даже невозможным. Как только я засомневалась в реальности происходящего — всё вдруг исчезло. Я обнаружила, что сижу на сухой земле в центре леса.

    Молча выслушав рассказ, Рат выпрямился, широко раскрыл глаза и поднял указательный палей вверх:

    — Ты нашла несоответствие. Это тебя и спасло. Слон, ты тоже сам выбрался из иллюзии, отказавшись верить в свой оживший кошмар. Псу не удалось увидеть свой кошмар, вмешался Слон. А как насчёт остальных?

    Крот сплюнул и начал говорить:

    — Я спасал свою шкуру от белого смерча. В лесу, откуда ни возьмись, на меня выскочил огромный медведь и стал рвать меня в клочья. Лапы у него были размером с мою голову. — Крот широко размахивал руками, чуть не задевая головы сидящих рядом и уклоняющихся от него, ребят. — Из пасти несло, как из помойки. Трудно было не поверить, что он настоящий. Но я не первый год знаком с вами, мастер, знаю о таких вещах, как иллюзии.
    Рассказав свою историю, Крот неожиданно умолк и уставился в ожидании на Кабана. Рат недовольно поморщился. Все продолжили с интересом смотреть на Крота, никто не понял, что он уже закончил свой рассказ. Однако Крот молчал, и ждал следующую историю. Тогда Кабан вздохнул, почесал макушку и начал так:

    — Я бежал по лесу, и вдруг увидел, что впереди горят деревья. В небо поднимались огромные клубы дыма. Ко мне навстречу вытекла расплавленная лава, пожирая и испепеляя землю. Еще немного и она расплавила бы мне ноги. Уже ощущая жар от нее, я хотел было бежать обратно. Только развернулся, как тут же врезался в Крота...

    — Ну, я ему от неожиданности и вломил! Спрашиваю, мол, ты чего, ошалел совсем? — порывисто перебил его Крот, смеясь и жестикулируя растопыренными пальцами. — А он мне «Лес горит, бежим!»
    Крот засмеялся.
    — Я оглянулся, а никакого огня уже нет. — понуро продолжил Кабан. — Ну, тут я понял, что мне всё показалось.

    Федя присмотрелся к рыжему и увидел, что под глазом у него бурый синяк. Заметив к себе повышенный интерес, Кабан устрашающе уставился на Барсучкова.
    — Чего надо? — озлобленно рявкнул ему рыжий и отвернулся.

    Федя взглянул на Илью. Он сидел с какой-то веткой в руках и задумчиво сдирал с нее кору.
    — А ты? — кивнул ему Федя. — Что видел ты?

    Илья надеялся, что про него забыли. Он не любил выступать на публике. Оставаясь в том же положении, Илья угрюмо взглянул на остальных ребят. Все с интересом ждали рассказа.

    — Не расскажешь? — настаивал Барсучков.

    Илья с прищуром глянул на Федю, затем вздохнул, будто делает всем одолжение и начал говорить:

    — Я бежал по лесу, как вдруг поскользнулся и упал. Когда я поднял голову, то увидел, что вокруг меня огромное пустое пространство, а сам я сижу на чём-то холодном и скользком. Я оказался на поверхности замёрзшего озера. Внезапно раздался страшный раскатистый треск. У меня под ладонью треснул лёд. На самом деле, я боюсь глубокой воды, поэтому, осознав своё положение, я пришёл в ужас. Но не было другого выхода, как только быстро действовать. Я вскочил на ноги и побежал к берегу так быстро, как только мог. Прямо у меня под ногами ломался лёд. Если бы я остановился хоть на мгновение, то утонул бы. Меня спасло то, что я быстро бегаю. Через несколько секунд я запрыгнул на берег и, отдышавшись, оглянулся. Никакого озера позади меня уже не было.

    — Это ещё один способ выбраться из иллюзии — преодолеть её замысел. — Рат одобрительно повернулся к Илье и покачал головой.

    — Да ты смельчак. — заметил рыжий, уставившись на Крысу.

    — Что ты хочешь сказать? — Илья, не поворачивая головы, глянул презрительно на Кабана.

    — Мы, значит, все испугались, а ты вон какой смелый… — рыжий усмехнулся.

    — Что поделаешь? Я такой. — самодовольно сказал Илья.

    — А, хватит! Довольно! — приказал Рат. — Все выбрались из своих видений и это хорошо.

    Рыжий больше ничего не сказал, но продолжал какое-то время недовольно поглядывать на Илью и кривляться. Илья высокомерно смерил рыжего взглядом и отвернулся. Рат откашлялся и, задумчиво пройдясь вокруг костра, сказал:

    — Иллюзия — это страшное оружие, пока не встретит своё разоблачение. Колдуны, цыгане, фокусники и многие другие, на протяжении веков искусно пользовались её возможностями. Человеческое сознание мягкое и податливое, как глина. Если знать особенности восприятия человеком окружающего мира, можно сотворить в его голове всё, что захотите. И сам человек вам в этом поможет. Тут заклинания не понадобятся. Учитесь искусству убеждения и умейте расположить к себе человека. Сейчас я расскажу вам одну историю.

    Ребята приготовились слушать. Учитель заговорил интригующим голосом, сопровождая слова выразительными жестами и красочной мимикой:

    — В одной деревне жил кузнец. С раннего возраста он научился мастерству обработки металлов. Ну, да это не важно. Был он хорош собой, девушки теряли голову при виде его. В общем, завидный жених. — Рат посмеялся. — Жениться, правда не хотел. Все гулял то с одной, то с другой. Одна, Маруся, его страстно полюбила. Он погулял с ней, а потом другую себе нашёл. Маруся эта всё за ним бегала, а он на неё и не смотрел больше. Вот она и с горя утопилась в реке. Пошли девушки утром на реку купаться, а там тело белое плавает в камышах. Мать Марусина знала отчего её дочь себя сгубила.

    Муха напряженно слушала рассказ, разглядывая старое лицо учителя. Пёс тоже с интересом и грустью вникал в историю, своей романтической душой. Остальные ребята немного скучали и даже зевали.

    — Не могла женщина простить кузнецу свою дочь. Замыслила отомстить, в надежде, что это облегчит её тоску. Чернота заполнила её душу. Говорили о ней, что занималась она колдовством. Пришла она к кузнецу и говорит: «Дочь моя приходит ко мне каждую ночь, стучит в дверь, вся в тине и ряске. В окна заглядывает, просит, что б я тебе сказала прийти на реку. Хочет увидеться с тобой в последний разок. Иначе, говорит, буду ходить к нему каждую ночь». Кузнец ей ответил: «Что ж я, совсем обезумел, что пойду к утопленнице на встречу?! Не бывать этому». С того дня стала Маруся приходить к кузнецу каждую ночь, в двери и окна стучать. Кузнец в окно посмотрит, а там Маруся, вся мокрая, белая, в зелёной тине, глаза чёрные, живые. Волосы распущенны, волнами вьются до колен. А в волосах цветы и травы вплетены. Кузнец отбежит от окна, спрячется за печь и сидит там до самого утра, пока солнце не родится на небе. А утром выйдет из дому, а у него весь порог мокрый, и трава речная раскидана. Надоело кузнецу бояться. Пришла к нему Маруся снова ночью, он взял и открыл дверь. Вбежала в избу девушка, кинулась к нему на шею, обнимает, целует, мокрыми холодными губами. Кузнец стал ее от себя тонимать, а она крепко на шее повисла, не разжимает рук. Но кузнец-то посильнее был. Он за руки её схватил и стал их от себя тянуть, да не тут-то было! Чем сильнее он её руки от себя оттягивал, тем крепче она его обнимала. Так и умер кузнец. А когда обнаружили его, оказалось, что это он сам себя верёвкой душил. Решили, что совесть его замучила, вот он с жизнью и покончил.

    — Какой ужас! — полушепотом сказала Муха, глядя в землю. — И девушку жалко...

    Рыжий, успевший задремать, резко открыл глаза и сделал участливое лицо. Молчание затянулось. Федя хмуро глядел в огонь неподвижными глазами.

    — Может быть весь наш мир иллюзия? — вдруг предположил он.

    — А ты попробуй усомниться. — ответил Рат.
    Он произнеся свою финальную фразу, потушил костер.

Продолжение:
http://proza.ru/2023/07/30/1592